Иди, вернись

Мегуми идет по оживленной дороге Токио и болтает с Итадори. Только ему он может доверить свои секреты. Юджи иногда настолько бестолочь, что аж воротит, но поддержать и сохранить секрет, дать совет он умел всегда. —Итадори, я хотел тебе кое-что рассказать, — Фушигуро спрятал обе руки в карманах и стал быстро, почти невротически перебирать монетки, которыми обычно расплачивался в торговых автоматах, покупая для Итадори очередную жвачку или что-то другое, что продается в них, — я переспал со своим отцом. —Оо?! — Юджи резко оживился, а на его лице расцвела гордая улыбка за друга, — я рад за тебя, ты этого так долго хотел! —А теперь я хочу стереть его со своей памяти. —Почему? Что-то плохое случилось?! — Юджи забеспокоился о друге, он подошел поближе к Мегуми и положил руку на плечо, тем самым поддерживая его. —В общем сегодня на утро я спросил у него о том, пара ли мы теперь, а он ответил, что не может быть со мной и мы останемся просто партнерами по постели. —Ты ему хоть сказал, что у тебя к нему чувства? — итадори сильно расстроился из-за случившегося с Фушигуро, поэтому искал хоть какие-то слова поддержки для друга. — Это уже не важно. Он просто бесчувственная мразь. Ага, бесчувственный, он мне писал и звонил, спрашивал: где Мегуми? Где Мегуми? И распинался как он его любит, как ему жаль. Фушигуро правда это с уст Итадори не услышит ни-ког-да. Хоть Юджи и хотелось рассказать Мегуми правду, но учиться выходить из патовых ситуаций тоже надо уметь. Мегуми и Итадори направлялись домой к последнему, проходили оживленные скверы, распахивали людей стопорящихся в метро.Юджи жил в отдаленном районе Токио, так что когда парни пришли к подъезду, сил почти не оставалось, поэтому было принято решение заказать пиццы и смотреть телек добрую часть дня. Слюнявые фильмы Мегуми смотреть напрочь отказался, так что выбор пал на утренние новости. Сегодня утром в 9:30 нашли тело молодого парня лет 16-17 мертвым на дне реки. Если бы не люди, которые видели как он прыгал с моста мы бы не нашли тело. Пока что никакой информация об этом человеке дать не можем. Следите за новостями. А теперь к прогнозу погоды… —Блин, жаль парня, — эмпатия у итадори была сильно развита, он искренне сочувствовал несчастному. —Мгм, — Фушигуро дожевывал очередной кусок пепперони, дома он позавтракать он не успел. Вдруг раздается трель телефона, а на дисплее высвечивается “отец”. Мегуми с радостью бы не отвечал, но настойчивые просьбы Юджи хотя бы узнать что хочет Тоджи заставили его поднять трубку:—Что тебе надо? — Фушигуро со злостью и обидой в голосе ответил на звонок, — что мне нужно?! Ты еще и спрашиваешь, по новостям передают что утопился подросток, а ты ушел из дома, так еще и записку такую оставил! Что мне еще оставалось делать?! Ты где?! — крик из динамика был слышен и Итадори, хоть на громкую звонок не был поставлен, — Я у Итадори дома, не звони мне больше никогда! — и Мегуми скинул трубку. —Эй, Фушигуро, может твой отец за тебя переживает, ты бы хоть по вежливее ответил. *** Тоджи стоял возле дома Итадори и ждал, пока тот не подаст ему сигнал. Последний знал, что Фушигуро должен приехать к ним, он сам стал инициатором того, чтобы Мегуми помирился с отцом. Юджи знал, что Тоджи не хотел обидеть сына. Да и слушать нытье Фушигуро о том, как его сердце трепещет при виде отца уже изрядно надоело, надо было брать все в свои руки. И вот, Тоджи получает односложное сообщение “иди”. Он быстрым шагом, чуть ли не летя, доходит до квартиры Юджи. Аккуратно входит, медленно, чтоб бесшумно было, открывая дверь. Мегуми же в это время вел монолог, о том какой же скупой на чувства его отец, что ему уже скоро 18, поэту на этику можно было бы и наплевать. Кому какая разница кто кому приходиться по семейной ветви? Не будь Тоджи таким дураком, все могло бы быть по другому, нормально. И вот его плеча касается чья-то большая ладонь. От этого Фушигуро мелко вздрогнул и резко обернулся. Увидев отца, он обомлел. Но на удивление, Мегуми не стали ругать, а стали просить прощения. —Я пришел извиняться за то, что я тебе наговорил утром. Я погорячился, боялся, что могу как то навредить тебе. Потому сказал что мы не можем быть вместе, ведь я не такой храбрый сильный как ты всегда думал. Мне тоже бывает тяжело, потому я боялся строить с тобой отношения. Извини меня, Мегуми, — Тоджи нагнулся к лицу сына и легонько чмокнул его в щеку. —А что тут у нас за влюбленная парочка? — Итадори гаденько улыбнулся и стал смотреть на Мегуми глазами, какими смотрят на глупеньких детей. —Отстань ты со своими шутками! —Мегуми, поехали домой, посидим, чай попьем и посмотрим что-нибудь. —Поехали, я так устал, — хоть Фушигуро это и не показывал, но был рад тому, что его все-таки приняли. Они направились к выходу из квартиры. —Пока, пока! — Юджи хотел попрощаться, но не успел. Дверь уже закрылась за двумя его “гостями”. *** Выпуск из школы — значимое событие в жизни для каждого человека. Все с усердием готовятся к итоговым тестам в течении всего года, хоть и иногда компанией отлынивает от занятий. Вместо них гуляя с друзьями и ходя по разным кафе.