Эхо

3. ЖЕНЯ — И что там Липницкая? —нахмурившись, спросила Боброва. Малую Бронную сегодня накрыл первый снег, как будто перевернулся грузовик с сахарной пудрой-все дома были словно из сказки. В Pino по утрам очень тихо и свободно, такое ощущение, что Патриаршие просыпаются не раньше 12 дня. Вот же счастливые люди. А вот мы приехали с Катей на завтрак в 10 утра, и уже заказали себе огромную порцию сырников с фруктами и кокосовым йогуртом. — Сказала, что не сможет приехать на встречу, потому что подхватила вирус и лежит с температурой.-я пожала плечами. — Ну что-же. Правда, а особенно неприятная правда, как в твоем случае, может и подождать. — размышляла Катя. — Интересно, она действительно заболела, или просто решила сдать назад и не рассказывать мне о том, что «сделала» с ней Этери? — Зачем ей это? —Ну, я не знаю. Может, ей стыдно. Может, она не хочет, чтоб я узнала всю правду? Или потому, что рассказывать и вовсе нечего? — Очень может быть кстати, что она говорит правду. Но немного преувеличивает масштаб катастрофы. Слушай Жень, сколько я знаю тебя? А сколько ты знаешь Этери? Даже если она и заставляла Юльку работать слишком много и похудеть, ее тоже можно понять. В конце концов, она тренер, а не психолог и нянька. — Я тоже думаю об этом. Тем более, то, что Юля не смогла справится с рпп-это исключительно ее ответственность. Принесли сырники и гречишный чай. — Что ты думаешь на счет Пашкевича? — я наконец-то приступила к сырникам. — Не знаю, Жень… понятия не имею как может быть связана смерть Игоря с Этери, даже в голове не укладывается. Помню ходили слухи что у них был роман, когда она только пришла в Хрустальный… — Серьезно?! — Ой, да мало ли кто что говорил…— отмахнулась Боброва. Ей романы приписывают и с Буяновым, и с Плющенко, и бог еще знает с кем. Верить во все это полное сумасшествие. Да даже с тобой… — Ну, хоть в чем то наши безумные фанаты попали в точку. — Ой, если кто и безумен-так это не фанаты, а ты с Тутберидзе. В предолимпийский сезон вы настолько расслабились и обнаглели, что не заметить то, что происходит, мог только слепой. Или очень наивный, верящий в сказки про «материнскую любовь». Ну да. — Боброва украла с моей тарелки клубнику. —Взрослая женщина целует 17 летнюю у всех на глазах в КиКе под прицелами камер и не выпускает из рук….конечно, «материнская любовь». Эх, знали бы вы ребята, что происходило ЗА пределами КиКа… — Боброва!!! Ты невыносима! Катя громко смеялась, пока я жестами умоляла ее заткнуться, чтоб никто не услышал. Слава Богам, что рядом за столиками никого не было, и что официант так сильно смущался, когда увидел нас, что лишний раз к нам не подходил. — А вот мне повезло, я знааааю. Настолько хорошо вжились в этот образ, который создали сами- «один плюс один» — великий тренер и любимая ученица, что и сами поверили в это, и заставили поверить всех окружающих. — Закончила? -теперь я уже смеялась вместе с ней. — Я ещё даже не начинала. —Катя подмигнула мне и позвала официанта, чтоб заказать ещё и десерт. А вообще, мы действительно хороши с Этери, как ни крути. Ведь абсолютно никто из штаба, никто из спортсменов, и даже моя мама ни о чем так и не догадались. Временами меня напрягали подколы Глейхенгауза, но ведь это же Глейхенгауз — ему просто нужен был повод для шуток, а по факту, даже если и какие мысли приходили к нему в голову-ему было плевать. За это я очень уважала его. Даня никогда не лез не в своё дело. И нам, честно говоря, тоже было плевать. Мы просто были очень счастливы. Я дождалась пока Боброва выберет десерт, и когда ушёл официант вернулась к разговору. — Я вот что думаю…несмотря на то, что мы с ней были достаточно близки, тема ее личной жизни всегда была под запретом. Она никогда не отвечала на провокационные вопросы. — Это на какие? — Ну например… Кто отец Дианы? Почему Водорезова так ненавидит Этери? Почему Пашкевич в один день без причин бросил работу в Хрустальном и улетел первый же рейсом в Лос-Анджелес? Почему