Из моего окна // Елизавета Макарова

– ЕЛИЗАВЕТА МАКАРОВА — Я не могу себя контролировать, я не хочу себя контролировать. Я слишком долго ждала, слишком долго терпела. Мое самообладание дрожит и разрушается с каждым поцелуем, каждым касанием наших языков, с мягкостью ее кожи в моих руках. Я прижимаю ее к стене, отчаянно целуя, ее ведьминская шляпа падает и теряется в темноте. Я пытаюсь успокоиться и быть нежной, почувствовать каждую ее частичку, но долгое ожидание испортило меня. И хотя я хочу поглотить ее, проникнуть в нее, услышать, как она стонет мое имя, я не тороплюсь, ласкаю и целую ее. Когда ее дыхание превращается в стоны, я знаю, что она возбуждена так же, как я. Мои неугомонные руки залезают под ее короткое ведьминское платье, пока я не отрываюсь от ее губ. Сдвинув нижнее белье в сторону, скольжу пальцами по ее промежности, она стонет, и я кусаю ее нижнюю губу. – Так быстро намокла? Она ничего не говорит, лишь вздрагивает, когда мой палец касается её клитора. Он так горяч и влажен. – Лиза... – шепчет она, ее голос пропитан желанием. – Мы... Здесь нельзя. Она правда думает, что мы можем остановиться сейчас? Я провожу пальцем по промежности и слышу, как она задыхается, цепляясь за мои плечи. Оставляю ее губы, чтобы лизать и покусывать ее шею. Знаю, что это ее слабость, она откидывает голову назад, ее бедра двигаются в такт моим пальцам, сводя меня с ума. Другой рукой ласкаю ее грудь через платье. Нет, я не могу больше ждать. Я отстраняюсь от нее, вытаскивая руку из ее трусиков, но она нетерпеливо возражает – Лиза, пожалуйста. Игриво смотрю ей в глаза. – Чего ты хочешь? Она не стесняется произнести вслух. – Я хочу тебя сейчас, твои пальцы внутри себя. – Ой, да? – Обхватив за талию, я поднимаю ее ногу. – Ведьмочка-извращенка. Мои пальцы скользит по ее мокрой промежности, я упираюсь в нее лбом. – Я не буду нежной. Она кусает мою нижнюю губу. – Я и не хочу. Хватаю ее за волосы, заставляя смотреть мне в глаза, и двигаю рукой вперед, полностью проникая в нее. Она стонет от этих ощущений как сумасшедшая. Боже, я забыла, как сладко внутри нее, мокро, узко, жарко, мягко... Я не могу отвести от нее глаз, она так чертовски сексуальна и уязвима, ее щеки покраснели, губы опухли, глаза сияют от желания. Она проводит руками по моей шее, и я беру ее другую ногу, чтобы поднять и начать двигаться, прижимая ее при каждом резком движении к стене. Снова целую ее, заглушая ее стоны. – О боже, Лиза! – Она задыхается, теряя контроль. Касания мягкой, влажной и горячей кожи... еще, мне нужно еще. Я ускоряюсь, сильнее прижимая ее к стене, проникая в ее влажность, и на мгновение думаю о том, чтобы остановиться, не хочу сделать ей больно, но она просит еще, и я понимаю, что ей это так же нравится, как и мне. Если так пойдет и дальше, то я кончу быстрее, чем она. А я не хочу, чтобы она думала, что я неопытная. Я поднимаю ее и иду назад, пока не сажусь на один из диванов, она садится сверху и еще больше сводит меня с ума. Лия без стеснения двигается на моих пальцах, кругами, вперед и назад, и я понимаю, что это была не лучшая идея, чтобы не кончить быстрее. Она выглядит так сексуально, в огнях свечей ее влажная кожа сияет. Она словно богиня, никогда не думала, что секс может быть так хорош. Не только в физическом плане, это связь и эмоции, которые передаются через каждое прикосновение, каждый взгляд, каждый поцелуй. Черт, я у нее в руках. Она может уничтожить меня, но, честно говоря, я не против быть