«Кто-то сказал мне: «Держись подальше от того, что тебе не принадлежит!» Но был ли он твоим, если безумно нуждался во мне?»
— Чё-ёрт, и что же мне теперь делать? — шагая по узкой улице прямиком к своему дому, Тэхён обреченно оттягивает пряди волос, а после и вовсе бьёт себя по голове, ведь как дурак повёлся на чужие провокации.*Двадцатью минутами ранее*
— А я вроде ничего, — остановившись у нужной книжной полки в просторной библиотеке, беловолосый парень достаёт свой телефон, чтобы сфотографировать обложку книги, а после переводит камеру на себя. Он разглядывает своё лицо, поправляет округлые очки в золотой оправе на носу и улыбается отражению, отметив, что и вправду хорош собой, пока в один момент его кто-то не толкает со спины в плечо. — Ай! — конечно же, не ожидав подобного столкновения, Ким эпично летит лицом вниз и роняет навороченный гаджет из рук, что также приземляется экраном вниз на белоснежный кафель, сопроводив дело треском. — Айщ… Больно… — он тихо шипит, разглядывая свои покрасневшие ладошки, которые вытянул при падении, после чего поднимает взор на виновника данной ситуации, на глупой физиономии которого не находит ни намёка на раскаяние. — Ох-о, Тэхёна! Чего развалился посреди библиотеки? Книжки закончились, решил измерить расстояние плиток? — произносит стоящий над ним одногруппник и начинает гоготать, будто гусь, которого драли три дня и три ночи, игнорируя тишину в зале. Этот чёртов Кан Идон уже давненько не даёт пожить спокойной и беззаботной жизнью студента своими ежедневными выходками, но останавливаться на этом, кажется, не собирается. Он лишь вскидывает одну бровь и продолжает ухмыляться, глядя сверху вниз с неким превосходством, найденным в жопе бомжей, пока второй молча поправляет сползшие с носа очки. — Я тут мимо проходил и краем уха услышал твои слова, которые знатно меня позабавили. Кажется, наш ботан не считает себя уродцем, а? — лицо «ботана» тут же покрывается красными пятнами, ведь ему становится очень неловко, однако занижать себе самооценку из-за глупой фразы, принадлежащей не менее глупому индивиду, он не собирается. Тэхен не из робкого десятка, поэтому сможет постоять не только за себя, но и за того парня. Постоять в сторонке. Подперев спиной стену, пока над ним будут возвышаться типичные представители девиантности. — Да, и ч-что с того? — насупившись, в ответ дерзит Тэ, но запинается, чем еще больше провоцирует Идона. Это не неуверенность, а злость захлестнула его с головой, что от напряжения голос дает петуха и постыдно дрожит. А Кан, ухватившись за малейшую возможность, начинает лишь громче смеяться, отчего сосредоточенные чтением люди в недовольстве вскидывают головы. Честно говоря, Тэхён уже привык к подобного рода издёвкам, ударам и, в принципе, к буллингу, однако ему по-прежнему не хочется связываться или хоть как-то попадаться на глаза тем, кто это устраивает. А началось это всё ещё при поступлении на первый курс архитектурного факультета, где в скромном и тихом юноше прознали того самого книжного червя. Однако если первые пару недель парня ещё не трогали, знакомясь с его странностями, то после, заметив, что Хён отличается от нормальных людей тем, что вечно витает в облаках, что-то бубнит себе под нос и в целом ведёт себя как какой-то аутист с большими знаниями, начали понемногу приставать и подшучивать над ним. И, безусловно, в первое время любому девятнадцатилетнему подростку будет крайне обидно от того, что из него сделали белую ворону, выставив на всеобщее посмешище. Но сейчас, проучившись с подобными олухами три года, Тэ перестал расстраиваться и обращать внимание на всякого рода издёвки, пока дело не доходило до избиений. И лишь только после очередных побоев он прибегает домой в слезах и задаётся вопросом, почему же люди так не любят тех, кому просто нравится учиться? Ведь он не сделал никому ничего плохого, так почему же грушей* выбрали именно его? — Ты себя видел, пугало? Ходят слухи, что ты у нас ещё и гей, — от услышанного глаза блондина превращаются буквально в два блюдца, а цвет лица теперь практически сливается с кафелем. Как он смог прознать его секрет? Ведь Тэхён отчетливо помнит, что никому не рассказывал о своей ориентации, даже семье. И, конечно же, отстранившись от всех, он не предполагал, что своим худым и немного даже женственным телосложением навевает на людей определенные умозаключения об его ориентации. И ведь в яблочко попали! — Мне, конечно, плевать с кем ты в жопу там долбишься, но таких, как ты, зовут однодневками, подобно шлюхам на раз. — Ч-что? — кажется, это оскорбление оказалось последней каплей в море, ведь Ким, не выдержав, поднимается с места и продолжает, нахмурив брови. — Эй, следи за словами! Я вообще-то достаточно привлекательный, чтобы со мной встречались! — он смотрит снизу вверх на высокого одногруппника, который пускает очередной издёвочный смешок, пока собственные желваки ходят ходуном. — Да кто на тебя вообще посмотрит, чучело? Сможешь доказать, что с тобой хоть кто-то нормальный захочет встречаться или хотя бы переспать, а? — и потянувшись, Кан больно щёлкает пальцем по чужому лбу, за который тут же хватаются и вновь шипят. Тэ далеко не симулянт, а Идон не жалеет силы на него. — С таким, как ты, ни один человек в здравом уме даже общаться не захочет, думая, что ты себе под нос проклятья шепчешь. Только если какой-нибудь слепой даун, с которым у вас много общего, может повестись. И то вряд ли. — А что, если я смогу доказать? — по-прежнему потирая лоб, Тэхён снова вскидывает колкий взгляд, приняв вызов, и бесится настолько сильно, что готов вот-вот вцепиться зубами в глотку своего обидчика. Вот только боится, что его, такого низкого и худого, одной рукой отдёрнут и выбросят из окна, как какую-то тряпичную куклу. Но от подобного его заявления теперь приходит время удивляться Идону, который явно не ожидал, что его слова воспримут буквально. — Что, если завтра ты увидишь меня с кем-то? — О-о-о, вот оно как! Ну, что ж, если завтра ты отправишь мне видео с тем, что кто-то, подчеркну, адекватный повёлся на тебя, то обещаю исчезнуть с поля твоего зрения раз и навсегда, — скрестив руки на груди, отвечает Дон, прекрасно зная, что за один день у Тэхена ничего не выйдет, если только на трассу встать. А видео он предложил лишь из-за того, что уезжает в лагерь на три дня, вот и не сможет лицезреть такую «любовную» картину. — Договорились! — но его рвение и желание доказать обратное немало забавляют, на что брюнет думает: «Раз уж хочешь поиграть и увидеть своё поражение, то вперёд, психованный».*Настоящее время*
— Боже, что же делать… Вот дурак, нужно было дать себе больше времени, а не до завтра! И телефон разбился… — разозлившись на себя, он включает потресканный мобильный и смотрит на время, указывающее девять вечера. Ему срочно нужно кого-то найти, но для начала он должен составить хотя бы список потенциальных кандидатов, кто бы точно смог утереть нос этому псоватому, ведь в этот раз Тэхён хочет сыграть по-крупному. . Утро следующего дня, к сожалению, не радует ничем хорошим, кроме как тёплой погодой. Вчерашним вечером Тэхён раздобыл номера тех пяти человек, которых хотел бы видеть в роли своей пары, однако он не учёл того факта, что его самого, возможно, не хотят видеть вовсе и в роли фонарного столба рядом с собой. Именно поэтому четверо из пяти его послали далеко за грибами в лес, а что касается пятого… то блондин всё ещё не осмеливается отправить даже банальное «привет». Последний номер принадлежит самому главному козырю, самому популярному студенту и, кажется, будущему боксёру Чон Чонгуку. С ним практически невозможно пересечься и поговорить, не говоря уже о том, чтобы подружиться. Он общается лишь с двумя-тремя людьми, а весь его внешний вид внушает собеседнику один лишь страх оказаться избитым до полусмерти. Ким и сам не знает, зачем вообще внес это имя в свой список, однако именно этот мужчина, что старше на два года и без пары месяцев выпускник, является его последним спасением. И поэтому, уже полностью смирившись со своей участью, он поправляет очки на носу и строчит короткое приветствие с просьбой уделить минутку, на которое ему, к сожалению, не сразу отвечают. Тэ смотрит на потресканный экран и уже начинает кусать пальцы от нервов и ожидания, ведь каждая минута всё больше вселяет желание удалить сообщение и принять своё поражение. — Посмотрел! — но на одиннадцатой по счёту минуте, когда появляется вторая галочка у сообщения, парень подскакивает с места в той же самой библиотеке, в которую прибежал ранним утром и в которой так любит зависать, изучая различные материалы. Однако из-за его громкого голоса в этой тишине кто-то позади шикает, заставив извиниться и вернуть попу на стул. — Что? «Общаюсь только лично»? — с недоумением он читает смс и начинает метаться от негодования к панике. Во-первых, в чём заключается проблема переговорить по мессенджеру, а во-вторых… Тэхён чертовски боится подходить к этому метр восемьдесят качку, которого видел всего три раза. Но, конечно же, делать ему больше нечего, ведь пока он думал, часы не забывали идти, пробивая уже второй час дня. Он дрожащими пальцами пишет ещё одно сообщение с