Бариста и его татуировки

Нил привычно уже придержал за собой дверь — доводчик сломался ещё пару недель назад, и теперь она оглушительно хлопала в спину каждому посетителю. Но не Нилу. Он попался на это только в первый раз, заработав недовольный взгляд и раздражённый бубнёж от бариста. Больше Нил подобного не допускал. Колокольчик правда всё равно звякнул, но его звук утонул в общем шуме. Обычный расслабляющий джаз сегодня сменился грохочущим роком, от которого разве что стёкла не дрожали. Нил с удивлением огляделся и понял, что кроме него и бариста в помещении никого не было. Вероятно, всему виной было время — до закрытия оставалось чуть больше получаса. Нил ещё никогда не приходил так поздно, обычно он заглядывал в это кафе после университета, захватывая самый конец послеобеденного ажиотажа. Но сегодня привычное расписание пошло по одному месту. Всё началось с того, что Нил проспал, влетев в университет на середине первой пары. Потом оказалось, что он не подготовил доклад, срок сдачи которого перенесли, из-за чего ему пришлось сначала долго объясняться с преподавателем, а потом отправиться на отработку после всех пар. Но и это не было концом его сегодняшних неприятностей. Уже сев в автобус, чтобы отправиться домой и соединиться с кроватью в одно целое, Нил обнаружил пропажу кошелька. Ему пришлось практически сбегать из автобуса и мчаться назад в университет, уговаривать охранников пустить его без пропуска, который также лежал в кошельке, искать пропажу, обыскивая кабинеты и, в конец заебавшись, наконец-то отправиться домой. Но день нужно было как-то спасать, поэтому Нил всё-таки завернул сюда за кофе. Не то чтобы ему на самом деле нравился кофе, вообще-то Нил его практически не пил, предпочитая чай — ведь сколько ни добавляй всевозможных ингредиентов, горький привкус зёрен ничем не перебить. Но заметив однажды нового бариста через большое окно, выходящее прямо на остановку, с которой Нил ездил в университет, он просто не смог пройти мимо. Его прямо-таки магнитом сюда притянуло. Хотя он до сих пор не мог понять, почему остался. Врёт, конечно, всё он понимал, но не хотел признаваться даже себе. Ведь бариста, на смены которого Нил так старательно попадал, был мягко скажем не очень дружелюбным человеком. Неразговорчивый и хмурый, с вечной кривоватой усмешкой, Эндрю — как подсказывал бейджик— не очень-то жаловал хоть кого-то. Отвечал покупателям односложно, нередко грубил или одаривал таким взглядом, что слабонервные предпочитали ретироваться. Наверное, за подобное поведение его давно должны были бы уволить, но был один очень важный нюанс. Эндрю действительно варил очень вкусный кофе. Даже Нил не мог этого не признать. А уж толпы людей, оккупирующие кафе каждый день, это лишь подтверждали. Но, как можно было догадаться, отнюдь не отличный кофе был причиной того, что Нил заходил сюда каждую смену Эндрю. И даже не уютное убранство кафе. Нил всегда заказывал одно и то же — что попалось под руку в его первый визит — получал пронзительный, словно выстрел с прицелом, взгляд и едва слышный недовольный бубнёж и отходил в ожидании заказа, усаживаясь прямо за стойку так, чтобы можно было наблюдать за действиями Эндрю. Именно ради этого Нил всегда приходил. Смотреть как сильные руки, покрытые красочными татуировками, что виднелись из-под закатанных рукавов форменной рубашки, напрягаются, совершая все эти сложные махинации; как ореховые глаза сосредоточенно сужаются, тут же теряя остроту заточенного лезвия; как лицо разглаживается, становясь спокойней и словно мягче. Весь его образ словно сглаживался, теряя затаённую агрессию, и, что уж скрывать, заставлял что-то внутри Нила с трепетом сжиматься. — Так и дальше будешь пялиться? — неожиданно громкий голос вырвал Нила из оцепенелого наблюдения и заставил дёрнуться на стуле, с трудом сохранив равновесие. Подняв голову с рук Эндрю на его лицо, Нил с удивлением понял, что тот смотрит прямо на него. Жар тут же хлынул на щёки и вниз по шее к плечам. — Не надоело ещё? Никогда до этого Эндрю не говорил с ним больше необходимого. Да и ни с кем другим на памяти Нила. — Кхм... О чём ты? — Нил хотел бы потом рассказывать друзьям, что его голос в этот момент звучал легко и непринуждённо, но правда была в том, что Нил практически выплёвывал из себя слова, со скрежетом проталкивая их наружу. Бариста фыркнул, закатывая глаза. — Даю тебе единственную попытку попробовать ещё раз. Сердце в то же мгновение подскочило, загремев где-то в ушах оглушительным набатом, а воздух окончательно застрял в горле. Нил пытался поймать хоть одну из разбежавшихся — как пьяные подростки на вечеринке при виде полиции — мыслей, но всё было тщетно. Что Эндрю имел в виду? Что он должен попробовать ещё раз? И что будет, если и эта попытка не сработает? — Что за люди пошли, — пробурчал себе под нос бариста, ставя приготовленный кофе на столешницу прямо перед Нилом. — Вали уже, мне пора закрываться, студентик, — и отвернулся, действительно начиная уборку. Нил подхватил стаканчик и какое-то время ещё потоптался перед стойкой, словно надеялся, что Эндрю скажет что-то ещё. Или просто мысленно материл себя всеми возможными ругательствами. Ну как можно было так протупить и упустить, наверное, действительно единственную попытку хотя бы просто поболтать?! Так ничего и не дождавшись, Нил шумно выдохнул, пробурчал прощание и вышел, придерживая входную дверь. Видимо день сегодня и правда совершенно не для него. Снова и снова прокручивая в голове странный разговор, Нил не заметил, как дошёл до дома и даже поднялся по лестнице. Пройдя в небольшую съёмную квартирку, он на ходу стянул кроссовки, скинул сумку с учебниками и собирался уже вылить кофе, который теперь не хотелось совершенно, и выбросить стаканчик, как вдруг заметил на нём какую-то надпись. Быстро приподняв его на уровень глаз, Нил обнаружил набор цифр и пару предложений, заставивших его глаза полезть на лоб: «Позвони, если хочешь рассмотреть мои тату получше. Если нет — лучше в кафе не возвращайся. Э.» Снова и снова перечитывая неожиданное послание, словно ожидая что оно вот-вот исчезнет, Нил медленно осел прямо на небольшой кухонный стол, совершенно выпав из реальности на некоторое время. Чтобы потом резко подорваться и немного дрожащими руками достать телефон из кармана джинс. И уже значительно позже — после неловких по началу переписок, коротких звонков, становящихся всё длиннее, редких встреч, незаметно превратившихся в свидания — Нил смог во всех подробностях рассмотреть тату Эндрю, покрывающие не только его руки. А также закрыть губами все шрамы, что скрывались под ними на коже и душе. И пусть кофе Нил так и не полюбил, оказалось, что и чай Эндрю готовит прекрасный.