Мисс Габриэлла Бьянко
Тогда
Сердце стучало, готовое было уже выпрыгнуть из груди или, скорее, разорвать ее, и я бы не согласилась на эту авантюру, на свой сумасшедший план, который готовила несколько месяцев, если бы не моя дочь Эмилия, которую я безумно любила, несмотря на то что ее отца, моего мужа, ненавидела всем сердцем. Однако в голове все равно то и дело всплывал один вопрос: зачем я только на это решилась? Но уже решилась, поэтому обратного пути я не видела, больше не видела; пора выбраться из этого дерьма, которое душило меня. Однако был ли это реальный план по спасению нас обеих? Нет, черт возьми. Мне просто было необходимо сбежать из этого гребаного ада, в который я опустилась несколько лет назад: точнее, мне помогли и опустили в него с головой, поставили на колени. — Малышка, — позвала я дочку, которая крепко спала в своей кровати. — Эмилия, проснись, — продолжала звать ее, и она, наконец, стала открывать глаза. — Мам? — тоненьким голоском спросила дочка. — Помнишь, я говорила, что нам однажды нужно будет уйти, только нам вдвоем? — Эмилия кивнула. — Сегодня тот день, точнее — ночь. Ты не против, если будешь в пижаме и куртке? — Нет, мама, — она потянула ко мне свои маленькие ручки, и я взяла ее на руки. Выйдя из комнаты дочери, я огляделась по сторонам. Во всем доме царила кромешная тьма, потому что уже давно было за полночь. Как мне удалось выскользнуть из нашей общей постели с мужем? Все просто: я подлила в его бокал с виски снотворное. Я надеялась, что он проспит все то время, пока мы крадемся по дому и выходим за территорию. — Эми, будь тихой, ладно? Иначе мы не сможем добраться до страны фей, — обманывать ребенка — занятие так себе, но сейчас нам действительно нужна была тишина. Я даже не надела ботинки или тапочки, — ограничилась носками, потому что, когда шагала по паркету, шлепки босых ног разносились по всему дому. За каждым углом я ждала, что нас с Эмилией схватят и посадят на цепь, как собак, чтобы больше никогда не подумали сбежать, чтобы и в мыслях такого не было, однако никого не встречала на пути: лишь тьма сгущалась вокруг нас, будто она сама хотела, чтобы мы поскорее выбрались отсюда. Наконец мы вышли на улицу. На мое удивление, возле крыльца не стояло ни одного охранника, и это показалось мне подозрительным. Неужели он догадался о том, что я строила планы по побегу? Мне хотелось думать, что я все-таки просто везучая. Ну, хоть где-то мне должно повезти, верно? Хоть в каком-то аспекте моей жизни. Двор возле крыльца и перед ним освещался тусклыми фонарями, которые отдавали желтоватым светом, но это только нагнетало обстановку, которая и так была нервной. Эмилия все то время, пока мы выбирались из дома, была тихой, ее глаза метались туда-сюда, и я понимала причину этого — ее мать, я, ничего не объяснила, она не понимала, почему мы уходим от ее отца. Как можно рассказать ребенку обо всех ужасах, что происходили за стенами шикарного дома? За стенами хозяйской спальни.Сейчас
Очередной день, когда я должна притворяться не той, кем я являюсь, или, точнее сказать, кем я была до того, как попала в эту индустрию. Индустрия… Красивое слово, но что за ним скрывается? Уж точно не самая сладкая жизнь. Приняв по-быстрому утренний душ, я вернулась в свою комнату и села за столик, за которым обычно красилась. Честно, мне так надоело это делать каждый Божий день, но я не могла иначе, и вы, обещаю, скоро поймете почему, — почему я должна была выглядеть на все сто утром, днем, вечером и даже ночью, если это необходимо. Я не любитель штукатурить лицо до полной неузнаваемости, но наш менеджер настаивал на том, чтобы ни единого прыща, ни единого синяка не было на лице, — ну и на всем теле тоже, конечно же. Завтракать я категорически не успевала, поэтому заходила по дороге на работу, если ее вообще можно было так назвать, в кофейню и брала большой латте с сэндвичем. Знаю, что, наверное, это не лучший и не самый полезный завтрак в мире, но мне хотя бы что-то нужно было поесть и проснуться, хотя от кофе, насколько я знаю, и если не ошибаюсь, наоборот клонит в сон спустя какое-то время. Совсем недавно мы с дочерью переехали в этот район Нью-Йорка — Ист-Виллидж, — поэтому я пока мало изучила окрестности. Выучила только, как добраться до кофейни и до метро, отчего