Тайное желание

К волкам Тюремщик относился с презрением. Когда получалось заточить одного из них в темницу, разговор был короткий — вывести на чистую воду и пустить пулю в лоб. Редко он ошибался. На тот момент оборотной на деревне почти не осталось. Удача улыбалась жителям, и никто из них не смел сомневаться, что победа за мирными. Также думал и Тюремщик. Выбрав игрока для заключения в тюрьму, он дожидался ночи. Как только солнце спряталось за горизонтом, Тюремщик и выбранный игрок оказались в тюрьме. Заключённый злобно зарычал. В полутьме волчьи глаза блестели голубыми огоньками. Тюремщик даже не пожалел, что единственный патрон уже был потрачен. Так бы всё закончилось раньше — и для него, и для Волчьего Провидца. — Собираешься рычать всю ночь? Лунный свет полосками пробрался через решётки. Волк сел на каменный пол и недовольно забил хвостом, подняв в воздух облако пыли. Вопрос остался без ответа. Тюремщик и не ждал его. В этот раз его интересовало другое. Встав, Тюремщик подошёл к волку и почесал того за ухом. Волк оскалился. Он терпеть не мог человеческие касания и всегда смотрел на жителей свысока. В особенности ненавидел Тюремщика. И с жителями, и с оборотнями Тюремщик был холоден, держал дистанцию. С заключёнными говорил исключительно по делу — спрашивал роль и не более. Если заключённый молчал или сказанный ответ не устраивал, Тюремщик молча застреливал его. И это была лишь малая часть из того, что оборотни в нём не приветствовали. Тюремщик взял волка за пасть и стянул бордовое одеяние. Оборотень упирался. Подняв передние лапы, царапает руку Тюремщика, но тот неумолим. Приблизившись к морде волка, задумчиво улыбается. — Знаешь, убивать вас так скучно. В ответ Волчий Провидец зарычал. Тюремщик усмехнулся. Всё-таки все волки одинаковы — сколько их не ласкай, они всё равно рычат и кусаются. Опускается к лохматому загривку и поглаживает спину. От противных прикосновений оборотень изгибается и пятится на месте, будто темница невероятно маленькая и тесная. Пусть на самом деле тюрьма большая, бежать ему некуда. Тюремщик повалил волка на холодный пол и перевернул на живот. Навис сверху и брякнул ремнём. Он давно горел желанием сделать это. Мерзко и неправильно — его не волновало. Раз появился шанс утолить голод, он его не отпустит. Массивная фигура оборотня лежала спокойно и неподвижно. Под мантией утончённые бока раздувались от вздохов и равномерно опускались. Может, он уже догадался, что его ждёт, и со смирением ждал своей участи. А может, надеялся, что у Тюремщика где-нибудь залежался патрон — чтобы застрелиться и забыть эту ночь, точно кошмар. Тюремщик не задумывался о мыслях заключённого. Тем более оборотня. Он просто выполнял свою работу — заключал подозрительных жителей в темницу и решал что с ними делать. Их разговор и всё происходящее навсегда оставалось между ними. Взяв хвост за основание и подняв его, Тюремщик провёл членом по волчьему анусу. Возбуждённая плоть твёрдо упиралась в шерсть и вздрагивала от прикосновений. Дрожал и Волчий Провидец. Опустив голову между лап, он утробно рычал. Свободная рука опустилась на лохматое бедро. Тюремщик грубо сжал его и резко толкнулся вперёд. Внутри было неприятно туго. Волк взвыл и заскоблил пол когтями. Не то от наивного желания выбраться, не то от непривычки. Тюремщик томно вздохнул и закусил губу. Мышцы ануса сжались вокруг члена, не позволяя ни толкнуться глубже, ни выйти и оставить в покое. Но Тюремщик и не собирался. Болезненные ощущения лишь вводили его в азарт, а измученный вид оборотня возбуждал ещё больше. Приобняв Волчьего Провидца за живот, прижимается к спине и с трудом толкается. Внутри всё ещё тесно, но заманчиво жарко и мокро. И ему хочется лучше испробовать своего любовника. Тюремщик утыкается в холку, с каждым толчком рвано дышит. Сморщенная морда волка легла на пол, и он пристыженно закрылся лапами. Он не скулил, чему Тюремщик удивлён. Будто оборотень и вовсе ничего не чувствовал или притворился мёртвым. Но Тюремщика это волновало не так сильно, как собственное удовлетворение. И пусть волки его сторонятся, и пусть происходящее сейчас не от взаимной симпатии. Прекрасное, едва ощутимое чувство накрывало с головой. Его сердце сжалось в предвкушении и робко забилось. Вот-вот наступит желанная разрядка. И как бы ему не хотелось заканчивать, за маленьким окошком уже появлялись первые лучи солнца. Сердце отбило незнакомый, глухой ритм. И в грудной клетке стало так душно от возбуждения, что Тюремщик прижался крепче к оборотню и расслабленно застонал. Бледная жидкость каплями стекала из ануса, прилипая к шерсти. Узел внизу паха, точно клубок ниток, лениво развязался, и приятной усталостью разлился по телу. Отстранившись и сев рядом, Тюремщик надел спущенные брюки. Глупо улыбнулся, думая о чём-то своём и предаваясь наступившему рассвету. Волк бросил на него косой взгляд. И всё-таки Тюремщика он ненавидел больше всего.