Тише-тише...

      Улицы Стокгольма кишат монстрами, которые так и норовят нанести урон Хенрикссону и остановить его. Чтобы тот остался лежать трупом в подворотне, пока его кишки поедают различные окровавленные и ужасно выглядящие твари, продолжая его разрывать на куски и растаскивать кто куда. Каждая встреча с такими уродами приводила несколько чувств: страх, отчаяние, гнев и печаль. Но чем ближе Саймон приближался к своей цели, к дому, тем всë больше пропадали эти чувства и оставались лишь "осадки" от них: принятие и апатия. Возможно, ничего из этого его больше не напугает, кроме как собственного я. Оно более ужасно, чем все эти монстры вместе взятые.       Находясь в метро и сидя на лавочке перед поездом, Саймон доставал из своей сумки пачку сигарет и зажигалку. Оставалось в пачке четыре сигареты. Парень вытащил одну из них и взял в зубы, а остальные убрал обратно себе в сумку. Поджигая сигарету с помощью зажигалки и затягиваясь спустя пару секунд, Хенрикссон начал в голове перебирать все моменты, которые с ним происходят за этот тяжëлый вечер.       "Пострадавший мужчина, машина, переулок, монстры, мои галлюцинации..." — Первое что приходило в голову парню, который расслабленно сидел на лавочке. Его одежда и обувь были окровавленными из-за монстров и его собственной крови, ведь не только чудища получали урон, но и Хенрикссон. Удары молотком, руками, укусы, попытки удушения от языка и нападки ножом. Всю боль он либо терпел, либо использовал одно из худших обезболивающих препаратов — шприц морфия из подворотни.       Эти вещи не покидали его голову и она начинала болеть. До этого момента она никак не болела, но сейчас... Сейчас эта боль лишь усиливалась. В станции метро послышался скрежет тяжëлой вещи, которую тащили по полу, а также шаги, которые становились всë чëтче, приближаясь ближе и ближе к Саймону. Парень достал из кармана своей толстовки пистолет, после чего встал со скамьи. Сигарета выпала на мраморный пол, продолжая догорать и испускать струйку дыма вверх. Хенрикссон увидел свой ужас, от которого немного стали неметь ноги. Его собственное извращëнное я, которое было всë в крови, улыбающееся во все зубы, смотрящее на Саймона с безумным и маниакальным взглядом. Он тащил за собой кувалду, которая и издавала этот неприятный скрежет. Его кровавая версия становилась всë ближе и ближе.       — Что такое? Боишься меня? — Безумное я произнесло свои первые слова, продолжая подходить ближе и ближе к оригиналу.       — Не подходи ко мне! Пошëл отсюда вон! — Саймон не боялся наставлять пистолет на самого себя, после чего решил сделать выстрел тому в ногу. Кровавый Саймон остановился, затем немного опустился, а после чего своими пальцами немного разодрал себе джинсы. Он полез в рану, доставая оттуда пулю и откидывая еë куда-то в сторону, затем продолжая свой путь к оригиналу.       — Ты.. Ублюдок! Уйди от меня! Какого хера тебе надо от меня?! — Саймон так же стоял на месте, после чего немного опустил пистолет.       Его альтер эго решило резко дëрнуться с места и побежал к Хенрикссону. Он откинул свою кувалду, а затем принялся делать удар кулаком в область живота парня, заставляя того согнуться и упасть на бок, на пол. Саймон принялся с испуганным взглядом смотреть на своë жестокое я, которое опустилось к нему и село сверху, не давая оригиналу как либо повернуться или попытаться противостоять. Он взял его за капюшон и волосы, после чего потянул вверх, из-за чего Хенрикссон стал приподниматься и руками стал отбиваться от рук своего альтер эго. Саймон недовольно и болезненно прорычал, глядя на того, кто ему был страшен и противен в какой-то степени.       — Признайся, ты же скучал по мне и этой жестокости. — Он продолжал его держать за капюшон с волосами, не давая тому вырваться.       — Мудак, отъебись от меня! Ты — моя главная ошибка, которая только есть! — Саймон со злобой и отвращением на него глядел, как зверь загнанный в угол, которому явно не светит свобода. Пока что.       — Я — лишь часть тебя. Ты меня создал сам, когда ты был обозлëн на весь мир, погружаясь в себя и своë отчаяние. Ты сделал меня таким плохим, а не я. — Он отпустил его капюшон с волосами, после чего Саймон стал аккуратно под телом своего альтер эго переворачиваться на спину и упираться локтями в холодный пол.       — Чего тебе нужно от меня? — Саймон всë так же злобно выглядел, не спуская своих глаз со своего "я".       — Что нужно мне? Это неправильный вопрос. Вот верный вопрос от меня: что нужно тебе? — Он опустил свои руки на его туловище, после чего принялся спускаться к низу толстовки.       — Какого хуя?! Отпусти меня нахуй! — Саймон стал пытаться вырваться из лап кровавого Саймона, но второй его взял за руку и ту сильно сжал, что аж можно было почувствовать неимоверную боль.       — Не дëргайся и просто будь послушным... — Он поднëс свою руку к его рту, после чего нагнулся к Саймону вперёд. — Тише-тише... — Он стал пытаться ему открыть рот рукой, что ему естественно удалось и пустил два пальца. — А теперь укуси их.       Хенрикссон стал нервничать и даже не знал, что ему делать на эти слова, ведь до этого у него не было такого.       "Какого чëрта это вообще происходит?" — Мысль, которая стала его одолевать. Саймон стал неуверенно закрывать рот, при этом кусая зубами пальцы своего альтер эго. Вкус у них был отвратительным: запëкшаяся кровь, привкус от перчаток и металла, а также возможная грязь.       — Хороший мальчик.. — Кровавый Саймон аккуратно вытащил свою руку из рта оригинала, после чего поглядел на него пару секунд. Он приблизился к его лицу, а Саймон стал назад отодвигаться, но это не помогало. Альтер эго решило его взять сзади за голову. — Хватит от меня отодвигаться. Ещë раз так сделаешь — ты получишь наказание. — Он притянул его к себе и после чего немного опустил с него капюшон. Альтер эго принялся об его лицо тереться своим, не делая это долго и оставляя на чистеньком личике оригинала размазанную кровь. Кровавый Саймон опять стал улыбаться во все зубы, а его глаза приобрели безумие. Став пальцами свободной руки растирать кровь по его лицу, он даже стал смеяться немного, получая от этого какое-то удовольствие. Саймону же это не нравилось, потому что его буквально против его воли лапают, трутся об его и командуют им, словно пëсиком.       — Хорошо.. Теперь, я перейду к основному..       — Что ты имеешь ввиду..? — Данная фраза озадачила оригинала, даже заставив немного паниковать. Всë тело стало резко болеть, казалось, что его вот-вот стошнит или вырубит от всего этого, но что-то ему не давало так просто отрубиться.       — Ты это увидишь и почувствуешь. Признайся, ты этого хотел. — Альтернативный Саймон сдвинулся ниже и отодвинулся назад, став опускать свои руки на бëдра оригинала.       — Я нихуя уже не хочу, кроме как домой!       — Не ври самому себе. Никто не знает тебя лучше, чем ты сам. — Он опускает свои руки под толстовку и футболку Хенрикссона, принявшись их постепенно задирать вверх. Саймон стал вошкаться и одной рукой схватил своë альтер эго за его руку.       — Я вроде предупреждал о том, что у тебя будет наказание. — Безумное "я" Саймона оттолкнуло руку парня, после чего тот рывком приблизился к его лицу, а потом к шее. Он стал его кусать за шею, но не настолько сильно, а так же стал его заваливать полностью на пол. Бессилие и отвращение лишь бурлили в Саймоне, ибо это всë было странным и одновременно неприятным. Ему хотелось его оттолкнуть, но сил на это не хватало, поэтому в данной ситуации он был лишь жертвой, которой не освободиться. После укусов и засосов на шее, альтер эго принялся обратно спускаться вниз и опять задрал его одежду. Он достал из кармана своей кровавой худи нож, которым принялся оставлять лëгкие порезы на животе парня. Они испускали кровь, которую он стал слизывать с порезов и создавая новые. Уже каких либо сил нету на то, чтобы бороться с этой болью или силой, которая сковала его и не даëт Саймону сбежать.       Закончив с порезами на оригинале, Кровавый Саймон привстал и стал стаскивать джинсы с парня, оставляя на нëм "семейники", которые тоже принялись стаскивать, оставляя его полуголым. Смущение и желание себя куда-нибудь деть возвышалось в огромной прогрессии, даже несмотря на то, что они тут один на один. Собственное я и так издевается над тобой, какой позор. Кровавы Хенрикссон так же спустил с себя штаны с труханами, после чего перекинул ноги оригинала себе на плечи. Он стал аккуратно пристраиваться к парню, аккуратно входя в него своим членом. От такого действия Саймон выгнулся вперëд и издал протяжный стон с вздохом. Альтер эго закрыл ему рот рукой, после чего поглядел на всего него.       — Тише-тише... Мы только начали. — Кровавый Хенрикссон опустил руку с лица парня, перейдя на его живот и принявшись его поглаживать, при этом дотрагиваясь до порезов и их потирая. Его движения тазом продолжили делать заходы в Саймона, которые приносили странное ощущение. Оригинальный Саймон закатил глаза на потолок станции метро, который отсвечивал ему в глаза из-за своего яркого света. Он закрыл глаза, после поднял свободную руку, которой прикрыл себе рот, чтобы не издавать свои стоны со вздохами от движений своей извращëнной личности. Кровавый Саймон опустил свои руки по обе стороны оригинала, после принялся делать более глубокие заходы и ускорил свой темп движения, принявшись так же издавать томные вздохи, которые заставляли его в какой-то степени тоже смущаться, хотя по нему из-за крови и серьëзного выражения лица это было не видно.       — А ты довольно таки податливый для первого раза... — Извращенцу это явно нравилось, он даже со своей серьёзной мины выдавил лëгкую улыбку. Как всегда с зубами, которые были в некоторых местах острыми или окровавленными.       Саймон отвернул голову на бок и после чего приоткрыл свои глаза, принявшись глядеть на своë альтер эго. Они так и продолжали свои необычные телодвижения, ведь ко всему этому ещë добавилось небольшое изменение. Кровавый Саймон решил поставить Хенрикссона в более смущающую позу: в коленно-локтевую. Пристроившись сзади и опять зайдя в него, Саймон опустил своë лицо и большую часть тела вниз, став смотреть куда-то в сторону, пока к нему сзади прижимаются в плотную и схватывают руками за талию. Движения в этой позе были побыстрее, чем в миссионерской, пока один лежал на полу, а другой нависал сверху.       Через пару мгновений альтер эго делает свой последний заход, после чего выходит и опускается по телу к уху парня, капюшон с которого стянули. Он укусил его за ухо, после чего лизнул и отодвинулся назад.       — И правда хороший мальчик.

***

      По телу прошла дрожь, после чего Саймон просыпается в станции метро на лавочке. Его сигарета лежит на полу, а сам он в полном порядке. Никаких болей или порезов на животе. Абсолютное ничего. Это всë вызвало у него на лбу и висках холодный пот, который он решил вытереть рукавами толстовки. Нервно достав другую сигарету из пачки в сумке, он принялся еë поджигать и затягивать, постепенно приходя в себя после такого сна.       — Ну и пиздец... Приснится же такое.