Вкусная каша.

Что ж… У Ци Жуна и Се Ляня всегда были очень сложные отношения. Любовь, тепло, раздражение, злость, ненависть. Разочарование, предательство… Между ними с юных лет всё очень сложно. Сложно представить, что теперь они вновь ладили, когда каждый их них наломал ещё больше дров. Но тем не менее. Се Лянь и Ци Жун теперь жили вместе. Вдвоём, только они. Дом был не большой, но вполне уютный. Очень сложно было сделать так, чтобы вкусы двух таких противоположных личностей совпали на одном гармоничном помещении. Впрочем… Се Лянь и не утруждался такими мелочами, наплевав на почти все хотелки Ци Жуна. Да и в общем, опустим подробности, кому вообще нужен Ци Жун? Только одному Се Ляню и больше никому, само собой. Кто ещё будет терпеть столь омерзительное создание вроде тебя? Дни не шли совсем мирно. Конечно, бывали незначительные конфликты, да и у каждого из них были дела. Се Лянь — Бог Войны, у него теперь великое множество последователей, дела в Небесной столице и с Хуа Чэном. Хотя, на самом деле, Се Лянь опасался, что дорогой Сань Лан следит за ним. Это было бы крайне нежелательно, ведь в этом доме он никакое не Божество, самый обычный «пошёл ты на хер, мудак» и «любимый царственный братец», который совершенно не умеет готовить и отвечает за уборку и стирку. Ци Жун… Как никак, это Лазурный Фонарь в ночи, демон, ранга выши свирепого. У него тоже хватает дел. Строить козни Небесам и Богам, Хуа Чэну и его призрачному городу, пытаться становиться сильнее в желании стать Непревзойдённым. Но в этом доме он никакое не Бедствие, а самый обычный «закрой рот, шваль» и «Жун-эр», младший братец, отвечающий за готовку и иногда вынужденный помогать в стирке. Всё же, быть связанным Жое ему совсем не понравилось за всё то время, что он пробыл в теле человека. Сложный день минул, солнце заходило за горы, медленно стягивая за собой сумрак ночи, унося теплоту летнего заката. Ци Жун вернулся из купальни, обтираясь полотенцем. На его худеньком тельце прекрасно смотрелся белый махровый халат, расшитый золотыми нитями. У Се Ляня, к слову, был такой же, только проще. Впрочем… Ци Жун не любил белое, потому поспешил лучше обтереться и надеть нижние одежды. На самом деле его ужасно бесило, что приходилось делать столько всего самому. Дело в том, что они скрывались ото всех. По инициативе Се Ляня, чего Ци Жун всё ещё никак не мог понять и злился. Ревновал его к одноглазому ублюдку. Но знал. Никто не должен знать, иначе от него и мокрого места не останется. И вот, не прошло много времени, как Ци Жун расселся на кровати, спокойно жуя вкусную, приготовленную им кашу. На самом деле он очень редко ел подобное, но в этот раз неожиданно прям захотелось. Послышалось, как открылась входная дверь. Это вернулся Се Лянь. Первый год Ци Жун, словно верный пёс, бегал его встречать, но сейчас уже три года минуло. Делать ему больше нечего. Спустя время Се Лянь заходит в комнату, снимает верхние одежды и аккуратно всё складывает. Взгляд тёмных глаз опускает на брошенные как попало халат и полотенце. Подняв их, Се Лянь с осуждением уставился на Ци Жуна. — Ты опять? — раздражённо выдохнул Бог. Конечно, Се Лянь очень терпеливый, но даже он не может терпеть Ци Жуна. В глазах которого ни капли раскаянья. Он лишь пожал плечами. — Оно само. В этот раз Се Ляню не особо хотелось ругаться. Видимо, сегодня он с кем-то повздорил, что бывало крайне редко. День крайних редкостей, не иначе. Потому Божество спокойно убрал всё и присел рядом с братом, чмокнув