Уисперхаус

      В окно вагона первого класса который час хлестал дождь.       Тони в который раз взглянул на циферблат золотых часов, припрятанных в кармане жилета. Глубоко и устало вздохнул. Трижды. Ехать оставалось не так долго, но он уже проехал достаточно, чтобы устать и все себе отсидеть. А ведь после схода с поезда ему еще предстояла достаточно длительная поездка в экипаже по неровным дорогам.       Тони впервые за долгое время выбрался из Эдинбурга загород — еще и повод был просто наипрекраснейший — МакФарлейны пригласили его отпраздновать Хэллоуин в узком дружеском кругу, а заодно и посмотреть их новую резиденцию — особняк Уисперхаус.       Уисперхаус манил его с тех самых пор, как Ричард написал другу о новом приобретении — они с Шарлоттой всегда были немного не городскими жителями и мечтали об уединенной жизни в собственном поместье, подальше от городской суеты, грохота заводов и светских раутов.       Уисперхаус тянул его к себе, стоило Тони совсем немного погрузиться в богатую историю древнего особняка — он узнал, что с век назад его последний владелец неожиданно погиб в доме при крайне загадочных обстоятельствах, и все обитатели вместе с прислугой тут же собрали свои вещи и спешно покинули проклятое родовое гнездо. И никогда больше в него не возвращались. Конечно, потомки того самого несчастного графа пытались продать Уисперхаус все это время, но никто не соблазнился низкой ценой за огромный дом. Никто, кроме МакФарлейнов.       Ричард МакФарлейн был его старым другом еще с университетских времен, хотя Тони до сих пор не понимал, что нашел несколько лет назад в вечно угрюмом коренном шотландце.       То ли дело Шарлотта. Она была почти что полной противоположностью мужа и легко нашла общий язык с сумасбродным Тони. Тони совсем не понимал, как она нашла общий язык с Ричардом, но сильно в подробности не вдавался: в конце концов, он был просто рад за друга и ничуть ему не завидовал.       Тони сильно скучал по ним, но еще сильнее он скучал по Уисперхаусу — особняку, в котором ему никогда не доводилось бывать. Тони страстно обожал всякую мистику, сколько себя помнил, и никак не мог дождаться момента, когда же он наконец переступит порог загадочного древнего здания, чтобы раскрыть его секреты, чуть ли не ерзая на месте от нетерпения и постоянно посматривая на часы.       Любовь к мистике недавно открыла Тони новое увлечение — спиритизм. Это было модное веяние из-за океана, которым занимались поголовно все: от пресыщенного развлечениями аристократа до не имеющего никаких развлечений рабочего.       Впервые Тони стал участником спиритического сеанса чуть больше месяца назад и он был сражен наповал тем, как пустая комната вдруг наполнилась щелчками и другими странными звуками, порывами ветра и загробными завываниями. Медиумом был напыщенный американец преклонных лет с блестящими от помады редкими волосами, одетый в смокинг явно не лучшего качества и источающий приторные ароматы благовоний. Но он был, безусловно, мастером своего дела, за что и тогда содрал за разговор с, увы, почившим Дизраэли сотню фунтов. Только Тони начал погружаться в подробности того вечера, и поезд остановился.       На станции в Хелмсдейле его встретил кучер от МакФарлейнов. Предстояло провести еще несколько часов в трясущемся на ухабах кэбе — все ради Уисперхауса. Впрочем, в предвкушении остаток дороги прошел практически незаметно: Тони и не заметил, как они въехали за высокие кованые ворота, и сквозь густой, как молоко, туман начали проступать очертания старого здания.       Вот и он.       Уисперхаус.       Особняк не показался Тони слишком большим снаружи, но он отметил, как много было в том окон, — заходя в огромные двери, Тони тщательно всматривался — не мелькнет ли в каком из них странная тень или призрак умершего.       Долгожданная встреча со старым другом стоила всех приобретенных по дороге синяков и отбитых частей тела. Ричард оставался все тем же снобом, отказавшимся обнимать друга в присутствии слуг, на которых Тони вообще никогда не обращал никакого внимания. Зато Шарлотта похорошела еще сильнее: казалось, среди мощных каменных стен и огромных залов замка она была на своем месте.       До ужина оставалось еще некоторое время, и Ричард предложил скоротать его за осмотром дома, чем привел Тони в безудержный восторг. Гость тут же всучил три свои сумки дворецкому, не позаботившись и слова тому сказать, и ринулся в темные коридоры вслед за новоиспеченным хозяином Уисперхауса.       