Рубашка

Концерт был окончен. Почти. Олег отплясывал последние движения своего сумасшедшего танца практически в гробовой тишине, которую изредка нарушали то смешки зрителей, то их же перешептывания. Наконец Гаркуша закончил безумные пляски, подобрал с пола свой пиджак и направился за сцену, где его терпеливо ждал Фёдоров. Капельки пота стекали с влажных растрепанных крашеных волос, что в начале концерта представляли собой ирокез, но сейчас выглядят как беспорядочное гнездо, будто Олег только что проснулся. Спускаясь по лестнице, он спотыкнулся и чуть не пропахал носом землю, но благо рядом был Фёдоров, который предотвратил падение, поймав Олега и заодно обняв его. — Стоять, не падать! — Командным голосом проговорил Лёня, а после рассмеялся. — Ты с чего это вдруг решил полы понюхать? — Да что-то голова кружится, ничего, щас пройдет. — Улыбаясь, ответил Олег и повернулся к Федорову лицом. За сценой было душно и темно. Безусловно свет со сцены туда немного доходил, но его было недостаточно, поэтому в помещении было сумрачно. И жарко, а от объятий становилось еще жарче, но разрывать их не хотелось. Олег тяжело дышал и обнимал Фёдорова, зарываясь в его кудряшки своими тонкими костлявыми пальцами. Лёня чуть отстранился и чмокнул Олега в шею, оставив на ней след помады, которой были разукрашены его губы. Потом приподнялся на цыпочки, чтобы поцеловать Гаркушу в губы, но тот немного отвернулся, поэтому поцелуй получился смазанным и угодил в уголок губ — Ты что с ума сошел?! А вдруг увидит кто? — шёпотом проговорил Олег — И что? — Лёня одарил его своей милейшей лучезарной улыбкой, после чего Олег забыл о существовании других людей. Леня поцеловал его в щёку, потом в тонкую шею, улыбаясь чмокнул в ямку между ключиц, задев белую рубашку, следом зачем-то приложился губами к воротнику рубашки, потом еще раз и еще, пачкая слегка желтоватую выгоревшую со временем ткань помадой. Разомлевший Гаркуша опомнился только когда правая часть его воротника была усеяна отпечатками Лёниных губ. Оттянув ее, чтобы хоть немного оценить масштаб трагедии, Олег отвесил Лёне щелбан, на что кудрявый рассмеялся — Фёдоров, по-моему, ты ахуел блять! — Возмущенно воскликнул белобрысый, обхватывая тонкой рукой Лёнину шею и направляясь вместе с ним к туалету. Замызганный туалет клуба, где они выступали, оставлял желать лучшего, но благо там было зеркало, правда ужасно грязное, но пока в нем еще было можно что-то разглядеть. Перво на перво Олег умылся, а следом снял пиджак и вручил его Фёдорову, что довольно улыбался, словно нашкодивший кот. — Рожа твоя наглая. Хоть зенки бы бесстыжие показал, ато ишь за очками спрятался. — Ворчал Олег, снимая испорченную рубашку. — Не боишься от красоты зенок-то ослепнуть, ай? — Съязвил Леня, стреляя глазками из-под темных линз. — Я не пойму, ты ее че стирать тут собрался? Ты ж только хуже сделаешь, дурень! — Но было уже поздно, Олег засунул измазанный воротник под струю холодной воды, а Леня ударил себя по лбу.. Спустя десять минут мучений, на мокром вороте рубашки осталось расплывшееся бордовое пятно. Олег держал ее на вытянутых руках и они с Федоровым смотрели на нее оценивающими взглядами. — Не, ну это пиздец. — Парировал Леня, который даже снял свои очки, чтобы в полной мере оценить ситуацию. — Н-да.. — многозначительно цокнул языком Олег. — Нас там небось потеряли все.. Давай надевай пиджак, рубашку спрячь куда-нибудь и пошли. — Приказал Федоров, на что Олегу было нечего возразить, поэтому к ребятам он пошел без рубашки, а все вопросы о её пропаже им игнорировались..