Чувства

— Здесь так спокойно… Байрон незримо кивает в ответ. И Эдгар прав: поздний вечер, переходящий в раннюю ночь, аромат зелёного чая с добавлением лаванды и мяты — у дома мужчины творится действително умиротворённая и расслабляющая после тяжёлого рабочего дня атмосфера, и парень даже не знает, как назвать это место корректно — то ли двор, то ли сад… В прочем, какая на то надобность? Сейчас стоило лишь наслаждаться тишиной, прерывающейся только звучанием сверчков в траве, что постепенно превращается в белый шум, который полностью меркнет на фоне, и становится ничем не более, чем та же самая тишина. Заканчивая сервировку стола, состоящую лишь из двух чашек успокаивающего напитка, химик присаживается на деревянный стул напротив подростка и, кидая непроизвольный взгляд на того, берёт чашку с собственной стороны и отпивает чаю, даже слегка оттопырив мизинец — джентельмен!.. — Буду считать это свиданием, — усмехается паркурист, видя, как из окна дома за ними любознательно наблюдает его фиолетово-полосатый шарф, который он благополучно оставил там же, ведь «он нам и не понадобится вовсе». Сегодняшний вечер выдался действительном тёплым. Изредка по плечам проходился лёгкий ветерок, несущий за собой прохладу и некую свежесть. Где-то сверху пролетела летучая мышь, и Эдгар смотрит на небо, пытаясь выследить траекторию её движения; а когда та скрывается из виду в листве деревьев, парень ещё пару секунд любуется звёздами и бескрайними просторами, на которых повисла Луна, и затем направляет свой взор на старшего, что с начала их чаепития не проронил ни слова. Наконец делая первый глоток чая, и в очередной раз убеждаясь, что Байрон в этих делах ну просто мастер, младший замечает, что эта тишина вокруг них становится слишком неловкой и даже в какой-то степени напрягающей. Но только он собирается разбавить её, как обнаруживает, что в голову ничего толком-то и не лезет. Благо, мужчина успевает это сделать за него: — Как тебе чай? — спрашивает он. — Прекрасен, как и всегда, — отвечает эмо и демонстративно отпивает немного, а далее вдыхает аромат во всю грудь, чувствуя, как стресс мгновенно снимается с тела. Лаванда и мята — что за прекрасное и ароматное сочетание из двух представительниц стихии Воздуха под покровительством Меркурия!.. — Мы можем устраивать такие «свидания» время от времени, что думаешь? — Само собой, — Эдгар мигом копирует жест Байрона в виде ладоней, сложенных треугольником, и тот понимает намёк — парень полностью и целиком уверен в собственных словах, — Я люблю тебя. — Я тоже люблю тебя, Эдгар, — подхватывает мужчина, перед этим выпивая немного содержимого чашки, — Ты словно вдох новой жизни для меня, проблеск света среди тумана одиночества. Ты заставил бутон любви разцвести в моём сердце, и теперь мир для меня обрёл новые оттенки. Но самое главное — ты научил меня чувствовать её, любовь, и теперь я знаю, что она действительно может существовать во всех проявлениях. Я ценю каждый момент своей жизни вместе с тобой. Я люблю тебя, Эдгар. Юноша, рассчитывающий лишь на пару красивых слов и, может, маленький комплимент, был крайне шокирован таким ответом, и, полностью забыв про какой-либо чай, удивлённо посмотрел на возлюбленного, тут же понимая, что стоило бы, ради приличия, что-то да ответить. — Ох… Да, Байрон, ты тоже… Ты прекрасен. Ты очень умный, грациозный, тактильный — и мне это ужасно нравится. Ты… — он на немного задумывается, а затем продолжает, — Ты открыл мне дорогу к счастью, помог мне найти... себя, — выдыхает и, смотря на старшего, завершает, — Ты свет, который я искал вечно. Химик кивает, полуусмешка оседает на его лике, делая последний глоток чая, в момент, когда парень понимает, что чего-то здесь не хватает. Поэтому, аккуратно вставая из-за стола, он направляется к Байрону, слегка склоняясь, и, пару секунд любуясь оттенком изумрудных глаз, который сейчас казался лесным, вовлекает того в нежный поцелуй. Мужчина отвечает на него, притягивая подростка к себе, и оба отдаются чуствам. Сладкий привкус на губах; аромат травянной аромат окутал их сердца, бьющиеся в унисон. Влажной, тёплой, оскуляция обволакивала их разум, заставляя потерять счёт времени, забыть обо всём на свете. Оба ощущают тепло и нежность тел друг друга, чувствуют словно всё вокруг замерло.    В порыве Байрон резко встаёт, прижимая Эдгара к поверхности стола, нависая над ним, переводя инициативу на себя. Они прекращают поцелуй лишь на долю секунды, вдыхая, а затем прижимаясь с, казалось бы, ещё большей страстью.    Лунный свет скатывался блеклыми лучами по их фигурам, ветер стал созвучен с тишиной, грань между вечером и ночью рассеклась. Облака, синие-фиолетовые, скопившиеся в небесном тумане, расступились, и ранее тусклые звёзды замерцали в ночной глади.    Напоследок мужчина оставляет нежный поцелуй в верхнюю губу эмо, отстраняясь. Помогает тому встать со стола, и, взяв за плечи, промовляет:    — Иди спать. Посуду помою сам.    Эдгар молча кивает, и прошептав: «Я люблю тебя», направляется к дому, оставляя химика с нежной, лёгкой улыбкою на губах.    Сегодняшнее свидание окончено.