Трава и розы

Трава Вечер. Тихий и спокойный. Где-то вдалеке из земли поднялась молния и понеслась в высь… Постепенно сереющую высь. Это было даже красиво. Дветысячи летний маг отнюдь не был романтиком, не часто предавался чувствам. Но ведь накатывает порой. Ты устаёшь от каждодневной работы, от людей вокруг, даже от простой потребности питаться и спать. Вот и Он устал. Это чувство было тихим-тихим, едва заметным, но оно было. И он ушёл сюда. В сумрак. Не навсегда, просто полежать на траве, посмотреть в ненастоящее небо, подумать. Дождь наконец пошёл. По лицу побежал холод, но глаза не пожелали закрыться. Он продолжал смотреть в высь, не замечая влагу, застилающую эту самую высь. Рядом послышался шорох. Кто-то массивный и старый улёгся рядом на эту же самую траву. - Тебя уже сутки нет. Необходимости отвечать нет. Время здесь течёт иначе, но думать об этом… Он устал, он не будет. Через час или даже больше, сбоку вздохнули: - Когда династию Юань свергли, я с досады чуть не убился. - Усмешка, такая привычная, почти автоматическая, выработанная светлым для таких вот случаев. Поговорить, объяснить, подбодрить, - В итоге, всё что я тогда посмел сделать, это приготовил одну настоечку. Он молчит. Ни один мускул не двигается, хоть и все они напряжены. Расслабления не наступает. Просветления…У него лишь протемнение. Кажется, старый лис всё же почувствовал, что мысли в этом совсем-не-бессильном-недо-полутрупе зашевелились. - С розами. Что? - Я сам собирал каждый лепесток. Первый кувшин не удался. Я рвал цветы, глубо, со злостью. Когда заливал, не получилось не подпитать их чувствами… Я открыл её буквально через два месяца, но она была так горька, прям ужас! - Это точно история из разряда: возьми себя в руки и всё получится, стажёр, - Вот… А через год, летом, я снова собрал цветы, нашёл сахар. Не стану лукавить, цветы были хуже, сахар грязнее, кувшин так и вовсе самый обычный. - И сейчас этот просветитель скажет, что получилось несомненно лучше. А всё благодаря спокойствию и упёртости, тем не менее сочетающееся с покорностью судьбе. - Тогда, кстати шёл дождь, так что пару капель наверняка попали. Неожиданно. Но всё ещё скучно. И слишком много слов. А он не хочет слов. - Я ещё не открывал тот сосуд. Будешь? Голова сама собой поворачивается. Веки сами собой судорожно смаргивают влагу. В груди не теплеет, но и протемнение кончается. - Пойдём. – Пресветлый садится и тянет руку, - Давай, не одному же пить? Тёмного дергают за руки, поднимая вверх. Он теряет равновесие и чуть наваливается на своего просветителя. Мышцы устали. Глаза устали. Мысли устали. Но… Великие больше не говорят. Просто идут дальше, вглубь, выходя. Кабинет Гесера закрыт. Из офиса не доносится ни единого звука. Они одни и он не одинок. Тёмный садится на ковёр и подушки. Всегда ли они здесь были? Какая разница… Пресветлый обдаёт маленькие фарфоровые чашечки кипятком, разливает прозрачно-розовую настойку. Она ложится на язык легко и нежно. Словно признание… Возраста не чувствуется. - Она совсем не крепкая. - Сказано без сожаления, удовлетворённо, - Кальян? Тёмный прикрывает глаза. Откидывает голову. Он почти беззащитен. Тепло реальное, а не алкогольное, льётся внутрь. Пускай светлое, но так даже лучше. Курить сейчас совершенно не хочется, но Светлый и так понимает. Вопрос был своеобразной оценкой: насколько Он открыт для общения. Они молчат. Пусть. Пьют не торопясь, не стремясь опьянеть. Просветления не происходит, ведь это было бы слишком для такого Тёмного. Лишь голова становится легче. В вине чувствуется печаль, тоску, сожаления, но принятие делает эти остатки эмоций такими уместными и светло-тёмными. Усталость остаётся, но им обоим легче. Настойка из роз… Династия Юань. Что тогда произошло? Не помнит никто. Не хотят. Но эта настойка так хороша. Его глаза наконец закрываются. Мышцы уже расслабляются. Жизнь продолжается. Пускай на той не-зелёной траве лежат мёртвые, а не они.