Узнать тайну их первых поцелуев

      Сарада с грустью смотрела в окно, сидя на кухне съёмной квартиры, в которой ютились скромные остатки Учих. По крайней мере, одна точно, а вот насчёт проживания здесь второго представителя великого клана можно было лишь догадываться: ни вещей, ни самого Саске Учиха в ближайшем километре не наблюдалось уже месяц, если не два.       Но у мужчины есть причины: как минимум факт того, что он чуть ли не сильнейший шиноби во всём мире.       Была в квартире и Сакура Учиха, девичья фамилия которой Харуно. Даже Сарада была расстроена тем, что отца никогда не бывает дома, так какого этой женщине?       Как ни странно, но девушку сильно возмущал факт своего существования: она считала, что родить от Саске можно либо по невероятной глупости, либо по невероятной влюблённости. И то, и другое было, по мнению Сарады, несвойственно её матери — волевой и сильной шиноби, управляющей целой больницей.       Но с недавних пор младшая Учиха начала сомневаться в том психологическом портрете её родителей, который она составила. С первой же встречи — которая, как ни странно, прошла только в выпускном классе академии, — она перестала считать своего отца чем-то волшебным и необъяснимым. Он напугал её чуть ли не до усрачки, приняв за клона какого-то психопата.       В матери же она разочаровалась, увидев, как та растаяла, всего лишь увидев мужа. Но это вызывало скорее злость к её отцу: как можно жениться на женщине, если всегда так далеко? Невероятно. Можно сказать, даже эгоистично.       Но в то же время ей отчаянно хотелось внимания со стороны отца — это тоже её бесило. Она чуть ли не как её мать радовалась его приходу, хотя и считала это глупостью.       Сарада злилась на своего друга за то, что он отнимает у неё и без того почти отсутствующее свободное время отца. Она злилась на Боруто за то, что он попросил Саске стать его учителем. Злилась на Саске за то, что он согласился на его уговоры.       И вот сейчас, она наблюдает за мерно стучащими по карнизу каплями стихающего — а может, только начинающегося — дождя и в очередной раз проклинала их всех. Снова проклинала и снова ужасалась тому, что может желать чего-то плохого своим близким.       Девушка, возможно, ещё долго бы так просидела — благо, обладала должным терпением — но прорезавший звенящую тишину звонок в дверь заставил Сараду рефлекторно повернуть голову и потянуться левой рукой к подсумку у неё на поясе.       Недовольно дёрнувшись, она поправила очки и, медленно спустившись со стула, потащилась открывать.       Пройдя прихожую, она заглянула в глазок, встав на цыпочки. Её глаза удивлённо расширились, и она с волнением открыла замок, на который была заперта входная дверь. Гость тут же, услышав щелчок, потянул за ручку двери, и перед Сарадой предстал высокий мужчина, Учиха Саске.       — Привет, — несколько неловко поздоровался он.       — Привет, — идентично ему пролепетала девушка, отойдя в сторону и тем самым дав Саске пройти. Потом она развернулась, направившись на кухню. Он неуверенно прошагал следом за ней.       Сараду бесило её состояние: вроде как и бесит, но в то же время чувствуешь себя взволнованно и немного радостно. Девушке надоедало противоречить самой себе, как будто она бесхарактерная жижа, не имеющая никаких, даже малейших, принципов или, хотя бы, здравого смысла.       Она, стоя к отцу спиной, доставала что-то из кухонного ящика. Рамен. Готовить не хотелось, как и идти куда-то — тем более, что у неё, можно сказать, гость. Гость, который, по идее, должен жить здесь, а не гостить.       На секунду замерев, она, краем глаза глянув на всё ещё стоявшего мужчину, спросила у него: — Ты не ел?       — Нет, — отрицательно покачал головой он.       Тогда Сарада достала ещё одну порцию. — Спасибо, — пробормотал мужчина. Она угукнула, кивком указав на стул, соседствующий с тем, на котором Сарада сидела ещё минуту назад, приглашая его сесть. Некоторое время они молчали. Когда чайник вскипел, голос её отца, к которому она ещё не привыкла, прервал тишину       — Твоя мама на работе? — спросил Саске.       Девушка кивнула, не оборачиваясь. Налив воду в предварительно подготовленный рамен, она взяла обе коробки в руки, стараясь не обжечься, и опустила их на небольшой квадратный кухонный стол, сев на свободный стул.       