Танец боя

      Лёгкий ветерок взъерошивал воды излучины реки мелкой рябью. Лучи жаркого полуденного отражаясь от зыби и рассыпались по укутанному густым кустарником берегу. Ветви шелестели, вплетая мерный шум в щебет птиц.       Чуть в стороне, где лука сменялась ровным руслом, заросли чуть расступались, образуя большую, укрытую с трёх сторон поляну с пологим спуском к воде. Освещаемый солнцем густой травяной покров одуряюще пах.       Шелест огромных крыл вспугнул стайку птиц. На поляне возникли двое.       — Как тебе? — Люцифер с улыбкой смотрел на озарившееся широкой улыбкой лицо младшего брата, — Никто не помешает. Михаил вновь улетел с Отцом, а с мелкими заниматься сегодня очередь Рафаила.       — Потрясающе.       Младший восторженно разглядывал окружение. Тишина. Уединённость. Ласковое солнце. То что нужно.       — Выбирай, повторим иллюзии или я поучу тебя новым приемам? — Новые приемы? От Михаила? — в голосе звучал неподдельный энтузиазм, — Хочу.       — Не Михаила. Сам придумал, — скинув гиматий, архангел встал в позицию и достал клинок, — Смотри и запоминай.       Медленно, чтобы Гавриил мог запомнить каждое движение, он демонстрировал новые приемы и связки, помогающие перетекать из одного движения в другое. Раз за разом, он повторял каждое действие, а затем замирал, дожидаясь от брата подтверждающего кивка. Лишь убедившись, что младший запомнил все, Люцифер присоединил к движениям крылья.       Сначала медленно и плавно, а затем все быстрее, демонстрируя, как все это должно выглядеть в бою.       Заворожённый открывшимся зрелищем, Гавриил не издавал ни звука, любуясь кружащимся в смертоносном танце братом. Лишь изредка кивал, подтверждая, что запомнил показанное.       — Запомнил? — наконец остановившись, Люцифер будто перетек вплотную к ангелу, — Попробуешь повторить?       Медленно ступая босыми ногами, Гавриил вышел в центр поляны, сменяя брата.       Нагретая солнцем трава приятно щекотала ступни. Замерев, он прокрутил в мыслях весь каскад движений и неторопливо начал повторять.       Медленно, гораздо медленнее Люцифера. Но с той же точностью. Каждый шаг, каждое скользящее движение. Взмах руки или клинка. И нанесенный удар. Плавным движением перетечь назад и стремительно качнуться вперёд. Закончив, он вперил горящий ожиданием взор в наставника.       — Ты молодец, все правильно запомнил. Попробуешь повторить быстрее? — В светлых глаза плескалась гордость смешная с чем-то куда менее невинным.       Шаг. Удар. Повернуться и резко дёрнуть клинком, намечая удар. Быстрым прыжком сменить направление и вновь ударить. Замереть на месте и качнуться назад, сменяя позицию.       И снова. И снова. Крылья вступают в танец, разя неведомого противника. Обманывая, заводя в ловушку, подставляя под клинок. И нанося прямые удары, раня вставшими в боевое положение перьями.       — Попробуешь в настоящем бою?       Люцифер шагнул навстречу брату, обозначая первый удар.       Теперь на поляне танцевали двое. Обменивались ложными выпадами и стремительными ударами. Темп нарастал, но никто не стремился закончить поединок. Не бой, обучение. И за ошибкой следует не смертельная рана, а почти ласковый тычок, демонстрирующий слабое место.       Солнце ушло из зенита, сменив зной на приятное тепло. Тени удлинились, охлаждая нагретую жаркими лучами траву.       Внезапно, Люцифер подсек противника, аккуратно роняя того на землю.       — Дразнишься? — Он навис над архангелом распростертым под ним.       Тот не ответил, дёрнув брата на себя и впился в губы голодным поцелуем.       Не желая терять доминирующее положение, Люцифер ответно сминает губы Гавриила, жадно, властно подминая того под себя. И с удовлетворением слышит первый довольный стон.       — Так же как и ты, — голос младшего архангела хриплый после затяжного поцелуя с довольными игривыми обертонами. Он удовлетворённо облизнулся.       И был тут же вновь заткнут поцелуем. Но уже не настолько невинным. Люцифер больше не сдерживался, жадно дегустируя губы партнёра.       Обхватив Гавриила за талию, архангел вздергивает его вверх, фактически усаживая к себе на колени. Прижимает ближе.       Ладони скользят выше, оглаживают лопатки, а затем переходят на крылья. Тело в его руках бьёт дрожь удовольствия. Крылья, запретная зона. Чувствительная и уязвимая. Очень чувствительная.       Руки Люцифера зарываются в мягкое оперение, поглаживают, слегка тянут. Он сцеловывает стоны, глушит их своими губами, чутко отмечая реакцию Гавриила. И медленно. Очень медленно проводит по всей длине крыла рукой, второй удерживая изгибающегося от запредельных ощущений брата.       И неожиданно стонет сам. Гавриил возвращает ласку, дотянувшись до крыльев самого Люцифера. Дразнит, потирает, массирует.       Ситуация опьяняет, кружит голову. Столь острое удовольствие и жажда их обоих. Жажда большего. Контроль слетал стремительно, удерживаемый лишь волей старшего архангела. Его жаждой заставить возлюбленного брата забыть себя от наслаждения.       Приникнув к шее под скулой, Люцифер оставляет первый поцелуй-укус, заставив партнёра резко выдохнуть запрокинув голову. Спустился чуть ниже и повторил. Снова и снова, тщательно исследуя шею он слушал все более жаждущие стоны. И не прекращая движения рук в крыльях. Коснулся зубами кадыка, выпирающего на шее доверчиво откинувшего голову Гавриила. Не укусил, лишь слегка прихватил нежную кожу. Ласково зализал след.       Убедившись, что Гавриил окончательно потерялся в ощущениях, опустил руку вниз и удвоил ласки, отвлекая от происходящего. Ни грана боли, ни капли дискомфорта причинить Люцифер не желал. Только удовольствие и страсть соседствующая с нежностью.       Оставляя дорожку мелких поцелуев на тонкой коже, он вырывает из Гавриила множество новых стонов. Тот уже окончательно потерялся в ощущениях, доверчиво отдаваясь в руки старшего брата.       Взгляд мутный расфокусированный. Лишь когда пальцы внутри исчезли, ангел прижался к брату и самостоятельно насадился в жажде большего.       Люцифер рычит, окончательно теряя контроль и жадно, рвано толкается внутрь партнёра.       Поляну прорезает истинный ангельский глас и Гавриил обессиленно обмякает в хватке родных рук.       Сил самого Люцифера хватает лишь на то, чтобы очистить их тела от следов недавней страсти и, бережно коснувшись виска возлюбленного брата губами, устроить того поудобнее в своих объятиях.       Длинные тени уже обрели глубину и постепенно сливались. Сумерки несли приятную прохладу, обволакивающую разгоряченные тела.       С реки медленно наползал густой туман. Он скроет пару от чужого взора, подарив долгую ночь заполненную нежностью.