Мегуми же был из тех кто совсем с головой погряз во всевозможных учебных пособиях. Карты войн Японии уже всплывали в голове перед сном, если таковой вообще был. А рассказать любой из законов механики Фушигуро уже мог даже в отключке. Спал он очень мало, по 2-3 часа в день, а если повезет и учебники у него просто-напросто отберут приговаривая о важности здорового образа жизни, то выйдет поспать и все положенные 8 часов. О еде вообще можно было забыть, литры кофе и энергетиков в паре с протеиновыми батончиками стали служить Мегуми кровью и плотью. Через его кожу можно было безо всяких приборов четко видеть вены, а ребра можно было пересчитать по порядку. Синяки под глазами уже завершали эру географических открытий на его лице. Не удивительно, что под конец учебного года в таком режиме Фушигуро слег в больницу с чем-то очень плохим, он не расслышал пока его везли по кристально белым, хоть и с осыпавшейся штукатуркой, коридорам в его палату. Вокруг все время что-то гудело, было то очень холодно, то нестерпимо жарко, будто бы он лежал на раскаленной сковороде. И вроде его кто-то звал, но ответить Мегуми не мог, даже издать звука, не то что построить членораздельное предложение. Пару раз он просыпался, но ненадолго, почти сразу же засыпал. А в один момент Фушигуро будто бы ударили чем-то тяжелым по голове, и он провалился в кромешную тьму. Не было ни звуков, ни света, ни каких либо ощущений. Поначалу он сильно этого испугался, пытался понять где находится, но ничего не выходило. Потом же чувство неизвестности сменилось на умиротворение. Было спокойно и ничегошеньки его не тревожило. Если до того, как Мегуми совсем перестал есть, Тоджи думал, что в период подготовки к экзаменам так страдали все и поэтому ничего кроме как напомнить любимому о том, что было бы неплохо спать и есть. То после того, как на Мегуми стало физически больно смотреть, как он еле держался на ногах и выглядел хуже трупа, Тоджи забил тревогу. Он стал заставлять Фушигуро есть что-то большее чем батончики, но заставить его спать не получалось совсем. Когда Мегуми отвезли в больницу и поставили хронический недосып и крайне плохое состояние организма. А после он вообще впал в кому, без каких либо сроков когда он мог из нее выйти, старший Фушигуро был в отчаянии. Он звал самых различных врачей, но все как один твердили, что помочь ничем не могут. Мегуми сам должен был лучше следить за собой. Вот в очередной день, сразу после работы Тоджи спешил в уже ставшую родной, палату. Каждый день он приходил сюда и сидел несколько часов, рассказывал как прошел его день, подбадривал Мегуми, что он скоро к нему вернется. На самом деле подбадривая этим самого себя. Он скучал по сыну более, чем когда-либо. Ранним утром, когда солнце еще не взошло, а луна все еще была видна на горизонте и подсвечивала спящего человека так, что кожа его казалась белее снега, пошевелился указательный палец. Фушигуро вдруг очнулся, его постиг озноб, пробиравший до костей. Он совершенно не понимал где находится, были лишь отрывки воспоминаний. После попытки двинуться в груди раздалась острая боль, будто бы его проткнули тысячью острых игл и загоняли их все дальше и дальше, лишь бы помучить и так слабое тело. Пришлось откинуться обратно на нагретую подушку и отдышаться. Мегуми чувствовал себя ужасно, казалось что он проспал вечность, но в сон клонило нещадно. Жутко хотелось пить, в горле пересохло. В голове путались сотни мыслей, но сконцентрироваться ни на одной из них никак не выходило. Постепенно Фушигуро ушел обратно в сон, но спать ему пришлось недолго. Дежурный врач, уже почти засыпая на смене, заметил аномальную для вегетативного состояния активность мозжечка. Так что незамедлительно пошел проверить состояние пациента. Обнаружил он Мегуми спящим, попытался разбудить. И о чудо, с недовольным урчанием Фушигуро открыл глаза и вроде что-то попросил, но получилось настолько смазано, что разобрать что просили врача не вышло. И в момент персонал засуетился, кто-то начал переговариваться с другими санитарами, кто-то заполнял документацию, кто-то звонил отцу Мегуми. Тоджи разбудил телефонный звонок, увидев, что на дисплее высветился врач отвечающий за Фушигуро, сон как рукой сняло. Уже в процессе разговора он узнал, что Мегуми очнулся. А дальше все на автомате. Быстро собраться, сесть в машину, доехать до больницы по уже родному маршруту. Уже когда Тоджи чуть ли не с ноги врывался в палату его попросили вести себя спокойнее, никому уже не грозит опасности, так прокомментировал это врач. Мегуми узнал Тоджи сразу же, как смог повернуть голову в его сторону. За это время его успели напоить и расспросить о самочувствии, также вручили несколько пилюль. Его сразу обняли, начали говорить что-то о том, как по нему скучали. И Фушигуро и попытался бы ответить, да только выходил только хрип. Вскоре его должны были выписать. *** Дома стояла тихая обстановка, на груди у Тоджи тихо сопел Мегуми. Заботливо укрытый пледом, растрепанный и сильно уставший. За этот год произошло много всего, но в конечном итоге все вернулось на круги своя. Утренняя рутина затягивала, Фушигуро повторно готовился к экзаменам, уже без напряга, за этим пристально следил отец. Потерю сына на время еще раз Тоджи бы не пережил. Мегуми пару раз в неделю гулял с друзьями, те тоже успели сильно соскучиться по нему, так что наверстали упущенное. Все было хорошо.