Исцеление любовью

      «Твоя жизнь дороже всего остального.»       «Я не меньше тебя хочу найти Гадриэля и заставить его заплатить за все. Но…       Твоя жизнь…»       Сэм с трудом открыл глаза. Во рту пересохло от невыносимой жажды, перед глазами мелькали непонятные образы. Он медленно осмотрел обстановку вокруг, пытаясь восстановить в памяти все, что происходило последние пару часов. Сделать это оказалось непросто — обрывки воспоминаний различной давности мерцали перемешанными красками, словно кто-то запер Сэма в тесной комнате с огромным диско-шаром, а потом неожиданно вытащил на свет. Сэм зажмурился, теребя в пальцах края одеяла, и попытался отдышаться. Он лежал на диване в общей гостиной бункера. Сэм смутно припоминал, что сам он сюда не ложился. Судя по всему, он вырубился и кто-то принес его сюда. Положил подушку под голову, снял обувь, укрыл одеялом. Кто это был?       Голову пронзило болезненным импульсом. Сэм поморщился. Смутные образы почему-то знакомых людей появлялись перед глазами и уходили прочь, непрерывно сменяясь. Они пытались что-то сказать ему, но были недосягаемыми. Сэм видел их издалека, словно смотрел через оконное стекло с высоты многоэтажки. Чем усерднее он пытался сосредоточиться на них, тем сильнее становилось напряжение. Боль нарастала. Сэм ухватился ладонями за виски. В ушах звенел церковный набат, словно несколько сотен колоколов разом ударились о края башен. Из носа потекла струйка крови, а вены на лбу вздулись настолько, что непременно лопнули бы. Лопнули, если бы в памяти Сэма внезапно не проявилось отчетливое изображение кого-то очень близкого, чего-то успокаивающего.       — Кас…       Он вспомнил, что находился здесь не один. Кастиэль тоже был тут. Боль слегка отступила, колокола зазвучали тише. Сэм тяжело дышал, чувствуя как капельки пота стекают по вискам. Этого не может быть. Они не виделись слишком долго. Неужели Кас в самом деле был здесь?       — Кастиэль…       Горло ободрало болью до такой степени, что Сэм зашипел, хватаясь руками за шею. Изо рта вместо имени вырвались жалкие хрипы. Он попытался подняться, но силы покинули его. Не сумев осилить даже такое простое действие, Сэм рухнул обратно на подушки.       «Ну же, Кас. Я помню, ты был здесь. Я не сошел с ума. Еще нет. Где же ты?»       Сэм уже засыпал, проваливаясь в беспокойное подобие сна, когда наверху хлопнула входная дверь бункера. Кто-то вошел в помещение. На лестнице послышались шаги, сопровождаемые шуршанием. Сэм с трудом разлепил глаза и поднял голову от подушки. Расфокусированный взгляд улавливал лишь различие между светом и тенью, силуэты предметов расплывались до неузнаваемости.       — Я слышал тебя. Извини, отходил за продуктами.       Сэм не поверил своим ушам. Сквозь приглушенный звон церковных колоколов, продолжавших звучать у него в голове, он отчетливо расслышал знакомый голос. Расплывчатый силуэт быстрым шагом прошел на кухню, поставил на стол два больших шуршащих пакета и вернулся в гостиную. Сэм почувствовал, как его сердце пропустило несколько ударов. Он улыбнулся так широко, на сколько хватило сил.       — Как ты себя чувствуешь, Сэм? — Кастиэль сел на край дивана возле Сэма, обеспокоенно заглядывая ему в глаза. Тот лишь слабо мотнул головой в ответ, а в уголках глаз собирались слезы. Он был очень слаб, бледное лицо покрыто каплями пота, тяжелое дыхание с хрипом вырывалось из груди. Однако он улыбался, и в его покрытых плотной пеленой зеленых глазах Кастиэль увидел невероятное облегчение и искреннюю радость, словно они были в разлуке не полчаса, а несколько лет.       — Это и в самом деле ты, Кас.       — Это я, — Кастиэль поспешил объяснить происходящее. — Сэм, я сожалею, но твой организм еще не до конца восстановился. Эти злосчастные испытания и Гадриэль… Все это ударило по тебе куда сильнее, чем я предполагал. После нашего разговора ты обессилел и потерял сознание. Я не могу точно сказать, как много еще сеансов лечения тебе придется пережить, но я приложу все усилия, чтобы ты поправился полностью. Слышишь? Я обещаю тебе.       