вопросом, где старшего можно найти, а после поднимается и направляется в другой конец университета, где располагаются тренажёрные залы. Конечно, Тэхён же всегда мечтал всунуть свою маленькую, но тяжелую знаниями головушку в большие неприятности. — Так, не паникуй… Всё хорошо, не станет же он тебя бить средь бела дня… наверное, — дойдя до нужного места, блондин принимается успокаивать себя прежде, чем войти в раздевалку, где ему и назначили встречу. Сделав глубокий вдох, хотя перед смертью не надышишься, он толкает деревянную дверь, что издаёт неприятный скрип, отзывающийся быстрым сердцебиением в груди, и медленно проходит внутрь. — Е-есть к-кто? — его голос безумно дрожит, а руки леденеют, пока он пытается в приглушённом свете разглядеть хоть чей-то силуэт. Блондин подходит всё ближе и ближе к железным шкафчикам и от собственного пульса, что стучит в ушах, не слышит, как кто-то подходит к нему со спины. — Заблудился? — лишь когда низкий бас раздаётся над ухом, парень, испугавшись до икоты, с визгом подпрыгивает на месте и пятится назад, чуть ли не наступив на чужие ноги. Но его вовремя подхватывают за плечи, чтобы в край не взлетел, пробив потолок, и не затоптал обувь. — Прости, не хотел пугать, — тут же извиняется незнакомец, пока Тэ пытается прийти в себя и восстановить своё дыхание, схватившись за бедное сердце. — Ох! — и когда парень всё же возвращается в реальность, то поднимает свою голову и от повторного шока уже, кажется, теряет дар речи, ведь позади него стоит тот, ради кого он и пришёл сюда. — И-изв-вините, — начав заикаться гораздо больше, отстраняется от тёплых рук и делает низкий поклон, в уме поругав себя за устроенный концерт. — За что? Это же моя оплошность, — отвечает старший, действительно удивив словами, и с каменным лицом проходит мимо выпрямившегося младшего к своему шкафчику. И лишь сейчас в тусклом свете блондин замечает, что Чон без футболки, а с его напряжённых после тренировки мышц струёй стекает пот. Почти как у младшего в штанах после такого шикарного вида. Невольно засмотревшись на эти кубики, Тэхен даже рот приоткрывает, чем привлекает к себе внимание. — Это ведь ты писал мне недавно? — этим вопросом он выводит второго из своего радужного мира и получает утвердительный кивок из-под вмиг опустившейся головы. — Тогда подожди снаружи, я приму душ и выйду, — и снова получив безмолвное согласие, он достаёт из шкафчика полотенце, перекидывает через плечо и наблюдает, как Тэ, поправив очки на носу, тихонько разворачивается и стремительно вылетает в коридор. Мужчина пускает смешок от увиденного, явно заинтересовавшись этим парнишкой, что так открыто и бесстыдно пожирал его глазами секундой ранее. — Боже… — наконец, выйдя наружу, Ким выпускает весь застывший в груди воздух и, наклонившись, обессиленно опирается о свои колени, будто прошёл через войну какую-то. Он никак не может успокоить своё взбунтовавшиеся сердечко, которое так громко стучит, и не может смыть перед глазами представившуюся картину мышц, от которой можно просто визжать. Да, есть у него такой фетишистский грешок, с кем не бывает. — А он, оказывается, куда добрее, чем его описывали… — и всё же выдохнув, теперь парень принимается анализировать характер Чонгука, ведь про него действительно ходит много разных слухов, видимо, связанных лишь с внешностью. Никто и вправду никогда не видел, чтобы мужчина, с татуировками на всю руку, с пирсингом на нижней губе и брови, когда-то кому-то улыбался. Чон всегда ходит с одним и тем же серьёзным выражением лица, не ведёт соцсети, носит почти всегда чёрное, а о его ударах ходят чуть ли не легенды. И поэтому люди, не сумев хоть как-то выпытать у его друзей его же личность и биографию, просто понапридумывали всё, что только взбредёт в голову. — Кажется, мы с ним в одной лодке, ведь обо мне тоже много ложных сплетен… — шепчет блондин и тут же выпрямляется по струнке, услышав скрип двери за спиной и увидев старшего в чёрном худи с капюшоном на голове. — Теперь можем поговорить, — произносит тот и закидывает спортивную сумку на плечо, направив взгляд на младшего, что тут же робеет и сжимается, забыв все слова. — Спасибо, что согласились встретиться, я не займу у вас много времени, обещаю! — официально начинает Тэ и нервно хватается пальцами за подол футболки, сжимая её и мня. — Вы, наверное, не знаете меня… Я К-Ким Тэхён, учусь на архитектурном факультете и… ох… — его волнение возрастает с каждой минутой, отчего язык начинает заплетаться, а воздух снова неприятно застревает в груди, не позволяя нормально дышать. Он не может пересилить себя и посмотреть собеседнику в глаза, отчего дырявит его чёрные кроссовки. — Ты боишься меня? — но неожиданный вопрос заставляет на долю секунды вскинуть в удивлении голову, а после сразу же опустить и в неуверенном отрицании помотать ею. И это выглядит чертовски неубедительно. — Я не кусаюсь и кулаками не размахиваю, поэтому тебе не о чем беспокоиться. У меня полно времени, так что можешь не торопиться, я не сбегу. — Спасибо, — и от этих слов парню действительно становится куда легче на душе, что располагает к продолжению. — В общем… Я понимаю, какой у вас статус в университете, и поэтому у меня нет права просить о подобном, но… не могли бы вы мне помочь кое с чем? Так вышло, что вы действительно моя последняя надежда на нормальную жизнь в ближайший год, — и всё же сумев поднять взгляд, он направляет его в чужие глаза напротив, что на удивление кажутся такими добрыми и тёплыми. Тэ параллельно скользит и по отросшим завивающимся волосам под капюшоном, по ровным бровям с серебряным проколом и по бледно-розоватым губам с двойным пирсингом на нижней. Впервые сумев разглядеть старшего так близко при свете дня, он подтверждает лишь слухи о его нереальной красоте. — Во-первых, давай лучше на «ты», иначе меня бзик схватит от формальности, а во-вторых, если просьба заключается в том, чтобы кого-то побить, то можешь и не продолжать даже, я не помогу, — отвечает Чон, на что второй в отрицании забавно машет руками перед его лицом и качает головой. — Нет-нет-нет! Никого бить не надо! — Тогда я весь внимание, — и Тэхёну снова становится плохо, ведь он не думал, что его дослушают до этого момента, поэтому даже нормальную речь не придумал. Отчего-то глубоко в сознании он даже молился, чтобы его отвергли, ведь такой стресс и такая паника точно отпечатаются в его травме. — Ух… Что ж, если говорить вкратце, то не мог бы ты притвориться моим парнем на пару минут для одного видео? — с неловкостью перейдя на повседневную речь, этот вопрос он задаёт настолько быстро, зажмурившись в страхе, что второй не сразу улавливает даже суть, отчего в изумлении приподнимает одну бровь. Да уж, с такими вопросами к нему даже девушки не подходили. Или это новый способ пикапа какой-то? — А если не вкратце? — всё же желая узнать причину такой удивительной просьбы, он ждёт, когда на него посмотрят, но вместо этого младший только закрывает лицо ладошками и продолжает, стыдясь своих же слов. Он прекрасно понимает, что Чонгук натурал, поэтому просить его стать геем на две минуты… ну такое себе удовольствие. Однако Ким всё же рассказывает ему всю сложившуюся безвыходную ситуацию, понимая, что Гук действительно его последняя надежда. — Я уже придумал, каким должно быть видео и твоего лица там видно не будет, поэтому можешь не переживать на этот счёт. Мне нужны только твои руки и… тело, — завершив свой рассказ, от последнего предложения он смущается так сильно, что даже длинные пальцы на руках мило краснеют. Вот только после этого следует тишина, которая чересчур затягивается и давит, заставляя чувствовать себя некомфортно. И в какой-то момент блондин думает, что старший вовсе ушёл, ведь за колотящимся сердцем он не слышит чужое глубокое дыхание. Поэтому приоткрывает немного пальчики, чтобы подглядеть одним глазом, а когда видит чужие, тёмные и такие серьёзные напротив, то снова закрывается и закусывает губу, осознав, насколько глупо всё это звучало. — П-прости… Я не должен был просить о таком, поэтому просто забудь, ладно? Я, наверное, на солнце перегрелся… — и только он хочет развернуться, чтобы уйти в туалет и начать плакать в гордом одиночестве, как ему тут же перекрывают путь, не дав ступить и шага. Старший тянется и под чужое недоумение и ужас от мыслей, что сейчас его ударят, аккуратно обхватывает чужие тонкие запястья и тянет вниз, открыв краснейшее лицо своему взору. — Как ты можешь просить меня забыть о том, что уже сказал? — но и вторая попытка заглянуть в глаза венчается провалом, ибо блондин смотрит в пол. Поэтому Чонгуку ничего не остаётся, кроме как поднять чужую голову за подбородок своими тёплыми пальцами и, наконец, увидеть эти красивые светлые глаза, в которых отчего-то набирается влага. — Почему ты плачешь? Я ведь ещё даже ничего сказать не успел, — второй рукой, что до сих пор держит запястье, он нежно оглаживает мягкую кожу, чтобы хоть как-то успокоить и не казаться тому таким пугающим. — П-потому что ты долго молчал. А если человек долго молчит, то значит, он продумывает, как отказать, — шмыгнув носом, с обидой бубнит в ответ, забавляя и вызывая мимолётную улыбку. Мужчина по-прежнему