На самом деле, Уисперхаус мало чем отличался от других замков, построенных в позапрошлом столетии, но Тони упрямо отказывался в это верить — он с детской наивностью верил, что была в Уисперхаусе какая-то уникальность и неразрешимая загадка. Он искал ее везде: в случайных узких проходах, в слишком выдающихся из стен плитках, в скрипучих половицах, в треснутых вазах и заржавевших канделябрах, в дряхлых занавесках и на пыльных полках. В многочисленных картинах и изображенных на них людях.       — А это чей портрет? — задумчиво спросил Тони, с интересом рассматривая благородный профиль изображенного на огромном холсте седовласого джентльмена с аккуратными усами. Что-то во взгляде того мужчины казалось Тони до жути знакомым, и его не покидало впечатление, что он уже встречался с ним — но никак не мог понять, где именно. — Мне кажется, я его где-то встречал…       — Графа Уиспертона, — объяснил Ричард и не успел он и слова сказать про то, что Тони точно не мог его где-то встретить, как тот повернулся к нему с горящими глазами.       — Того самого? — переспросил он, понизив тон и даже будто бы немного присев. — Джона Мура?       — Да, — недоверчиво кивнул Ричард, не понимая, что вызвало у его друга такую реакцию. — Он прошлый владелец Уисперхауса.       — Прошлый и последний, — уточнил Тони, вновь разворачиваясь к портрету на стене и всплескивая руками. — Как он умер? Ты должен знать, Дик, ты не мог купить дом, не узнав, как умер его предыдущий владелец!       Ричард хотел было вздохнуть и, закатив глаза, покачать головой, но его опередил другой голос, раздавшийся позади:       — Он упал с лестницы.       Тони вздрогнул и, подпрыгнув, обернулся. В дверях гостиной стояла Шарлотта, которая после переодевания к ужину стала выглядеть еще обворожительнее. Бледнокожая, почти что полупрозрачная брюнетка в темном платье, украшенном цветами, и россыпью обсидианов на декольте — если в Уисперхаусе и есть загадки, то Шарлотта определенно была одной из них — так не по-земному красиво она выглядела.       Тони медленно закивал, с трудом не задерживаясь на ней взглядом дольше допустимого, но вместо того, чтобы сделать комплимент, спросил:       — Какой именно?       Ричард в голос вздохнул, махнув рукой, а Шарлотта сдержанно улыбнулась — ее манеры всегда были на высоте, в то время как друг позволял себе в отношении Тони вольности. На то они и были друзьями.       — Полагаю, с парадной. Той самой, которая ведет из салона на второй этаж.       Тони трижды многозначительно кивнул. Высокая крутая лестница с дубовыми ступенями привлекла его внимание, но разве что только мыслью, как, должно быть, неудобно по ней подниматься и спускаться. Теперь же он остро чувствовал, что не сможет смотреть на злосчастную лестницу с прежними эмоциями.       И правда, отполированные временем ступени лестницы блестели даже в полумраке вечернего освещения. Тони попробовал ради интереса поелозить носком ботинка по одной из них — и был до легкого ужаса приятно удивлен, как легко заскользила подошва. Да, именно здесь граф Уиспертон закончил свой земной путь, сомнений не оставалось. Он, верно, куда-то очень торопился и, забыв о всякой осторожности, не успел даже схватиться за перила, в мгновение оказавшись внизу. Со сломанной шеей и еще парочкой костей. Спускаясь по этой лестнице, Тони не торопился и на всякий случай крепче обычного держался за перила, предварительно на всякий случай постучав по дереву три раза.       Праздничный ужин был поистине великолепен. Тони был несказанно рад тому, что он получил приглашение от друзей именно в тот период, когда большие праздники сменяли друг друга несколько дней подряд.       Тони вспоминал, как ему довелось однажды отметить Хэллоуин в Балморале. Ее Величество в компании старших дочерей проезжала вокруг всего замка в открытом фаэтоне с горящим факелом, а за ними следовала, казалось, бесконечная процессия из слуг и гостей праздника. А под конец в огромном костре сжигали огромное чучело, и все танцевали, танцевали, и танцевали до самого утра. Сейчас, когда к неизменно погруженной в траур королеве подбирался седьмой десяток, празднования, конечно, поубавились, но все равно, именно здесь, в Шотландии, они происходили с самым настоящим королевским размахом.       