чувствовала себя неуютно, будто переехала вовсе в другой город, хотя я прожила здесь всю свою сознательную жизнь. Однако жили мы с родителями не в таких крутых и богатых районах, но и не в бедных. Как только я вошла в кофейню, нос тут же уловил запах свежеиспеченных булочек, отчего мой живот заурчал, требуя еду. Я поспешила к витрине и назвала свой обычный заказ. Хм… так говорю, будто живу тут достаточно времени для этого. Но работники уже запомнили меня, поэтому каждый раз улыбались мне, а я — им, даже когда настроения вовсе не было. — Доброе утро, — вдруг раздался приятный мужской голос за спиной. Повернувшись, я заметила высокого мужчину в черном пальто, под которым был такого же цвета костюм. Он разглядывал меня: возможно, даже пялился. Неприлично пялился. Однако от него исходила какая-то невероятно добрая аура. — Доброе утро, — ответила я и взяла свой заказ, оплатив его. Поправив платок на голове и заправив в него выбившиеся пряди, отошла немного в сторону. — Раньше не видел вас здесь. Недавно переехали? — внезапно поинтересовался он. С каких пор незнакомцам можно задавать такие личные вопросы? И вообще, он что, знает всех, кто ходил сюда? Я раньше его не видела. — Буквально несколько дней назад, но не в город, а именно в этот район, — сама не знаю, зачем я так откровенно ответила, обычно не рассказывала о своей жизни кому попало. Насыпав сахар в кофе, я взяла ложечку, чтобы размешать его. Мужчина теперь стоял напротив меня, в его руке тоже был стакан с кофе и больше ничего. — Так вы отсюда родом? — Это допрос? Вы даже не представились, — с укором взглянула на него и поморщилась, затем развернулась и обогнула его; это позволило мне услышать, как он хмыкнул, видимо, не ожидал, что девушка может ответить так нагло. — Простите, но я спешу на работу, — сказала я, ощутив затылком, что он последовал за мной. — Это не допрос, лишь любопытство, — он снова встал передо мной и теперь немного склонил голову в бок. Его рост позволял ему возвышаться надо мной, а широкие плечи закрывали обзор на улицу. Не могла сказать, что я боялась его или переживала за то, что он может взять и похитить меня, хотя, учитывая мое прошлое, должна была, но у меня просто не было ни малейшего желания разговаривать с кем-либо, особенно с тем, кто, по неизвестной мне причине, интересуется моей жизнью. — Я могу пройти? — небрежно спросила и указала пальцем на дверь за его спиной. Почему я задала такой странный вопрос? Будто меня действительно кто-то держал здесь взаперти. Но это именно так и ощущалось, когда перед тобой стоял такой огромный мужчина. Он отошел немного в сторону, открывая мне доступ к выходу, и я тихо выдохнула, — и не заметила, что все это время практически не дышала. — Нет, постойте, — его рука коснулась моего локтя, когда я проходила мимо него. — Могу я узнать ваше имя? А больше ничего он не хочет? Боже, я стала какой-то злой, особенно на мужчин, после всего, что случилось со мной. — Предпочту остаться незнакомкой, — ехидно ответила я и вырвала руку из его; на удивление, мужчина спокойно отпустил меня. Когда я вышла из кофейни, подумала, что он пойдет за мной, но, обернувшись назад, заметила, что мужчина остался внутри и уже сидел за одним из столиков, попивая кофе. Я не могла видеть его лицо, так как на меня смотрела его спина. Оно и к лучшему. По дороге на работу, — черт, это даже нельзя назвать работой, — я разглядывала виды из окна автобуса. Сегодня мне захотелось проехаться на нем и посмотреть на город, на который теперь смотрела совсем по-другому, зная, какие ужасные вещи здесь, бывает, происходят и какие люди их совершают. К сожалению, я все еще была связана с ними, с ним. И не знала, оборвется ли наша связь. — Доброе утро, Габриэлла, — поздоровался со мной менеджер и пригласил войти внутрь ее кабинета. — Доброе, Хелен, — хотя ни черта оно было не добрым, потому что я не хотела быть здесь, но должна была. — Насколько я помню, сегодня ты сопровождаешь мистера Роя? — Все так, но не совсем поняла, чего он хочет от меня в плане одежды, волос, макияжа. Он всегда так странно выражает свои мысли? Мужчина действительно писал и говорил какими-то загадками. И вчера, при личной встрече с ним, не совсем поняла, чего он ожидает от меня. — Можно уточнить у Лейлы, он часто