"И когда же началось это "в последнее время", Мекс?"
Размышляя о чём-то своем, Мекс и не заметил, как стоял напротив их кабинета. Зайдя в их общий с Тартелло и Нейми офис, он, соответственно, и увидел своих приятелей, что уже вовсю о чём-то спорили. — "Ничего нового", — промелькнула мысль в голове Мекса, а сам он покорно начал наблюдать за увлекательнейшем в своей сути спором, правда, вовсе не вслушиваясь в него, и погружаясь в глубину каких-то своих очередных размышлений, за которым даже не мог уследить."О-о-о, Мекс, ну и зачем же ты сюда пришёл? Ах да... Точно, я совсем забыл, что работа детективом — это твоя любимая работа, которой ты посвящаешь свою жалкую жизнь. Извини..."
Но вскоре вся его тихая снаружи, но бурная внутри мысленная идиллия резко и грубо оборвалась, ярким и эмоциональным воскликом Нейми. — О, Мекс! Ну скажи ему! — воскликнул разноглазый паренёк, наконец-таки замечая своего коллегу, что уже несколько минут точно находился кабинете, он отвлекся от такого живого и бурного спора. На это Мекс лишь внутренне, незаметно для окружающих вздрогнул, после чего поднял откуда-то извне непонимающий взгляд на Нейми, что поначалу поставив руки на пояс и при этом согнув ладони в кулаки, возмущённо взирал на всё в округе находящееся, и лишь спустя пару секунд тишины, усмирив свой юношеский пыл и поняв, что ответа он скорее всего не получит, посмотрел на шатена с таким же непониманием, а затем и с какой-то неоднозначной, даже, наверное, недоверчивой тревогой. — Мек... — хотел было что-то сказать паренёк, как тут в кабинет как-то даже по-царски заходит Сэм и тут же начинает оповещать детективов о предстоящей им работе, не медля, как говорится, ни секунды. — Доброе всем утро! Сегодня вам предстоит серьёзная работа, особенно тебе, Мекс. Значит так, — живо говорил фиолетовоглазый, аккуратно разлаживая какие-то бумажки на стол и слегка разделяя их от друг друга, — Тартелло и Нейми, недавно ограбили один из крупнейших магазинов нашего города, у которого, кхм, скажем так, очень влиятельный владелец, доподле неизвестно кто это, ведь оказалось, что камеры по какой-то причине не писали ночь ограбления, полагаю, преступнику либо улыбнулась удача, что как по мне, ну о-очень маловероятно, или же, что скорее всего, этот "кто-то" из самих сотрудников магазина, не исключая соучастников, естественно, задание это не быстрое, так что у вас в запасе есть несколько дней. В любом случае лучше разобраться с этим как можно быстрее, потому что, напоминаю, директор этого заведеньица — очень важная и богатая шишка". Последние слова он произнес слегка зажав губы, тем самым акцентируя на этом особенное внимание и давая явный намёк. Далее, наконец переведя взгляд на Мекса, он сообщил ему уже его задание. Оно заключалось в том, что на окраине города, рядом с какой-то заброшкой, несколько раз смогли заметить приспешников Преступника В Маске, а потому шатену нужно было отправиться туда и разобраться в чём там дело, а также поймать этих приспешников, либо же, в худшем случае, ликвидировать их. Мекс лишь кивнул, а Сэм спустя мгновения удалился из помещения. — Ха, что ж, не будем медлить! Пойдём, Нейми. Удачи тебе, Мекс! — бодро и немного громко сказал Тартелло, после чего покинул кабинет, Нейми же неспеша последовал за ним, останавливаясь рядом с Мексом. — Это... если вечером будет время, я бы хотел с тобой поговорить, ты же, я надеюсь, не против? Встретимся неподалеку от офиса тогда. Удачи тебе, Мекс, осторожней там, —подняв до сих пор немного обеспокоенный, но одновременно с этим добродушный взгляд, сказал паренёк, вскоре уходя вслед за Тартелло, куда-то прочь из кабинета. — "З-зачем встретиться...?" — возник вопрос в голове Мекса."Пха, а ты догадайся, Ме-кс)"
***
Холодный осенний вечер. Серая мрачность улиц из-за скрытого за плотными, такими же удручающе серыми тучами солнца. Как на зло ужасный, ледяной ливень барабанил по козырькам домов, навесам магазинов и кафе. По одной из улиц в сторону офиса спешил промокший до нитки Мекс. Он отвел всех преступников, которых сумел поймать, сразу в полицейский участок, не став вести их на кой-то черт в офис. В целом, вроде никого не убил, хотя убивать для него ведь уже привычно."Привычно ведь, ха, да? Мекс?"