Сарада была удивлена, что мужчина пришёл. Она думала, что будет также редко видеть его, как и до выпуска из академии. То есть, вообще не видеть. Такой расклад бы не устроил её мать, но вполне бы устроил девушку: слишком уж сложно и непонятно было рядом с ним.       Вроде и отец, но при нём Сарада становится робкой. Та же Чочо постоянно со своим общается, тренируется, бесится.       Девушка подняла свои глаза, до сих пор смотрящие на руки, которые она сцепила в замок на коленях, теребив пальцы. Впервые за эту встречу они встретились взглядами, чего Сарада неосознанно избегала. Его глаза были такими же глубокими, чёрными. Как говорила её знакомая — смоляная чернота вместо глаз.       Он смотрел на неё. Его взгляд выражал то ли грусть, то ли скуку: она не успела разглядеть, так как тут же дёрнула свою голову вправо, делая вид, что ей интересна немного побитая перечница, стоящая в буфете. Может, вообще ничего не выражал. Наиболее вероятный вариант. Подождав пару минут, они приступили к еде. ***       Боруто лежал на диване перед телевизором и, решив потратить один день из заслуженных после сложной миссии выходных на просмотр сериала о супергероях, лениво размышлял о том, что надо бы сходить потренироваться.       Он думал об этом весь день, каждый раз откладывая какие-либо действия, будь то поход за едой или в туалет, до начала следующей серии.       Парень давно потерял нить повествования, сосредоточившись на своих мыслях и поедании чипсов. Его мама вместе с младшей сестрой отправились в торговый цент, а Боруто, объяснив это отдыхом от миссий, в итоге остался дома один — его отец, Наруто Узумаки, никогда не приходил раньше, чем ночью, а больше некому беспокоить ленивого тюленя, как его накануне окрестила Химавари — младшая сестра.       Он недовольно пошуршал упаковкой чипсов и, ничего не нащупав, засунул туда голову.       — Да блин! — проорал Боруто, когда соленные крошки попали ему в глаза. — Твою ж мать!       Парень, подпрыгивая, побежал в ванную, набивая синяки обо все углы.       На ощупь отыскав дверную ручку, он с силой её потянул, и, подбежав к раковине, открыл кран.       — Выгляжу как уродец ебанный, — констатировал Боруто, глядя на своё отражение прищуренными, напоминающими две полоски, глазами.       Мимолётом подумав о том, что его сокомандница, Сарада Учиха, будь она здесь, злорадно спросила: «Почему «как»?», он вдруг понял, что, оказывается, за сегодняшний день успел забыть о существовании этой мелкой кракозябры.       Совсем не ясно, с чего к Сараде прилепилась эта кличка — по крайней мере, Боруто именно так и называл её в мыслях, если вдруг и подумает о ней — ведь она была выше парня на два сантиметра. Это он выяснил месяц назад, когда Мицуки, во время разговора, отметил разницу в их росте.       Возможно, всё дело в четырёхдневном отрыве по возрасту. Именно этим Боруто гордился.       Он вспомнил также то, что давно не виделся с её отцом, Саске Учиха, по совместительству наставником парня. Уж кого-кого, а этого мужчину Боруто уважал; даже больше, чем супергероя из сериала.       Он мечтал стать таким же: сильным ниндзя, защищающим деревню из тени. Позицию Сарады он не понимал — его отец был её кумиром, и в целом титул Каге девушку привлекал, и она открыто заявляла, что мечтает стать Хокаге.       Восхищаться же дядей Саске она, видно, не планировала. По крайней мере, Боруто сделал такие выводы по тем коротким и обобщённым фразам, которыми чаще всего и ограничивались их разговоры о Саске.       Насмотревшись на себя в зеркало, Боруто потопал обратно в гостиную.       Однако, заметив мужчину, сидящего на диване и переключившего канал на интересующую его передачу, парень понял, что досмотреть последнюю серию ему не удастся.       Наруто, услышав шаги, обернулся и, заметив сына, радостно воскликнул: — Боруто! Я уже думал, что зря раньше освободился! Привет!       — Привет, — ошарашенно поздоровался он. Парень не ожидал, что отец придёт раньше, чем обычно. Боруто думал, что его мама, постоянно грустящая и волнующаяся за мужа из-за его переработок, снова пожелает ему и Химавари спокойных снов, а сама будет ждать Наруто до поздней ночи. А мужчина снова заявится за полночь, если не к утру, и ляжет спать, чтобы с утра вновь пойти в резиденцию Хокаге.       