берет именно ее, но, так как она заболела, мистер Рой выбрал тебя, — как будто это должно было меня обрадовать, словно я выиграла конкурс красоты. — Тебе нужно подкрасить глаза, он любит, когда на них черные тонкие стрелки и темные тени; также стоит надеть изумрудное короткое платье, у тебя длинные ноги, так что, мистер Рой оценит это; с волосами… — Хелен встала со своего места и подошла ко мне, теперь трогая мои волосы, — …ничего не нужно делать, они хорошо лежат, но не забудь расчесаться перед встречей с ним. — Он же знает мои условия? Читал контракт с агентством? — немного взволнованно спросила я, откашлявшись. — Да, я отсылала ему на почту, однако… смотрел ли он, этого знать не могу, — Хелен пожала плечами, а я от ее слов закипела, сжав кулаки на своих коленях. — Боже, Габриэлла, ты знаешь, что эта индустрия не для таких, как ты, которые предъявляют свои условия. Здесь правят мужчины. — Вы согласились на мои условия, значит, они должны иметь вес, Хелен. Так что, следите за своими клиентами, пусть они выполняют условия контракта. Я устала каждый раз сжимать складной нож в руке, — хотя делала это лет так с девятнадцати. Мы еще несколько минут смотрели друг на друга, обдумывая сказанные слова, затем я встала со стула и направилась в небольшую комнату для нас, девушек, что сопровождали мужчин на различные мероприятия, где им необходима была спутница. В этой комнате мы обычно общались про клиентов, раскрывали их страшные тайны, о которых нельзя было говорить за пределами агентства, иначе нам отрежут язык или, хуже того, убьют, но сначала хорошенько побьют, так, чтобы из тебя вышибло дух. После нескольких случаев, когда девушки много болтали языком, а потом их находили голыми и истерзанными в подворотнях, никто, даже здесь, не осмеливался громко озвучивать имена мужчин вместе с их грязными тайнами. Однако мы не знали, правдой ли были те убийства… ходили лишь слухи. Возможно, так нас хотели напугать, но те девушки действительно исчезли. Стоит ли томить и скрывать, где я работаю? Уже устали от этой херни, не так ли? Должна же быть интрига. Эскорт. Индустрия эскорта. Неожиданно? Да я вообще до сих пор в полнейшем шоке, но не могла иначе, но об этом, пожалуй, позже. Что за условия договора? Я не сплю с клиентами. Никак. Ни при каких условиях. Мне плевать, сколько мужчина предложит денег, откровенно говоря, глубоко насрать на деньги, которые он готов заплатить за мое тело, за власть над ним. Я уже довольно натерпелась этой власти над собой и более не желаю. Эскорт отличается от того, что вы могли слышать про проституцию. Девушки здесь и правда, бывает, не спят с клиентами, они просто сопровождают на мероприятия, но, конечно, большинство соглашаются на секс, ведь тогда ставки выше. Да и чаще всего нас «покупают» довольно-таки симпатичные и статные мужчины, которые знают себе цену. Ублюдки тоже попадаются, и именно с ними я держу руку наготове, чтобы если вдруг они решат, что могут лапать меня, то встретятся с моим складным ножом. Таких случаев пока не было, но и я работала всего ничего, поэтому встречалась с клиентами лишь несколько раз, и они были приятными, даже почти не прикасались ко мне, лишь иногда, когда подходил кто-то из их знакомых, и им стоило показать, что я не просто так стою рядом, хотя так оно и было, — я красивая кукла для вида. — Лейла? Ты разве не болеешь? — девушка внезапно открыла дверь комнаты и ввалилась внутрь. — Хотела поговорить с тобой насчет мистера Роя, — это уже пугало меня. — Только не говори, что он грязный извращенец, — практически умоляюще произнесла я. — Именно это я и хотела сказать, Габриэлла, — черт. — Скорее всего, он не читал твой контракт, потому что, когда он заказал меня первый раз, то предложил анальный секс, точнее, принудил к нему, хотя в моем контракте написано, что я не приемлю его, — она говорила сбивчиво, будто хотела побыстрее сообщить мне всю грязь, что он смог сделать с ней и мог бы сделать со мной. — Так… он взял тебя?.. — Нет. Первый раз я ему отказала, и он заплатил гроши, а ты знаешь, мне очень нужны деньги на лечение мамы, поэтому в следующие разы согласилась, — я видела, как глаза Лейлы погрустнели, хотя она всегда была такой позитивной; видимо, это была всего лишь маска. — Ему ведь за сорок? — она кивнула, и