***
Спустя двадцать минут они уже сидели за столом с кружками, наполнеными финиковым вином. Эва рассказала о произошедшем, Ливий слушал, не перебивая, лишь изредка уточняя некоторые детали. — И представляешь, он спросил ревную ли я его. Это как вообще было связано с тем, что я сказала? Я сама не понимаю так ли это, откуда ему то знать? – Эвтида сделала несколько глотков алкоголя, переводя дыхание от сильного потока речи. — Ты ведь сама его спросила за Агнию, – лекарь сидел напротив то и дело размышляя как помочь подруге, – милая госпожа, ты ведь действительно что-то к нему испытываешь и он по всей видимости к тебе тоже, раз не прибил на месте ещё в библиотеке, — он хитро ухмыльнулся, делая небольшой глоток вина. — И ты туда же. Я не знаю, может он мне действительно нравится, но я не хочу этого признавать, – девушка чувствовала как быстро пьянеет от отсутствия пищи за целый день, — тем более не прибил тогда, так сделает это потом, когда найдёт меня. Мне не сносить головы за свой язык. — Всё будет нормально, Эва. Ты не виновата за свои чувства и думаю, он не дурак и понимает это, – парень поднялся со своего места, и двинулся к девушке, — хватит с тебя алкоголя на сегодня. Пойдём, у меня есть гостевая комната, поспишь сегодня там. Шезму кивнула, поблагодарив за гостеприимность и отправилась вслед за Ливием. Эвтида чувствовала себя обессиленно и опустошённо. Знала, что утром её ждёт жуткое похмелье, после трёх кружек вина на голодный желудок, а днём, возможно, ожидает наказание, либо ещё хуже – смерть. Только голова коснулась подушки, как она тут же уснула.*
Амен узнал от охотников куда ушла Эва и двинулся быстрым шагом к дому лекаря Пеллийского. Ему было не по душе, что она сбежала от него, наговорив глупостей. Но её слова заставили Эпистата действительно задуматься о своём положении. Он не хотел, чтобы она его боялась. Он знал что она плакала вчера, после его ухода, это было видно по опухшим глазам, макияж на которых не смог скрыть от него такие детали. Его позабавила ситуация, что Эвтида ревнует и хотел убедиться в этом ещё больше. Он сам чувствует к ней влечение, она была для него прекрасна, словно сама Бастет. Он часто замечал как другие мужчины смотрят на неё похотливо, с желанием. Не раз он приструнял взглядом тех, кто осмеливался хоть на шаг приблизиться к ней. Амен уже стучал в двери, дожидаясь ответа. У входа показался Ливий с удивлением глядя на Эпистата. — Господин, чем обязан? — Где Эва? – он не церемонясь отодвинул парня и вошёл внутрь, осматривая помещение. — Она спит, может ты утром зайдёшь? – лекарь пытался преградить путь мужчине, что ни капли не удавалось. — Я заберу её в её хижину, в какой она комнате? – он открыл первую дверь и почувствовал знакомый хмельной запах, — вы пили? — Был грешок, господин. Ты прости за её слова тогда в библиотеке, сам знаешь как у неё язык распущен. Не хотела она плохого наговорить, просто испугалась, –Ливий встал перед Эпистатом, спиной отходя от надвигающегося мужчины, якобы защищая Эву. — Я не причиню ей вреда, только отнесу к себе. Не́чего прилежной девушке ночевать у друга, – последнее слово он словно подчеркнул, обозначая границы парня. Лекарь лишь кивнул и ретировался из комнаты, сказав, что соберёт некоторые лекарства. Амен неподвижно стоял над спящей Эвтидой, огдядывая её лицо. Макияж на глазах расплылся, будто она пустила несколько слезинок перед тем как уснуть. Он бережно, словно хрупкий цветок, поднял девушку на руки, удивляясь её лёгкости и утонченности. Даже во сне она была прекрасна. На выходе из дома, Ливий вручил ему лекарства и записку для Эвы, с рецептами, чтобы утром ей было легче. Эпистат довольно быстро дошёл до дома Неферут и без стука ворвался внутрь. Стучать и не требовалось, её подруги снова не было в хижине, значит они сейчас одни. Мужчина удобнее уложил девушку на кровать, накрывая неприятной колючей простынью, примечая про себя, что нужно ей достать лучшее постельное бельё. Его рука сама потянулась к упавшей тёмной