Touching you.

            Прикосновения являются важной частью в их отношениях и если окунуться в это, Блуберри понимает, почему так получилось.       Им неважно, будет это просто нежное поглаживание по прохладным шершавым костям, тёплые, почти горячие объятья или приятные ласки языком голого слегка вспотевшего от жара тела.       И Блу прекрасно помнит, как впервые коснулся Эррора сквозь множество слоёв одежды, аккуратно сжимая красную грудную клетку и удивляя своей слишком клыкастой для милого монстрика улыбкой не любящего контакта с чужими костьми скелета.       Разрушитель тогда наконец решил вернуть Блуббери, за что тот был вечно ему благодарен, в его вселенную, открыв портал и выгоняя словами прочь.       У них после было много встреч на поле боя, среди краски, клубков нитей и позитивных стрел, в мирных шумных улицах и просто в случайных местах, когда вторым прикосновением стало лёгкое поглаживание по черепушке Голубики кончиками цветных пальцев. По его голове тогда прошлись неприятные удары будто несколькими вольтами тока, но счастье от этого нисколько не уменьшилось.       Их третью близость, как шутил об этом Ру, Блу почти не помнит, лишь оставшиеся неяркие обрывки бумаги. Инк тогда предложил выпить, что Синий посчитал хорошей идеей. И идея завалиться пьяным в стельку прямо в объятья Глюка тоже казалась прекрасной, пока более высокий скелет не отправился в перезагрузку, а сам Свап не оказался скинут на холодный белый пол антивойда. После возвращения Эррора в реальность Голубике пришлось долго извиняться, надеясь на прощение несколько неоднозначного друга, однако приятное пробуждение на мягком кресле-мешке явно изничтожили любые мысли об обиде старшего.       Когда произошло другое множество касаний, Блу вряд ли вспомнит. Даже для Эррора та малая часть уже не имеет значения. Что-то было во время просмотра АндерНовеллы, которую, шепча почти не подлагивающим голосом, переводил ему с испанского Гличи, некоторые из них происходили во время дружеских встреч, а после уже и свиданий, когда Голубика, отчаянно прижимавший к груди небольшой подарок, жмурился и нёс какую-то чепуху, желая провалиться сквозь анти-пустоту и исчезнуть. Не смотря на едва не забытый первый, безумно сладкий поцелуй, Свап слишком хорошо помнит глючный смешок, что вышел тогда изо рта Эррора. Их неожиданным почти трахом стало такое непостоянное событие, как жар Разрушителя. Блу тогда хотел узнать, куда пропал его невероятно красивый партнёр, когда тот обнаружился в своём «доме», свивший из одеял и подушек приятное на вид гнездо, пропитанное запахом пряного шоколада и какой-то до одури горькой приправы. Течки Глюка не имели какого-то графика или цикла, что, как объяснил потом Вынужденный бог, было виной пустоты, где он находился большую часть времени. Голубику сгребли в охапку и, вдыхая через носовое отверстие мягкий и приятный запах ягод, тако и пыли, прижали к разгорячённому телу, завёрнутому в одну только майку, заставляя жмуриться, чтобы не смотреть на пухлые, льнущие к нему синеватые формы. Его щёки тогда сильно пылали, но такая интересная информация, как практически исчезнувшая гаптофобия на время заплыва, хорошо вбилась в череп, казалось бы, навсегда. И томное дыхание тоже осталось тихим эхом внутри него.       Эррор так же отчётливо, как и многие поцелуи, помнит их первый секс. Это было не очень ожиданно, ведь простая прогулка по звёздной вселенной никак не могла превратить созданного ради одной цели монстра в растёкшуюся и ленивую лужицу из костей и магии, верно? Блу не хотел причинить Разрушителю вреда, однако стоило тому опуститься и сесть на одинокий остров, полностью заросший эхо-цветами, чтобы их свет обласкал кости, как Голубика встал на колени, желая провести по таким кажущимися самыми прекрасными на свете косточкам уже сформировавшимся языком и испортить идеальную картину, пока рот наполнялся слюной. Глюк не был против такой резкой инициативы от его маленького парня, хотя, когда с него почти содрали одежду, чтобы коснуться магией всех возможных мест, слегка растроило его из-за возможного повреждения любимого наряда. Ласковые, известные лишь Блу узоры шли по костям, подмывая ману разогреться и образовать тело, чтобы дать будущему королевскому стражнику то, что он так хочет. За то количество мучительно-сладких касаний лишь язычком Голубика давно привык нависать над Эррором, чтобы такие разные между собой тела нигде боле не соприкасались. На самом деле, довести Глюка до состояния стонущей кучи костей одним только языком стало для Блуберри чем-то сродни личного достижения. Поляна цветов тогда ещё долго сохраняла звуки их приятного времяпровождения. А Свап узнал новые чувствительные точки на теле его сварливого парня.       