в щёку, после чего стал причесывать его непослушные, ещё мокрые вихры. Если их не расчесать сейчас, то потом они замучаются. Внезапно Се Лянь медленно провёл языком по щеке Ци Жуна. Ци Жун вытаращил на брата свои красивые, лазурные глаза, моргнув. -?! — Мм? — стало ответом Ци Жуну, после чего Се Лянь подсел ближе и укусил братца за руку. Ци Жун дёрнулся и отсел, агрессивно потирая руку и со стуком ставя на тумбу у кровати недоеденную кашу. — Я ем! Какого хера?! Се Лянь подсел ближе и приобнял Ци Жуна, отвечая с безмятежной улыбкой: — Просто куснул тебя. — Да ты! Да я тебя! — запыхтел злобно демон и стал вырываться, толкая брата локтем. На самом деле он был растерян и даже не знал, как на такое реагировать. Се Лянь редко делал подобное и... И Ци Жуну нравилось, но он был слишком возмущён и смущён. А что делает Ци Жун в таких случая? Правильно, начинает злиться и кричать. Как сейчас. Но Се Лянь не дал так просто сбежать, быстро притягивая обратно и наблюдая. — Но тебе ведь нравится Черновод, а он ест демонов. Я подумал, что тебе такое понравится, братец. Ци Жун перестал дёргаться и удивлённо моргнул, после чего сурово уставился в ответ. Он старался всем видом не подавать, что в этом правда было что-то такое, что ему нравилось. Дело в том, что… Конечно, безусловно Лазурный демон боялся Хозяина чёрных вод и сам бы, если представилась такая возможность, точно бы не решился с ним встретиться, но. Этот демон стал Непревзойдённым, хотя вдвое младше самого Ци Жуна. И, конечно, это бесило и злило, заставляло ненавидеть всех троих Непревзойдённых. Но, в отличие от тех двух ублюдков, Хэ Сюань, имя он узнал от Се Ляня, самому Ци Жуну ничего плохого не сделал. Да и было в этом демоне что-то… Завлекающее. Но, помимо этого, в Ци Жуне присутствовал мазохизм, поэтому во время секса ему нравились эти укусы. Но его тупой царственный братец всё не так истрактовал. Но это всё равно куда куда лучше, чем правда. Поэтому Лазурный демон и не разрешает это недопонимание. Се Лянь наклоняет голову в один бок, в другой, наблюдая и пытаясь понять реакцию братца. Зачастую он вёл себя не как мудак и пытался понять Ци Жуна и что он думает. Но этот самый Ци Жун в итоге агрессивно на него рыкнул. — Набью тебе лицо. Возмооожно, Ци Жуну нравилась некая грубость и принуждение, но скалить зубы ему не просто нравилось, это давно стало частью его самого. Да и это всё… Вызывало странные чувства. А если не знаешь, какое чувство испытываешь — злись. Именно так делает Ци Жун. Ему надоело это паясничество брата и демон, раздражившись, вгрызся зубами в шею Се Ляня. Се Лянь едва ли дрогнул на это, с его-то чувствительностью, а потому приподнял голову, чтобы маленькому злому братишке было удобнее кусать. — Ты голоден, братец? Может, я лучше что-нибудь приготовлю? — беззлобно усмехнулся Се Лянь, похлопав Ци Жуна по спине. А тот, в свою очередь, аж поперхнулся. Грубо схватив Се Ляня за лицо, демон воскликнул: — Не смей готовить! Иначе я тебе руки переломаю! В прошлый раз ты всю кухню испоганил и чуть не сжёг. Мало того, что его царственный братец ужасно готовит, так он ещё и портит всё вокруг! Переводит продукты зря и посуду уничтожает. — Ты жесток, братец, я просто хотел позаботиться, — с улыбкой выдохнул Се Лянь и прильнул щукой к руке Ци Жуна, чуть потираясь о неё. На самом деле… К удивлению Ци Жуна, Се Лянь был очень ласковым партнёром. Даже к нему. Сложно было поверить, что все эти столетия ненависти исчерпали себя и теперь они правда