Вдыхая аромат волос Савочкина, Кувалдин сильнее прижимался к родному теплу. После долгой разлуки, эти прикосновения, этот момент хотелось продолжать как можно дольше, не отпуская ни само мгновение, ни родненького Серёжу. Рука Савы крепко, но нежно обвивали талию вокалиста, а тело приятно согревалось в объятиях возлюбленного. Хотя эти прикосновения разжигали жар и в районе паха. Давно уже Кувалдин не чувствовал этого..
Отросшие волосы щекотали Савы лицо, приятный аромат шампуня навевает воспоминания о таких же, чувственных, нежных прикосновениях. Младший сжимает руки на шее старшего, слегка отстраняется, оставляя невесомый поцелуй на щеке, и снова укутывается в тёплые обнимашки, как в плед хмурым осенним вечером.
За окном застучал дождь, который не любил ни Кувалдин, ни Савочкин. Хотя, обычно на этот месяц — октябрь — и приходится большое количество концертов, во время, когда надо только одного — тёплых прикосновений любимого человека, тёплого чая с лимоном да какого-нибудь фильмеца. Хотя, признаться честно, они никогда не досмотрят его до конца.
На фоне разговаривал телевизор. Они оба давно уже потеряли нить повествования самого фильма. Должен быть хоррор, однако, вряд ли будешь обращать внимание на типичный американский ужастик, когда рядом сидит объект твоего воздыхания.
— Я люблю тебя..
Тёплый воздух от шепота Кувалдина защекотал ухо Савочкина. Гитарист уже несколько раз слышал эти слова за последний месяц отъезда, но они вряд ли перестанут заставлять его сердце трепетать.
Он откинулся на спинку дивана, когда вокалист забрался на него, показывая таким образом, что берет сейчас эту забаву на себя.
Рот Савочкина открылся навстречу, и когда горячие губы Кувалдина коснулись его, отчего гитарист издал хриплый стон. Отстранившись от сладких, слегка ухмыляющихся губ, Егор оставил дорожку из поцелуев вниз — от подбородка к шее Сереженьки.
— Я люблю тебя, Сереженька.. — шепнул снова Егора, на секунду остановившись от манящей шейки партнёра.
— Я тоже тебя люблю, - пробормотал Сава, сладко вздыхая и получая удовольствие от действий младшего — Обожаю..
Егору хватило нескольких минут такого сближения, чтобы понять, что Сереженька и практически никуда не уезжал, он всегда был рядом с ним, только в яркой фантазии вокалиста и в телефоне — уж надолго в голове Кувалдина засели эти голубые глаза, которые он узнает из тысячи..нет, из миллиона людей, если не более.
— Чёрт... — Сава выругался, когда его твердеющий член напрягся под одеждой.
Стоит признать, что и у Кувалдина дела обстояли отнюдь не лучше — это можно сказать по тихим ерзаньям Егора по коленям Савы. Вокалист отстранился от шеи старшего, затянув его в поцелуй.
Влюблённый мозг, что одного, что второго, предполагал, куда заведет их этот поцелуй. И пришли они к единому мнению, хоть и не согласуясь между собой — туда же, куда и все предыдущие — в кровать съёмной однушки. Но никто из этой парочки так и не собирался вставать с места: то ли обстановка не позволяет, то ли они вновь начали забавляться во время их домашнего кинотеатра, разбросав всё, что можно и нельзя, то ли слишком хорошо сейчас им двоим.
Усмехнувшись, Кувалдин вовсе отстранился от возлюбленного. К счастью, на него у вокалиста были совершенно другие планы, которые обязательно должны были понравиться старшему.
Егор сел перед Савой на колени, придвинувшись ближе. Конечно, как же поднял без невербальных знаков, которые способны разгадать только они. Егор поднимается туманный взгляд, полный похоти, желания, но дальше дело не идёт — разрешения на продолжение нет.
— Скорее.. Прошу, — умолял Савочкин, томно вздыхая. Егор был доволен: он получил ответ на тот вопрос, который подразумевался взглядом Кувалдина.
Впрочем, взгляд карие глаз опустился также, как и поднялся — мгновенно. Ловкая ручонка расстегнула ширинку, спустив штаны до колен с боксерами. Уж будь — что Егор, что Серёжа — в здравом уме, каждый из них раскраснелся, застеснялся бы.. Но явно не сейчас, когда они могут обнажить друг другу все свои тайные желания.
