Свет в конце туннеля

Опустившись на дно страшной пропасти отчаяния, парень превратил свою комнату в грандиозный пейзаж безжизненности. Невозмутимо простершись на кровати, он затихарился в страданиях, утопая в море самогубственных мыслей и бесконечных вопросов без ответов. Издевательски беумолча, Том позволял времени безжалостно вытекать сквозь его пальцы, спиралей подобными, наблюдая, как дни сливаются в неразличимый поток однообразия. Месяца проходили мимо безжизненного тела, оставляя следы дущей унылой рутины. Юноша не находил силы двигаться, нет устремления в никуда, только отравленная атмосфера обитания внутри нутра. В сердце была каменная пустота, а молодой ум освещался только мрачными оттенками боли. Самый дорогой коньяк стал ему компаньоном безликой одиночества. Роскошь являлась лишь отражением идущего на убыль состояния души. Взмах руки, и впору погрузиться глубже, в жидкую бессознательность, где хоть на мгновение уйти от тяжести своего внутреннего мира. Встречая угасающий свет сигарет, Том вдыхал никотин, вместе с ним моментально окунувшись в зыбучий песок прошлых ошибок и раскаяний. Каждая затяжка была как печать, запечатлевшая его отравленную жизнь. Дым стал частицей мужской сущности, безысходности перед солнцем, которое беспомощно светило в комнату души, но не сумело раскрыть занавес мрака. В этом безмолвии он ни о чем не думал, а параллельно думал о всем, что могло бы спасти его. Но силы не возводились – мысли превращались в шепот утрат, знаменующих окончательный уход из реальности, глубже и глубже в себя. Борьба без кулаков, битва без оружия, где поражение неминуемо. Единственное, что приводило парня в равновесие, это ночная привычка играть на гитаре. Каулитц тихонько настраивал струны и, словно сказочник возводивший фантастические замки, наигрывал песни, чтобы сделать свою грусть немного легче. Когда ночь накрывала мир своим черным плащом и все вокруг погружалось в тишину, юноша открывал сердце на звуковых струнах собственной гитары. Каждая нота, каждый аккорд проникал глубоко в существование, будто живой организм, и плавно оседал во внутреннем мире. Пылающими пальцами он пробегал по грифу инструмента, наподобие мага, который через музыку переносит слушателей в другие миры, в другие реальности. Череда аккордов вела сквозь жизненные взлеты и падения, сквозь моря блаженства и глубокие океаны горя. Музыка оказалась спасительной плотью, всегда готовой утешить, когда сердце билось тревожным тоном. Постоянно. Билл, возможно, слышал отдаленные звуки ночной мелодии, исполняемой на музыкальном инструменте, но предпочитал молчать, как бы боясь нарушить брата в единственном увлечении. А ведь действительно... Младший мог только представить, какой глубокий смысл скрывался в этих музыкальных композициях, и какой душевный опыт они приносили Дредастому... "Эта гитара воплощала всю душу его бывшей возлюбленной. Том представлял ее тело, осознавая каждый миллиметр женской поверхности, словно он сам проникал вглубь существа. Тонкие губы представлялись магнитом, который притягивал к себе. Их сладкий вкус оставался на языке, вызывая приятное покалывание в животе. Старший никогда не забудет тот момент, когда они впервые поцеловались. Все вокруг исчезло, оставив только их двоих. В этом поцелуе была вся страсть, всё желание и нежность мира. Мужские руки обвивали девичью талию с любовью, любое прикосновение наполняло жизнь неподдельным блаженством. Кожа проявилась бархатистой, будто розовые лепестки, росшими в сиянии зари. Каждое касание ощущалось онемевшей глубиной, каждый миг с ней фигурировал для Тома истинным проявлением потрясающей красоты, которую тот никогда не устанет объяснять или описывать. Каулитц знал ее тело лучше, чем свое собственное, и это считалось сладким привычным развлечением. Каждый раз, когда он закрывал глаза, то видел женское лицо перед собой - искрящиеся глаза, нежную улыбку, отчаянно заставляющая рассудок замирать. Она зависимая часть прошлого. Том не забыл. Сейчас все изменилось. Внезапно и без предупреждения девушка исчезла полгода назад из жизни, подобно тени, оставив парня с тяжким бременем горечи и потери. Как будто в одно мгновение смысл всего существования уплыл в неизвестность... Может, когда-нибудь Том найдет способ выбраться из этого мучительного лабиринта или обретет новый смысл жизни. Может, его история станет вдохновением для других, кто терзается в своих душевных бурях. Но пока что остается лишь надеяться на чудо и верить в то, что свет в конце туннеля всегда присутствует.