пряди на лице Эвтиды. Завернув непослушный локон за ухо, его пальцы двинулись вниз по острой скуле, доходя до подбородка, и вверх до немного приоткрытых губ Неферут, что так и взывали вцепится в них своими в сладком, тягучем поцелуе и не отпускать. Хотел попробовать их на вкус и потянулся вперёд. Их дыхание смешалось, а между их лицами осталось лишь несколько миллиметров, когда она резко распахнула глаза. Амен замер, скрывая удивление вперемешку со смущением, а глаза Эвы налились страхом. Она вскрикнула, подскакивая с кровати и замахиваясь маленькой ладошкой. Прозвучал звонкий шлепок, а девушка упала на пол, прикрывая рот от осознания, что только что сделала. Красный след от ладони на щеке Эпистата, словно светился при свете луны. Голубые глаза потемнели, давая понять, что Эвтиде конец. Нужно бежать. Пока не поздно. Девушка мельком взглянула на окно и собиралась уже выпрыгнуть в него, как её за талию схватили сильные руки мужчины. Он обвил её конечности, поднимая с пола, чтобы у неё не было опоры. От неудачной попытки побега, она задела тот самый горшок с цветком, что с грохотом свалился с подоконника и разбился на большие осколки. Они оба уставились на полураскрытый свёрток где белая ткань переплеталась с чёрной. В воздухе повисло молчание, а сердце шезму упало в пятки. Теперь мне точно конец. Переведя круглые, словно блюдца глаза на лицо Эпистата, и встретившись с его злым, холодным взглядом она истерично улыбнулась и начала дёргаться в его руках, пытаясь вырваться из его хватки. Девушка извивалась словно змея, а вспотелое от страха и алкоголя тело было сложно удержать в руках. — Эвтида угомонись! – его голос, словно гром среди ясного неба, заставил серце забиться чаще, словно пытаясь насытиться этой жизнью, а саму шезму замереть, — я сейчас тебя отпускаю, а ты покорно сядешь и мы поговорим. Всё понятно? Эва кивнула, не смея ослушаться грозного тона Эпистата. Пытаясь скрывать дрожь в теле и стараясь расслабиться, она села на кровать, как только Амен расцепил свои руки. Он присел доставая свои ткани и её накидку, заприметив свиток с перепиской с Фараоном он оскалился и глубоко вдохнул. — Ты читала это? – сверкнув сталью глаз и увидев отрицательный кивок он немного смягчился, — я же говорил, что ты можешь просто попросить свою накидку, а не воровать её. — Тогда ты бы начал допрос – "зачем?" и "почему?", я не хотела отвечать, – она снова с вызовом посмотрела на Амена, начиная снова злиться то ли на себя, то ли на него. — Ты действительно думаешь, что я не проверил её? Эвтида, я не дурак и понимаю, что это за накидка. Я же говорил, что вижу людей насквозь, – он прикрыл глаза и взялся пальцами за переносицу, — тебе нужно поучиться честности у Агнии, – он знал, что это заденет её, но нужно было разбавить обстановку, не хотел её пугать больше. — Ну конечно! Агния ведь такая белая и пушистая, ни разу не воровала и вообще она сама честность. Так почему ты сейчас у меня в хижине, а не у неё? – Эва перешла почти на крик с яростью глядя на мужчину, в носу начинало щипать от подступивших слёз, — Агния то, Агния сё, да я уже поняла как твоя торговка прекрасна! — рывком поднявшись с кровати она побежала в сторону выхода. Не успела она приблизиться к двери как столкнулась с грудью Эпистата. Он тут же прижал её к себе зарываясь пальцами в густую копну тёмных волос. Эва билась кулачками, пытаясь снова вырваться, но услышав тихий мурчащий смех – замерла, уже не сдерживая дрожь. — Глупая, маленькая шезму. Не думай обо мне настолько плохо. Я сразу заметил, что ты ревнуешь меня, но не хотела этого признавать. Агния для меня ничего не значит, – мужчина прижал дрожащее тело девушки ещё ближе и поцеловал в макушку, — знала бы ты, как глубоко пробралась в моё сердце своим диким нравом и непокорностью. Тогда поняла бы, почему я так поступаю. Я уже давно всё знаю, сколько раз я отводил от тебя подозрения охотников. — Почему ты это делаешь? – сбивчивый шёпот прозвучал из уст Эвы. Эпистат положил ладонь на шею