Холодная вода мерзко скатывалась с волос к шее, а затем уже проникая внутрь, под пальто, заставляя немного содрогаться от холода, в буквальном смысле разливавшемуся по всему телу. Но вот впереди, сквозь прочную, стылую стену дождя, показался знакомый и такой радующий душу Меска силуэт, такой уже родной."Родной, пха-хпа-хпа..."
Нейми покорно стоял под каким-то пестрым, рябящим на фоне серого, до отвращения скользкого города, зеленым зонтиком, наблюдая, по всей видимости, за крупными капельками, что ударяясь о его зонтик, скатывались и падали на мокрый, из-за того тёмный асфальт. Вскоре и Нейми, видимо, завидев Мекса, сквозь этот дождь, стоявший стеной, повернулся в его сторону с какой-то милой и немного глупой, но до ужаса очаровательной для Мекса улыбкой, но, увидев, что тот, промокший насквозь, уперто идёт в его сторону, поспешил к нему навстречу, тут же накрывая зонтом. — Привет, Мекс! Ты чего? Весь же промок, а вдруг заболеешь?! Пошли скорее к тебе домой, — обеспокоенно затараторил Нейми, мигом беря Мекса за руку и накрывая своей теплой ладонью, холодную мокрую ладонь шатена. Мекс же, явно не ожидавший такого прикосновения, будто оживился, а его сердце пропустило слишком ощутимый стук. — "Какая тёплая рука... Это так... приятно?" — думал Мекс, чувствуя небольшие, но уже не от ледяного дождя пробежавшиеся по телу мурашки."Какой же ты глупый и наивный, Мекс! Хах... Пф..."
***
Квартира встретила их молчаливой, неуютной прохладой, заставляя возникать какое-то чуждое, совершенно не свойственное, казалось бы, собственному дому, собственному укромному уголку, чувство. Переодевшись в привычную домашнюю одежду — Мекс, конечно, поделился парой своих вещей с Нейми — он стоял посередине дома, словно боясь пошевелиться, и смотрел на паренька перед ним."Трус ведь? Трус, ха! Даже не спорь! Хах!"
Неиссякаемая, тошнотворная тревога обреченно накрывала погрязшего во внутренней пучине чувств и безрадостных мыслей Мекса всё новыми и новыми волнами. Он понимал, что будет дальше, он понимал, что не сможет молчать, он понимал, что этот разговор уже неизбежен. Он осознавал, что он вновь будет виноват, он знал, что не искупит себя, ни-ког-да. Как только с руки Мекса пропало приятное чувство тепла, что дарил Нейми продрогшему, во всех смыслах этого слова, синеглазому парню, на его мерзкое бесстыдное сердце и гадкую голову опустился тяжелый груз. Казалось, за каких-то пару чертовых, но таких мучительных секунд между парнями поднялась ужасная, плотная, огромная, просто непробиваемая стена, стена тревоги, боли и непонимания. Тишина давила на разум, заставляя его перебирать сотню мыслей одновременно, из-за чего голова начинала ублюдочно кружиться от этого бесконечного, тревожного, навязчивого потока, что никак, никогда и ни за что не мог покинуть ничтожную головёшку шатена. Напряжение с каждой грёбанной секундой, проведённой здесь, неумолимо возрастало, словно наседая огромным шквалом непосильной дребедени. Мексу хотелось убежать, спрятаться, не приблежаться, уйти, только не испытывать, эти безнадёжные чувства снова и снова. Убежать, как тогда, спрятаться, как тогда, бездействовать, как тогда."НУ ЧЕГО ЖЕ ТЫ? МЕКС?! НЕ ХОЧЕШЬ НАХОДИТЬСЯ ЗДЕСЬ, ДА? НЕ ХОЧЕШЬ ЧУВСТВАВАТЬ ВСЁ ЭТО, ДА?! ТЫ СЛАБАК, МЕКС! СЛАБАК!"