придерживает подбородок, но его рука каким-то неожиданном образом скользит выше и ложится на пылающую щеку, большим пальцем огладив её. Он внимательно следит за чужой реакцией, кажется, желая убедиться, что второму не противно, однако Тэ настолько увлечён своими мыслями и желанием уйти, дабы перестать позориться, что даже не замечает чужих действий. — Только никому не рассказывай об этом, пожалуйста. Не хочу, чтобы меня снова били теперь уже за то, что я посмел предложить тебе подобное… — на последнем взгляд Чона вновь чернеет, а брови хмурятся настолько сильно, что Тэ в очередной раз пугается и отстраняется, коря себя за то, что ляпнул лишнего. — Я молчал лишь потому, что пытался вспомнить, есть ли у меня какие-то планы на вечер или нет, а не потому, что планировал отказать, — отвечает старший и смотрит на чужое теперь удивление. — Мне плевать, попадёт ли моё лицо на видео или нет, потому что я не придерживаюсь какой-то там вымышленной репутации. Я учусь наравне со всеми, а до остального мне нет дела. Так что я помогу тебе, однако у меня есть условие, — и получив кивок в знак того, что его внимательно слушают, продолжает: — Если на тебя снова нападут или попытаются хоть как-то оскорбить, ты будешь приходить ко мне и говорить, кто это сделал. Если попытаешься утаить или соврать, то станешь для меня заклятым врагом, ясно? Эти слова настолько сильно шокируют Тэхёна, что он думает, что второй шутит. Однако лицо Гука по-прежнему непоколебимо и серьёзно, отчего в душе младшего что-то начинает пускать корни. В первую очередь он не понимает, как мужчина так быстро и без колебаний согласился на подобное, зная, что его жизнь больше не будет прежней из-за слухов, а во вторую… зачем ему защищать парня даже после завершения двухминутного видео? — Я не козёл, который разбрасывается руками и словами, я уверен в себе. Но я терпеть не могу, когда кто-то закомплексованный берёт себе в соперники не равного по силе, а слабого, не умеющего даже отбиваться, чтобы суметь утвердиться за его счёт, — и словно прочитав мысли, он отвечает на немые вопросы. — Сегодня я освобожусь где-то в семь вечера. — Но как же ты можешь даже не волноваться из-за того, что видео могут случайно слить в соцсети? — всё же не унимаясь, спрашивает младший и начинает чуть ли не метаться из стороны в сторону, будто теперь пытается отговорить старшего от своей же затеи. — А почему должен? Меня никогда не волновало и не станет волновать общество. К тому же, благодаря этому я смогу отсеять от себя ненужных людей, так что я в плюсе. — Но тебе разве не противно? Всё-таки ты натурал… — и задав свой последний главный вопрос, парень снова закусывает губу из-за неуверенности в своих словах. Больше всего он не желает, чтобы на него смотрели с презрением и брезгливостью, но у Чона даже намёка в глазах нет на эти эмоции. И всё же предосторожность не помешает. — С чего такие выводы? Я никогда не говорил, к какой ориентации отношусь, — отвечает брюнет и тихо усмехается, видя замешательство напротив. Он не хочет раскрывать все подробности о своей личной жизни, но одно сказать точно может: — Я бисексуал, так что всё в порядке. Если бы мне было противно, то я бы изначально высказал своё недовольство, не думаешь? — Откуда мне знать, как ты поступишь? Другие лишь забавлялись, — но парень только фыркает на это и отводит взгляд, а в душе чувствует облегчение и радость с толикой неизвестной надежды на что-то большее. Чонгук определённо в его вкусе, а попал он в этот лист вкусов ещё при первой встрече. Тэхён никогда не забудет, как в библиотеке наткнулся сначала на слишком красивую широкую спину, а потом и на лицо севшего напротив с книжкой мужчины. И тогда он ещё не знал, с кем столкнулся, однако уже пытался выяснить, кто же этот красавчик. Но даже тогда блондин старался всеми силами игнорировать чувства и не питать себя ложными фантазиями, ведь один раз уже обжёгся. — Но я не другие, — в итоге отвечает мужчина и тяжело вздыхает на такое немного обидное сравнение. Он наблюдает, как младший уходит в свои мысли, а после к нему всё же медленно подкрадывается доверие. В итоге, тщательно обдумав, всё ли спросил и обо всём ли рассказал, наконец, даёт свой адрес старшему и говорит, что будет ждать к восьми вечера. Получив согласие, он разворачивается и стремительно уходит из длинного коридора, не подумав даже о том, что им в одну сторону. Поэтому даже не слышит тихий смех Чонгука, что смотрит вслед мило увиливающим бёдрам и принимается потирать переносицу. Однако, стоит только Киму вернуться домой, как он понимает, что попросить о помощи было только полбеды, остальная часть ждёт его вечером. И именно поэтому весь оставшийся день он буквально не находит себе места из-за расшалившихся нервов. То убирается по три раза, то еду готовит и думает, а стоило ли, то в душ зайдёт второй раз. И это продолжается ровно до того момента, пока он не слышит дверной звонок, от которого подпрыгивает и в панике уже забывает, как поворачивать замок. — П-привет, — всё же открыв дверь, он встречается с Чоном, от которого в этот раз дыхание и вправду застывает где-то в лёгких. Его длинные волосы прилично распределены, а вместо обычной чёрной одежды на нём белая футболка и синие джинсы-трубы, которые делают накаченную фигуру брюнета ещё более выразительной. Тэ также обращает внимание на татуировки по всей руке, которые в раздевалке не разглядел из-за паники, а в обычной жизни не увидел из-за длинных рукавов. — Надеюсь, ты любишь сладкое, — неожиданно произносит старший, а после протягивает из-за спины небольшой тортик, вручая опешившему блондину, что просит пройти внутрь. Но стоит Гуку сделать шаг, как после него тянется шлейф невероятного мужского одеколона, от которого ноги в прямом смысле слова подкашиваются. И, к счастью, второй не видит произведённого эффекта от того, что увлечён шнуровкой на своей обуви, однако слышит томный вздох, отчего скрывает улыбку. Наконец-то разувшись, он выпрямляется и теперь обращает внимание на чужой влажный загривок, сразу поняв, что парень принял душ относительно недавно. Когда же его зовут на кухню, чтобы угостить чаем и тем самым тортом, он вежливо отказывается, ведь сейчас сидит на диете из-за предстоящих соревнований. — Может быть тогда жареных угрей с кимчи? Или рамён? Я просто наготовил всего жирного и даже не знал, что ты на диете… — но младший никак не унимается, топчется на одном месте, дырявит белым носочком пол и заламывает пальцы, а его голос и вовсе дрожит, словно тот сейчас заплачет. Настолько сильно распереживался, бедный. — Тэхён-а, я никуда не убегу, поэтому не нужно так сильно волноваться, — не сумев игнорировать состояние Тэ, сразу же просит старший, прервав с полуслова и не заметив, как у парня бегут мурашки по коже лишь от того, что его впервые позвали по имени таким низким басом. И, кажется, теперь у него большие проблемы. — Прости, я просто… впервые привожу кого-то домой, вот и не знаю, с чего следует начать. — А что насчёт друзей? — приподняв одну бровь с серебряным гвоздиком, спрашивает Чон, но короткий ответ его удивляет. — У меня их нет. — Семья? — В другом городе. Мы видимся только на каникулах, — Тэхён опускает голову и поджимает пальцы на ногах, думая, насколько же он жалкий в чужих глазах, раз уж остался совсем один. Вот только второй так совсем не думает. — А ты крут. — Что? — услышав эти необычные для себя слова, он вскидывает удивлённый взгляд и смотрит прямо в глаза напротив. В них он замечает некую доброту и трепет, отчего не хочет думать, что это плод его воображения. — Твои ровесники всё ещё зависимы от своих семей, что не могут даже банально вещи в стиральную машинку закинуть, а ты и чистоплотен, и готовить умеешь, и одиночества не боишься. Даже я смог жить отдельно лишь только на четвёртом курсе, — поясняет старший, отчего у второго снова замирает сердце, ведь ему никогда не говорили подобных вещей. И он хочет сказать что-то, хочет расплакаться от неожиданно нахлынувших чувств, однако не позволяет себе, ведь сейчас совсем не время для этого. Киму нужно скорее отправить видео одногруппнику, который уже начинает кидать сообщения с вопросами. — Ладно, я был бы не против чая. Отмерев от минутного оцепенения, блондин смущённо улыбается и, прокручивая сказанные слова в голове, направляется к шкафчикам над плитой. Чонгук же садится за стол и принимается наблюдать, как младший ловко достаёт кружки, наливает горячий напиток и всё же разрезает торт. И ему так нравится наблюдать за подобными копошениями, что в мыслях невольно возникает желание подойти со спины и крепко обнять худую фигуру, чтобы в его руках дрожали от удивления и приятных ощущений. — Может, ты всё же попробуешь? — положив сладкое на стол, Тэ отламывает кусок вилкой и протягивает мужчине, но тот по-прежнему вежливо отказывается. — Приятного тебе аппетита. Вздох, и в итоге эта вилка пропадает в собственном рту. Однако не проходит и пяти минут, как младший, восхитившись вкусом и свежестью десерта, счастливо уплетает уже третий по счёту кусок, расслабившись и уже не думая о чужом присутствии с пристальным вниманием. А Чон и не желает как-либо отвлекать, с лёгкой улыбкой отпивает свой чай