уничтоженной ею – это привилегия, черт возьми. Она кусает губы, опуская платье и обнажая грудь. О, да, привилегия, черт возьми. Я сжимаю ее талию, направляя движения. – Тебе нравится кататься на моих пальчиках вот так? Она стонет. – Да, очень нравится. Я шлепаю ее, и она вздрагивает от удовольствия. – Ты вся мокрая. – Я немного выпрямляюсь, чтобы лизать и посасывать ее грудь. – Хочу, чтобы ты кончила на меня. Чувствую, как она прижимается к основанию пальцев, я знаю, что она близка. – О, Лиза, это очень... ах! – Я двигаюсь в ней, глубоко проникая в нее. Она безудержно стонет, и я знаю, что она кончит вот-вот. Я приобнимаю ее и шепчу ей на ухо чувственные вещи, но краем глаза замечаю движение справа. Я смотрю и вижу удивленное лицо среди штор, которые скрывают нас. Марк. Инстинктивно мои руки опускают платье Ракель, и я чувствую облегчение от того, что она прикрыта, но она не останавливается. Марк требуется пара секунд, чтобы понять, что происходит, и мой холодный взгляд заставляет его уйти. Я хотела бы сказать, что это сбило мое возбуждение, но это не так. Моя ведьма продолжает двигаться, на грани оргазма, увлекая меня за собой. Она целует меня, и трение наших тел усиливается. Она стонет рядом с моим ртом, ее тело вздрагивает на мне, и я сжимаю ее бедра, когда она кончает. Внезапно я снова слышу музыку и стоны. Лия обнимает меня, и я зарываюсь лицом в ее шею. Чувствую учащенное сердцебиение и не хочу двигаться. В этом моменте все идеально. В этом всегда было одно из первых больших различий других девушек с Дией. До нее я всегда хотела отдалиться от девушки, с которой только что занималась сексом, и когда получала что хотела, то желала уйти. Но с Ли я всегда чувствую, что хочу остаться рядом. До сих пор помню, как сильно боялась этого чувства первые несколько раз, когда была с Лией, такого раньше со мной не было, это пугало, и поэтому я убегала или пыталась оттолкнуть ее. Я вдыхаю ее запах и улыбаюсь ей. Теперь я не боюсь, ведьма. Теперь я не хочу убегать. Я целую ее, и мы осторожно встаем, поправляя наши костюмы. Наблюдаю, как она опускает платье, и ехидно улыбаюсь. – Полагаю, я вышла из френдзоны. Она смотрит на меня прищурившись. – Не начинай. Притворяюсь невинной. – Я ничего не начинаю. – Молчу. – Я просто говорю правду, моя девушка. Она пытается скрыть улыбку. – Девушка? Я только киваю. – Теперь я вся твоя, а ты вся моя, ведьма. – Ха! – фыркает она. – Почему ты всегда такой собственница? Прижимаю ее к себе за талию, и она хихикает. Я поглаживаю ее щеку. – Потому что есть те, кто положил на тебя глаз. Она одаривает меня широкой улыбкой. – Ревнуешь? Ты выглядишь мило, когда ревнуешь. Впервые в жизни я испытала ревность с тобой. Я думаю об этом, но не говорю. Ракель неловко сгибается. – Я пойду в ванную, чтобы... ну, знаешь, помыться. – Я жду тебя за столом. Она кивает и уходит. Я выхожу из «зала свечей» и направляюсь к столу. Первым меня встречает Даня. – Вернулась. – Он встает и шепчет мне на ухо: – Причешись, мисс очевидность. Быстро провожу руками по волосам и иду к Марку. – У тебя есть сигареты? Он кивает, доставая из кармана пачку. – Одну? – Да. Покурим? Он улыбается мне. – Конечно. Мы проходим через «зал свечей», чтобы выйти на балкон. Как только захожу, вспоминаю, как Лия оставила меня в этом самом месте, так много произошло с той ночи. Мы зажигаем наши сигары, я даю ему затянуться и выдыхаю дым в холодный ночной воздух. Марк наклонился, оперевшись руками на перила, уставившись