Долг архонта

      Гидро архонт Фокалорс - великая богиня справедливости, та, кто всегда присутствует на любом суде Фонтейна, та, кто день и ночь твердит о том, что Оперный театр Эпиклез - пристанище равноправия и закона, та, кто заставила всех жителей Фонтейна поверить в красивую историю о том, что их никогда не осудят по ошибке, ведь великая таинственная машина Оратрис Меканик д'Анализ Кардиналь никогда не совершает ошибок.       Гидро архонт Фурина - капризный ребенок и никчемный правитель, который не может провести переговоры без поддержки верховного судьи. — Разве можешь ты называть себя архонтом, если не сделала ничего для того, чтобы спасти свою страну от пророчества? - слова Слуги эхом отдавались в голове днем, а острота ее когтей, прошедшихся по нежной коже, преследовала в кошмарах ночью.       Фурина знала, что Арлекино умеет обращаться со словами и использовать их как сильнейшее свое оружие, она знала, что Предвестница давила на нее, воспользовавшись отсутствием Нёвиллета, она также прекрасно понимала, что этой женщине, вероятно, абсолютно плевать на судьбу Фонтейна, ведь теперь та хранит верность Снежной и Царице, но разве это меняет тот факт, что в ее речи есть смысл?       Архонт должен вести себя мудро. Он должен управлять страной, принимать важные решения, защищать свой народ от любой напасти, сделать все возможное, чтобы доверенный ему регион жил в достатке и ни от чего не страдал, ведь для чего еще ему были даны богами такие большие силы? О, если бы Эгерия была здесь.       Фурина помнила ее - прекрасная, красивая женщина с доброй душой и большим сердцем. Ее намерения были чисты как кристальная вода, которой она управляла, чтобы направлять свои добрые пожелания по всему миру, она не боялась открыться миру, за что была одарена миром силами и мудростью. Она была умна, находчива, она знала, как управлять страной и исправно это делала, при том давая шанс всем, даже преступникам. Ни разу в истории Фонтейна не было написано ни строчки о казни, ведь Гидро архонт была слишком добродушна, чтобы лишить кого-то жизни. О, как прекрасно она сияла в свете собственной славы и чистоты... Фурина, будучи одной из ее служанок, не могла не смотреть на нее с раскрытыми от восторга глазами. Вот он, идеал к которому надо стремиться. Идеал, который она убила собственными руками.       Тот день сияет в воспоминаниях ни на миг не угасая - как ясные голубые глаза Эгерии затянулись пеленой безумия, как ее тело задрожало под натиском ужасных сил, как Катаклизм, что произошел пятьсот лет назад, в одно мгновение сломал ту, что сияла ярче всех. Фурина не должна была тогда оказаться рядом. Она должна была остаться в Фонтейне, выполнять свою работу и прятаться как любой нормальный человек, но ведомая восхищением и стремлением помочь обожаемому архонту, она, вот смех то, решила тайком последовать за ней. Если бы она тогда знала, чем это обернется, то все равно бы пошла? Вряд ли.       Быстрее, чем она смогла опомниться, идеал всей жизни обратился в кошмар, когда безумие того времени охватило Гидро архонта, когда та позабыла о принципах, которым следовала все время своего правления, когда та напала на своих людей, в бреду преследуя свою собственную справедливость. И, будто этого было недостаточно, именно Фурине выпала "честь" стать палачом богини. Она нервничала. Боялась. Ее тело действовало самовольно, движимое инстинктом самосохранения, вот у нее в руках взятый с земли меч, а в следующее мгновение эти руки омыты в крови архонта, что умерла, ослабленная проклятыми силами и безумием. Но даже так, та смогла произнести пророчество. Даже так, та смогла показать, что находясь при смерти, все еще имеет больше власти, чем Фурина когда-либо могла представить.       А потом она стала архонтом. Боги сыграли с ней очень злую шутку, видимо надеясь вдоволь посмеяться с растерянной девчонки, что держала в своих руках, запачканных кровью собственного архонта, Сердце бога. Фурина не была к этому готова. Она была лишь слугой, которая приносила чай, проверяла расписание, иногда развлекала богиню разговорами и театральными постановками. Она была просто маленькой пешкой, но в одно мгновение была вынуждена взять на себя роль ферзя, и кто сказал, что она была к этому готова? Кто в принципе мог быть к этому готов? Вся ее жизнь, вся страна и мир вокруг разваливался на части прямо на глазах и Фурина ничего не могла с этим сделать.       