темная прядь коротких волос у лица упала ей на глаза. — Что, если я напишу ему и спрошу про свой контракт? — и почему не спросила про это на нашей вчерашней встрече, когда мы обсуждали с ним, как я должна вести себя с гостями и с ним? — Не знаю, хорошая ли это идея… — она устало пожала плечами и откашлялась. — Прости, кашель ужасный, я пойду. Будь осторожна с ним, он… грубый. Ее глаза и рука на моем плече выражали поддержку, но могло ли это успокоить меня? Конечно, нет, черт возьми. Когда тебе рассказывают о том, что клиент не соблюдает требования контракта, это наталкивает на мысли о том, чтобы послать все это, дабы сохранить свою жизнь и нервы, которые и так на пределе. Впервой ли мне встречаться с тираном? Нет. Но тогда, в прошлом, я уже знала, чего можно ожидать, уже изучила своего врага, а тут…***
— Николь, добрый день, — со мной поздоровался высокий мужчина; в эскорте многие брали себе другое имя либо псевдоним, чтобы никто не смог узнать твою «реальную» жизнь, за пределами этой. — Добрый, мистер Рой?.. — Ожидает вас внутри, — и почему я думала, что он встретит меня перед входом? На вчерашней встрече он сказал, чтобы я практически всегда молчала, лишь улыбалась или смеялась, когда смеется он. В остальном мое дело — просто быть красивой куклой рядом с ним. Зайдя в здание, где должна была начаться с минуты на минуты выставка картин, на которую, как я поняла, приглашены известные люди Нью-Йорка, заметила мистера Роя, он шел навстречу ко мне, и его вид мне совершенно не нравился. — Ты опоздала! — грубо сказал он, практически шипя на меня сквозь зубы. — Вы говорили, что я должна приехать к половине третьего, — я мельком взглянула на свои маленькие круглые часы на левом запястье. — В это время ты уже должна была стоять возле меня, а не подходить к зданию! Черт, я скоро свихнусь с вами! — если бы мы были наедине, он, вероятно, ударил бы меня; все мое нутро чувствовало, как мистер Рой кипит внутри. В следующий момент он схватил меня за предплечье и повел дальше, внутрь красивого холла, что вел в огромную комнату, где располагались все гости. — Ты же помнишь, как должна вести себя? — я лишь кивнула, и он сбавил темп ходьбы, затем и вовсе остановился и немного отошел от меня. Теперь его взгляд скользил по моему телу сверху вниз, и возникшие мурашки давали понять, что эта заинтересованность мной мне совершенно не нравилась, особенно после рассказа Лейлы. Не могла сказать, что мистер Рой был противным стариком или кем-то в этом роде. Его внешний вид был вполне ухоженным: коричневые волосы зачесаны назад с помощью лака, что держал прическу, выбритое лицо, аккуратные брови, да и костюм у него был идеальным. Но было в его взгляде… что-то темное, и он явно старался скрыть это от многих людей, может, даже ото всех. Скорее всего, эти тайны были связаны с нами, с девушками, которых он снимал. Мистер Рой поправил пиджак и галстук и протянул мне свой локоть, я же неохотно взялась за него, и мы наконец вошли в главный зал, откуда доносились голоса. На нас тут же оглянулись несколько человек, и, возможно, я даже знала причину этому. Обычно именно Лейла ходила с ним на светские мероприятия. В эскорте мужчины чаще всего останавливаются на одной девушке, если она ему понравилась, ведь если каждый раз появляться с новой, согласитесь, это странно. Однако для нас, женщин, это являлось таковым, а в мире мужчин менять спутницу — как поменять перчатки. И на нас действительно с большим интересом смотрели именно женщины, наверняка или осуждая, или подозревая неладное. — Мистер Рой, какая приятная встреча! — мужчина с женщиной появились на нашем пути. — Приветствую, мистер Уайт, миссис Уайт, — он поцеловал тыльную сторону руки женщины. — Моя спутница, — он показал на меня рукой, — Николь. — Здравствуйте, — мягко произнесла я, чуть не подавившись собственной любезностью — тошнило от всего этого. Дальше в их разговор я не влезала, да и практически не слушала. Они обсуждали картины, что висели на стенах, и думали о том, какую бы прикупить. Я же озиралась по сторонам в поисках чего-то интересного. Мне бы хотелось пройтись здесь, посмотреть хотя бы краем глаза творчество людей, но кто я, а кто они… Мистер Рой не отпустит меня от себя ни на шаг. Когда мистер и миссис Уайт ушли, я прислонилась