она вернулась в Россию? С чего вдруг началась такая вражда с Плющенко? Куда делась Юля вскоре после Олимпиады и что с ней случилось? — Ну, на счет Водорезовой там все белыми нитками шито. То что Диана дочь Буянова — это уже ни для кого не секрет. Зачем нужно было придумывать эту легенду с мистером Дэвис, непонятно. Короче, не в курсе, честно говоря. Катя задумалась на минуту. — Но вообще…я могу закинуть удочку и узнать из первых источников. Вот что пришло в голову. Мы сейчас работаем с Романовской над проектом, и знаешь что? Она ведь тренировалась тогда у Водорезовой. Думаю, какая никакая информация у неё есть. — Это было бы просто отлично! Катя отмахнулась. — Фигня вопрос. И что в итоге ты будешь делать с Этери? — Пока не знаю. — Думаю, вам нужно поговорить. — Не уверена, что она будет рада этому разговору. — Ммм. Ну смотря какой будет разговор. Чего ты хочешь? — Что ты имеешь ввиду? — Чего ты хочешь от нее? Ей 40 лет, а тебе 20. Пропасть между вами длиной в двадцать лет. Хочешь чтоб она была твоей? Жить с ней? Создать с ней семью? Или быть ее любовницей и заниматься сексом во всех отелях мира на гастролях ледовых шоу? Или смотреть Американскую историю ужасов по вечерам и засыпать в обнимку? Чего. Ты. Хочешь? Этот вопрос очевидно поставил меня в тупик. Так далеко я ещё не заглядывала. — Нет. Я…то есть, я не знаю. Я просто хочу чтоб все было как раньше. — В этом и проблема, Жень. — То есть? — Как раньше уже нет, и не будет никогда. И похоже это понимают все, кроме тебя. Я чуть не подавилась. — ЧТО? — Нет, ну я конечно не знаю, посвятила ли Этери своего возлюбленного в ту историю, что была между вами. Но если это так, то ты точно не в выигрышном положении. — заключила Катя. — Заканчивай говорить загадками. Без этого тошно. — Ну смотри, у взрослой женщины был роман с ученицей, пока та не улетела в другую страну и не разбила ей сердце. По факту променяла ее на канадца. И тут появляется ОН. Идеальный мужчина, с серьёзными намерениями. И сердце снежной королевы тает. Ты его видела вообще? Дмитрий, ну он как бы так сказать…да блин, будто сошел с страниц книг о супергерое, который спасает весь мир. Ты и сама это знаешь. Не удивлена ни разу, что она не устояла. Официант принёс десерт, и Катя сделала паузу. А когда он ушёл, продолжила. — Так вот. И тут, когда у них все серьезно, возвращаешься ты. И вы с Дмитрием по разные стороны на чаше весов. Что она выберет? Взрослая женщина, ей хочется стабильности и серьёзности, семью и спокойствие, в конце концов. А не той эфемерной любви и безумных страстей с любимой ученицей, которые однажды ее уничтожили. — И что мне делать? Хочешь сказать, у меня нет шансов? —Я хочу сказать шансы есть, и ещё какие. Только с новой историей и новой Женей. Понимаешь, о чем я? Пока все, что говорила Боброва, было для меня как на китайском языке. Очень интересно, но ни черта непонятно. Я неуверенно замотала головой. — Честно говоря, пока не въезжаю. — Знаешь, в психологии есть такой термин-пристройка сверху, пристройка на равных, пристройка снизу. Ты была ее любимой ученицей. А она всегда была главной. Все и всегда зависело от ее решений. Причём она была главной как в работе, так и в ваших отношениях. Вот смотри, даже то, что в итоге Январские звёзды тебе в последний момент поменяли на Каренину. Потому что она так решила. Хотя ты идеально выкатывала олимпийскую программу. Но она побоялась рискнуть, потому что любила тебя и переживала за твое здоровье. И это в конечном итоге сыграло с ней злую шутку. Любовь к тебе, и забота о тебе. И если тебе не надоело, что она всегда была главной, то Этери больше не хочет играть в дочки-матери. Пройденный этап, так сказать. Не хочет больше брать ответственность. Короче. Она должна начать воспринимать тебя не как свою ученицу, а как своего партнёра, как свою девушку. На равных. Ее размышления прервал звонок. На экране телефона засветилось имя. Глейхенгазуз. — Дань, привет! — Привет, Женька! Слушай, у тебя