вместе. Даже спустя три года. Хотя что вообще эти три года на фоне восьмисот лет жизни? Ци Жуну, честно сказать, было сложно привыкнуть к этому. До сих пор. Он постоянно искал конфликты, как и прежде. Желание ругаться, ссориться и не доказывать, а навязывать свою правоту, въелось глубоко под кожу. Конфликт не удалось начать, поэтому демон недовольно фыркнул и притянул к себе эту несчастную миску каши, надувшись и дальше её поедая. Се Лянь моргнул. В следующую секунду он грубо притянул к себе вновь отсевшего брата и выхватил у него из рук тарелку. — Если мою еду не хочешь есть — ничего есть не будешь, — неожиданно холодно произнёс Се Лянь. Лазурный демон растерянно моргнул, как-то даже беспомощно протянув руки за отнятой тарелкой — Эй! После этого тарелка полетела прямо в Ци Жуна, который успел испуганно прикрыться руками и зажмуриться. Да… Иногда попытки начать конфликт заканчивались и так. Зачастую Ци Жун не был настолько агрессивным. Се Лянь на многое способен и периодически осаживает его, напоминая, что может случиться. Но… Бывают моменты, когда Ци Жун совсем наглеет. Тут уж остаётся ещё раз напомнить, где его место. Красивая миска болезненно врезалась в тонкие руки, разбиваясь о них. Осколки впились в нежную кожу, разбрызгивая алые капли. И теперь он был с ног до головы измазан кашей. Демон отнимает от головы подрагивающие не столько от боли, сколько от нервов руки, и полными удивления и испуга глазами осматривает себя. — Б-блять, что за… Ты… Се Лянь неожиданно замялся и отвел взгляд. — … Такое бывает. Се Лянь очень терпеливый, но почему-то именно с Ци Жуном он никак не может совладать. Как ни крути и не успокаивай себя, этот демон очень выводит его. Просто до невозможного. Как вообще может существовать на свете кто-то настолько невыносимый даже для терпеливого Се Ляня? Он терпит, терпит, пытается совладать с ним, успокоить. Но в конечном итоге всё накапливается и он психует. Это точно всё виноват чёртов Ци Жун. Бог войны стал осторожно вытирать кашу с братца, доставать осколки. Он даже не знал, что сказать. А Ци Жун… Стал довольно ранимым. Это всё виноват сраный Се Лянь! Демон чуть вздрагивает и тихо всхлипывает, когда из него вытягивают осколки, голодными глазами глядя на кашу, в которой он испачкан, едва ли не плачет — …т-ты совсем больной урод?! Убери руки! Я, б-блять, просто ел! Се Лянь ненадолго замолчал, но после помрачнел. Ци Жун испуганно притих и съёжился, но это его не спасло. Се Лянь скидывает брата на пол и наступает на плечо, надавливая. Ци Жун, вскрикнув от неожиданности, когда сваливается на пол, старается ранеными руками прикрыться. Не успевает он и слова возразить, как оказывается придавлен к полу… Звучат эти ужасные слова. Снова. — Мне плевать, что ты там делал, — раздался над демоном холодный голос. Се Лянь резко поднял ногу. Но только для того, чтобы с резкостью занести её и грубостью пнуть в живот. Удар выбивает из худенького тельца болезненное мычание, но не вскрик. За долгие годы до и после жизни с Се Лянем Ци Жун давным-давно научился молча сносить побои, чтобы не кормить врага своими страданиями. Не дождуться. Да и что уж там, не настолько больно. Он ведь без пяти минут непревзойдённый. БЫло бы не настолько больно, не пинай его сильнейший их Богов… От такого удава демон перекатывается на бок, сворачиваясь на полу и невольно жалобно всхлипывая, кровоточащими руками хватаясь за живот, пытаясь прикрыться. — Что на тебя нашло, братец… — прошептал Ци Жун, стараясь не