и ждёт, пока второй насытится. Только спустя пятнадцать минут, нахвалив торт и оставив от семи кусков лишь один, Ким откидывается на стуле и принимается поглаживать свой наполнившийся живот, которому сейчас очень хорошо. — А ты и вправду сладкоежка, — подмечает старший, наконец возвращая парня из своих прелестей жизни на землю. — Если бы знал, купил бы побольше. — Я просто давно не ел сладкое из-за маленькой стипендии, вот и набросился… Извини, наверное, невежливо было с моей стороны, — он смущается и облизывает свои сладкие губы, продолжая сверлить этот единственный кусочек и жалеть, что в желудке закончилось для него тёплое местечко. — Да нет, я ведь для этого и принёс его. Даже насытился, глядя, с каким аппетитом ты его уплетаешь за обе щеки, — усмехается Гук и продолжает: — Ну, раз уж ты закончил, то, может, перейдём к главному? — и на этом парня снова хватает приступ, ведь он вспоминает обо всём карнавале, который им предстоит пройти. — О-ох, да… Тогда пойдём в мою комнату? — согласившись, Чон поднимается и шагает следом, разглядывая светлую макушку и думая, в каком возрасте тот перекрасился. Они доходят до нужной двери, сама комната встречает парней приглушённым светом, интерьером в молочных оттенках, минимализмом, да и в целом уютом. — У тебя хороший вкус, — оглядев помещение, тут же оценивает мужчина. — Так, что от меня требуется? — М-м-м… как я и говорил, простые объятия, — уклончиво и совсем тихо отвечает Тэ, краснея до кончиков ушей, но в тихой комнате его удаётся услышать. Он стоит в паре сантиметрах от второго и косится на кровать, а всё его тело обволакивает чужой одеколон, что в такой близи чувствуется куда отчётливее. — Всего-то? — Угу, — конечно же, такая легкотня не только удивляет брюнета, но и заставляет задуматься о том, почему остальные парни так сильно струсили и отвергли Кима, ведь обняться могут и друзья, в этом нет ничего такого. — Ты пока присаживайся, а я переоденусь и вернусь. Выполнив просьбу, Чонгук садится на белые простыни и, отставив руки за спину, облокачивается на них ладонями. Он продолжает рассматривать полки с книжками, небольшой рабочий стол и кактус с одним красивым цветком. Странно только, что у такого одинокого парня, занимающегося только учёбой, нет ни одной фотографии с семьёй. И пока он раздумывает над этим, соседняя дверь щёлкает и к нему выходит Тэхён. — Ох… — сразу же невольно выдыхает Гук, потому что перед ним не просто Тэхён, а слишком соблазнительный и сексуальный в одной лишь белой футболке Тэхён. Он сканирует весь внешний вид второго и в конечном счёте опускает взгляд на оголённые и такие ровные ножки, что не на шутку заводят. Пусть он и бисексуал, но никогда прежде за считанные секунды не чувствовал возбуждение от парней. — Кажется, это всё же не «простые объятия»? — и усмехнувшись, тянет уголки губ вверх и наблюдает, как чужие уши розовеют, а пальцы то и дело продолжают тянуть широкую и немного длинную одежду вниз, дабы прикрыть открытые бока. — Пожалуйста, не смотри на меня. Мне и так очень стыдно… — поправив очки на носу и с трудом проигнорировав этот пожирающий взгляд, блондин стремительно, но при этом очень скованно подходит к стулу, перемещает его в центр комнаты, ставя прямо перед кроватью, и устанавливает на нём свой телефон. — Что с экраном? — второй же, на секунду оторвавшись от открытой кожи и заметив, насколько устройство потрескано, из-за чего Ким не может включить камеру, задаёт вопрос. И попутно он достаёт из кармана свой айфон, кажется, последней модели, чтобы затем протянуть его второму. — Держи. — Спасибо, — сразу поняв, что старший предлагает более удобный и быстрый вариант, тянется и с осторожностью берёт смартфон, чтобы не дай Боже не уронить. У него нет пока денег, чтобы оплатить ремонт. — Он упал на кафель и чудом остался жив, — коротко пояснив, включает камеру и немного наклоняется, чтобы установить её на спинке стула. Однако из-за того, что тот сгибается прямо перед чужим лицом, а футболка тянется следом, приоткрывая больше доступа к виду, Чон невольно засматривается под одежду, думая, сможет ли что-то интересное увидеть. Но видит… лишь белые боксеры. Ах, как жаль, что не упругую и оголённую попку, на которую так надеялся. — А теперь, — закончив настраивать и начав снимать с надеждой, что потом обрежет, парень резко выпрямляется, поправляет одежду и разворачивается к старшему с красным лицом, чтобы затем попросить, — можно мне… присесть на твои колени? — и снова смутившись до кончиков пальцев на ногах от своих же слов, старается не смотреть в чужие вмиг потемневшие глаза. — Пожалуйста. Я весь в твоём распоряжении, — спокойно отвечает Чон, хотя у самого уже нервишки начинают шалить не только в голове, но и в паху, и продолжает обездвижено сидеть, всё также облокоченным на вытянутые руки позади себя. Однако ему становится только хуже, когда Тэ, обрадовавшись согласию, по-свойски укладывает ладони на плечи, чтобы опереться, перекидывает одну ногу и не присаживается аккуратненько, как было сказано в просьбе, а в прямом смысле седлает крепкие бёдра старшего, оказываясь спиной к камере, лицом к мужчине. — Ух… — вот только сам не ожидав, что окажется настолько близко к Гуку, Тэ резко выдыхает и отводит глазки, снова поправляя свободной рукой очки. — Можешь, пожалуйста, просто сделать вид, что я твоя возлюбленная, и провести руками по спине, словно обнимаешь меня? — вновь неуверенно просит и не знает, куда теперь деть собственные руки, ведь держаться за старшего вечно он не может. Ему очень некомфортно, особенно, когда чужое горячее дыхание на своём подбородке обжигает. Он также отчётливо чувствует чужой жар кожи, что обволакивают его с головы до пят, заставляя незаметно вдохнуть поглубже. И Чонгук, кажется, понимает, что от него хотят, поэтому своевольно возвращает чужие кисти на свои плечи, после медленно и ощутимо опускает ладони на талию, чтобы притянуть ещё ближе к себе и оставить их там. Он поднимает голову, так как Ким в такой позе немного выше него, и пристально наблюдает за каждой промелькнувшей реакцией на красивом лице, попутно принимаясь перемещать широкие ладони и водить по позвоночнику то ближе к лопаткам, то опускаясь до ягодиц. — Расслабься, иначе твою игру прознают, — шепчет мужчина. И сначала Тэхён зажимается под пристальным взглядом, поджав губы от неловкости и попыток сдержаться, но с каждым разом всё больше теряется в этих мучительных, но чертовски приятных ощущениях. Он уже не может противостоять себе, что в один момент, резко выдохнув, слегка опрокидывает голову и выгибается в позвоночнике навстречу, ибо Чон своими нежными касаниями создаёт новые эрогенные зоны. — Так-то лучше. По его телу бежит табун мурашек, а в паху всё стремительно напрягается, отзываясь спазмами в нижней части живота. Когда же тёплые и широкие ладони опускаются до оголённых бёдер и коленок, чтобы не оставить без внимания и их, Тэ неосознанно сжимает Чона ляжками, ведь подобные касания щекочут и смущают его. Старший видит каждую пролетевшую эмоцию и ловит каждый вздох. Видит, как блондин уже в открытую наслаждается и прикрывает глаза, приоткрыв слегка рот, отчего решает зайти чуть дальше, даже не думая о том, что видео уже на пятой по счёту минуте. Радует то, что памяти на устройстве достаточно много, ведь он не щёлкает себя на каждом переулке и не снимает эстетические видео по сто тысяч минут, как многие девчонки. Вернувшись к младшему, он полностью опускает обе ладони на упругие ягодицы, чуть сжимая их, пока губами тянется и совсем невесомо касается светлого участка вытянутой шеи. Мужчина практически неощутимо водит по коже, заставив тем самым задрожать и тихонько замычать, не смея открыть глаза, а после оставляет короткий поцелуй на мочке покрасневшего уха, специально при этом звучно выдохнув. И, наконец, Гук чувствует своим прессом чужое возбуждение, отчего победно ухмыляется и также медленно пускает руки под широкую футболку, теперь уже без толики сомнения касаясь горячей кожи парня. — Ах-х… Чонгук… — и стоит только ему провести выше по рёбрам, задев затвердевшие соски, как Тэ неожиданно, но негромко простанывает чужое имя, чем в конец сводит с ума. Он закусывает нижнюю губу, в закромах сознания испытав стыд за свою несдержанность, ведь его могут посчитать парнем лёгкого поведения, чего бы ой как не хотелось. — Я слушаю, — но в ответе мужчины слышатся игривые нотки, после чего он оставляет нежный поцелуй на ключице, прекрасно зная, что у младшего спёрло дыхание и сказать что-либо он уже не сможет. Но блондин всё же опускает свою голову и через силу приоткрывает глаза, в которых читается одно лишь желание. Зрачки Тэ уже знатно расширены, как и чужие напротив, а приоткрытые и влажные от частого облизывания губы ловят ровное дыхание Чонгука, пока собственное подводит. Но было ли с его стороны правильным смотреть на старшего или нет, он подумать не успевает, потому что ровно через мгновение Чон тянется и своими губами неторопливо обхватывает чужую нижнюю, вовлекая в глубокий и такой желанный поцелуй. Младший успевает лишь поглубже вдохнуть и забывает, как выдохнуть, отчего кислород застревает где-то в горле, не успев дойти до лёгких, пока в