My boy

Бамберг. Классический европейский город. Небольшие разноцветные домики с черепичной крышей. Среди старых, хорошо отреставрированных зданий выделяется один- не старый, но с потресканной штукатуркой и неприятно стучащей друг о друга черепице, сделанный так чтобы сливаться с окружением, но активно выделяющийся среди них. На последнем пятом этаже домика сидел Гинтер. В руке он вертел отсыревшие сигареты. Вкус вишни, который был заявлен на расплывчетой упаковке, приобрели оттенок забродившего вина. На вкус прям как его губы. Сладкие с приятной горчинкой. На подоконнике рядом с пепельницой лежал альбом с полароидными фотографиями. Из прозрачных карманчиков на Диму смотрел Мирон. Разный Мирон. Гинтер перевернул страницу с кудрявым Мироном. На жёлтой бумаге блестел поларойд. На нём, как и на всех остальных фотографиях, Окси улыбался, показывал "пис" в камеру. Гинтер рядом пьяный в хлам целовал его в шею. Шокк помнит что эта была попойка после концерта, что свой фотик они тогда забыли в отеле, поэтому снимал тогда кто-то из знакомых, вроде Ваня Ленин. Дима этого не помнит, но помнит вкус Мироновой шее и губ. Ещё он помнит как ахуенно ощущаются чужие губы на головке своего члена. Сглотнув, Дима переводит взгляд на другую фотографию. На соседней странице Федоров уже трезвый сидит в кресле, одетый в смешной свитер с широким воротом. На коленках у него лежит книга. Мирон сонно смотрел на страницы, потирая глаза. После того как Дима сделал эту фотографию, Окси долго возмущался, что Гинтер попусту тратит картриджи и лучше бы делал фотки природы или чего-то более красивого, чем сонный, уставший рэпер проснувшийся с бодуна. Но Шокк ни капельки не жалеет потраченного кадра. Смотря на такого Окси, Гинтер улыбается про себя отмечая, как мило поджимает под себя ноги поэт. Пролистав пару страниц с обычными фоточками, где Мирон улыбается, позирует, танцует, кому-то махает и с кем-то разговаривает, Дима останавливается на поларойде, где Окси спит на его коленях, а Гинтер нежно касается чужого затылка, зарываясь пятернёй в маленький ёжик волос. Фоточка была сделана после съёмок клипа "Дегенеративного искусства". Мирон тогда не высыпался и мучился с бессонницами, но именно в тот день рэпера потянула в сон. Дима изрядно промучившийся с чужим недосыпом позволил ему улечься прямо на его колени на, которых лежала и бамберговская кожанка. Листая альбом дальше, Дима видит фотографии, где они вместе курят на балконе после вписке, где они обнимаются на концертах, прижимаясь лбами друг к другу, где Федорову впервый раз били татуировку, где Окси впервые надел Димину футболку утром. Гинтер улыбается, оглаживает листы желтоватой бумаги и смотрит. Смотрит пронзительно, вспоминает всё что было. Через пару минут Дима перевернул очередную страницу. Воздух застревает в горле. На поларойде Мирон голый и злой показывает фак в камеру. Это была идея Шокка, сделать фотосессию в стили ню, так сказать на будущее. И ведь не прогадал. В начале Мирон зажимался, смущался, прикрывался руками. Под конец же Окси начинал позировать, продолжая фырчать на стоящего за камерой Гинтера. Фотографии не выглядели пошло. Они имели определённую эстетику, выглядели красиво и правильно. Плавные изгибы чужого тела обрывались у рамок поларойда, обрезая ноги и кисти рук, оставляя в кадре выгибающуюся спину и запрокинутую назад голову. Гинтер пораженно смотрит на глянцевые бумажки в пластиковых карманах. Ладони, на которых лежит альбом, дрожат. Перед глазами бежать картинки их с Мироном жизнью. Вот первая встреча, вот первая совместная попойка, вот первый поцелуй, рядом первый секс, а вот и "серьёзный разговор". Последние воспоминания связанные с Мироном Дима старался тактично опустить, но в голову шли воспоминания. Отрывки ссор и скандалов, вперемешку с лещами. Дима часто дышит, кивает себе, дрожит весь. Сердце бешено стучит в груди. Мозг останавливает, но руки сами тянутся к телефону. У Димы трясутся ладони он быстрыми движениями набирает на экране вызубренный наизусть номер. Дрожащие пальцы не всегда попадают по нужным цифрам. Через пару минут над ухом Гинтера раздаётся гудок, потом ещё один. Через пару секунд на другом конце провода раздаётся тихое "Слушаю". Шокк долго не думает и тихо шепчет в динамик своим осипшим голосом. -Mein Junge. Я скучаю...