провоцировать его сильнее. Это может кончиться… Очень-очень плохо. Он помнит. Помнит, что может случиться. И повторения Лазурному Фонарю совсем не хочется. Но Се Лянь словно его не слышит. Не хочет слышать, оставаясь хладнокровным. Он молча пинает брата по лицу, после чего заносит ногу над лицом того и бьет уже пяткой по челюсти. От такого удара еë и выбить можно… Ци Жун не выдерживает и тихо вскрикивает от боли. Челюсть сводит от удара и попыток сдержать слёзы обиды и боли. Бог Войны хмыкнул, присаживаясь на корточки. — Молчи. Се Лянь обводит взглядом тело Ци Жуна, ухватывая его за руку. Демон и правда послушно притихает, сжимаясь от испуга и не смея начать вырываться. Он приоткрывает свои прекрасные лазурные глаза, блестящие от слёз и с тихим ужасом наблюдает. Се Лянь притягивает к себе брата и возлюбленного, приобнимает, мягко целуя в щеку. — Прости, — негромко, уже спокойно, проговаривает Божество. Се Лянь снимает бинт с руки и вновь начинает вытирать кровь с братца, попутно доставая осколки. Все его движения полны нежности и осторожности. Ци Жун мог только съёжиться и совсем притихнуть, чтобы не получить больше, просто наблюдая за процессом. Се Лянь отходит за тазом с водой и полотенцем, осторожно отмыл братца от крови и принимается за уборку всех осколков и каши. Даже перевязал ранки Ци Жуна чистыми бинтами, хотя от них скоро не останется и следа. Мягко улыбнувшись, Се Лянь берёт плед и накидывает его на Ци Жуна, после чего мягко обнимает. Всё закончилось. Лазурный демон облегчённо выдохнул, прижимаясь и кутаясь в одеяло. — Я есть хочу… — негромко шепчет Ци Жун. Сейчас… Он искренне, как раньше, любил Се Ляня. Пусть теперь он никогда не станет тем, кем он был раньше, никогда не сможет так же трепетно относиться к брату, холить и лелеять. Но он правда любит и каждый раз такие ситуации заставляют его давиться беспомощностью. Ци Жун чувствовал себя очень жалким. В такие моменты ярче всего он начинал чувствовать фантомный голод. Чёрт его подери, будь он проклят. Се Лянь кивнул и ненадолго оставил брата. Этот ненадолго… Почему-то растянулось. Ну да, интересно почему. Оставшись один, Ци Жун рухнул на кровать, уткнувшись лицом в подушку. Хотелось выть. Хотелось… Зарыдать. Но он лишь тихонько заплакал. Такое ему очень несвойственно, но в последнее время Се Лянь особенно вспыльчив и жесток. То, что сейчас произошло, можно считать, пустяки. Но то, на что способен его любимый царственный братец… Пугало Ци Жуна. Вернулся Се Лянь уже с миской каши. Её готовил Ци Жун, там ещё оставалось. Демон к этому моменту тихо сидел на кровати. Небожитель, сев перед братцем, зачерпнул кашу ложкой, после чего протянул ту ко рту Ци Жуна, начав его кормить, иногда поглаживая по волосам. — Приятного аппетита Ци Жун доел и повисло неловкое молчание. Хах… Неловкое — мягко сказано. Се Лянь уложил Ци Жуна к себе на колени и поглаживал. Почему же так происходит? «Я ведь даже почти не чувствую вины или раскаяния за содеянное,» — пронеслось в мыслях Се Ляня. Это его сильно волновало. Он не мог. Он испытывал к Ци Жуну тёплые чувства, он точно любил его, но, почему-то, не мог ощутить вину. Только малую часть того, чего должен был. Но… Се Лянь испытывал вину за то, что Ци Жун умер по его вине. Се Лянь правда так считал. Или, быть может, Ци Жун ему внушил.? Но сейчас это уже не важно. Солнце медленно заходило за горизонт. Хотелось просто тихо насладиться этим моментом. Ци Жун недовольно пялился в окно. От него теперь воняет кашей…