Ру любит нежность между ними, когда руки касаются его тёмных скул, когда они лениво целуются на очередном выступе скал в ОутерТейле, когда он принимает в себя его член и прикрывает ладонью рот. Это тихие и приятные моменты их единений среди множества вселенных, когда они едят одну на двоих плитку шоколада, делятся вкусом изо рта в рот, прогуливаются, держась за руки. Языки Эррора обласкивают рёбра меньшего скелета, руки держат его ладони над головой, а таз прижимается к бёдрам.       Свап любит чувствовать на себе его пальцы или даже ладони, рассказывая что-то не очень важное, но определённо интересное и точно-точно требующее внимания Глюка. За ними всегда следуют лёгкие, аккуратные как его нити, поглаживания, улыбки, довольное почти мурлыканье. Всегда немного прохладные руки с приятным покалыванием ошибок вырисовывают на костях под одеждой завитки, языки заполняют собой всё пространство рта, а в зрачках теплится такое неимоверное количество любви, что Голубике даже не верится в своё счастье.       Свап также не забудет, как впервые держал в своих руках совсем небольшой осколок души, слишком маленький, чтобы его мог иметь скелет с таким большим хранилищем маны, как Эррор. Наверное, это была бы лишь одна восьмая, но, присмотревшись, Блу всё же видит лёгкое прозрачное очертание фантома. Поцелуи и мягкие посасывания её доводили Ру до иного, несколько более душного оргазма, заставляя извиваться, не в силах отозвать душу.       Эррор всегда помнит о мягчайших обнимашках после особо серьёзной драки с Инком, когда можно сжать белые, почти не тронутые шрамами кости цветными пальцами, кончиками фаланг почти царапая надкостницу. Закрытые глазницы показывают доверие со стороны Глюка, позволяя касаться каждой частички тела, залезать словно в грудную клетку, цепляться голыми костями и тихо шипеть от неприятных ощущений. То, как тёплые конечности обхватывают грудь, мягко прижимаясь и отогревая всегда прохладное из-за холода пустоты тело, никогда не выходит из головы, стоит подумать об объятьях.       Даже взгляды в большинстве своём Разрушитель считал своим языком любви. Неважно, будь то кошачьи перемигивания, стоит только на миг встретиться в каком-то мире, какие-то движения зрачков внутри глазниц, выдающие известные только им слова или полные желания глаза. На самом деле, сводить Ошибку с ума одними лишь кошкиными поцелуями, зная, что тот не сможет ничего сделать, Блу любил. На взгляд Ру — слишком сильно. Лёгкие моргания, медленные, словно тянущийся мёд, но не менее сладкие от отсутствия контакта костями. Ласковые улыбки, хитрые прищуры глаз, всё, что нужно, чтобы показать Богу любовь и заботу.       Блуберри даже в какой-то момент удивился, осознавая в полной мере шутку Судьбы, что язык любви монстра, страдающего боязнью касаний, был построен именно на них. Не слова, не какие-то подарки, время или забота, нет, касания. Стоило лишь спросить об этом, как чернокостный просто фыркнул, отплёвываясь от этого шутками о Судьбе-злодейке, такой ужасной и любящей издёвки. Они замяли это, но вопрос ещё долго волновал меньшего селета.       Глюк и сам не знает, в какой момент очередного таймлайна его душа начала так пульсировать только от ощущения магии Блу. Может, шутка его покровительницы, может, усталость от постоянного одиночества, но Эррор совершенно не против, что тишину его едва ли дома всегда рад нарушить скелет поменьше. Он знает — потом будет больно от перезагрузки таймлайна и потери таких тёплых отношений, но это будет потом и, Ру надеется, ещё не скоро.       Прикосновения являются важной частью их отношений, и сейчас, когда они оба могут сполна насладиться совместным временем вместе без боли из-за гаптофобии Эррора, Блу думает, что никогда бы не изменил то, что привело его к этому.