Никогда
— Зараки-сан, — мягко и до отвращения ласково обратилась она, всё ещё улыбаясь, и слегка прищурила голубые глаза, — лучше скажи мне: ты не боишься, что я умру, и мы оба не получим желанного удовольствия? Зараки недовольно фыркнул в ответ на её подчёркнутую вежливость, и нервно повёл плечами, будто сбрасывая с себя шаль. Он решил, что не стоит радовать своего оппонента ответом на такой странный и даже глупый вопрос. Женщина сделала несколько медленных, но решительных шагов навстречу. С каждым мгновением расстояние сокращалось, делая её милую улыбку всё более пугающей и отталкивающей. Зараки внимательно всматривался в белое лицо, которое прорезали тонкие морщинки под нижними веками, пытаясь понять намерения его обладательницы. Он насторожился. Её стеклянная улыбка вблизи казалась маской, которой из смотрящего медленно вытягивали душу. Красивые глаза теперь напоминали бездонную тьму, будто завладевшую женщиной. Ту, в которой они оба сейчас находились. Она же чувствовала в самых потаённых уголках души мужчины одновременно страх умереть и жгучее желание скорее скрестить клинки. Маленькая женщина от собственных догадок зло ухмыльнулась, а в глазах заблестели недобрые огоньки: — А ты готов мне доказать, что смерть прекрасна не только в том, чтобы с ней сражаться? Вот я готова прямо сейчас показать, что тебе не стоит растягивать свою жизнь, потому что ничто не вечно. Женщина одним нетерпеливым движением обнажила клинок, который с глухим воем выскочил из ножен, олицетворяя её неутолимую жажду прямо сейчас захлебнуться в потоках хлещущей крови. — Ты смотришь на меня пустыми глазами и усмехаешься, Унохана, — наконец ответил Зараки, и сделал небольшой, но решительный выпад вперёд, — а всё чему ты, как оказывается, меня учила было ложью. Глаза Уноханы вспыхнули, а уголки губ дрогнули и искривились в лисий оскал: — Хватит меня бояться! Бейся со мной! Насмерть! — зло бросила Уна, и с вызовом посмотрев на Зараки, с нескрываемым желанием разрезать своим Минадзуки. Не дожидаясь ответа, Унохана мгновенно очутилась позади Зараки. Его рост и сила, казалось, намного превосходили её собственные. Прошла лишь секунда. Рваный свист ненадолго оглушил Зараки, и он, не успев защититься, получил почти смертельный удар в грудь. Острый клинок пронзил бронхи и лёгкие быстрее, чем он успел заметить. Мужчина захлёбывался собственной кровью, с трудом держался на ногах и едва ли понимал, что происходит вокруг. В глазах плыло и темнело. Такого внезапного нападения Уноханы Зараки не ожидал. Единственное, о чём он неожиданно подумал и отчётливо вспомнил – это задорный детский смех и большие сияющие карие глаза, полные уверенности и наивной решительности. — Даже память умирает, Зараки-сан. И не стоит волноваться о тех, в чьих воспоминаниях ты можешь всплыть. Унохана вновь оказалась перед Зараки, который с большим удивлением обнаружил, что на нём ни следа не осталось того, что произошло минуту назад. Или всё-таки не произошло? Женщина всё также мило улыбалась, продолжая смотреть со свойственным ей лёгким прищуром, и в её образе ничего не предвещало беды. Но что-то же всё-таки было? Едва ли он когда-то поймёт, что произошло. — А знаешь, что интересно? — неожиданно начала Унохана, прервав первой возникшую тишину, и не дожидаясь ответа Зараки, будто не своим голосом воскликнула, — Смерть тебе к лицу! И в тот же миг она снова сбросив свою маску невинности, как дикий зверь, кинулась на мужчину с обнажённым клинком, приготовившись нанести очередной смертельный удар. Но в этот раз Зараки был более сосредоточен и всё-таки успел ловко увернуться от внезапного выпада.Это было опасно!
— Некоторые люди предпочитают окончить своё существование самостоятельно, — торжественно рассуждала Унохана, контратакуя и блокируя небрежные манёвры клинка Зараки. — Принято считать, что это глупо, но я бы хотела их по-настоящему понять. Зараки абсолютно не слышал странные, обрывистые рассуждения Уноханы. С каждым сцеплением их клинков он только сильнее чувствовал нарастающий экстаз от битвы, которая набирала обороты. Запах крови и звуки лязгающего металла пробуждал в нём дикий азарт и заставлял довольно ухмыляться. Когда лезвие катаны Уны мощно проскользнуло по ороговевшей коже оголённого плеча мужчины, по нему пробежался табун мурашек. Зараки почувствовал неописуемый поток блаженства, словно его только что коснулись женские губы. Единственное, чего ему сейчас хотелось — это максимально точно, досконально запомнить все эти сладкие ощущения и обрести уверенность, что происходящее ему не снилось. Разве это может оказаться всего лишь плодом воображения, когда даже твой клинок начинает неистово визжать в руках от восторга и желания как можно дольше наслаждаться битвой? « Я сильна. Я сильнее всех. Кроме тебя. И поэтому я буду убивать тебя сотни, тысячи раз. Поэтому я буду лечить тебя. Снова и снова. Пока ты не станешь таким, как прежде. И… не превзойдёшь меня! » , — в голубых глазах Уноханы сиял огонь безумия и страсти, который сжигал и сжирал всё на своём пути, но каждый раз когда их взгляды с Зараки пересекались этот монолог невольно вспыхивал в её голове, на секунды усмиряя дьявольский пыл. Она довольно отметила про себя, что битва наконец-то начинает идти в ритме, которого изначально добивалась. Женщина больше не чувствовала страха, который ещё десять минут назад исходил от Зараки, и наконец-то могла полностью расслабиться и отдаться наслаждению от битвы с долгожданным соперником. « Когда время придёт, не надо меня поправлять. Мне решать свою судьбу. Сейчас ты смотришь на меня и всё, что говорили прежде о тебе кажется ложью..», — как вихрь песочного потока крутилось это в голове Зараки, когда он наступал на Унохану и всматривался в её старый небольшой шрам, который она долгое время прятала под толстой косой иссиня-чёрных волос. Теперь Зараки вспомнил всё, что связывало его с Первым Кенпачи.