ближе к своему клиенту и спросила: — Могу я отойти в туалет? — вначале он странно покосился на меня, будто оценивал и, может, думал, что я таким образом хотела сбежать от него. — Иди, но недолго, я слежу за временем, — наказал он, как будто являлся моим папочкой; черт, это звучало так по-извращенски, этот мир испортил меня. Спросив у охранников, где находился туалет, я тут же вышла из зала в холл, в котором не было ни единой души, а тишина стояла такая, что трудно было поверить в то, что в здании и правда проходила выставка. Однако мои высокие каблуки нарушали эту тишину, издавая звуки, что отражались от стен. Почему-то я и правда чувствовала себя так, будто хотела сбежать, но ведь действительно хотела… В туалете, на мое везение, никого не было, и я могла спокойно постоять напротив зеркала и посмотреть на себя. Выглядела как настоящая шлюха в этом коротком изумрудном платье с декольте, открывающим вид на мою грудь. Немного подправив макияж, я еще раз выпрямилась во весь рост и посмотрела себе в глаза; с восемнадцати лет на лице не было искренней улыбки, лишь натянутая, лишь маска, которую приходилось надевать каждый день. Когда-нибудь я буду счастлива? Чертова черная полоса слишком долго длится в моей жизни. Вновь натянув улыбку, развернулась на каблуках и направилась к выходу из туалета. — Габи. Я выронила сумочку из-за тихого, но такого внезапного мужского голоса за спиной. — Прости, что напугал. Присев на корточки, я стала собирать все то, что вывалилось из сумки за время ее падения, затем подняла голову и вопросительно уставилась на мужчину. — Марко? Какого… — Тише. Я заприметил тебя еще в большом зале, но ты, видимо, так и не увидела меня, поэтому решил пойти за тобой, — как гребаный маньяк. Он подал мне руку, чтобы помочь подняться, ведь правда было сложно это сделать самостоятельно из-за шпилек. — Что ты здесь делаешь? — я была настолько удивлена, что забыла о его словах о том, что нужно быть тише, и говорила во весь голос; я не видела Марко около года. — Странно задавать такой вопрос, когда ты знаешь, что нас приглашают на такие мероприятия, особенно, если здесь можно установить связи, — за год Марко явно поумнел и повзрослел. — Хотел узнать, как ты? За несколько лет, живя практически бок о бок, мы с ним сблизились, став некими союзниками, но сейчас его вопросы были для меня странными, неуместными, ведь я теперь не являлась его семьей; скорее, я враг, и чуть ли не номер один. — Тебе не стоит общаться со мной, твой брат… если он увидит или узнает, будут проблемы, у него же везде есть уши и глаза, Марко, — с каждым сказанным словом мой голос становился тише, а ноги шагали назад, подальше от мужчины. — Со мной все в порядке. Не плохо, но и не хорошо, зато вдали от него. После моих слов раздались крики, затем выстрелы. Я тут же прикрыла голову, хотя все происходило в большом зале. — Черт… я же предупреждал его, — взревел Марко и потянулся к кобуре, где был пистолет. — Ты же знаешь, что он не слушает никого, кроме себя, — я пыталась совладать со своими эмоциями, чтобы как можно спокойнее произнести слова, но буквально ощущала, как дрожь захватывала тело. Выстрелы и крики продолжались еще несколько минут. Марко держал меня за руку, потому что я рвалась в самое пекло, впрочем, как всегда это и было. В другой руке он держал пистолет, а глазами сканировал холл, в котором мы стояли. — Что вообще происходит? Зачем вы здесь на самом деле? — я начала заваливать его вопросами. — Один из наших магазинов, в котором мы продавали наркотики, накрыли. Брат подумал, что тот человек, которого успели запечатлеть наши камеры, находится здесь, и, видимо, не ошибся, — Марко говорил сбивчиво, его дыхание участилось, вероятно, он надеялся, что перестрелки не будет. — Он мог и просто так ее устроить, — вскинула я руки. — Он гребаный псих! — Марко взглянул на меня и поджал губы. — Прости, он твой брат. — Нет, все нормально, он заслуживает смерти за то, что сделал с тобой, — вот уж не думала, что он скажет когда-нибудь такое, ведь родственные связи всегда сильнее, нежели остальное, а в мире мафии семья — самое главное, что есть в твоей жизни, она на первом месте. Спустя несколько минут мы двинулись в направлении зала, в котором была выставка и в котором стало подозрительно тихо