Сэм слабо кивнул, когда Кастиэль потянулся рукой к его голове. Он закрыл глаза, чувствуя на лбу тяжесть ладони ангела. Успокаивающее тепло уняло боль. Голоса и шум наконец-то затихли, горло перестало саднить, дышать стало легче. Струйка крови бесследно исчезла, как и напряжение в голове. Сэм ощутил внутри блаженный покой и уют. Закончив лечение, Кастиэль убрал ладонь, нежно проведя ею по волосам Сэма.       — Боль должна пройти, но скорее всего ненадолго. Ты еще очень слаб. Я приготовил поесть, надеюсь, получилось неплохо, сам не пробовал.       Сэм устало улыбнулся, поднимаясь на подушке. Он открыл глаза, и первым, что он увидел, было лицо Кастиэля, смущенно потупившего взгляд в пол. Наконец-то отчетливый образ без сумасшедшей игры света и тени, без ослепляющих бликов и шума. Все исчезло, уступив место хорошо освещенной гостиной с кучей книг и старомодной мебелью, старому кожаному дивану с лежащим на нем измученным Хранителем знаний и прекрасному, четко очерченному профилю ангела в бежевом плаще. Заметив неотрывный взгляд Сэма, Кастиэль повернулся к нему.       — Что-то не так?       — Нет, все хорошо, — Сэм поспешил разорвать зрительный контакт, внезапно почувствовав себя очень странно. — Спасибо, Кас, я не голоден.       — Могу я что-нибудь сделать для тебя?       — Я очень хочу пить.       Не говоря ни слова, Кастиэль поднялся с места и скрылся на кухне. Вскоре он вернулся с небольшой бутылкой прохладной воды. Кас молча наблюдал, как Сэм нетерпеливо открутил крышку, приложился губами к горлышку и принялся жадными глотками вливать в себя воду. Он пил быстро и неаккуратно — тонкая струйка миновала губы и потекла по подбородку, капая на рубашку.       Раньше Кастиэль и подумать не мог, что когда-нибудь будет испытывать такие чувства. Все его существо внутри человеческого тела было сковано и сломлено. Он испытывал страх. Не за себя, за этого человека. Он сожалел. Не о себе, об этом человеке. Тяжесть вины давила чудовищным грузом. За то, что он сделал с этим человеком. Кастиэль помнил все, что происходило с ним и Сэмом с момента знакомства. Он помнил всю боль, что причинил ему. Он был наивен, самонадеян, предан и безумен.       — Прости меня, Кас.       Кастиэль замер на месте, не веря своим ушам. Это перед ним-то еще и извиняются? Может быть всех человеческих эмоций он еще и не постиг, но точно знал, что это неправильно. Кас сел на прежнее место на диване, его теплая ладонь накрыла запястье Сэма. Их взгляды встретились.       — Я единственный, кто должен просить прощения. Ни тебе, ни Дину не пришлось бы проходить через все это, если бы я не был идиотом. Я впустил левиафанов в ваш мир, я разрушил стену у тебя в голове, я обрек вас на бесконечные страдания. Из-за меня ангелы…       Неожиданно для Кастиэля Сэм рассмеялся. Он растирал выступившие слезы по лицу, уголки губ то и дело опускались вниз, но молодой человек все-таки продолжал заходиться смехом. Кас растерянно следил за выражением лица Сэма, силясь разгадать истинное значение его эмоций. Он не был уверен, что в данной ситуации смех — правильное проявление чувств.       — Если бы ты только знал, Кас, чем едва не закончилась моя история. Я тоже отличился. Я хотел закрыть врата в Ад ценой собственной жизни. Клянусь, я был готов умереть лишь бы упечь всех этих тварей там, внизу, откуда они никому больше не причинили бы вреда. И я был очень зол на Дина за то, что он прервал меня. Заставил жить дальше. Какое-то время я был зол и на тебя, но сейчас… — Сэм накрыл ладонь Кастиэля своей. Он почувствовал, как его дрожащие пальцы коснулись теплой кожи. Улыбка сошла с его губ. — Теперь, когда ты рядом, я испытываю облегчение. — Сэм понизил голос, он звучал серьезнее. — Когда Дин остановил меня, я осознал, что был готов уйти, не сказав тебе ни слова. Я испугался, что не успею попрощаться, поговорить, попросить прощения. Ты был обманут, и я знаю, каково это. Я прощаю тебя за все и надеюсь, ты найдешь в себе силы отплатить мне тем же.       