все в норме? Этери сказала ты не отвечала ей… — он сделал слишком долгую многозначительную паузу. — В общем, она спросила на счет твоего участия в шоу Тутберидзе. Ты как, в деле? — Да Дань, конечно я в деле. — Супер. Тогда завтра обсудите с ней. Меня просто не будет. Подумай какую программу будешь катать. У тебя вроде было две новых с Авербухом, да? — Да, я думаю ту, что будет на кубке Первого канала. До встречи. -До встречи, Жень. И…она ждёт тебя. Она… что? Она ждёт меня? Я медленно повторила эти три слова, словно пробуя на вкус. — Она. Ждёт. Меня. Пригласила участвовать в шоу. Все складывается очень даже неплохо.— я улыбнулась Кате. — Случайностей не бывает, их создают. — подмигнула мне Боброва. Подготовка к шоу—прекрасная случайность и возможность сблизиться с ней. Как бы невзначай, между делом, пока она будет вносить правки в программу. — Все, что ты мне сказала сегодня… Кать, я не знаю, чтоб я делала без тебя. Спасибо. — Ерунда, Жень. Ваш личный психолог всегда готов провести для вас сеанс психотерапии. Я надеюсь, наша сегодняшняя сессия была очень продуктивна. И да, не парься по поводу того, что было, и тем более что будет. — Просто как оказалось, я совершенно ничего не знаю об Этери. Можно ли любить того, кого не знаешь? И если раньше это совершенно не имело значения, то теперь для меня была важна каждая деталь в этой мозаике, которую я пытаюсь собрать с момента возвращения в Россию. — Жень, не стоит смотреть в прошлое. Ну давай честно — у каждого из нас есть скелеты в шкафу. Никто не идеален. И на солнце есть пятна. Просто забей на все это хрен и действуй. Я кивнула. Пятна на солнце… Мы закрыли счёт, и Боброва поехала домой, а я на тренировку. Я так за последние дни погрузилась в свои мысли и переживания, что немного выпала из рабочего графика. А тренировки и Ледниковый период никто не отменял. Утром я проснулась от звонка Милохина. Спрашивал, можем ли мы перенести занятие сегодня. Я подумала о том, что это очень вовремя, потому что неизвестно, куда заведет и как далеко зайдёт сегодняшняя встреча с Этери. Я почувствовала что снова очень плохо не соображаю. Тяжело думать. Не, так точно не пойдёт. Мне сейчас нужно очень хорошо соображать. Я сделала глоток смузи и покрутила в руках синюю упаковку. Тик-так. Быстро проглотила сразу две таблетки и закусила бананом, чтоб не слишком раздражать слизистую моего бедного желудка. Пока я ехала в такси, мои мысли крутились с бешеной скоростью. Все банально и просто-мне нужен план. Медведева всегда была только против Медведевой. А значит, не существует никаких препятствий, кроме тех, что создала я сама. Больше никакой драмы. Больше никаких игр. Я не сдамся и не отступлю, пока не добьюсь своего. Или пока моя любовь не скажет мне, глядя прямо в глаза, что больше меня не любит. Я приехала на тренировку на час раньше положенного времени. Внутри томилось лёгкое волнение с каплей эйфории и странное предвкушение чего то неизвестного, но очень приятного. Как будто что-то должно было случится. Что-то должно было произойти. Но в Хрустальном, как ни странно, было пусто. Чтоб вы понимали, это большая редкость. Потому что как правило тут всегда полностью забито расписание, и каждая минута на вес золота. Но не сегодня. Дяди Мишы, нашего охранника, нет. Администратора нет. На льду-никого. В раздевалке-никого. В зале хореографии-никого. В зале офп-никого. И даже в кафе-никого! Подозрительно. Где спортсмены? Где персонал? Где тренерский штаб? Я поднялась в кабинет Этери. Постучала. Попробовала открыть дверь-закрыто. Ничего не понятно и очень странно. С первыми заморозками в Хрустальном все вымерли как мамонты? Я вышла на лед на раскатку. Необычное ощущения, я очень давно не каталась в полном одиночестве. Крайний раз, наверное, это было ещё до Олимпиады. Но и в назначенное время, в 16:00 на катке никто не появился. И в 16:20 тоже. Я успела прогнать программу 2 раза, пока не заметила, что у выхода за мной внимательно наблюдает… Дмитрий.