Гидро дракон умер, а на его место встал новый приемник, океаниды покинули Фонтейн сразу, как только услышали новость о том, что Фокалорс убила их правительницу. Они были, по меньшей мере, в ярости, вода дрожала от того, с каким презрением и ненавистью они смотрели на Фурину, которая с каждой секундой осознавала все четче, что ее не ждет никакого счастливого будущего. Пророчество тяжелым грузом нависло над головой, страна осталась без правителя, а она... она никто, но ее народ видел в ней все. И что же она смогла сделать, чтобы успокоить людей? Чтобы не провоцировать панику?       Играть. Разыгрывать спектакль, драму, в которой нет ни хороших ни плохих, есть лишь один великий и незаменимый главный герой, которого все обожают и этим главным героем стала она, хотя на самом деле не представляла из себя ничего кроме бесполезного второстепенного персонажа, который должен умереть в первом же акте. Но люди поверили ей, позволили водить себя за нос и закрывали глаза на очевидные проблемы и инфантильность их архонта, а потому она продолжала играть.       Фурина играла, играла и играла, придумывала новые роли и сценарии, совершенствовала свое мастерство, оттачивала его до блеска, пока не смогла играть настолько убедительно, что сама поверила в этот театр. Запутавшись в собственной лжи, она начала думать, что не все так плохо. Что есть шанс, что она сможет всех спасти, ведь Оратрис Меканик д'Анализ Кардиналь возведен, он ежесекундно собирает силы для того, чтобы остановить пророчество, люди верят в нее, а Нёвиллет, кажется, стал чуть меньше ворчать, у нее есть шанс! Она сможет! Прошло столько лет, она поумнела и обрела нужные способности, она сможет повести Фонтейн вперед, к светлому будущему, которого так хотела Эгерия!       И стоило только этим надеждам появиться, обрести силу и твердость, как их тут же разбили на мелкие осколки о холодную, серую плитку реальности.       И снова все повторяется, снова, как будто по второму кругу, снова все медленно разваливается на части и она ничего не может с этим сделать. Пророчество начинает сбываться, это понимают буквально все в Фонтейне, но все упорно продолжают делать вид, что ничего не происходит, а если и происходит, то их архонт скоро все решит, ведь она твердила об этом столько лет! Столько лет Фокалорс кричала во всеуслышание, что жителей Фонтейна ничего не тронет, что они в безопасности, что великая и прекрасная Фурина их защитит!       Но на неделе Фурина - бесполезная лгунья, которая не может ничего.       Смотря на свой народ, она видит разгневанные крики и мольбы о помощи в будущем, которые раздаются наперебой, пока один за другим, не растворяются в Первозданной воде. Смотря на Нёвиллета она видела в его глазах тщательно скрываемое осуждение, недовольство ее поведением и драматизмом, отказом повзрослеть, принять реальность. Смотря на Арлекино, она видела откровенное презрение и ненависть, полное отсутствие какой-либо веры в силы своего архонта. Смотря в зеркало, она видела никчемную слугу и блеклую тень, которая всегда следовала за Эгерией и не могла ничего сделать. Она никогда не могла ничего сделать. Она могла лишь играть. Развлекать своими разговорами, маленькими сценками, кусочками большого представления, в котором уже давно перестала понимать, у кого какие роли.       Гидро архонт Фурина - капризный ребенок и никчемный правитель, который не может провести переговоры без поддержки верховного судьи. Она никогда не должна была становиться архонтом, она должна была умереть безымянной жертвой во время Катаклизма, само ее существование - отвратительное пятно в истории всего Фонтейна, которое старательно пытаются закрасить белилами, но ничего не выходит.       За всю свою жизнь, она не сделала ничего полезного, не смогла совершить ничего стоящего, или важного для Фонтейна. — Если бы архонт Гидро исчез, у меня бы появилась остальная часть силы гидро и возможность остановить поток Первозданной воды, - слова Верховного судьи эхом отдавались в голове днем, а его невероятная сила и ее возможные перспективы преследовали во снах ночью.       