Они замолчали. Кастиэль не нашел, что ответить. Он был уверен, что не заслуживает подобных слов, тем более из уст Сэма. Его взгляд бесцельно скользил по телу Винчестера пока не остановился на их ладонях, лежащих друг на друге. Сэм заметил это. Сердцебиение участилось, когда он мягко перевернул ладонь Кастиэля тыльной стороной вниз, переплетая пальцы.       Сэм не понимал, что за эмоции отражались во взгляде Каса, когда тот, удивленный жестом, вновь поднял на него глаза. Что он видел в них? Стыд? Печаль? Вину? Сожаление? К черту. Что бы там ни было, сейчас это не имело значения. Сэм чувствовал, как его сердце рвется наружу в тесноте грудной клетки, как что-то щекочет и давит внизу живота. Чем дольше они сидели, сжимая ладони друг друга, тем теплее становилось вокруг. Сэм тонул во взгляде небесных глаз Кастиэля, удерживая рвущиеся наружу рыдания. Он внезапно кое-что осознал.       Впервые за невозможно долгое время Кастиэль действительно был рядом. Он. Живой. Настоящий. Реальный Кастиэль. Не бездушный солдат Небесного воинства, исполняющий свой долг. Не рехнувшийся от горя ангел, осознавший бессмысленность своего существования. Не новый Бог, поглотивший души древнейших чудовищ и падший в Чистилище. Возможно он был лишен своей благодати и какое-то время жил как обычный человек, но он и правда вернулся.       — Может, нам стоить позвонить Дину? — Кас поднялся с дивана, разрывая контакт. Сэму показалось, что он заметил на его щеках румянец. — Я уверен, вам есть, что обсудить. Пусть возвращается быстрее, а не то, боюсь, он сделает какую-нибудь глупость.       Легкая усмешка коснулась губ Сэма.       — Я думал, это обычно по твоей части.       Укоризненный взгляд.       — Сэм.       — Я знаю, Кас, ты прав. Я позвоню, только немного позже.       Сэм осторожно потянулся, размял затекшую шею и поднялся с дивана. Он боялся, что слабость вернется, и придется еще Бог знает сколько времени валяться без дела. Однако старания Кастиэля не прошли даром. Сэм чувствовал, как его организм постепенно излечивается от последствий дьявольских испытаний и одержимости. Да, он вряд ли пробежал бы сейчас марафон, но и падать в обморок как-то не тянуло. Единственное, что никак не покидало его — головная боль. Однако даже она сейчас притупилась, отойдя на второй план и уступая место бешеному ритму сердца и вспотевшим ладоням. Сэм с трудом переводил дыхание, наблюдая за Кастиэлем, который медленно шагал взад-вперед от гостиной до кухни и обратно, сунув руки в карманы. Он казался совершенно отрешенным и невозмутимым, не считая беспокойно бегающего по пространству взгляда. В наступившей тишине отзвуки его шагов звучали особенно громко.       Сэм ощутил, как что-то внутри него щелкнуло, освобождая давние воспоминания. Словно кто-то пробрался в его комнату и вскрыл тщательно оберегаемый тайник. Забытые чувства и подавленные желания вырвались на свободу. Все то, что Сэм таил в себе несколько лет, пряча и бережно храня в самом укромном уголке сознания — все оказалось на воле. Он уже и мечтать забыл о чем-то подобном. На трясущихся ногах Сэм сделал несколько шагов.       — Кастиэль, я хочу кое-что сказать тебе.       Кас остановился. Винчестеры очень редко называли его полным именем, практически никогда. Значило ли это, что Сэм настроен особенно серьезно? Что же такого он готовился сказать? Молодой человек подошел к нему на расстояние вытянутой руки и замер, не решаясь подойти ближе. Он пытался справиться со сбивчивым дыханием, которое затрудняло и без того нелегкие попытки произнести вслух то, о чем Сэм так давно мечтал. То, что периодически снилось ему после очередного возвращения Кастиэля из мертвых. То, что даже Люцифер не смог затмить своим разрушающим присутствием. И то, что Сэм так надежно запер внутри себя когда-то очень давно.       