голове одни мысли: «что же мы делаем?» сбивают другие: «как же приятно…». И он соврёт, если скажет, что не представлял подобного исхода после картин с избиениями, однако в реализацию его не верил изначально. И вернувшись к губам, Чонгук нежно сминает их, покусывает, слышит довольное мычание и одним движением просит приоткрыть ротик, чтобы коснуться своим языком чужого тёплого и неумелого. При этом в его действиях нет ни малейшего намёка на резкость, он проделывает все махинации мучительно и медленно, словно опытный романтик, отчего позволяет в прямом смысле прочувствовать этот поцелуй и себя в полной мере. Его руки же по-прежнему блуждают по оголённому телу и снова возвращаются к затвердевшим соскам, чтобы в этот раз в открытую огладить их, слегка надавив пальцами. От этого действия Тэхён полностью теряет связь с разумом и уже не сдерживается, начиная непроизвольно тереться попкой о чужой бугорок в штанах и мычать. Ким также ощущает холодный пирсинг, что никак не мешает, а, наоборот, слегка охлаждает и вызывает желание зацепить его зубами, чтобы поиграться. Что же касается собственных очков, то они безумно мешают, поэтому в следующую секунду старший сам тянется и снимает их с переносицы, отложив на стул, дабы не сломать. Когда же им приходится разорвать поцелуй для того, чтобы раздеться из-за накала страстей, Тэхён пускает жалобный стон, вызвав улыбку, хотя первым неосознанно торопился сорвать одежду с Чона и огладить его напряжённое тело. И он уже не чувствует в себе прежнего волнения, лишь безумное предвкушение, поэтому, когда, наконец, его глазам предстаёт такой сногсшибательный вид оголённого торса, младший своевольно тянется и ощутимо проводит по чужой груди своими холодными пальчиками, наслаждаясь мышцами и думая, что другого шанса может и не выпасть. А в его глазах можно заметить сердечки с неким искрящимся блеском, прямо как у персонажей мультфильмов. И Чонгук видит, как тот наслаждается этим, поэтому даёт одно лишь мгновение ещё насладиться собой, перед тем, как опрокинуть младшего спиной на кровать. Удивившись подобной неожиданности, блондин на долю секунды пугается, пока не видит добрую ухмылку на нависающем над ним лице. И улыбнувшись в ответ, он тут же принимается мычать чуть громче, прикрыв свои глаза, потому что теперь Чонгук приступает будто бы сжирать его сладкое тело, оставляя влажный поцелуй на каждом открывшемся участке. Он без задней мысли оставляет красные отметины, которые завтра будут кричать о том, кому с этого момента принадлежит парнишка, ведь отпускать его Гук уж точно теперь не намерен. Следом он несильно покусывает бока и забавляется визгом от щекотки с попытками сбежать. Ким даже не сразу понимает, что с него сняли футболку, причём чертовски аккуратно отложив в сторону, как вновь начинает извиваться, ощутив холодные кольца у своих чувствительных и покрасневших сосков. Он хватается за чужие плечи и сжимает кожу до покраснения, когда мужчина касается одной ореолы сначала влажным языком, а затем и всецело зубами, несильно покусывая и зацеловывая следом, отчего тело прошибает током. — Мхм… Чонгук-и! — неожиданно громко простанывает младший, когда мужчина переходит терзать второй напряжённый сосок, и зарывается пальчиками в копну волос, сжав их у корней. — Ты всех, кто старше тебя, зовёшь ласково? Или это тебя заводит ещё больше? — намекнув на милое обращение, что несвойственно между сомбэ и донсэном, Чон поднимает голову и улыбается шире, потому что Ким выглядит сейчас чертовски мило, покрывшись пеленой смущения. Он и сам не понял, с чего вдруг выкрикнул чужое имя в этой форме, но его красное лицо становится ещё багровее, когда брюнет оставляет поцелуй на животе под самым пупком. — Не стоит смущаться, я не против такого. Зови, как тебе угодно. Однако Ким после этого прикрывает ладошкой рот, чтобы вновь не выкрикнуть чего в порыве страсти. И Чону ничего не остаётся, кроме как подняться выше и, чмокнув пальцы, припасть к припухшим губам, когда к ним открывается доступ. И в этот раз он создаёт тягучесть, вновь вышибая здравый смысл из головы, ведь прекрасно знает, что перед его поцелуями никто не устоит. Вот и Тэхён жадно хватается за шею, пока его ласкают, и пытается притянуть ближе, дабы ощутить тяжесть мощного тела и соприкосновения кожи. Однако стоит ему опустить руки к чужим джинсам, чтобы расстегнуть молнию, как его запястья тут же перехватывают. — Мне кажется, нам не стоит заходить дальше, — и этот ответ немало удивляет младшего, ведь он явно не надеялся, что, начав, с ним просто поиграют и уйдут. Однако следующие слова успокаивают. — Я не уверен, что смогу сдерживать себя, а тебе завтра на парах ещё сидеть, — намекнув на то, что у второго будут болеть поясница с пятой точкой, он ловит лёгкое недоумение от заботы. — Я… тебя возбуждаю? — и неожиданно спросив об этом, он теперь удивляет Чона. Честно говоря, он думал, что к нему не испытывают никаких чувств, а такая реакция просто является естественной для такого здорово организма брюнета. Не более. Да и возбудиться от ситуации и от человека, который возбуждает — разные вещи. — Мне говорили, что ты умный мальчик. Разве стал бы я целоваться с кем-то, к кому полностью равнодушен? — Нет, я не об этом. Я имел в виду… нравлюсь ли я тебе? То есть, не из-за того, что ты представил девушку на моём месте? — снова краснеет, пока не слышит: — Мой вопрос всё тот же, — и это служит точкой в их разговоре. После этого на его лице подрагивает робкая улыбка, которую Тэ пытается скрыть закушенной губой, а сердце начинает так биться, что от вновь накатившего волнения воздуха в лёгких становится настолько много, что дышать нормально уже не выходит. Блондин протягивает свои холодные ладошки, чтобы нежно прикоснуться к чужим щекам и оставить короткий, но не менее трепетный чмок на мягкой скуле. Он смотрит в чужие глаза, читает в них появившуюся ласку и улыбается шире, когда его так же целуют в носик, дав своё согласие на продолжение. Чонгук берёт всю инициативу на себя, приподнимается и, зацепив резинку белых боксеров, одним движением снимает последний элемент со стройных ног, оголяя превосходное тело. И оно действительно оказывается именно таким, ведь старший, выпрямившись и увидев картину полностью, даже немного удивляется, подметив, что складное и всегда скрытое под слоями одежды тело даже получше, чем у большинства девушек. Вот только сам Ким, видимо, особо так не считает, поэтому тянется и руками пытается скрыть хотя бы живот от этих прожигающих глаз. — Поздно прикрываться, — усмехнувшись на такое поведение, Чон получает очередное смущённое ворчанье о том, что лучше поздно, чем никогда. — Разве тебе не говорили, что бубнить некрасиво? — он наклоняется и попутно целует согнутое колено парня, поднимаясь всё выше и выше по бедру. И он слышит, как громкое сердце второго с каждым миллиметром пропускает удар всё чаще и чаще. — Не молчи, — и на этом он не выдерживает, решив укусить мягкую ляжку с внутренней стороны, что, побелев от следа зубов, стремительно краснеет. — Ай! — вскрикивает парень, но после останавливает Гука за плечи, когда тот хочет пройтись языком по колом стоящему перед носом члену. — Стой, д-давай лучше я, — и запнувшись, нерешительно просит, после чего под удивлённый взгляд переворачивается и говорит облокотиться спиной о спинку дивана, чтобы вновь оседлать колени. Ким расстегивает ширинку и тянет вниз плотные джинсы вместе с боксерами, после чего слышно охает, не ожидав подобного размера. Он ошарашенно смотрит на твёрдую плоть, что в прохладном помещении становится лишь твёрже и больше, и на вздувшиеся венки, уже предвкушая наслаждение. — Ты делал это раньше? Будет жаль, если твои губки пострадают, — протянув руку, брюнет проводит большим пальцем по нижней губе младшего до того, как тот кивает, и, высунув язык, проводит по всей длине. Резко выдохнув, Чонгук внимательно наблюдает за каждым движением и выражением парня, а после переводит взгляд на по-прежнему включённую камеру, в которой красуется пятая точка блондина. Ухмыльнувшись мыслям о том, что видео окажется шикарным, проводит по мягким волосам и направляет в нужное русло без какого-либо давления. Тэхён послушно открывает рот шире и погружает сочащуюся головку, думая о том, что весь орган поглотить он точно не сможет. Немного пососав её, принимается неторопливо двигать головой, стараясь дойти до основания, однако не доходит и до середины. Разочаровавшись, решает помочь себе руками и всеми силами пытается игнорировать пожирающий взгляд сверху. Честно говоря, насколько бы усердно Ким ни втягивал щёки, он не понимает, нравится ли старшему или нет, ведь поднять голову стыдно, а по сбитому дыханию ничего не ясно. И он не врал, когда говорил, что делает минет не впервые, однако, во-первых, он давно не практиковался, а, во-вторых, у бывших партнёров было гораздо меньше, чем у Гука. Второй же, кажется, поняв чужое беспокойство из-за бегающего взгляда и попыткам поглотить плоть с разных ракурсов, шепчет тихое: «мне всё нравится», чем успокаивает и позволяет действовать решительнее. Вот только не проходит и минуты, как блондин неосознанно начинает морщиться, и Чон понимает, что у того устала