Младший взял член в руку, пока внутри всё трепетало. Черт возьми, до сих пор не верилось, что месяц так быстро прошёл, а сейчас он вытворяет это с Савочкиным..
Проведя несколько раз рукой по всей длине, Кувалдин, облизав губы, открыл ротик, проходясь умелым языком по всей длине. Савочкин уже из-за этих лёгких прикосновений сгорал от нетерпения — что же будет дальше, если сейчас мозг Серёжи пребывает эндорфине, а сознание — на седьмом небе от его действий?
— Мф, быстрее, — проскулил Савочкин от нерасторопности Кувалдина.
И всё же, не мог Сава не посмотреть на красоту Егора. Эти длинные каштановые волосы, этот силуэт любимого, эти прикосновения, какие-то осторожные, нежные и безумно милые. Казалось, он так и манит к грубости с ним, но как можно что-то подобное сделать с ним?
Ловкие пальцы Егора обжигали, касания ощущались как тонкие иголочки, отчего гитарист непрерывно ерзал. Он прерывисто дышал, стараясь не смотреть вниз, хотя мозг умолял глянуть на эту картину, а глаза так и норовили соскочить вниз. Поток чувств, что разжегся внутри старшего, заставлял тело дрожать, пока ловкие пальчики не переставали блуждать по бёдрам. Как бы Савочкин не старался, он не мог угадать следующее, желаемое действие, пока его голова была полна тумана.
Сам же Егор немного нервничал — вздымаящаяся грудь была тому подтверждением, ибо стоит вспомнить, что он целый, мать его, месяц только фантазировал эту сцену, никак не упражняясь.
Губы вокалиста обхватывают плоть, что только разжигало у двоих музыкантов желание большего. Сава же, томно дыша, придерживал Кувалдина за прекрасные волосы, чувствуя каждый толчок. Этот чудесный, умелый язычок скользил вверх-вниз, умело доставляя Саве удовольствие. Если Егор больше всего боялся, что разучился делать минет, то Савочкин молил о продолжении и говорил, как же младший хорош в этом деле. Талант не прокуришь, правда ведь?
Веки подрагивали, чувствуя каждым сантиметром кожи эту некую пульсацию. Ловкие пальцы скользнули к торсу, что заставило Савочкина слегка вздрогнуть. Движения замедлились, Егор начал брать глубже, слыша стоны сверху, чувствуя близость разрядки.
Звон в ушах, лёгкое головокружение вытянул его из мира на долю секунды, когда он, со стоном, излился. Пребывая в этом чудесном чувстве ещё несколько секунд, Савочкин испытывал прекраснейший оргазм в его жизни, который он точно запомнит навсегда.
Егор же сидел на коленях перед Савочкиным. Каждая клеточка его тела была напряжена и одновременно размякла, стараясь нормализировать дыхание.
— Сереженька, я хочу продолжения..
***
Два парня находятся сейчас на балконе. Савочкин стоит около окна, держа в руках сигарету и разглядывая ночной пейзаж. Полумесяц освещал заснувшие деревья, капли от дождя. Не только запах сигареты, но и мокрого асфальта чувствовался на улице.
В руках вейп, лампочка от которого загорается красным огоньком. Раздаётся такой странный звук, будто от какой-то шипучки. Вдох и выдох пара.. Раздаётся ягодный, сладковатый запах, заставляя нервную систему расслабиться и утопиться в никотине.
— Бросаем? — спросил Савочкин, выбрасывая бычок в пепельницу.
— Бросаем, — с горечью протянул Кувалдин, протянув Саве электронную сигарету.
— Молодец, — ответил на действие любимого Сава, взяв в руки данную вещь и целуя вокалиста в лоб.
***
— Серёжа, ебанный в рот, ты своим парением сломал мне испаритель! Он стоит дороже, чем твоя пропитая почка, если не две. Ещё и жижу выпил будто, — возмущался Егор, пытаясь покурить — Иди сюда, Сава!
— А почему не «Сереженька», как в тот день? — ехидно ухмыльнувшись, подметил Савочкин.
— Иди нахуй,
Сереженька, — ответил Кувалдин, смутившись от такого.