Он вёл себя, как слабак. Слабак, который не в состоянии справиться со своими глупыми, мерзкими эмоциями. Каждый раз, каждый чёртов раз, когда у него всё выходило из под контроля. Каждый грёбанный раз, когда он не мог их сдерживать, он чувствовал себя слабаком, который не может утихомирить своё собственное "я", что не давало ему жизни ежедневно с того самого момента. Каждый раз, когда он проявлял хоть одну искреннюю эмоцию, каждый гребанный раз, он чувствовал непостижимую вину за это. — Мекс... Мекс! — перед мутными, погруженными в пучину тьмы глазами как-то резко пропала вся та колкая, удушающая чернота, и Мекс увидел напротив себя, как-то слишком близко, Нейми и его не на шутку обеспокоенный взгляд, что словно смотрел в душу, прожигая абсолютно всё, что находилось внутри. Он хотел в нём утонуть, утонуть в этих прекрасных глазах, этих нежных чертах лица, милых и невинно-детских поступках, он хотел утонуть в Нейми. И за это тоже сейчас себя корил, он корил себя, самого себя, всего себя: свою личность, свои эмоции, свои чувства, не важно, положительные или отрицательные. Как он мог вообще себе позволять испытывать что-то кроме вины, его вины, вины за смерть самых близких для него людей — его друзей. Как он и его никчемная личность могли себе это позволять!? — Знаешь... Я бы хотел говорить по поводу твоего состояния, — вновь начал Нейми, сильнее сжав ладонь на плече у Мекса, вновь словно заглядывая через глаза к нему в душу. — "Он всё это время прикасался ко мне?" — пролетела мысль Мекса, тут же обречённо окунаясь в забвение."Оу, а за нашего Мекса , оказывается, беспокоятся. Беспокоятся за убийцу, что же, на самом деле довольно интересно за этим наблюдать. Неужели такой человек как Ты, мог вызвать у кого-то беспокойство? А может это жалость? Да, точно, жалкий Мекс! Хах..."
Разноглазка отвернулся от Мекса и аккуратно спустившись рукой с плеча до всё ещё прохладной ладони, осторожно, словно чего-то боясь, взял его за неё, при этом, казалось, покраснев, возможно, нет, не возможно, казалось. Но сердце Мекса вновь пропустило удар, эхом раздавшийся в ушах и голове, заставляя зацикливаться вновь и вновь на себе. Хоть и вскоре разум вновь начала поглощать безумная вереница не самых радужных мыслей."Какой же ты всё-таки безнадежный, хах..."
Пройдя в спальню синеглазого юноши, Нейми пристроился на мягкой, покрытой серым пледом постели и потянул Мекса сесть рядом с собой. — В общем, я уже это много раз говорил... Но... с момента нашего знакомства, я ни разу не видел, как ты улыбаешься, ты постоянно грустный, какой-то... я бы даже сказал отчуждённый... в общем... раз выдалась такая возможность... — с трудом говорил Нейми, аккуратно и медленно подбирая нужные слова, будто боясь сделать ошибку, ошибку, которую он уже, вероятнее всего, не исправит, он понимал, что, возможно, затрагивает не самую лучшую и приятную тему, он знал на что идёт. — Прости, — резко и безэмоционально выпалил Мекс, отворачиваясь от немного ошеломлённого Нейми, что лишь похлопал своими глазами на это, не в силах вымолвить и слова дальше, вследствие чего вновь появилась напряженная, угнетающая тишина."Пха... "Прости", это прозвучало так жалко..."
— Нет... нет... что ты, не нужно извиняться... я просто-просто... хотел спросить, почему.. может... — начал взволнованно и будто судорожно говорить Нейми, сильнее начиная сжимать холодную, как и всё в округе, руку Мекса, которую он так до сих пор и не отпустил, и заглядывать в опечаленно-пустые темно-синие глаза напротив, надеясь не увидеть в них никаких негативных эмоций..."Что? Хочешь дать волю эмоциям? Ха, ты так уверен, что не потеряешь такого родного себе человека, если он узнает, что ты такая скотская мразь, которая не способна уберечь своих близких? Уверен, что он от тебя не отвернётся, когда узнает, какой ты на самом деле, а? Мекс? Ну чего же ты молчишь? Ты всё время молчишь... Не можешь ответить, да? Ты слабак, Мекс, который даже не в состоянии сказать мне хоть слово против".