Наруто вдруг подскочил к нему и с горящими глазами сказал: — Слушай, у меня идея!       — Э… Какая? — у парня было плохое предчувствие.       — Давай приготовим для Хинаты и Химавари торт! — уверено предложил Наруто, вызвав у Боруто нервный смешок. В последний раз этот мужчина предпринимал неудачные попытки — эти попытки успехом не увенчались — что-то приготовить полгода назад, после этого, решив, что он бездарность в этом плане, довольствовался приготовленной едой Хинаты и раменом.       Парень сначала хотел истерично замотать головой и сбежать из дома, вспомнив, каким чёрным было то мясо, которое планировалось прожарки «медиум», но вдруг подумал, что хотел бы провести время с отцом.       — Ладно, — понуро согласился Боруто.       — Отлично, иди в магаз! — радостно воскликнул Наруто.       — Ага, иди сам, у меня денег нет! — отмахнулся парень. Деньги у него были — всё-таки, фастфуд был не в состоянии выжрать все его деньги, хоть и отнимал большую их часть. Но идти никуда не хотелось.       — Да что ты врёшь? — мужчина повёл сына на улицу. — Обувайся, иди в магаз, без продуктов не возвращайся… — приговаривал он.       — А чё покупать-то? — резко затормозил до этого шедший по коридору парень, никогда в жизни не готовивший торты. — Молоко и яйца?       — Ну, — задумался Наруто, — как минимум ещё муку… Да короче, на месте разберёшься! Боруто чертыхнулся. ***       Сарада сидела на своей кровати, переодевшись в пижаму и обдумывая сегодняшний день. Странно было. Сакура, вернувшись с работы и увидев Саске и их дочь, обедающих вместе, тут же расплылась в счастливой улыбке.       Она присоединилась к ним. Потом Сарада, сославшись на то, что хочет отдохнуть после миссии, ретировалась в свою комнату, успешно пробыв там до вечера никем не отвлекаемой.       Вдруг в дверь постучали. Девушка разрешила войти, решив, что это мама вспомнила о её существовании и хочет пожелать спокойной ночи. Но в комнату вошёл Саске.       — Папа?.. — удивлённо округлила она глаза.       Мужчина прошёл вглубь комнаты и, усевшись на стул, проговорил: — Спокойной ночи. — это ещё больше удивило её. Она была… рада? Сарада понимала, что, скорее всего, именно Сакура сказала её отцу зайти сюда, но в то же время ей было очень приятно. Странно, наверное, что она так рада столь незначительному поступку со стороны Саске.       С другой стороны, он, кажется, ещё ни разу не приходил к ней и не желал спокойной ночи.       Они помолчали минуту, и Сарада, захотев закончить эту неловкую паузу, спросила первое попавшееся в голову: — А когда у тебя был первый поцелуй?       Девушка еле справилась с желанием хлопнуть себя по лбу. Отлично, теперь неловкое молчание стало ещё более неловким! Надо же было такое спросить… Но удивлённый мужчина, подумав несколько секунд, всё же ответил.       — В выпускном классе академии, последние дни…       Сарада подняла голову, на мгновение встретившись с ним взглядами.       — Понятно… А… С мамой?.. — девушка опустила взгляд, разглядывая узор на своей пижаме.       Саске поперхнулся, немного испугав этим Сараду.       — Ну, нет… — медленно сказал он, тут же выпалив. — Тебе пора спать, спокойной ночи!       Он молниеносно вскочил и, выйдя, закрыл дверь. Послышались удаляющиеся шаги. Девушка пожала плечами. Мало ли, может, это кто-то из нынешних знакомых, и отцу неудобно об этом вспоминать. Но интересно. ***       — Эй, Батёк, — Боруто лежал на кровати, борясь с сонливостью, а рядом с ним стоял такой же убитый Наруто. После приготовления красного бархата, чьим тайным ингредиентом были боль, старания и слёзы этих двоих, они еле успели отдраить кухню.       Честно сказать, в качестве секрета парень хотел добавить плевок, но помнил, что этот торт, возможно, только если она лишится чувством самосохранения, будет есть его мама, и передумал.       И Хината, и Химавари оценили их десерт. Умолчим, что Химавари оценила на два из десяти, а Хината оценила блюда на десятку явно предвзято относясь к поварам.       — Вопрос, — продолжил Боруто. — Ты с кем поцеловался впервые?       Наруто, помолчав немного, заявил: — Я иду спать. И ушёл спать. Вот же ж, заинтриговал.