в никуда. Между нами очень странное и неудобное молчание, но мы оба знаем, что должны поговорить. – Нет необходимости ходить вокруг да около, – говорит он непринужденно. – Для меня это не игра, Марк, – начинаю я, снова затягиваясь. – Не в этот раз. – Она правда тебе нравится? – Это нечто большее. Он смеется. – Да ладно. Ты влюблена? – Да. Он гримасничает. – Я думал, она просто странная девушка, которая преследовала тебя. Как все изменилось. – Марк, серьезно, я не играю, – повторяю я. – Никаких игр, споров, вызовов. Он поднимает обе руки и насмешливо говорит: – Я это понял. – Скажи, что хочешь сказать. – Я должен тебе верить? – предъявляет он. – Может, ты задумалась хоть раз, когда обманула меня со Светой? – Ты никогда не говорил мне, что она тебе правда нравится, что это не игра. Откуда мне было знать? Прочитать твои мысли? – Ты знала, что я к ней чувствую! Мне не нужно было говорить об этом. – Он бросает сигарету на пол и тушит. – Я с детства влюблен в нее, ты это знала. Я знала, что это когда-нибудь всплывет, но не ожидала, что этот разговор состоится сегодня. – Она видела в тебе только друга, это не моя вина. – Ты думаешь, я этого не знаю? Но все мои надежды быть с ней рухнули, когда ты начала трахать ее ради удовольствия, ради забавы, обманывая ее, как дуру. Я тушу сигарету в пепельнице на маленьком столике на балконе. – Я никогда не хотела играть с ней, и ты это знаешь. – Но ты это сделала, – отвечает он, и в его голосе слышен гнев. – Ты поимела нас обоих своим проклятым эгоизмом, ты никогда не думаешь о других, только о себе. – Чего ты хочешь? Извинений? – Нет, просто надеюсь, что теперь, когда ты нашла человека, который тебе и вправду дорог, ты научишься думать о других. – Он проводит рукой по голове. – Я надеюсь, что ты повзрослеешь. Что бы ты почувствовал, если бы я отбил у тебя Лию? Если бы ты видела, как я пользуюсь ей в свое удовольствие, зная, что есть ты и твои сильные чувства к ней, что ты можешь сделать ее счастливой и дать ей все. При одной мысли об этом я сжимаю кулаки. – Даже не думай об этом. – Паршиво, да? Я рад, что теперь ты можешь поставить себя на мое место. – Он отворачивается и вздыхает. – Расслабься, я и близко не подойду к твоей ведьме. Я только хотел, чтобы ты поняла, что я чувствую. Забыв о гордости, я говорю: – Прости. – Марк поворачивается ко мне, на его лице читается удивление, но я продолжаю: – Правда, мне очень жаль, брат, ты прав. – Ты никогда не извинялась передо мной. – Я знаю. – С грустью улыбаюсь ему. – Но теперь мне легче признавать свои ошибки, думаю, она делает меня лучше. Он искренне улыбается мне. – Я так рад это слышать. – Света скоро оправится, Марк, и у тебя будет шанс вернуть ее. Он смеется. – Надеюсь, что так и будет, пока что я довольствуюсь ее ненавидящими взглядами. – Все хорошо? – Все хорошо, прошлое осталось в прошлом. Выяснив все, мы возвращаемся в клуб. Когда мы садимся за стол, Лия хохочет с Даней, а Света стоит с Андреа, слегка двигаясь под музыку. Я подхожу к Свете и шепчу ей на ухо: – Я бросаю тебе вызов потанцевать с Марком. Она корчит лицо. – Ненавижу твои вызовы. Мы всегда выполняем вызовы, которые бросаем друг другу. Я вижу, как они идут танцевать, а затем смотрю на мою ведьму. Она так красива, когда смеется, на ее щеках румянец. Я заметила, что она краснеет, когда слишком много выпьет. Она замечает меня, ее глаза загораются, и она рукой подманивает меня к себе. Да, определенно, быть уничтоженной ею – это привилегия.