Лёд, кровь и смерть

      От сегодняшних занятий Гарри был полностью освобождён, хотя после утреннего «обследования» этот факт его мало волновал. Он вообще предпочёл бы лежать на кровати и пустым взглядом смотреть на потолок, обдумывая мысль, что он теперь бессмертный. На какое-то время на второй план отошли все остальные мысли. Даже тот же турнир с его драконом.       Конечно, физическое бессмертие не означало, что нельзя умереть. Нетрудно догадаться, что Авада Кедавра или обыкновенный нож вряд ли всего лишь пощекочат его, что уж говорить о клыках, когтях или огне дракона. Однако из головы Поттера всё никак не хотела уходить догадка о том, что, если он не умрёт насильственной смертью, то сможет прожить очень… очень много лет.       Если история не врёт (что вряд ли, на самом деле), за время существования человечества, и в частности магов, не было ни одного человека, который жил бы вечно. Возникал закономерный вопрос: в действительности ли только одна книга давала такую возможность? К тому же, почему никто не воспользовался этим ритуалом до него, раз уж он относительно общедоступный?       За обедом Гарри сидел как мешком ударенный. Он, не обращая внимание практически ни на что вокруг, «гипнотизировал» свою пустую тарелку. С учётом изменений Гарри, Дамблдор пришёл к решению, что ему нужна будет официальная причина, почему он не ест с остальными студентами во время пиршеств. Так он начал с согласия всех находящихся в тот момент в госпитале людей (на удивление, у Гарри тоже спросили его мнение) распространять слухи, что он перешёл на особую диету и теперь получает специальную пищу напрямую от мадам Помфри. Главным аргументом было то, что подросток будто бы «подцепил» какую-то серьёзную болезнь, и что с этого момента ему нельзя питаться простой пищей. Конечно, в любом случае придётся доказывать другим директорам и судьям, что никакой дополнительной помощи Гарри Поттеру таким образом не оказывается, однако Дамблдор обещал взять это на себя.       — Гарри, эм… волнуешься? — Справа прозвучал неуверенный голос Гермионы. Поттер уже рассказал ей о новом «побочном эффекте» в виде нежелания есть, а также об утреннем событии в госпитале, временно умолчав о бессмертии. А вот Рон вообще не был в курсе случившегося, довольствуясь, к сожалению, всего лишь новыми слухами от директора Хогвартса.       — Конечно, он волнуется! — воскликнул Уизли, сочувственно потрепав его по плечу. — Эй, слышишь? Всё будет окей. Главное помни о всех советах, что тебе дали, и придерживайся тактики, которую мы придумали.       — Да… — безучастно промолвил Гарри, даже не повернувшись в их сторону.       — Мистер Поттер, остальные чемпионы уже ушли. Вам пора готовиться к первому испытанию.       К нему быстрым шагом подошла профессор Макгонагалл. На этих словах гвалт вокруг на некоторое время поутих — все хотели услышать, что ему скажет декан Гриффиндора.       — Хорошо… — Гарри встал с опущенной головой и покорно отправился за женщиной. Все остальные были уверены, что он просто очень сильно нервничает, однако никто даже не задумывался о том, что на самом деле творилось сейчас в его голове.       Отойдя на несколько шагов, он повернулся напоследок к друзьям. Рон помахал ему и попытался выдавить из себя ободряющую улыбку, но его щека нервно задёргалась. Гермиона же смотрела наполненными тревогой глазами и беззвучно прошептала: «Удачи». Чуть подальше от них ему еле заметно помахал Невилл. Близнецы Уизли же громко крикнули что-то нечленораздельное, но наверняка очень «вдохновляющее». Гарри благодарно кивнул всем ребятам и продолжил идти.       Вместе с профессором Макгонагалл они покинули Большой зал. Декан Гриффиндора и сама выглядела встревоженной, хоть явно не могла ничего поделать со всеми этими обстоятельствами. Когда они спустились по каменным ступеням и оказались на улице, Минерва закусила губу, затем вздохнула и положила руку ему на плечо.       — Я согласна с тем, что ты не кидал своё имя в кубок, и что ты не должен участвовать, однако так получилось, что тебе придётся это сделать. Главное — ничего не бойся, покажи всё, что сможешь. Многого от тебя не ждут, мне кажется, ты и так это знаешь, тем не менее я верю, что у тебя получится всех удивить. На крайний случай там будут дежурить специальные волшебники, которые в случае чего помогут.       — Спасибо, профессор.       Гарри немного удивился её откровенным словам, лишний раз убедившись, что за маской строгости в ней может скрываться искренняя забота. Конечно, это не отменяет тот факт, что она — никудышный декан, позволяющий существовать травле на своём же факультете. Поэтому он относился к ней доброжелательно, но осторожно — мало ли что может происходить в её голове.       Не теряя времени, они вскоре принялись идти сквозь лес. Гарри сразу же узнал эту дорогу — Хагрид провёл его по ней в тот вечер, когда он впервые «познакомился» со своим будущим противником. За деревьями, где расположился загон, организаторы расставили огромную палатку, закрывающую собой драконов. МакГонагалл остановилась около входа.       — Там тебя уже ждут другие чемпионы и мистер Бэгмен, — тихо проговорила женщина. — Он всё вам объяснит. Удачи… Гарри.       Подросток коротко кивнул и рукой отодвинул ткань. Войдя внутрь, он сразу же почувствовал, будто оказался во «враждебной обстановке». В углу на табуретке сидела бледноватая Флёр Делакур, впрочем, видимое волнение не помешало ей презрительно фыркнуть при виде Гарри. Виктор Крам стоял нахмуренный, как грозовая туча. Он лишь на секунду окинул Поттера суровым взглядом, а затем полностью перестал обращать внимание. Меряющий шагами палатку Седрик и в этот раз отличился — он попросту проигнорировал появление своего «соратника». Гарри бесшумно усмехнулся. Он спокойно пожал плечами и сел в дальнем углу.       — Ух! Какая здесь… соревновательная атмосфера!       Вскоре из другого входа в палатку вошёл Людо Бэгмен. Он сиял яркой улыбкой, словно ничего на свете его не могло больше обрадовать, как этот турнир в общем и стоящие перед ним участники в частности. Он держал в руках небольшой мешок, в котором что-то постоянно копошилось.       — Итак, значит, все в сборе, отлично. Когда зрители наполнят трибуны, я попрошу каждого из вас по очереди опустить руку в этот мешок. — Он демонстративно потряс вышеупомянутым предметом. Гарри готов был поклясться, что услышал раздавшееся оттуда тихое рычание. — В нём сейчас находятся маленькие копии тех, с кем вам придётся сражаться. Все они разные. Ваша задача — завладеть золотым яйцом. Ну, а пока мы ждём, — мужчина бодро улыбнулся. — Как настрой?       Никто ему не ответил. Очень скоро послышались возбуждённые голоса, топот множества ног. Братья Уизли очень громко зазывали остальных студентов сделать ставку на победу какого-либо участника. Гарри позволил себе слабо улыбнуться. К этому времени Бэгмен уже развязал мешок.       — Леди, прошу вас быть первой, — сказал он, протянув ей мешочек.       Делакур опустила руку и медленно достала миниатюрную версию валлийского зелёного дракона с биркой номер два на шее. Она держала его так, словно он в любой момент мог разразиться огнём и сжечь всю палатку дотла. Её лицо ещё сильнее побледнело, но она постаралась сохранить уверенную ухмылку.       Следом дракончика достал Крам. Ему выпал китайский огненный шар с номером три. Парень совершенно не изменился в лице, продолжая хмуриться и пребывать в своих мыслях. После была очередь Седрика. Он быстро сунул руку в мешочек и вытащил оттуда сине-серого шведского тупорылого под номером один. Хаффлпаффовец поджал губы, когда понял, что именно он будет первым, кто выйдет на поединок.       Настала очередь и Гарри. Он уже осознал, что его ожидает. Сохраняя видимую невозмутимость (настолько, насколько это было возможно), он взял в руку последнего дракончика с четвёркой на шее. Венгерская хвосторога кололась даже в своём миниатюрном виде — её шипы по всему телу были словно иголки, а маленькие зубки готовы были оттяпать Гарри палец.       — Номер дракончика означает вашу очередь, — услужливо объяснил Бэгмен. — Дожидайтесь свистка и выходите. Ну, я пошёл. Удачи вам, ребята!