Он уже чувствовал аромат, исходивший от костюма Кастиэля. Кас сохранил вместилище таким, каким и принял его много лет назад — идеально чистым, одетым в черный костюм, бежевый тренч, идеально выглаженную белоснежную рубашку и галстук. А еще издающим невероятный аромат. Джимми Новак имел неплохой вкус на одеколон.       Кас приблизился, поднял руки и прикоснулся ладонями к щекам Сэма. Большие пальцы смахнули катившиеся слезы. Он чувствовал, что происходит нечто очень важное для них обоих. Единственные обитатели огромного хранилища знаний и всевозможных ритуальных атрибутов стояли здесь, неотрывно глядя друг другу в глаза. Что-то, чего он никогда ранее не испытывал, затрепетало в груди Кастиэля.       — Что ты хотел сказать мне, Сэм? — произнес он с нежностью, неожиданной даже для него самого.       Сэм разорвал зрительный контакт, заключив Кастиэля в крепкие объятия. Он прижимал его к себе так отчаянно, словно боялся, что Кас мог исчезнуть. Такое уже бывало раньше. Исчезнуть, раствориться, утонуть, распасться на атомы. Сэм осознал, что ничего подобного он еще раз просто не переживет. Он прижался щекой к виску Кастиэля, и его взволнованный голос над ухом ангела сбивчиво прошептал:       — Кас, я… Я люблю тебя.       Они едва успели переступить порог комнаты Сэма, как он резким движением захлопнул за ними дверь, притянул Кастиэля к себе и накрыл его губы своими. Все происходящее казалось сном, и младший Винчестер очень боялся проснуться. Его ладони скользили по щекам и шее Каса, гладили плечи, сбрасывая плащ, и крепко сжимали воротник пиджака. Сэм ждал этого момента очень долго. Слишком долго, чтобы держать себя в руках. С этой минуты и на всю оставшуюся жизнь Кастиэль стал частью того единственного, что было для Сэма дороже всего на свете. Его семьей. Он и Дин. Возлюбленный и брат. И без всяких отговорок.       — Я люблю тебя.       Долгая пауза. Шок и растерянность в голубых глазах.       — Сэм, я не достоин твоей любви.       — Заткнись. Ты и правда идиот, Кас.       — Я хочу, чтобы ты был счастлив.       — Я уже счастлив. Потому что ты рядом.       Они целовались всего один раз, один чертовски давний раз. Тогда Кастиэль, казалось, даже не понял толком, что произошло. Тогда он еще не до конца понимал человеческие эмоции и все, что связано с людьми. Однако кое-какие вещи Кас все-таки постиг — в вечер, когда он увидел Сэма, рыдающего у ворот дома Бобби после гибели Эллен и Джо, и в другой вечер, несколько позже, когда Отец в очередной раз не ответил на его молитвы. Горе, предательство, литры алкоголя. Прилетев к Сэму несколько дней спустя в номер мотеля, Кас даже не был уверен, что хочет останавливать Апокалипсис. Как будто сдаться и умереть было проще, чем продолжать бороться и переживать неизбежные потери. Так он думал, пока они не зашли слишком далеко. Они оба были разбиты, сломаны, брошены. И до жути пьяные.       — Кажется, я начинаю понимать, почему люди пьют столько алкоголя, когда им плохо. Это правда помогает заглушить боль. Я чувствую как разум затуманивается, даже несмотря на то, что я выносливее обычных людей.       — Сколько ты выпил уже?       — Не знаю. Сбился со счета.       — С ума сойти. Никогда бы не подумал, что моим собутыльником будет ангел Божий.       Кастиэль оторвался от бутылки и зацепился взглядом за крохотный кусочек обоев, оторвавшийся от стены. Он уже не знал, правильно ли считать себя причастным к Небу, путь к которому ему был заказан. Сидевший рядом Сэм заметил его печаль. У него самого в голове была настоящая мешанина из пережитых событий, грядущей катастрофы и переживаний за всех и вся. Порой ему хотелось уснуть и не проснуться, лишь бы больше не чувствовать ничего. Правда, учитывая жизнь Сэма в принципе, для него даже смерть не была бы выходом. Оставался алкоголь.       — Не кисни, Кас. Есть еще много разных способов забыться, если тебе оно так надо.       — Например каких?       — Секс.       — Что?       Кастиэль заметно смутился, потер ладонью покрасневшую сзади шею и отвел глаза. Сэм рассмеялся.       — У тебя серьезно никогда не было? Ты уже столько времени на Земле находишься.       — Всю свою жизнь я служил Господу, и в мои обязанности соитие не входило. К тому же Земля — место для людей. А связь ангела с человеком запретна.       Сэм покрутил в руках бутылку, какое-то время рассматривая этикетку, затем вновь посмотрел на Кастиэля. Сквозь пьяную пелену проступали красивые черты лица. Сэм понимал, что смотрит лишь на вместилище, которое Кас выбрал для своей «священной миссии». Он также помнил, что Джимми Новак уже погиб, так что его тело вполне можно было считать полноценным телом Каса. И все-таки Сэм был уверен, что даже без этого сосуда Кас был красив. Ангельски прекрасен. Глаза цвета неба, чуть взъерошенные черные волосы. Неловок в общении и чересчур серьезен. Сэм осторожно выдохнул. В голове возникла идея, возможно никогда бы больше и не пришедшая, если бы не выпивка.       — Знаешь, Апокалипсис все равно уже на носу, так что… Самое время для долбанутых идей.       — Что планируешь делать?       Сэм поцеловал его. Резко подался вперед, притянул ангела за плечи и надолго прижался к его неприступно холодным, пропитанным виски губам. На лице Кастиэля не дрогнул ни один мускул. Он не оттолкнул его, но и не ответил. Сэм расценил это как знак того, что законы Небес действительно перестали иметь значение. Почему-то невозмутимость Каса рассмешила Сэма. Он прислонился лбом ко лбу Кастиэля и прошептал ему в губы:       — Просто повторяй за мной. Будешь учиться быть человеком.       А потом их жизни превратились в Ад. Люцифер и Клетка, смерти и воскрешения Кастиэля, Сэм без души, сделки с Кроули, решивший поиграть в Бога Кас, Чистилище, левиафаны, спасение души Сэма и поехавший Кастиэль, Наоми.       Падение ангелов.       Тот поцелуй и все, что произошло после него, Сэм запомнил надолго, сохранил каждую секунду в памяти и никакие мерзости не могли стереть это воспоминание. Он никому и никогда не рассказывал о том, что было между ним и Касом. Они сохранили это в тайне, ни о чем не договариваясь и не обсуждая произошедшее, а спустя несколько месяцев Сэму и вовсе стало проще воспринимать все это как сон, нежели давить в себе надежду на продолжение. Он пытался жить дальше как мог, проживая все то, во что их втянула судьба. Однако все время, пока Сэм был в сознании, он ждал возвращения Кастиэля. Ему отчаянно хотелось просто передохнуть, выкроить хотя бы пару минуточек спокойной жизни, еще хотя бы раз остаться с ним наедине. Никто не знал и не догадывался, насколько сильно Сэм жаждал однажды вновь прикоснуться к губам Кастиэля. Еще хотя бы раз. Было невыносимо тяжело видеть Каса рядом так близко и часто, но не иметь возможности признаться в своих чувствах. Сэму пришлось подавить свои желания и надежды глубоко внутри, спрятать там, куда бы не смог залезть даже Люцифер, преследовавший Сэма с первой их встречи. Он и Кас были слишком заняты для всего этого, Сэм понимал. Они были слишком заняты разрушением и спасением мира. Слишком заняты и потеряны. Слишком заняты и постоянно ведомы. Но сейчас…       — Я слишком… слишком долго… хотел этого… — прошептал Сэм сквозь слезы в перерыве между поцелуями. — Я слишком долго ждал тебя. Я боялся, что больше никогда тебя не увижу, Кас…       — Все хорошо, Сэм. Все хорошо, — Кастиэль снова поднял ладони, касаясь залитых слезами щек Сэма, и посмотрел ему в глаза. — Я здесь, я в порядке. Я больше не оставлю тебя. Я не позволю нам вновь пропасть или умереть. Прости меня.       