Неферут, поддевая большим пальцем её подбородок, заставляя поднять голову и посмотреть в его тёмные, от больших зрачков, глаза. — Потому что люблю тебя, моя непокорная Неферут, – он мягко улыбнулся и приблизился, оставляя нежный поцелуй на опухших от укусов девичьих губах. Эвтида молчала, слова были излишни. Она только сейчас поняла, что чувствует к нему то же самое. Она отвела взгляд, как снова ощутила поцелуй его мягких губ. Не ожидая от себя подобного – она охотно ответила, прикрывая глаза от удовольствия. Её первый поцелуй был неопытным, но она старалась как могла и надеялась, что Амену тоже нравится. Запах граната и мирта окутал с ног до головы, вызывая расслабление и табун мурашек по позвоночнику. Девушка обмякла в его руках, разрешая мужчине подхватить её под бёдра и поднять. Она обвила его торс ногами, прижимаясь ещё ближе, чем вызвала глухой рык Эпистата себе в губы. Он отнёс её к кровати и уложил, разрывая поцелуй. На возмущённое мычание Эвы он лишь хмыкнул и присел рядом. — Ты всё ещё пьяна, непокорная. Тебе нужен сон, – он спрятал тёмный локон ей за ухо и коснулся губами её лба, — а за все твои выходки ответишь завтра. Шезму надула губы в обиде и развернулась на другую сторону, спиной к мужчине, накрываясь одеялом с головой. Он улыбнулся, даже не подозревая как Эвтида сейчас покраснела. Она не привыкла видеть такого заботливого Амена, но такой он ей определённо нравился. Холодный и грозный снаружи, и мягкий и нежный внутри. Эпистат ушёл, оставляя девушку наедине со своими мыслями. Груз спал с плеч, когда он рассказал Эве о своих чувствах и его Ка будто освободилась от оков. Он был счастлив? Несомненно. Зол на неё? Был грех. Её можно было понять, она – шезму. Она врала и скрывала многое, лишь бы остаться в живых. На вечер следующего дня у мужчины были большие планы на свою Неферут.***
Утро наступило довольно быстро и не смотря на тошноту и головную боль – Эвтида была счастлива. Быстро разобравшись с лекарствами Ливия и, наконец, выпив через силу отвар, она заметила в небольшом мешочке ещё стеклянную баночку розовой жидкости, к которой прилагалась отдельная записка: «Аромамасло с лесными ягодами и мятой. Мой подарок тебе, милая Госпожа. Думаю твоему Эпистату понравится.» Дальше шла инструкция куда нужно наносить вкуснопахнущую жидкость. Шезму решила сначала сходить в общую купальню а потом воспользоваться этим, недешёвым, подарком. Все уже сидели в столовой и завтракали. Эва не нашла своих друзей, поэтому взяв свою порцию тушёных овощей в юшке, заняла свободный столик на краю. Благодаря отвару Ливия, ей стало намного легче, чему она была безусловно рада. Рядом приземлилась большая глиняная тарелка и девушка было подумала, что это Реймсс, но посмотрев в сторону пришедшего её глаза округлились до размера этих посуд. — Господин, почему ты здесь? Ты разве не должен быть за столом с охотниками? – Эвтида наблюдала как Эпистат садится рядом с ней, принимаясь за пищу. — Как самочувствие? – он поднял заинтересованый взгляд на неё. — Нормально всё. Ты проигнорировал мой вопрос, – Эва нахмурилась, пытаясь выдавить из него хоть какой-то ответ. — Это он так по тебе соскучился, не обращай внимания, – к столу подошёл смеющийся Тизиан и присел напротив. Заметив два испепеляющих взгляда в свою сторону, он поднял руки в примирительном жесте, — вы друг другу точно подходите. Он продолжал смеяться, не обращая внимание на холодный взгляд друга. Девушка отвела взгляд, чувствуя как кровь приливает к щекам. Я тоже соскучилась, если честно. Спустя несколько минут к ним присоединилась ещё одна персона, из-за которой у шезму и вовсе отпал аппетит. — Агния, какая встреча, – Тиз всплеснул руками, немного отодвигаясь и позволяя сесть рядом, напротив Амена. Эпистат вспрыснул от смеха, заметив сверепый взгляд Эвтиды, хотя старался не подавать виду. — Господин, говорила же, что мы ещё встретимся, – она быстро вселась и принялась за еду, — у меня есть новости. — Продолжай, – мужчина кивнул, а Эва уже вскипала, хотя ещё