***

      Гарри остался один в палатке. Другие участники уже выполнили поставленную задачу. Каждый раз, когда шло противостояние с драконом, зрители кричали, подбадривали своих любимчиков, бурно хлопали, свистели и во всю наслаждались происходящим событием. Бодрые комментарии Бэгмена ещё больше раззадоривали толпу — он на самом деле знал, как это делать. Изредка были слышны хлопки заклинаний, непонятный грохот, но чаще всего раздавался чудовищный рёв дракона.       Сознание Гарри дорисовывало эту картину, в чём способствовали воспоминания, когда он впервые увидел этих чудовищ. Как бы он ни хотел казаться непоколебимым, с каждой минутой колени его дрожали всё сильнее, а ладони становились влажными от пота. Сердце отбивало шумную барабанную партию, во рту пересохло, в душе будто поселилась некая тяжесть.       К счастью или к сожалению, долго ждать не пришлось. Вскоре после того, как Виктор Крам справился с заданием, и зрители прекратили аплодировать, раздался четвёртый по счёту свисток. Это означало, что настала очередь самого Гарри.       На негнущихся ногах он вышел из палатки и прошёл полсотни метров до загонов. Войдя внутрь, перед ним раскрылась картина, которую он запомнит надолго. Вокруг на скорую руку возвели трибуны, где сейчас его встречали сотни зрителей. Примечательным был тот факт, что не все они его встречали с радостью. Множество людей свистели, кричали оскорбления, некоторые даже хотели начать в него чем-то бросаться, но таких быстро осадили преподаватели. Гарри был настолько взволнован, что не особо придал этому значения.       Его взгляд был прикован к своему противнику. Венгерская хвосторога гордо сидела в другом конце загона, нервно порыкивая на творящийся вокруг шум. Огромный хвост, весь усеянный полуметровыми шипами, время от времени бил по земле, оставляя на ней заметные следы. Её небольшие глазки были сощурены и бегали от трибун к пришедшему Поттеру. Крылья были полураскрыты — она явно охраняла яйцо, которое он должен забрать.       — Во что я вляпался… — обречённо прошептал подросток, доставая палочку и собираясь с силами.       Сегодня он не должен умереть.