Их губы встретились, но уже менее отчаянно. Каждое движение было пропитано искренней нежностью и теплом. Кастиэль приоткрыл рот, и Сэм мягко углубил поцелуй. Он не мог не отметить, что с их первого раза прошло немало времени, и Кас научился целоваться. Чем он занимался, пока его не было рядом, оставалось загадкой. Каждое прикосновение Кастиэля к открытым участкам кожи вызывало щекочущие мурашки. Кас испытывал практически священный трепет, когда одной рукой поглаживал шею Сэма, а второй крепко обнимал за талию. Он знал, что совершает один из страшнейших грехов, на которые может пойти ангел, настолько сближаясь с человеком. Но Небеса уже давно не жаловали своего потерянного падшего брата. После всех поступков, что совершил Кастиэль, любовь Сэма была для него счастьем, которого он не был достоин, и его величайшей радостью.       Винчестер расстегнул на себе рубашку, развязал галстук Каса и скинул его пиджак. Сэм чувствовал собственное сердцебиение у самого горла, в голове хаотично метались десятки мыслей, грудь сдавило так, что, казалось бы, еще недолго, и он просто задохнется. Кас прервал поцелуй, заметив неладное.       — Ты в порядке, Сэм?       — Все окей, мне просто надо отдышаться.       — Ты уверен, что хочешь этого? Прямо сейчас? Мы не закончили лечение…       — Другого раза у нас может и не быть, Кас, — Сэм перебил его долгим поцелуем. Пальцы ловко расстегивали пуговицы на белоснежной рубашке. — Может быть, это и есть лечение, которого мне так долго не хватало.       Кастиэль развернул Сэма спиной к кровати. Он нежно поцеловал его в шею, обнажая плечи. Кожа Сэма мгновенно покрылась мурашками.       — Будь по-твоему. Только напрягаться сегодня тебе не придется, Сэм.       Они провалились в сладкое небытие, забыв обо всем, что когда-либо случалось или происходило в сию минуту за пределами маленькой комнаты подземного бункера, тщательно скрытого от посторонних глаз. Сэм лежал на спине, чувствуя каждое касание губ Кастиэля на своем теле. Кас нежно покрывал поцелуями каждый сантиметр кожи, каждую родинку и шрам. Он ловил каждый стон, слетающий с губ Сэма, чувствовал его разгоряченное тело под собой, был невероятно заботлив и аккуратен во всем. Кастиэль прекрасно помнил все разы, когда занимался сексом. В мельчайших подробностях. И первым его партнером был Сэм. В тот вечер он впервые поддался двум человеческим соблазнам — выпивке и разврату. А после, когда лишился рассудка, благодати и частично памяти, вошел во вкус и набирался опыта в клубах, барах и везде, где только приходилось. Кастиэль не гордился своей историей и мог лишь надеяться, что Сэм не воспримет его похождения слишком резко. На вопрос о том, где он всему этому научился, Кас честно во всем признался.       — Интересно получается. Ты и вправду научился брать от жизни все, пока есть возможность.       — Сэм, мне очень стыдно за все, что происходило. Прости меня.       — Я не виню тебя, Кас. Расслабься.       Уже после, стоя в душе под прохладными струйками воды, Сэм думал о возможном будущем, которое их ждет. Кастиэль вышел полчаса назад, чтобы связаться с Дином и предложить помощь, если потребуется. Перед тем, как скрыться за дверью, он подарил Сэму долгий, глубокий поцелуй, и искреннюю улыбку. Кажется, это был первый раз, когда Кас так улыбался. С нежностью и любовью.       По телу Сэму пробежала привычная приятная дрожь. Он давно не чувствовал себя так хорошо. Когда Сэм сравнил время, проведенное с Касом в постели, с лечением, он и подумать не мог, что это окажется правдой. Поцелуи, что дарил Кастиэль, его мокрые, горячие ласки, плавные, аккуратные движения, прикосновения — все это приносило облегчение и тепло. Ни намека на боль и страдания. Только уют, покой, тишина. И признание, нежным низким шепотом звучащее в голове Винчестера.       — Я тоже люблю тебя, Сэм.