после стрельбы. Честно, я боялась увидеть тела всех, кто присутствовал там. За несколько лет я не смогла привыкнуть к крови, мести, перестрелкам. Кто-то вообще мог? Марко шел впереди меня, таким образом прикрывая, если вдруг кто-то появится перед нами, но разве здесь кто-то мог быть еще с пушками, кроме их людей? — Проверьте все здание! Мы заперли все двери, он не должен был никуда отсюда сбежать, — громкий мужской голос раздался буквально на несколько метров, но настолько сильно повлиял на мое состояние, что я остановилась, а мурашки покрыли все тело от головы до пальцев ног, — более не сдвинусь с места; мне срочно нужно было сбежать из этого ада. — Габи? Что с тобой? — Марко только спустя несколько шагов понял, что я отстала и осталась далеко позади. Рукой я опиралась о стену, пытаясь привести дыхание в порядок. И почему я думала, что станет легче? Но его голос вновь пробудил во мне неприятные воспоминания, и все синяки и шрамы на теле начали болеть, сковывая движения. — Выведи меня отсюда, прошу тебя, Марко, — жалобно простонала я, пытаясь сдержать дрожащий голос. Он лишь кивнул и взял меня за руку. Мы направились в другую сторону от большого зала, в котором все еще было тихо. Можно было только предполагать, что их люди делали или сделали. Возможно, они держали гостей взаперти, чтобы найти того, кто сдал магазин, тем самым прекратив нескончаемый поток денег. Где-то раздавались голоса, они что-то кричали друг другу, но из-за паники я ничего не могла разобрать, да и разве мне это было нужно? Я не хотела возвращаться снова в это, хотя до сих пор пожинала плоды в виде работы в качестве эскортницы, однако, лучшего варианта не было, точнее мне не предоставили его. Марко провел меня к запасному выходу, который тоже был заперт, но, видимо, он и вешал на него замок, потому что в следующую секунду достал из кармана ключи и открыл дверь, выводя меня за собой. Свежий, немного прохладный воздух обдал горящие щеки свежестью, и стало легче. — Спасибо тебе, но не думаю, что тебе стоит общаться со мной, — я покачала головой и положила руку на его плечо. — Плевать, — отмахнулся Марко, — я хочу знать, все ли с тобой хорошо, хотя бы иногда. Обещай, что будешь отвечать на мои сообщения, Габи, — его глаза внимательно изучали мое лицо; он, как никто другой, умел различать ложь. — Обещаю, но сначала нужно разблокировать тебя, — усмехнулась я, и он округлил глаза: наверное, не думал, что я могу так с ним поступить, но это действительно было сделано, для его же блага. Вновь раздался до боли знакомый голос, и Марко быстро обнял меня за плечи и сказал как можно скорее скрыться из виду, а лучше убежать подальше от здания и уехать домой. Впрочем, это я и сделала, и уже ехала на такси в свой район, — подумала, что идея с метро или автобусом точно будет провальной, потому что в таком виде лучше не появляться в общественных местах. Мой телефон звякнул в сумочке, и я одним легким движением достала его оттуда.У тебя сегодня еще один клиент. Приезжай в офис через два часа и
прихвати с собой все черные платья и туфли, что у тебя есть.
Хелен.
Черт возьми! Я уже понадеялась отдохнуть после всего, что буквально несколько минут назад произошло, но на что вообще рассчитывала? В этой индустрии, как я и говорила, могли вызвать даже ночью, если клиент снял тебя. Клиент всегда прав, ведь он платил деньги. Когда такси подъехало к невысокому зданию бордового цвета, я вышла из машины, поблагодарив за комфортную поездку. Для меня всегда было главным критерием, чтобы водитель поменьше со мной разговаривал, потому что обычно хотелось просто сесть, закрыть глаза и не думать ни о чем. Поднявшись на второй этаж, я открыла дверь в квартиру и не услышала ничего, кроме тишины. До сих пор не могла понять, нравился мне этот оглушающий звук или пугал… В прошлом тишина не предвещала ничего хорошего. Стоило ли мне говорить Хелен о том, что я не знала, все ли в порядке с мистером Роем? Она, вероятно, будет спрашивать меня о нем. Я что-нибудь придумаю, потому что не уверена, что рассказ про стрельбу ей понравится, хотя и мы, девушки, которых покупали, и обычные сотрудники агентства знали, на кого они работали, и знали, что эти люди опасны.Я уже выезжаю.
Габриэлла.
Меня не будет на месте, но тебе поможет Мадлен.
Хелен.