Не смотря на свою бесполезность, Фурина всем сердцем любила Фонтейн. Она любила его узенькие, чистые улочки, вымощенные плиткой без единого зазора; она любила его мастерские, в которых техники могли изготавливать механизмы, невиданные никому; она любила его переулки, в которых обитали бездомные кошки, что никогда не боялись людей; она любила его жителей, которые не смотря ни на что видели в ней своего архонта и следовали за ней, даже если понимали, что все происходящее - фарс.       За всю свою жизнь она не сделала ничего полезного, но может быть хотя бы сейчас, она сгодится хоть на что-то.       Первозданные воды хлынули, они поднимались из недр земли и прорывали все барьеры, которые пытался установить Нёвиллет, пророчество, наконец, подошло к своей кульминации, поставив Фонтейн перед правдой, которой все боялись. Их архонта нигде не было. Фокалорс не было ни в Оперном театре Эпиклез, ни на крышах зданий, ни на передовой, где все свои силы отдавали бойцы, чтобы сдерживать воду.       Фурина слышала проклятья своего народа, их мольбы о помощи, о милосердии, но продолжала спускаться все ниже, к самому сердцу Оратрис Меканик д'Анализ Кардиналь. Холод камня отдавался покалыванием на босых ногах, на ней больше не было ни шляпы, ни вычурного костюма, ни множества бесполезных побрякушек, лишь длинная рубашка на голом теле. Перед своей смертью она предстанет тем, кем она есть - слугой и тенью, никогда не имевшей веса.       Механизм искрился от переполнявшей его силы, а ядро пылало ослепляющим светом. Того, что ей удалось собрать, должно быть достаточно, для того, чтобы уничтожить ее вместе с Сердцем бога. — Нёвиллет, - улыбнулась Фурина, уверенная в том, что Гидро дракон ее слышит - прости, но теперь тебе придется выполнять вдвое больше бумажной работы чем раньше. Лучше бы ты уволился.       Вдох. Выдох. Шаг.       Падение принесло не столько страх, сколько свободу. Свободу от бремени архонта, свободу от собственных воспоминаний и собственной лжи, свободу от Фонтейна, свободу от своего отражения в зеркале, в котором заместо ее лица была видна лишь смазанная голова. И только обретя эту свободу, только почувствовав, как сила, собранная у собственного народа сжигает ее до тла, она, наконец, поняла.       Фурина никогда не была главным героем в этом представлении, даже если очень сильно хотела им казаться. Она все также оставалась тем самым второстепенным персонажем, но заместо того, чтобы умереть в первом акте, она сломала ход повествования спектакля, пытаясь выбраться на первый план.       Ну, теперь все будет спокойнее. Теперь все роли встанут на свои места и надоедливая выскочка с наконец пропадет, перестав мешать настоящим главным героям.       Когда боль перестала быть ощутимой, когда от ее тела и Сердца бога оставались лишь самые малые части, стремительно сжигаемые в силе механизма, на краю сознания, перед тем как кануть в небытие, она услышала голос Нёвиллета: — Фурина - произнес он.       Вот так просто, Фурина. Не Фокалорс, она никогда не была для него Фокалорс, лишь Фурина, маленькая надоедливая Фурина, которая заместо своих обязанностей убегает играть с уличными котами по ночам. — В этой жизни нет главных и второстепенных ролей, - его голос звучал на редкость грустно и даже находясь под землей на грани жизни и смерти Фурина слышала оглушительный ливень, что обрушился на поверхность - и ты никогда не была ни кем иным, как Гидро архонтом. Мне жаль, что я так и не смог донести эту истину до тебя.       Рассудителен и аккуратен как всегда. Хотелось улыбнуться, но силы остались лишь на последний выдох, который стал завершающим.       В этой жизни нет главных и второстепенных ролей и Фурина, Гидро архонт, правительница Фонтейна, никогда не была актером. Она не была слугой, или тенью, не была Богиней справедливости, не была Фокалорс, не была преемницей великой Эгерии. Она была лишь Фуриной, которая взяла на себя слишком многое и не смогла справиться с весом.       Но так ли это важно теперь, когда все маски сняты, а декорации аккуратно убираются на склад? Только если зрители попросят набис.