толком ничего не происходило. — Вчера поздним вечером были замечены трое людей в мантиях близ рынка. Они говорили с каким-то стариком о деле и назначили время на закате сегодня, – торговка обпёрлась локтём о стол, ложа свою голову на ладонь. — Благодарю за информацию. Тизиан, подготовишь экипаж на вечер, выдвигаемся за час до заката, устроим засаду, – на слова Эпистата его друг и подчинённый кивнул, продолжая свою трапезу. Повисло молчание, Эве было неловко в такой компании, учитывая присутствие Агнии, которая кидала недвоякие взгляды на беловолосого мужчину. Эвтида дёрнулась, ощутив крупную ладонь на своём бедре. Эпистат начал разговор с Тизианом, якобы он тут не при чём и продолжал сжимать и разжимать ладонь на ноге девушки. Шезму старалась не выдавать своего смущения и решила отвлечься вслушиваясь в разговор мужчин, что совсем не получалось. Все её мысли были об Амене, о его цепких пальцах, что сейчас медленно, складка за складкой, поднимали юбку Эвы. Его ладонь медленно нырнула вниз, оглаживая внутреннюю часть бедра, совсем рядом с заветным местом. Жар стекал в щёки и уши, заставляя те краснеть, но девушка всё так же продолжала сидеть с невозмутимым выражением лица, будто ничего и не происходит. Внизу стало слишком влажно и она боялась увидеть реакцию Эпистата на её готовность. Её ещё никогда не ласкали так, тем более прилюдно. Мужчина хитро улыбнулся, чувствуя влагу на своих пальцах и нырнув ещё дальше удивился какую реакцию вызвал у девушки лишь одними поглаживаниями. Найдя чувствительный бугорок начал водить по нему круговыми движениями с лёгким нажимом. Странное чувство всё скручивало Эвтиду внизу живота и она хотела сжать колени, но шершавые, грубые пальцы начали ускоряться, заставляя шезму шумно выдохнуть. — Эва, ты в порядке? Выглядишь неважно, – Агния впервые лично обратилась к девушке с наигранным беспокойством оглядывая её. — Да, всё нормально. Перепила вчера немного, – Неферут так же наиграно улыбнулась, чувствуя как приближается что-то невероятное, но Амен сбавил темп, отдаляя долгожданную разрядку. — Сегодня работаешь на меня, нечего напиваться в рабочие дни, – Эпистат встретился со взглядом полным мольбы и жажды и улыбнулся одними глазами, довольный, своей игрой. Убрав руку от Эвтиды, он поправил её юбку и поднялся со своего места. Девушка не успела выдохнуть, как её голову повернули в бок, держа за подбородок и оставляя быстрый поцелуй на губах. Глаза шезму снова расширились от удивления, заставляя опешить от такого резкого и неожиданного действия Амена. Он бытро ретировался по своим делам, крикнув напоследок не опаздывать. Тизиан лишь засмеялся, а торговка замялась, видимо поняла, что проиграла эту игру. Краем глаза она заметила друзей, что только пришли в трапезную. Дия и Реймсс смотрели с открытыми ртами на это представление, а на лице Реммао читался вселенский страх. Эва, сказав, что ей пора и быстрым шагом направилась в свою хижину забрать свитки и чернила.***
Половину дня она ходила за Эпистатом, записывая в папирус все его действия и слова, и наконец они пришли в библиотеку, где остались работать наедине. Как только Эвтида положила свои вещи на стол и услышала звук закрывающейся двери, Амен тут же развернул её, зажимая между столом и своим телом, впиваясь в губы девушки так жадно, словно странник только вышел из пустыни и нашёл такую желанную, прохладную воду. Разорвав поцелуй он тяжело дышал, будто сдерживался, чтобы не напасть на неё прямо здесь. — Теперь ты объяснишь, что это было утром? – она стукнула его кулачком в плечо, злобно заглядывая в светлые голубые глаза. — Хотел показать всем, что ты принадлежишь мне. И никто не имеет права трогать и беспокоить тебя, моя непокорная, – он положил ладонь ей на шею оглаживая большим пальцем скулу. Он слышал этот восхитительный запах, что исходил от неё и старался держать себя в руках, чтобы, упаси Ра, она не испугалась его порыва, — а теперь за работу. Тебе ещё учиться и учиться, шезму. Он поцеловал её в лоб и ушёл в