— Извини, Нейми, но мне кажется это не твоё дело, — холодно, грубо и безразлично выпалил Мекс, прожигая своим пустым взглядом человека напротив, пока изнутри же всё билось в агонии боли и страха, безумного страха, отчаяния и мерзости, мерзости к самому себе. Взгляд Нейми помрачнел. — Извини, я, наверное, и вправду лезу не в своё дело, я пойду, наверное, ещё раз прости... Я... — быстро и боязливо отпустив прохладную руку Мекса и вставая с кровати, с зажатой комом в горле горечью и наворачивавшимися на глаза слезами сказал он."Ха... видимо я тебя переиграл, ты ведь и так, и так его потеряешь. Ты это заслужил. Ты всегда теряешь близких людей и только лишь по собственной вине, пха-пха".
— Не-нет... Нейми... прости, подожди... я... я... — испуганно сказал Мекс, резко и неожиданно подпрыгивая с кровати и хватая Нейми за руку, пока в глазах у самого же предательски начинало щипать. Его душу, всего его самого рвало на две части, из-за чего всё тело непостижимо трясло. Он не мог, не мог понять как поступить лучше, он не знал, он не понимал, совершенно, он запутался. Ему было безумно больно, но ещё больнее ему становилось, когда он видел наворачивавшиеся на глаза слёзы у Нейми. Спустя секунды продолжительного и печального взгляда обоих Нейми быстро потянул на себя Мекса, заключая его в теплые и крепкие объятия, утыкаясь носом куда-то в шею Мекса из-за своего небольшого, относительно синеглазого, роста. Простояли так они пару минут, а Мекс уже не мог себя сдерживать. Он плакал, молча плакал, солёные ручьи слёзы скатывались по его щекам, мысли путались в голове, дыхание сбилось, заставляя тихо захлебываться в собственных слезах, сердце билось как бешенное, благодаря чему он иногда желал, чтобы оно остановилось окончательно и свело уже концы с концами. Но теплое тело, находящееся рядом с ним, безусловно согревало не только физически, но и морально.***
Дождь барабанил по окнам в спальне Мекса, пока те, оба сидя под теплым и уютным пледом, обнимались и пили горячеватый согревающий чай, самый лучший в такую холодную, ненастную погоду. Мекс рассказал всё, он рассказал абсолютно всё. Нескончаемые ужасные мысли наконец покинули его изнемогшую голову, слегка опухшие красноватые глаза устало смотрели на множественные капли воды, скатывающиеся по стеклам. Спустя долгие минуты молчания после рассказа Мекс всё же осмелился посмотреть на Нейми; он также смотрел куда-то в сторону окна, но, по всей видимости, почувствовав на себе взгляд, повернулся и также посмотрел прямо на Мекса. Их гляделки длились недолго, Мекс взял Нейми за руку, вследствие чего тот перевел свой взор на место действия, и не медля поддавшись слегка вперед, синеглазый аккуратно чмокнул Нейми в такие мягкие и до невозможности приятные губы. Парень же, вовсе не ожидавший этого, мгновенно покраснел и поспешил отвести свой взгляд, но потом, видимо, взяв всю волю в кулак, вновь повернулся и затянул старшего в более глубокий, чувственный и сладкий поцелуй, сплетая из языки вместе, сминая его губы, на что Мекс беспрекословно отвечал, также углубляя их сладострастный поцелуй. Спустя долгие и такие приятные секунды они отстранились от друг друга, при этом одновременно и мило для обоих покраснев. На их лицах засияла счастливая и ласковая улыбка, а в глазах затаилась приятная нежность. По щекам Мекса побежали непонятно откуда взявшиеся, маленькие капельки слёз, которые Нейми аккуратно стёр своей рукою, а после, падая в нежные, безопасные, теплые и как никогда уютные объятья Мекса, вдыхая его запах и наслаждаясь моментом. Дождь за окном мелодично настукивал какую-то приятную мелодию, так похожую на совместный стук их искренне любящих сердец. Они знали:Они самое дорогое, что у них есть.