Замечательно. Хелен не будет на месте, но будет ее любимица, которая буквально везде таскалась за ней и просила отправлять ее на заказы как можно чаще, но выглядела она, мягко говоря, не очень; видно, что жизнь потрепала ее, либо, скорее, мужчины, которые нисколечко не жалели ее при «покупке», однако это я знала лишь по рассказам других девушек. В общем, здесь те еще сплетницы собрались. — Вот же черт! — вдруг прокричала Мадлен, стоя в холле агентства, когда я только вошла в здание. Я знала, что эта девушка довольно-таки эмоциональна и не стеснялась показывать все, что у нее внутри, да и снаружи тоже, но все же подошла к ней и вопросительно посмотрела, затем спросила: — Что случилось? — Наш менеджер проебался, вот что! — вскинула она руки вверх. — Твой клиент не любит рыжих! Это написано в его анкете, — Мадлен ткнула пальцем в листок бумаги и взглянула на мои волосы. — Боже, серьезно? Тогда мне можно идти домой? — саркастично сказала я, усмехаясь над всей этой ситуацией. — Конечно, нет. До встречи остались считанные часы, искать кого-то не выйдет, в агентстве либо все заняты, либо болеют. Может, наденешь парик? — ее губы скривились в непонятной улыбке, будто она брезговала моим цветом волос, как и мой клиент. — Еще чего, — недовольно хмыкнула я и сложила руки на груди, перед этим бросив пакеты с одеждой на диван, что стоял рядом. — Он точно будет очень зол на нашего менеджера, — Мадлен схватилась за голову, — да вообще на всех, когда увидит тебя. — Знаешь, я прямо-таки хочу спросить у него, почему он их не любит, — заинтересовалась я, ехидно улыбаясь; возможно, это будет даже весело — увидеть его реакцию на меня. Мадлен в очередной раз глубоко вдохнула и выпрямилась во весь рост, она была маленькой в сравнении со мной, а я еще даже не надела каблуки. — Ну, пойдем, посмотрим, подойдет ли твоя одежда к этому вечеру, — девушка махнула рукой в сторону лифта, на котором мы должны были подняться в отдельную комнату как раз для таких случаев. По дороге, хоть она была и короткой, я начала допрос по поводу клиента и мероприятия. Оказалось, что этот мужчина никогда не «покупал» девушек; его даже пробили по всем агентствам и не нашли никакой информации об этом. И я не знала, стоило ли переживать по этому поводу. С одной стороны — да, потому что никто не мог сказать про него хоть малейшую информацию, например, как Лейла рассказала мне про мистера Роя, с другой — нет, ведь, может, он настолько порядочный, что только сейчас ему понадобилась такая девушка, как я. Что за бред? О какой порядочности могла идти речь, если он снимал девушку на ночь? — О нем вообще никто ничего не знает? Вы ему отправляли мой контракт? — я заваливала вопросами Мадлен, пока мы шли по длинному коридору в нужную комнату. — Габриэлла, успокойся и прекрати так много болтать и задавать лишние вопросы, — отмахнулась она от меня рукой, и мне захотелось вырвать ей волосы; не скажу, что я была излишне агрессивной, но плоды прошлой жизни давали о себе знать — моя психика явно была расшатана. — Мероприятие подразумевает маски, — когда мы зашли внутрь большой комнаты, в которой было много зеркал, как будто там была студия танцев, Мадлен продолжила рассказ: — так что вы, считай, не будете видеть лица друг друга, ну, только нижнюю часть, то есть подбородок, губы… В общем, ты поняла меня, — она схватила пакет, с которым я приехала сюда, и вытащила оттуда все платья, вывалив их на огромный кожаный диван. Что-то новенькое. На такие мероприятия нечасто ходят, потому что они довольно-таки… пафосные, что ли. Наверняка кто-то из девушек из нашего агентства захотел бы сейчас быть на моем месте, пищал бы от восторга, но мне было абсолютно плевать. Сидя на кресле, я равнодушно наблюдала за разбором платьев и за недовольным фырканьем Мадлен. Боже, и откуда в ней столько пафоса, будто именно она тут всем заправляла, а на деле она такая же обычная девушка, как и я, просто Хелен выбрала себе в лучшие подружки ее, но для меня это не выглядело дружбой, мне казалось, что Хелен использовала ее в личных целях: например, чтобы она смогла уехать пораньше домой, а Мадлен продолжала работать и днем, и ночью. Она вообще спит? — Вот, надевай, идеально подойдет, — девушка кинула мне в руки длинное облегающее черное платье на бретельках, которое я не хотела брать с собой, потому что в нем было слишком много воспоминаний: кажется, даже запах мужских духов до сих пор не выветрился. — Что-то еще мне нужно знать о нем? — спросила я, когда стала раздеваться, стягивая с себя свитер и джинсы. — Его помощник, или кто он там, один черт знает, сказал, что он заберет тебя отсюда через… — Мадлен взглянула на наручные часы, — …тридцать пять минут, так что, думаю, ты узнаешь от него все, что необходимо. А так, основные правила тебе известны, — пожала она плечами и стала помогать мне натягивать платье, хотя мне совершенно не нужна была ее помощь. Застегнув молнию на спине, девушка предложила помочь с макияжем, но я отказалась, потому что предпочитала трогать лицо только своими руками, да