сторону стелажей в поисках нужных свитков. Эвтида лишь фыркнула, но приператься не стала и села за работу. Спустя какое-то время Эпистат вернулся раскладывая папирусы на своём столе изредка поглядывая на Неферут. Он сел спиной к ней, чтобы меньше отвлекаться, но желание и воспоминание о её новом запахе никуда не делись. Девушка решила не терять времени зря и тоже немного поиграть с мужчиной, в отместку за то, что он делал с ней утром. Она вальяжно поднялась со своего места, кошачей грацией направляясь к Амену. Она положила свои ладошки ему на плечи, заставляя его еле заметно вздрогнуть от неожиданности. — Ты должна работать, – не поворачиваясь к ней лицом он откинулся на спинку стула прикрывая глаза от женских ласк. — Не видно, что ты сильно против моего перерыва, – женские руки с небольшими ноготками водили по плечам и груди Эпистата, очёрчивая каждую мышцу, чем вызвала шумный выдох мужчины. Ладони девушки опускались всё ниже, проходясь по кубикам стального преса и ловко нырнули под кромку белых штанов, удивляясь как быстро и сильно он возбудился. Сдавленый стон сорвался с его губ, когда шезму ловко перехватила твёрдую, разгорячённую плоть, начиная неловко водить по нему вверх и вниз. Второй рукой она продолжала оглаживать, изредка царапая торс Амена. Схватив губами мочку с золотой серьгой она втянула её в себя, вызывая очередной стон мужчины, удивляясь, как он реагирует на её прикосновения. Движения руки на члене стали быстрее, увереннее и так же резко прекратились как и начались. Мужчина с рыком перехватил её руки, резко усаживая к себе на колени и впиваясь в губы в жадном, тягучем поцелуе. Эвтида прервала его идиллию быстро чмокнув в щеку и с ребяческой улыбкой спрыгнула с Амена, виляя бёдрами и направляясь к себе. — Работай, Амен, – она была довольна своей победой и принялась писать, стараясь не оглядываться на возлюбленного. — Чертовка, – Эпистат отвернулся, чтобы она не видела его смущения, — после заката прийдёшь ко мне отрабатывать свои выходки, непокорная. Эва прикусила губу с лёгкой улыбкой, а внизу живота завязался тугой узел, в предвкушении, что её ждёт.***
Вечером Амен ушёл в засаду на шезму, оставляя Эвтиду одну. Она надеялась, что те трое черномагов – это не её друзья и наставник. Но вся тяжесть и страх за них вмиг улетучились, увидев их за поздним ужином в трапезной. Эва отнесла папирусы, что написала за день, в дом Эпистата. Он говорил, что она должна быть у него после заката, поэтому девушка осталась в его хижине сразу, чтобы не бегать из места в место. Любопытство сыграло свою роль и Эва стала прохождаться по дому Амена как будто она тут хозяйка. Разглядывая старые потёртые папирусы с разноцветными лентами она решила взять посмотреть одним глазком, что же там важного. Раскрыв немного выглядывающий папирус, перемотаный красной лентой и подписаный «Развлечения Бастет», она прочитала первые строки и ужаснулась, покраснев от неловкости. В нём описывались разные позы и способы доставить удовольствие женщине с помощью различных принадлежностей и даже больше. На её талию легли большие ладони, заставив вздрогнуть. — Что же тебе на месте не сидится, непокорная, любопытная кошка, – он шумно вдохнул её запах, проводя носом от шеи к уху, — но пришла вовремя, хвалю Неферут. Хриплый шёпот пробрался под кожу, обволакивая кости и пробираясь по венам, от чего тело Эвтиды затрясло мелкой дрожью, дыхание сбилось а между ног стало слишком мокро. — Ты уже вернулся. Не думала, что так скоро, – она чувствовала как горячие ладони, словно змеи, обволакивали её тело и прижимают её ближе к пылающему телу. — Спешил наказать свою непокорную Неферут, – он прижал её слишком близко к себе, что она ягодицами чувствовала его стоячую, каменную плоть, — я думаю мы пока начнём с этого, – Амен ткнул куда-то в текст, на что Эва округлила глаза ещё больше, — у тебя были мужчины? — Нет, ты первый, – девушке было тяжело дышать то-ли от крепкой хватки и осознания того, что сейчас будет, то-ли от такого же сильного