челюсть. И всё-таки действительно отвык из-за отсутствия практики. — Хватит. Нам следует припасти силы, ведь я не отпущу тебя после одного раза, — сказав это, мужчина притягивает парня выше к себе, отчего тот не успевает даже слюни вытереть, и смачно целует в губы, усадив на своих бёдрах верхом. — Но ты ведь даже не кончил… Я настолько плох? — с явной обидой в голосе произносит Тэ, получив очередной поцелуй в ключицу. — Ты был настолько прекрасен, что я еле сдерживаюсь, — заверив, он начинает оглядываться, пытаясь найти очень нужную им вещь. — У тебя есть смазка? — и после недоверчивого кивка в сторону тумбочки, Чонгук тянется к ручке, открывает её и видит нечто необычное прежде, чем над его ухом кричат громкое: — Стой! — младший тянется следом и резко захлопывает открывшуюся мебель, чуть не прищемив чужие пальцы, после чего моментально покрывается пеленой гнетущего стыда. Он совсем забыл о том, что хранит рядом со смазкой парочку резиновых игрушек, отчего сейчас под ошарашенный взгляд закрывает лицо руками, пытаясь спрятаться. — Это не то, о чём ты подумал… — всё, что может сказать в своё оправдание. — До твоих слов я не успел о чём-то подумать, ведь ты, как поросёнок, провизжал мне в ухо, отчего я чуть не оглох, — усмехнувшись, старший вновь открывает выдвижной шкафчик и берёт бутылёк со вкусом клубники и шоколада. — Я готов обсудить твои тёмные делишки позже, при условии, что ты расслабишься и перестанешь думать о другом. Я не сбегу и не посчитаю тебя странным, — он получает согласие на свои утешающие слова, и ему, наконец, открывается вид на розовые скулы, пока сам щёлкает колпачком и выдавливает себе на пальцы немного вязкой субстанции, чтобы разогреть. Конечно, чужие скелеты в шкафу его несильно удивили, ведь, учитывая то, что парень гей, да ещё и пассив, то возможно всё. Однако его повседневный образ одинокого всезнайки ловко отвергает подобные мысли у любого, кто взглянет на него. — Я… уже растянут, — шепчет Тэхён и обнимает за шею старшего, немного выгибаясь, когда его сжатого колечка касаются влажные пальцы. Мужчина, немного размазав снаружи, неторопливо проникает средней фалангой в горячую узость, слыша над ухом уже так полюбившееся мычание. — Я не сомневаюсь, — он добавляет второй палец и понимает, что младший подготавливал себя явно не к большому размеру, а к максимум среднему и меньше. С одной стороны, это радует, ведь Чон окажется первым, кто сможет доставить парню неописуемое наслаждение, которое тот, по-видимому, никогда толком не испытывал. Но с другой, он опасается того, что может ненароком порвать или причинить боль, чего бы совсем не хотелось. И поэтому сейчас, то погружая, то вновь вынимая пальцы, он старается растянуть по максимуму, второй рукой блуждая по телу и сжимая твёрдые соски. Он видит, как Ким извивается и самостоятельно насаживается на пальцы в попытках найти то самое ощущение. А когда находит, то несдержанно стонет, ведь Чон, будто назло, надавливает сильнее, после резко ослабив нажим, дабы тот не кончил раньше времени. — Не разводи так! — внезапно пищит парень, пока Чон разводит пальцы в виде ножниц, и тянется рукой за спину к ягодицам, чтобы остановить действия. Однако не ожидает, что его кисть перехватят и продолжат с бо’льшим энтузиазмом начатое. — А мне нравится. Чувствуешь, как раздвигаются стенки? — добавив третий палец, он возвращает нежные стоны, пока его снова не останавливают. — Я ведь сказал, что уже растянут. Просто войди уже, незачем мучить, — жалобно просит и видит, как играют чужие желваки, отчего понимает, насколько сильно Чон пытается себя сдерживать. Кажется, это именно Тэ мучает его своим видом. — Скажи мне, если будет больно. Получив согласие, вынимает влажные пальцы и приставляет к немного покрасневшей дырочке член, намереваясь входить постепенно. Однако у второго, видимо, другие планы, поэтому он, стоит только головке развести колечко мышц, неторопливо и плавно садится до середины, издав протяжное «а-а-ах-х…». Довольная улыбка тут же отражается на красивом лице, а опрокинутая в наслаждении голова с выгнувшимся телом открывают доступ для поцелуев и засосов. Вот только Гук, всё же не ожидав подобного, сжимает чужие бёдра в руках, дабы не забыться в сногсшибательной узости. В какой-то момент ему даже кажется, что Ким сломает ему член такой теснотой. — Ну, что скажешь? Побольше твоих игрушек будет? — хитро усмехнувшись, тянется, чтобы оставить влажный след на шее. — И подлиннее, — в ответ честно признаётся, желая уже начать двигаться, и смотрит на чужую улыбку, явно не похожую на то, что им попользуются денёк и бросят. — Ох, малыш, это ещё не вся длина, — шутливо обращается, вызвав румянец на и так красном лице. И только Тэ хочет спросить, что тот имеет в виду, ведь сам не видит процесс, как его хватают за талию и резко опускают до самого основания, отчего головка тут же проезжается по простате, заставив младшего кончить лишь от этого. А его громкий вскрик утопает в чужом рту, который на сей раз решает действовать намного жёстче. Потому, не удаётся блондину прийти в себя от оргазма, как второй уже начинает двигаться под нарастающие стоны и попытки ухватиться за что-то, помимо горячей кожи напротив. И Чонгук может поклясться, что так развратно и сексуально на нём ещё никто не кричал, поэтому с глазами, полными похоти и голода, он наблюдает, как младший, содрогаясь от каждого толчка, продолжает прыгать и царапать накаченную грудь, плечи и спину. Что же касается Тэхёна, то об огромном и трахающим его члене он мог только мечтать в своих самых сладких, но редких снах. Однако он также не подразумевал, что будет молиться не умереть от такого переполняющего его до краёв наслаждения, ведь он отчётливо чувствует, как орган при каждом входе раздвигает чувствительные тугие стенки. Парень также думает и о том, что скоро сорвёт голос, однако не может контролировать ни себя, ни свои движения. Поэтому, когда старший, почувствовав приближающуюся разрядку, хватает того за талию и в разы ускоряет ритм, Тэ непроизвольно сжимает чужой член в себе и с протяжным стоном, закатив глаза, вновь кончает на чужой торс без каких-либо рук. За ним с громким выдохом кончает и мужчина, по-прежнему оставшись внутри. — Боже… — переводя тяжёлое дыхание, но продолжая трястись, только и может сказать Ким, пока его упавшее в тёплые объятия тело медленно обмякает под нежные поглаживания. — Кажется… я чуть не умер… — на это Гук тихо смеётся и оставляет мелкие поцелуи на бледно-розовом плече. — Горло не болит? — заботливо спрашивает в ответ и чувствует, как от частых непроизвольных сокращений дырочки из младшего вытекает его сперма, готовая вот-вот запачкать простыни. Мужчина медленно проводит рукой по крупно вздымающейся спине к самому входу и, коснувшись колечка, добавляет палец к своему члену, отчего второй снова начинает мычать. — К счастью, припухло не так сильно, как я ожидал. — Мхмф… вытащи палец, я больше не смогу, — просит Тэ и понимает, что даже руку поднять не в силах. — Я ведь говорил, что одним разом мы не ограничимся? — усмехнувшись чужому ошарашенному взгляду, ведь тот явно думал, что Гук шутит, проталкивает палец глубже, которому явно маловато места. — Но я кончил два раза! Я правда больше не смогу! — А я всего один раз, поэтому мне следует догнать тебя, не так ли? Да и, к тому же, уж слишком откровенно у тебя стоит для того, кто больше не сможет, — Чон делает несильный толчок, отчего блондин, ахнув, трётся своим возбуждением о чужой торс, которым второй всё ощущает. — Видишь? — Это потому, что ты всё ещё во мне… — но собственные слова почему-то звучат неубедительно даже для себя, не говоря уже о Чоне, который наслаждается мелкими играми. — Правда? Тогда мне следует поскорее выйти? Хитренько улыбнувшись, мужчина чертовски медленно сначала вынимает палец, а затем и свой орган, дав при этом почувствовать каждый миллиметр горячей и твёрдой плоти внутри. Вот только до конца он не выходит, потому что буквально сразу же младший привстаёт на крепкой груди и тянется следом, чтобы хоть как-то минимизировать такие яркие ощущения, но выходит всё боком. — Ты маленькая врушка, — снова засмеявшись, Чонгук перехватывает закушенную губу и оттягивает её своими зубами, после чего полностью выходит из парня, слыша раздосадованный выдох. Он одним движением перекладывает Кима на постель лицом вниз, а сам встаёт на колени позади, «мягко» намекнув на продолжение. — Очень постараюсь не вытрахать из тебя всё, что есть, — последнее, что говорит перед тем, как поднять чужую попку и с одного раза вогнать свой агрегат до основания. И Тэхён снова стонет, ведь в такой позе его простату достаточно легко найти и простимулировать, чем мужчина сейчас увлечённо и занимается, глядя на узкую спину с шикарным видом. Он крепко держит за талию и самостоятельно насаживает парня, у которого предательски дрожат коленки, а голос утопает в простынях, за которые крепко хватаются пальцы. Ещё больше его пламя разжигает то, что соски вместе с покрасневшим членом трутся о мягкое покрывало, создав более острые ощущения, поэтому вместо просьбы замедлиться, он случайно простанывает «ещё», отчего жалеет сразу же. Но слово не воробей, вылетит — не поймаешь, поэтому и у Чона слетают тормоза, подобно тому воробью, что в следующую секунду он шлёпает по округлой ягодице, наблюдая за покрасневшей кожей под громкий вскрик. На самом деле Чонгук далеко не садист и не получает удовольствия от изнеможения партнёров. Он всегда подбирает определённый способ достижения пика в зависимости от человека и его предпочтений, ведь секс всегда был для двоих. Именно поэтому, сумев за такое малое количество времени изучить и младшего, брюнет не прогадывает со шлепком, который безумно нравится второму. Через минут десять, когда голос Тэхёна начинает хрипеть, намекая на то, что ещё чуть-чуть — и он сорвётся, мужчина протягивает свободную руку через талию к сочащемуся члену блондина и, немного сжав, принимается тереть красную головку. Младший от этого неожиданного действия начинает хныкать и пытаться убрать руку, извиваясь и отползая, однако ему не позволяют и снова доводят до бурного оргазма, следом повторно заполнив его дырочку. — Всё… теперь точно… не могу, — с трудом находясь в сознании, между вдохами бубнит младший, пока из него аккуратно выходят и бережно укладывают на постель. — Я ведь просто… хотел видео… — Ну, а я предупреждал, что заходить дальше нам не следует. Ты сам сделал выбор, так что неси ответственность, — Тэ слышит смешинки в чужом голосе и думает о том, что будь у него хоть немного энергии, то хорошенько шлёпнул бы второго, проигнорировав разницу в возрасте. — Нужно сходить в душ, ты не можешь спать в таком виде, — негромко сказав это, наклоняется, чтобы поцеловать покрасневшую ягодицу, опасаясь, что останется синяк. — М-м-м… Пофиг, — вновь бубнит и закрывает свои тяжёлые веки, отчётливо дав понять, что уснёт он в любом случае. — Эй-эй! — однако и Чонгук относится к настырному десятку, поэтому, прекрасно поняв чужую лень, он без каких-либо трудностей одной рукой подхватывает младшего за пояс и несёт в душ, держа под своей подмышкой, будто какую-то игрушку. А Тэ и не сопротивляется, ведь когда ещё ему предложат помыться вместе. — Тогда примем душ вместе, — весьма энергично произносит мужчина и заходит в ванную комнату, где из ванной только ограждающее от туалета и раковины стекло со шлангом на стене и сливом в полу. Чем-то напоминает простую душевую кабинку, но просторнее и без самой кабинки. — Любишь минимализм? — отчего-то сделав подобный вывод, Чон заходит на ограждение и включает воду, сразу же настроив её под тёплый режим. — Скорее денег не было, иначе лежал бы я уже в своём джакузи, усыпанным пеной и лепестками роз… Усмехнувшись на чужое высказывание, брюнет опускает младшего на мраморный кафель с подогревом, но не отходит, а придерживает за талию, потому что Ким, не устояв на подгибающихся ногах, уже было сползает по стенке вниз, при этом на его лице отображается ленивая улыбка. И такую же улыбку от своего забавного состояния он вызывает и у Гука, который не подозревает, что радость первого заключается в том, что его помоют и никаких усилий при этом прилагать не придётся. Взяв с небольшой полочки шампунь, старший открывает его свободной рукой и сразу же выдавливает на чужие светлые волосы, принимаясь тщательно намыливать и попутно массировать кожу головы. И от такого блаженства Тэ прикрывает глаза и довольно мычит, обхватив чужие плечи, чтобы освободить и вторую руку мужчины. Это чтобы ему обеими руками доставляли удовольствие. Стремительно намылив и свои волосы остатками большого количества пены, Чонгук берёт гель для душа, узнав в нём приятный запах, коим пах младший сегодня, и теперь трёт мягкое тело напротив. Немного массажными движениями он проходится по всем складкам, слыша повторное мычание Кима, который уже откидывает голову на стену позади себя, готовый вот-вот уснуть. И с каждой новой минутой Чонгук всё больше замечает, что второй не так уж и вымотан, раз, забывшись в ощущениях, крепко стоит на ногах и даже вытягивает левую. Тут же прознав чужую шалость, он пускает коварную усмешку, которую не слышат из-за льющейся воды, и медленно опускается на колени, чтобы в следующую минуту взять полувозбуждённый орган в свою ладонь. — Ах! Что ты делаешь?! — безусловно, не ожидав подобной выходки, младший тут же распахивает глаза и сводит коленки, пытаясь убрать чужую руку. Но брюнет даже не собирается говорить что-либо, а только, наблюдая снизу на реакцию, с улыбкой высовывает язык и проводит по стремительно краснеющей головке. И он бы действительно больше не трогал парня, если бы, во-первых, тот не соврал ради того, чтобы его помыли, и во-вторых, если бы тот не цеплялся сейчас за тёмные волосы, пуская ласкающие слух стоны и вздохи. Да, Тэ хочет остановить старшего, пытается отодвинуть голову, но сам не осознаёт, когда вместо того, чтобы за волосы потянуть назад, притягивает того только ближе к себе. Сам же Чонгук даже не подозревает, что минет Киму делают всего лишь во второй раз в жизни, потому что после первого, который чуть не довёл его до больнички, он напрочь отказался от таких ласк. А всё из-за того, что предыдущий партнёр слишком уж торопился войти в Тэхёна, что особо не заботился о том, чтобы доставить удовольствие, спрятать зубы и не кусать тонкую и чувствительную кожу, которая ещё три дня ныла от боли. И после подобного отвратительного первого опыта у блондина появился страх, что ему снова сделают больно, поэтому в первые несколько секунд он испуганно наблюдал за всеми действиями Чона, готовый в любую минуту пнуть пяткой и сбежать. Вот только ощутив что-то теплое и нежное, чего раньше никогда не ощущал, Тэ стремительно расслабляется и забывает о страхе. Он прислушивается к своим ощущениям и резко вздрагивает, когда старший втягивает щёки, принимаясь действительно отсасывать ему. — Ох… П-погоди, прошу, — просит парень и снова пытается отодвинуться на подкосившихся ногах, но его за бёдра притягивают обратно и впечатывают в стенку. Это сводит его с ума ещё больше, ведь помимо приятных ощущений он также начинает содрогаться от того, что его чувствительная как никогда головка после стольких оргазмов упирается в горячий язык. — Ч-Чонгук… м-м-м… — Тебе ведь приятно, маленький шалун, так чего сбежать всё пытаешься? — на секунду оторвавшись, он пристально наблюдает за затуманенным взглядом, желая добавить пальцы к дырочке. Однако от этой идеи он быстро отмахивается, вспомнив, насколько та припухла. — Я странно себя чувствую, — жалобно скулит парень, искренне не понимая, что с ним происходит. Низ живота начинает стягивать, но чувства не похожи на те, когда он возбуждён и готов кончить. — Просто доверься мне. Однако Гук, кажется, знает, о чём говорит Ким, поэтому, вновь кончиком языка коснувшись уздечки, будто пытается проникнуть внутрь, в этот раз погружает чужой небольшой член до самого основания, вышибая здравый разум. Он принимается активнее втягивать щёки и двигать головой, слыша уже полноценные стоны наслаждения. Удивительно, на самом деле, то, как блондин так запросто смог довериться человеку, которого знает даже не день, ведь буквально утром он готов был заплакать от страха к нему. Но эти мысли волнуют его в последнюю очередь, особенно после того, как мужчина поднимает левую ногу младшего и укладывает её на своё плечо, дабы крепче ухватиться за бёдра. И, к счастью, Тэ пока не понимает, зачем. С каждой минутой он всё больше ощущает прилив чего-то непонятного, отчего и волноваться начинает сильней. Тэхён хочет что-то сказать, но ему едва удаётся связать слова воедино, отчего выходит какой-то непонятный лепет на выдуманном языке. И пусть со стороны это выглядит чертовски мило для мужчины, блондин опять пытается высвободиться. — Пус…ти… Я… Я… — уже не зная, куда себя девать, ведь тело неосознанно начинает содрогаться, пальцами он крепко сжимает чужие волосы у корней и ерзает попой. И только сейчас Ким понимает, зачем его так крепко обхватили руками, ведь ровно через несколько секунд, когда он начинает сжиматься и дышать через раз, а после неожиданно кончает с красивым именем на своих устах, Чонгук даже не планирует выпускать его. Под шокированный взгляд он продолжает сосать и крепко держать вырывающееся, дрожащее тело, что уже не стоит на своих двоих, а наваливается животом на старшего. Тэхён уже кричит, умоляя прекратить, и царапает и так исцарапанную спину, кожа которой саднит под каплями воды, как через ещё пару секунд он вновь испытывает бурный оргазм до пятен перед закатившимися глазами. Лишь после этого, убедившись в том, что довёл младшего до двойного сухого оргазма, очень схожего на женский сквирт, Чон отстраняется и крепко держит висящего на нём и уже точно никакущего парня. И пока его обмякшее тело продолжает крупно вздрагивать от сокращающихся непроизвольно мышц, мужчина быстро смывает с обоих остатки геля и, замотав в полотенце, выносит блондина в спальню. — За что ты так со мной? За то, что решил использовать тебя в своих целях? — через некоторое время, когда его переодевают и укрывают чистым одеялом, предварительно убрав испачканные простыни, немного обиженным голосом спрашивает Ким у лёгшего рядом мужчины, на что тот тихо смеётся. — Вовсе нет. Я хотел, чтобы ты почувствовал значение настоящего секса и больше не смог заниматься