и мало ли, что Мадлен решит нарисовать. Прошлый макияж я в спешке стерла дома, он был, мягко говоря, не очень, да и в целом весь образ, в котором меня хотел видеть мистер Рой — откровенное дерьмо. Сейчас хотелось чего-то легкого, но на губы я, пожалуй, нанесу красную помаду, чтобы сделать яркий акцент. Никто же не запрещал мне ее. Последний раз взглянув на себя в зеркало и бросив взгляд на время в телефоне, поняла, что нужно выходить. Мадлен проводила меня на первом этаже до выхода и пожелала удачи. Больно она нужна от нее. Эта ее наигранная улыбка раздражала. У входа в здание действительно стояла черная машина марки BMW, точно не знала, какой серии, но выглядела дорого и ново. — Добрый вечер, мисс, — поприветствовал меня водитель, что стоял возле машины, и, заметив меня, немного отошел от нее и направился в мою сторону. — Прошу, садитесь, — он был очень вежлив и открыл передо мной дверь сзади. Сев внутрь, я поняла, что в ней никого, кроме нас двоих, нет. По какой-то причине мой мозг хотел, чтобы тот, кто меня «купил», был здесь, возможно, чтобы я до мероприятия узнала его получше. — Простите, как мне можно к вам обращаться? — спустя несколько минут спросила я, после того, как машина отъехала от места встречи. — Можно просто Доменико. — Доменико, вы водитель моего клиента, правильно понимаю? — я подняла глаза в зеркало заднего вида, и наши с ним взгляды встретились, затем он кивнул. — Вы можете рассказать о нем чуть больше? — а еще лучше — все, что мне понадобится сегодня, иначе меня ждет провал; обычно перед мероприятием мы многое знаем о клиентах, чтобы угодить им. — Его имя Джованни, но вам наверняка это известно, — хм, разочарую, но Мадлен ничего не сказала про его имя, но упустим этот момент, будто бы я знала. — Насколько я знаю, он довольно общительный, так что может поддержать любую беседу, поэтому не бойтесь говорить с ним. Могу сказать, что он ненавидит молчаливых, такие люди заставляют его думать, что они что-то скрывают или замышляют, — интересно. — О самом мероприятии ничего толком не могу сказать, так как я всего лишь водитель, — Доменико пожал плечами. Насколько я поняла, Доменико не мог более рассказать о Джованни, хотя, как по мне, водитель должен хорошо знать того, кого он возил, ведь наверняка ездил с ним по всем его делам. Может, мне и нельзя более знать о нем? Во всяком случае, я просто надеялась на то, что он не окажется лысым стариком с извращенными мыслями. Всю остальную дорогу я и Доменико молчали, и лишь изредка наши глаза встречались в зеркале заднего вида, но это меня не напрягало. Когда мы въехали в центр Нью-Йорка, в район Манхэттена, где стеклянные здания красиво блестели от включенного внутри них света, я поняла, что мероприятие будет и правда из разряда «дорого-богато». Машина остановилась напротив входа в роскошный отель «Four Seasons Hotel New York». Перед тем как выйти, я надела на глаза черную маску, которую успела прикупить Мадлен специально для этого вечера. Затем подала руку Доменико, который, как джентльмен, открыл дверь и помог вылезти с заднего сидения. Поблагодарив за помощь и получив кивок на свои слова, я повернула голову в сторону отеля, в котором даже и не мечтала оказаться. Конечно, в Нью-Йорке множество таких отелей, но я никогда не позволяла мечтать о них, — знала, что либо не по силам, либо меня не отпустят от себя ни на шаг. — Добрый вечер, мисс, — поздоровалась со мной девушка, как только я зашла внутрь отеля, — вас кто-то ожидает? И что мне нужно было ответить? Я не знала, как выглядел Джованни, да и маски скрывали истинные черты лица. Когда я открыла рот, чтобы ответить несуразицу, телефон издал звук входящего сообщения.Добрый вечер, Николь.
Я жду вас на первом этаже возле гардероба.
Джованни.
— Добрый, да, меня ожидают возле гардероба, подскажите, где он? — наконец обратилась я к девушке, которая уже пропустила несколько гостей вперед меня. Она кивнула и показала рукой направление. Я пошла за ней, как хвостик, потому что боялась потеряться в таком количестве людей. Не то чтобы мне приходилось привыкать к подобного рода мероприятиям, в прошлом их было достаточно, но у меня они вызывали приступ тошноты. — Вам нужно пройти прямо. Видите зеркала? — девушка остановилась передо мной. Конечно, я их видела, поэтому поблагодарила за помощь и направилась в нужную мне сторону. Черт! Да тут стояли одни мужчины, наверняка ожидая своих спутниц. Как я должна понять, кто из них Джованни? Хоть бы назвал опознавательные знаки на себе. Я стояла, как дурочка, и вертела головой, вглядываясь в каждого мужчину и ожидая, что кто-то из них задержит на мне взгляд, но все они отводили глаза. — Николь? — бархатный голос раздался за моей спиной, и я развернулась всем телом к источнику звука. — Да, это я, а вы… — Джованни Пеллегрини, — его взгляд изучал мое лицо, но задержался на глазах, отчего мне стало неловко, и я опустила взгляд на его черную рубашку, которая обтягивала мышцы на груди; они не могли скрыться даже под одеждой. Вот тебе и лысый старик, Габриэлла…