желания испробовать всё новое сразу. — Я буду осторожен. Доверься мне. Тебе понравится, – влажными поцелуями он опустился на шею Эвы, вдыхая её, такой неземной, аромат, что сводил с ума, — в твоей обязанности лишь – быть покорной. Руки мужчины стали развязывать топ и юбку Эвы, и как только те упали на пол – прижал её бёдрами к столу у которого она стояла вырывая первый стон из её уст. Ладони прошлись по изгибам тонкой талии, сначала вниз по бёдрам, далее снова вверх, заходя вперёд и сжимая небольшую, но слишком чувствительную грудь, вырывая ещё один сладкий женский стон. Взяв пальцами одной руки её сосок – начал крутить их в разные стороны, немного оттягивая. Вторая рука на миг исчезла, но снова появилась на теле Эвы, чем-то скользким проводя от лопаток вдоль позвоночника. Девушка выгнулась, ещё сильнее упираясь ягодицами в стоячий член мужчины. — Мне нравится как твоё тело реагирует на мои прикосновения, – рука, смазанная чем-то, нырнула ниже, проводя вокруг не того входа, что Эвтида хотела, – такая податливая, прекрасная и только моя. У девушки не было сил и воздуха ответить ему, она изнемогала и удивлялась настолько он опытен в подобных делах. Палец мужчины с нажимом провёл по тугому кольцу вверх и вниз и резко, но плавно вошёл на одну фалангу, заставляя шезму вскрикнуть от удовольствия и неизведанных чувств. — Расслабься, Эва. Я не хочу причинять тебе боль, – девушка послушалась такого приказного, но волнительного тона Эпистата, — вот так, моя девочка. Он вошёл пальцем глубже. Вторая ладонь всё так же скручивала до приятной боли соски Эвтиды. Вытащив руку с Неферут, от чего та заскулила, снова требуя ласки, он потянулся к выдвижному ящику в столе, доставая оттуда три деревянных шарика на толстой нити, оплетённых кожей. Смазав их каким-то маслом – опустил Эве меж ягодиц, растирая и подготавливая. — Что.. Это, – сквозь сбивчивое дыхание, она всё же смогла задать вопрос. — С первой встречи с тобой хотел её испробовать, – он всунул один шарик внутрь, вызывая очередной вскрик, — ты их первая владелица и они тебе очень идут. Эвтида почувствовала ещё один толчок – второй шарик оказался в ней. Голова кружилась от странных ощущений и яркого аромата граната и мирта по всей комнате. Мужчина рывком развернул её к себе лицом, усаживая на стол и впиваясь долгожданным поцелуем в желанные женские губы. Руки мужчины легли на женскую талию, нежно поглаживая каждый её сантиметр кожи. Ладонь прошлась по животу, опускаясь всё ниже к сокровенному месту и остановилась на набухшем комке удовольствия Эвтиды. Её стоны распаляли его всё сильнее, но он сдерживался, потому что хотел наказать её, заставить выкрикивать его имя и мольбы о большем. Медленно массируя клитор девушки, Амен спустился горячими, влажными поцелуями на её шею, чтобы лучше слышать её язык удовольствия. Спускался всё ниже, пока не обхватил губами тёмный, чувствительный сосок, втягивая и покусывая. Эва зарылась пальцами в белоснежные мягкие волосы Эпистата, немного сжимая и оттягивая, чем вызвала его рык и тут же сама вскрикнула вперемешку со стоном, ощутив один его палец внутри себя. Шарики распаляли ощущения ещё сильнее и шезму чувствовала как близка к разрядке. Эпистат почувствовал как она начинает сжимать внутри и резко вынул конечность с влагалища девушки. — Нет, нет. Прошу, верни, – Неферут заскулила, обхватывая своими ладошками его лицо, заставляя посмотреть ей в полные мольбы глаза. — Это твоё наказание, непокорная, – он впился в её губы, немного прикусывая и так же быстро отстранился, — но не могу сопротивляться когда ты одними глазками молишь об удовольствии, — теперь в Эву вошло сразу два пальца, расстягивая её, — знаешь насколько ты узкая, – он приблизился к её уху, нежно кусая мочку, — думаю настолько и вкусная. Эвтида не понимала, что он делал, но доверяла этому мужчине. Верила, что он не сделает ей больно – ни её телу, ни её Ка. Эпистат аккуратно уложил девушку вдоль стола, поднимаясь в высоту своего роста и с жадностью осматривая