им с кем-то, помимо меня. Ну… и отчасти, возможно, немного приревновал к твоим игрушкам в ящике, — на последнем он мило обнажает свои кроличьи зубы и видит чужое смущение, вызванное и словами, и красотой старшего. Тэхён также краснеет и от мысли, что, скорее всего, такого Гука не видел никто, помимо него. Так что 1:1 можно сказать. — Расскажешь, откуда такая страсть к шалостям? — Там нечего рассказывать… — тихо бубнит себе под нос, пока его притягивают в тёплые объятия. — Я давно не состоял в отношениях, а удовлетворять себя только спереди мало, поэтому… погоди… — однако на середине рассказа он вспоминает чужие недавние слова, которые почему-то пропустил мимо ушей, и только сейчас вникает в них, — что значит «с кем-то, помимо меня»? — и подняв недоумённый взгляд, смотрит в глаза напротив, что наполнены теплом и какой-то радостью. — Я тебе встречаться предложил, — на этом тот самый недоумённый взгляд превращается в два округлившихся в удивлении блюдечка, ведь парень явно не ожидал такого ответа. — Я не из тех, кто соглашается на перепих без обязательств, поэтому всегда несу ответственность за свои действия. Что касается тебя, то встречаться я предлагаю не потому, что мы просто трахнулись и надо что-то делать, а потому, что ты мне действительно понравился. — Понравился? Я?! С каких пор? — безусловно, он не сомневается в правдивости слов Гука, но… это действительно звучит, как сказка или какая-то бредня. — Погоди, у меня даже повода не было понравиться тебе, если так подумать. Мы никогда не пересекались, не разговаривали. Да и, к тому же, обо мне ходят дурные слухи, что я шизик, что гей и что от учёбы у меня поехала крыша. — Я ведь говорил, что мне плевать на слухи? — и получив кивок, продолжает, однако в его голове вспыхивает желание помучить второго ещё немного. Уж слишком тот очаровательный. — Ты понравился мне… хм… — сделав задумчивое лицо, он наблюдает, как шея младшего забавно вытягивается в любопытстве, но обламывает с плеча, — нет, не буду говорить. Пусть это останется моим секретом. — Чего?! Эй, а ну живо говори! — но недовольный таким ответом, Тэ хлопает мужчину по крепкому плечу, однако тот продолжает в отрицании качать головой. И ему ничего не остаётся, кроме как начать того щекотать, чтобы молил о пощаде и всё рассказал, как на духу. Вот только Тэхён не учёл силу, поэтому в следующую секунду молит о пощаде уже он, придавленный тяжёлым телом. В итоге, так и не сумев выпытать правду, обиженный жизнью парень вспоминает о видео, которое должен быстро отправить, и просит Гука переслать его. Но старший, прекрасно помня содержание всего видео, о котором блондин и не догадывается, просит скинуть ему номер обидчика, чтобы, обрезав до нескольких секунд, выслать его сразу ему. Конечно, без какой-либо задней мысли Тэхён выполняет просьбу и продолжает дальше радоваться жизни, однако не знает, что обрезанная часть содержит не только невинные объятия, но и страстный поцелуй. — Кстати, насчёт твоего предложения… о том, чтобы встречаться, — лишь только перед самым сном он вспоминает, что не ответил старшему, поэтому снова поднимает голову и робко продолжает. — Ты уверен, что всё будет в порядке? Я о твоей будущей карьере и о дальнейшем обучении. — Уверен. К счастью, мы живём в нормальное время, в котором большая часть общества примет тот факт, что красавчик предпочитает красавчиков. Да и большинство интересуют либо мои способности в бою, либо моя внешность, так что проблем нет. А что насчёт тебя? — услышав такой уверенный ответ, младший наполняется ещё большей неуверенностью, поэтому закусывает нижнюю губу. В его предыдущих опытах партнёры просили молчать об отношениях, не желая рушить свою жизнь, поэтому, постоянно наивно соглашаясь, сейчас он не знает, что и сказать. — Я… не уверен. Мне, конечно, плевать, что там обо мне говорят, но я не хочу, чтобы из-за этого кто-то ещё пострадал. — Тебе не следует переживать об этом, я всех побью, если начнут приставать, — с усмешкой произносит Чон, на что получает сузившийся в недоверии взгляд. — Ты ведь говорил, что не дерёшься вне ринга. — Ну… думаю, можно сделать исключение, — и рассмешив второго, он принимает чужое волнение за согласие, а посему ставит точку в их диалоге. — Мы постараемся осторожничать с этим в первое время, поэтому всё будет хорошо. В последний раз потянувшись и поцеловав мягкие губы, Чонгук прижимает худое тело ближе к себе и медленно погружается в сон, осчастливившись сегодняшним днём. А утром следующего дня, к своему великому сожалению, мужчина просыпается в полном одиночестве и натыкается на записку, гласившую об утренних парах младшего, которые тот чуть ли не проспал. Улыбнувшись и подметив красивый почерк Тэхёна, он поднимается с мягкой кровати, чтобы тоже собраться и покинуть чужое жильё. К счастью, Тэ не забыл оставить дубликат ключей, без которых могли бы быть некие проблемки. Вернувшись к себе домой, Чонгук стремительно переодевается в свою излюбленную чёрную одежду, завтракает и уходит в университет, где первым делом он пытается найти своего новоиспечённого возлюбленного, которого не то, что нигде нет, а тот даже трубку не берёт. Брюнет обходит практически каждую аудиторию, в которой предположительно может находиться парень, прошаривает библиотеку и настолько увлекается, что даже не замечает начавшиеся сплетни о том, что "звезда Чон Чонгук" ходит по коридорам, не касающимся его факультета. И для многих эта новость становится искренним шоком. Что же касается Кима, то Чон находит его в просторном, но заполненном людьми коридоре. Окликнув потеряшку два раза, он понимает, что из-за шума удивлённых его голосом людей младший ничего не слышит, поэтому решает подойти ближе со спины. Вот только, оказавшись по левую сторону от него, Чонгук не просто зовёт, а хватается за подбородок, разворачивает к себе лицом и совсем неожиданно для всех присутствующих, и особенно для Тэхёна, смачно впивается в губы, после шепча тихое: — Привет. Вот только младшему от изумления и таких же поражённых колких взглядов со стороны совсем не до милого «привет» и заячьей улыбки со сверкающим пирсингом. Он быстро приходит в себя и тут же начинает колотить мужчину за такое безрассудство, пока тот, скрыв счастливое лицо под капюшоном от по-прежнему остолбеневших зевак, уворачивается. — Что ты творишь? Это твоё: «мы постараемся осторожничать»?! Псих! — тихо, но разозлённо шипит, чтобы его не услышали другие. — Я проснулся в хорошем настроении и решил напрямую заявить всем о твоей принадлежности мне. Сходим пообедать после пар? — вот только Тэхён не разделяет чужого веселья, потому что мигом покрывается красными пятнами. Он хватает старшего за запястье и утягивает в противоположную сторону, подальше от народу. — Даже если ты хотел заявить, зачем надо было при такой толпе это делать? Ты хоть представляешь, что они сейчас ска… — загнав Чона под лестницу, где действительно никого нет, блондин начинает отчитывать. Но договорить ему не позволяют ещё одним сладким поцелуем, который не прекращается на безобидном чмоке. Таким образом мужчина за считанные секунды извиняется и задабривает парня. — Ты слишком зависим от чужого мнения, — спустя некоторое время, отстранившись со звонким звуком, Гук наблюдает за доставленным эффектом и продолжает. — Так что насчёт обеда? Можем и в кино сходить. — Я освобожусь через два часа, — в итоге сдаётся и бубнит в ответ, не сумев скрыть смущённую улыбку. — Но больше никогда так не делай. — Договорились. И обнявшись в знак заключения договоренности, наконец, выходят из тихого местечка, каждый топая по своим делам. Но Киму всё же приходится приложить колоссальные усилия, чтобы пройти через ожидающую его толпу с неожиданными вопросами об их с Гуком отношениях. Конечно же, врать младший не хочет… а превзойти всех забияк хочет очень, поэтому, пролепетав короткое «мы встречаемся», стремительно убегает в аудиторию, злорадно гогоча в душе. Теперь-то к нему точно никто не посмеет приблизиться.Бонус.
Входящее сообщение: видео. — Что за чёрт? Чей это номер? — находясь в лагере далеко от Сеула, Идон получает странное сообщение от неизвестного контакта. Быстро разблокировав смартфон, он с любопытством нажимает на видео, которое с первой же секунды вызывает у него бурю смешанных эмоций. В самом видео нет ничего такого, за исключением двух обнимающихся и целующихся фигур, лица которых не видны. Однако в этих татуированных руках, попавших в кадр, Кан моментально узнаёт своего давнего кумира, от которого сходит с ума, как от профессионала в боксе. А после он осознаёт, что на коленях у него располагается то самое чучело, с которым он заключил пари. Именно из-за этого его челюсть едва-ли не встречается с асфальтом, ведь как объяснить то, что парень не только проиграл зубриле, да ещё и Тэхён смог охомутать такого альфача. Но не успевает он опомниться, как следом приходит ещё одно сообщение: « — Обидишь его вновь, будешь иметь дело со мной. » — Вот крыса, нажаловался ему… — раздосадованно поняв, что теперь кумир ненавидит его, Идон принимает свой проигрыш и разозлённо выключает устройство, думая над тем, что теперь ему следует избегать встреч с обоими, дабы не влетело. The end.