такую покорную Неферут. Не теряя времени, он опустился на колени у её ног и языком провёл по нежным складкам, задевая комок нервов и снова спускаясь вниз, упиваясь её природной смазкой, которой было достаточно много. Эва стонала от нового удовольствия, желая, чтобы Амен сам оказался внутри. Но нужно было быть покорной. Точнее хотелось для него такой быть. Он уверенно управлял языком, доставляя своей девочке удовольствие. Как только ощутил, что она снова близко – сразу закончил своё дело, в последний раз проходясь от входа вверх, слизывая все вытекшие соки. — Амен, прошу, – Эвтида снова заскулила, резко поднимаясь в сидячее положение и глядя на Эпистата щенячими глазами. Он тихо и хрипло рассмеялся, после чего шумно выдохнул и утянул шезму в очередной тягучий поцелуй, нежно покусывая её нижнюю губу. Мужчина рывком сорвал с себя штаны и подхватил Неферут под ягодицы, поднимая со стола. Отнёс её к постели, бросая на мягкие простыни и нависая сверху. — Может быть больно, я большой, а ты слишком узкая. Уверенна? – он со всей нежностью, на которую был способен посмотрел в глаза Эвтиды, читая в них лишь вызов и необузданое желание. — Уверена, – тихий шёпот согласия девушки вызвал облегчение, что он не напугал её своими играми. Приставив пульсирующую плоть к её лону он медленно толкнулся, с трудом входя в неё. По её щекам пробежали несколько слезинок, оставляя дорожки на, и без того, влажном лице. Амен остановился на половине, давая ей привыкнуть к его размерам и новым ощущениям. Он поцеловал её в лоб, чтобы немного успокоить дрожащее тело Эвы и прижался к ней своим смотря как подрагивают её тёмные пушистые ресницы. Эвтида кивнула, давая понять, что ждёт продолжение. Эпистат снова двинул бёдрами и уже с лёгкостью вошёл до конца благодаря её обильной влаге. Шезму выгнулась в глухом стоне и умиротворённо улыбнулась нежно целуя в губы своего возлюбленного. Амен начал медленно и размеренно двигаться, не забывая про шарики в ней, чтобы не принести больший дискомфорт. Внутри неё было слишком узко и он готов был кончить прямо сейчас. Эва поймала ритм и стала двигаться на встречу. Боль полностью прошла открывая девушке новые и такие восхитительные ощущения. Мужчина уже сам не выдерживал и резко вышел, переворачивая удивлённую девушку на живот. Подняв её ягодицы и поставив на колени, второй рукой он прижал её лопатки к постели, заставляя ещё больше прогнуться в спине. Он резко вошёл, постепенно наращивая темп и придерживая за бёдра, кричащую от удовольствия, Эвтиду. Внутри неё сжималось всё сильнее и Амен знал, что она очень близка. Перехватив третий шарик он резко дёрнул его, вытаскивая второй наружу. От этого действия и сильных, плавных толчков Эву тут же захлестнула волна оргазма. Эпистат дёрнул последний шарик, вызывая в девушке ещё одну разрядку подряд. От сильного, пульсирующего сжатия её лона он сделал ещё одно движение бёдрами, входя во всю длину и изливаясь прямо в неё. Неферут било крупной дрожью от первого в жизни двойного оргазма. Мужчина аккуратно уложил её на кровать, поднимаясь за полотенцем. Обтерев сперва девушку, а затем себя тогда он заметил, что его ноги и руки тоже дрожат от долгожданного удовольствия. Он лёг рядом с ней, привлекая в свои объятия и нежно поцеловал в лоб. — Ты восхитительна, Эва, – он подождал пока они оба приведут дыхание в порядок и накрыл обоих мягкой простыней, — ты отработала своё наказание, была послушной, молодец, – Эпистат закинул обмякшее тело девушки на себя, нежно поглаживая хрупкие плечи. — Агнию ты тоже так наказывал? – получив лёгкий шлепок по ягодице – шезму пискнула и рассмеялась. — Хочешь ещё одно наказание? – он с наиграной серьёзностью посмотрел на неё. — Возможно завтра. Сегодня с меня достаточно, – она нежно чмокнула его в подбородок и зарылась носом в ямочку между ключицами, удобно устраиваясь на мужчине. Сон пришёл к обоим одновременно, Эпистату – про его непокорную Неферут, а Эве, впервые за её жизнь и учёбу на шезму, – приснился её возлюбленный.