В Уисперхаусе не стали устраивать традиционно праздничных забав, но в куске пирога, который по всем правилам в глубоком молчании испекла сама Шарлотта, Тони попался наперсток — уже который год подряд. Хотя бы не что-то, что пророчило смерть. Шарлотта, естественно, принялась утешать его, мол, это все ерунда, на которую не стоит обращать никакого внимания, но Тони не то чтобы сильно расстроился — он, казалось, уже свыкся со своим положением.       Если не обращать внимания на эту маленькое недоразумение, вечер можно было считать превосходным во всех отношениях. А потом Тони решил задать невинный вопрос:       — Как вы думаете, в Уисперхаусе есть призраки?       Нож в руках Шарлотты звонко брякнул о тарелку, а Ричард поперхнулся и закашлялся. На мгновение пламя свеч огромной люстры над столом чуть дрогнуло, но не погасло.       — Призраки? — с нервной улыбкой переспросила Шарлотта, даже отставив бокал с вином, который она было поднесла к губам.       — Именно, призраки, — кивнул Тони, с энтузиазмом уплетая индейку, не обращая никакого внимания на реакцию друзей. — Приведения. Духи. Богганы. И прочая нечисть.       — С чего бы им водиться в Уисперхаусе? — недоуменно поморщился Ричард, прочистив, наконец, горло.       — Дик, дорогой, но где же им еще водиться? — рассмеялся Тони, расправившись с куском мяса, который все никак не хотел поддаваться ножу. — Уисперхаус — просто превосходное место жительства для всякой чертовщины! Огромный древний особняк на отшибе северной Шотландии, вдали от городов, в кругу засохших лесов. Особняк, чей хозяин скончался больше столетия назад прямо здесь, возможно, за этим самым столом, при невыясненных обстоятельствах! Особняк, который после всей этой чертовщины не могли никому продать, пока не объявился ты, позарившись на низкую цену. Не смотри так на меня, Дик, я навел справки, цена за это произведение искусства более чем неприличная. А еще и название какое… — Тони на мгновение замолк, выдержал паузу и, обведя взглядом растерянных супругов, заговорщическим шепотом продолжил: — Уисперхаус. Уиспер-хаус. Шепчущий дом. Как часто вы слышите таинственные шепотки по ночам? Или вам по ночам не до этого?       Тони кокетливо хихикнул, Шарлотта опустила взгляд в тарелку, а Ричард сурово нахмурился.       — Нет здесь никаких призраков, — твердо отрезал он. — Никогда не было и не будет.       — То, что ты их не видел, Дик, еще ничего не значит.       Ричард насупился, решив не развивать эту до абсурда глупую тему для обсуждения, и сконцентрировался на тарелке с салатом. Шарлотта оказалась менее зашоренной, к большому удовольствию Тони.       — И как нам узнать, есть ли в Уисперхаусе призраки? — с интересом спросила она, проигнорировав мрачный взгляд мужа. Кроме интереса в ее голосе были отчетливо слышны нотки страха перед чем-то неизвестным и от того пугающим.       — Можем спросить их самих! — Тони оторвался от тарелки и, не стесняясь, всплеснул руками — наконец-то он нашел в ком-то поддержку.       — А если тебе никто не ответит? — ухмыльнулся Ричард, накалывая на вилку картошину. Тони посмотрел на него с видом эксперта в демонологии, которому задали неприлично простой и лишенный всякой индивидуальности вопрос.       — Значит, здесь никого нет, — совершенно серьезно пояснил он.       — Ну да, или призраки просто не захотели вести бесед с таким обалдуем…       — И как же мы можем поговорить с ними, Энтони? — продолжала допытываться Шарлотта.       Ричард бросил на жену не лишенный скепсиса короткий взгляд, но останавливать не стал: что уж скрывать, существование женщин не было отягощено серьезными думами, в отличие от мужчин, которые просто не могли себе позволить тратить время и мысли на подобную дурь, и если его женушке доставит удовольствие столь бессмысленное занятие, он не станет возражать.       — Просто заговорим с ними, — пожал плечами Тони, отправляя в рот листья салата.       — Призрак лорда Уиспертона, вы здесь? — вопросил в пустоту Ричард, устремив взгляд к расписному потолку и заодно без удовольствия отметив, что тот тоже нуждался в реставрации. Шарлотта тихонько хихикнула, Тони же шутка ничуть не впечатлила.       — Дик, ну кто же так делает? — спросил он, прекратив хрустеть салатом. — Тебе бы хотелось, чтобы после смерти тебя отрывали от дел подобным образом?..       — Боюсь, мне бы вовсе не хотелось, чтобы после смерти у меня были какие-то дела.       — …Нужен правильный настрой, правильная обстановка, правильная компания… — Тони на секунду замолк, — нет, боюсь, вместе с тобой у нас ничего не получится. Твое невежественное недоверие залатает любой проход в потусторонний мир, сотрись границы между мирами хоть полностью.       Ричард опять поморщился, Шарлотта тихо рассмеялась и встала из-за стола.       — Предупрежу дворецкого, чтобы он подготовил нам для этого рисовальную комнату. Энтони, для этого нужно что-то особенное?       — Что-то особенное уже здесь, — ухмыльнулся Тони, самодовольно посмотрев сначала на Ричарда, а потом на Шарлотту. — Я, конечно же! Без меня у вас совершенно ничего не выйдет — Дик уже показал нам свои крайне заурядные и неутешительные способности медиума. Хотя, возможно, у тебя, дорогая Шарлотта, тоже откроются способности к спиритизму после этого вечера, прямо как в случае со мной. Мы могли бы проводить сеансы вместе!.. Как жаль, что из нас не выйдет знаменитое трио, как у этих американок.       Шарлотта рассмеялась с мягким снисхождением от пустившегося во весь опор намного раньше времени Тони и скрылась за дверьми. Ее удаляющийся бледный силуэт, облаченный в темное платье, и правда чем-то напомнил Тони призрака.       — Ты что, опять перечитывал эту дребедень Коллинза? — поморщился Ричард, теребя переносицу. Тони подобная характеристика одного из любимейших произведений, с которого и началась его давняя любовь к мистике, оскорбила настолько глубоко, будто он сам был ее автором.       — Прояви уважение к чужим вкусам, Дик, — не проявив своего недовольства больше допустимого, насупившись, ответил тот. — Тебя же никто не осуждает за то, что ты пустоголовый болван.       Ричард вздохнул и покачал головой. Такие перепалки всегда были частью их дружбы, но они никогда не заходили дальше шуточных взаимных насмешек.       — Тони, тебе стоит заняться чем-то более… — начал было он, но осекся, подбирая слова, чтобы все-таки не обидеть друга, — полезным.       — Спиритизм — совершенно серьезное занятие, Дик, — убежденно ответил Тони. — Он дает ответы на все вопросы.       — Ничто не дает ответы на все вопросы, Тони, — покачал головой Ричард. — Даже сам Бог.       — Разумеется, Бог не даст тебе всех ответов, ему это просто не подвластно. Нужно знать, кому и какие задавать вопросы. Простой пример: Скотленд-Ярд до сих пор не знает, кто убийца из Уайтчепела, а Роберт Лис — знает, потому что ему были видения, как некто убивает женщин, и этот некто — личный врач самой королевы!       — Тони, — Ричард устало потер переносицу, — полиции давно известно, что убийца — еврей. Да и вообще, убийства прекратились более месяца назад, пора бы окончательно забыть об этом, как о неприятном ночном кошмаре.       — Посмотрим, что ты скажешь, когда в газетах появятся статьи об очередном, уже пятом, убийстве, — проворчал Тони, трижды постучав по столу. — Что ты так смотришь на меня? Мне вдруг резко подумалось, что пятой жертвой может оказаться кто-то из моих знакомых.       Ричард ничего не ответил, давно привыкнув к странным и абсолютно нелогичным ритуалам друга, которые, как Тони сам говорил, действительно срабатывали и уберегали его от всякого зла уже больше двадцати лет. В то, что три постукивания по обязательно деревянной поверхности могли спасти какую-то несчастную женщину от рук жестокого убийцы из лондонского Ист-Энда, он не верил. Как не верил он и в то, что жертвой Потрошителя может оказаться знакомая Тони — тот просто никогда в жизни не вертелся в подобных кругах. Но, раз того уже «поразила внезапная мысль», доказывать что-то и взывать к рассудку было бессмысленно.       В рисовальной комнате было не так много мест для занятий спиритизмом. Они присели на стулья с высокими спинками за круглый стол для игры в карты. В центре стола посреди кромешной тьмы комнаты горела единственная свеча в канделябре — атмосфера и правда скатилась из праздничной в немного угнетающую. Из щелей старых окон завывал сквозняк, Ричард казался раздраженным, Шарлотта, очевидно, слегка нервничала, и только Тони разгорался желанием с каждой секундой все сильнее.       — Тони, сколько раз ты уже говорил с призраками? — спросила Шарлотта с нервной улыбкой, усаживаясь поудобнее на стуле. — Мы с Ричардом — ни разу, потому хотелось бы, чтобы все прошло без всяких… неожиданностей.       — Достаточно, чтобы считаться профессионалом, — снисходительно ответил Тони, с интересом расматривая комнату, видимо, на наличие призраков. — Поэтому никаких неожиданностей вам опасаться не нужно, уверяю вас, я смогу урегулировать любое, даже самое непредсказуемое развитие событий. Но для этого вам нужно делать все, что я скажу, по рукам?       Шарлотта согласно кивнула. Ричард в который раз за вечер закатил глаза.       — И сколько раз они тебе отвечали? — продолжил он вопрос жены.       — Ни разу, — совершенно серьезно признался Тони, чем вызвал у Ричарда издевательский смешок. — Но я не раз был свидетелем того, как другие медиумы крайне плодотворно общались с нашими потусторонними друзьями. Правда, я до сих пор не понимаю, почему Дизраэли вдруг стал после смерти одобрять политику Гладстона…       Ричард сдержал очередную усмешку и даже не стал закатывать глаза: только многозначительно поджал губы и сделал про себя выводы насчет ума друга.       — Давайте возьмемся за руки, — Тони приглашающе протянул раскрытые ладони Шарлотте и Ричарду. — Смелее, Дик, это обязательно! Ты же не хочешь, чтобы кто-то из нас не пережил эту ночь?       Ричард снова поморщился, а Шарлотта, казалось, крепче схватилась за пальцы Тони. Тот посмотрел на приятеля и расплылся в довольной улыбочке.       — Итак, начнем.       Тони глубоко вздохнул и даже прикрыл глаза, концентрируясь. Немного погодя еще раз вздохнул, шмыгнул носом — в старом доме было холодно и пыльно. Пока тот настраивался на нужный лад, Ричард успел многозначительно посмотреть на Шарлотту, выражая свое отношение ко всему этому более чем явно, и зевнуть — вечер давно перетек в глубокую ночь, и обычно в это время они уже расходились спать.       — Veni, Spiritus, — вдруг произнес Тони замогильным голосом. — Veni ad nobis.       За окном поднялся ветер, закаркали вороны. Но несколько мгновений спустя все стихло так же резко, как и началось. В полной тишине было отчетливо слышно, как где-то в коридоре протяжно заскрипела дверь. Тони вздрогнул, повел плечами, словно пытался сбросить с себя наваждение, и на всякий случай обернулся.       — Это сквозняк, — произнес Ричард. Шарлотта ничего не сказала и даже не пожала плечами.       — Я знаю, — кивнул Тони, еще какое-то время пристально всматриваясь в дверь рисовальной комнаты. — Разумеется, это сквозняк, я же еще даже не начал.       МакФарлейны переглянулись, пока Тони снова пришлось ловить нужное настроение. На улице снова завыл ветер. Тони трижды постучал по столу рукой, держащей ладонь Шарлотты.       — Ego voco super vos, o immortalis spiritus, — продолжил он, шумно сглотнув, — descende et loquere nobis.       По стенам скакали причудливые тени. В окно вместе с порывом ветра ударила кривая ветка голого дерева. Тони пискнул, тут же прекратив читать призывное заклинание, и весь сжался, словно готовился принять на себя удар. Ричард закатил глаза.       — Ты уверен, что это хорошая затея? — с опаской наклонилась к нему Шарлотта. — Еще не поздно остановиться.       — Нет! — замотал головой Тони, зажмурившись, казалось, еще сильнее. — Все отлично, я просто сегодня немного не в форме. Вино ударило в голову, и я забыл нужные слова… Ладно, к черту, продолжаем!       И, словно по щелчку, стоило Тони выпрямиться и открыть было рот, где-то в глубине дома громко хлопнула дверь. Ричард не понял, чья хватка была сильнее: его самого или Тони, вцепившегося в них с Шарлоттой.       — Это же был сквозняк? — с толикой тревоги произнес он, глядя на жену и друга в надежде на поддержку.       — Я не знаю, — прошептала Шарлотта, растерянная не меньше его.       — Конечно, это сквозняк! — уверил их напуганный больше всех Тони, но в его голосе не было и капли той уверенности, с которой он говорил. — Что же еще? Не призраки же, хе-хе…       Казалось, Ричард был неприлично близок к тому, чтобы под звуки очередного тройного стука по дереву уверовать в призраков и магические способности друга, но он продолжал держаться и сохранять лицо. Из последних сил.       Пока в коридоре не раздались приглушенные шаги, отдающиеся протяжным эхом по всему замку. Они приближались к рисовальной комнате.       — О Боже, — Тони побледнел, — кто-то идет сюда.       — Слуги? — предположил Ричард. Он старался не терять самообладание до последнего, но сейчас он начал медленно сдаваться.       — Наверное это слуги, — закивала Шарлотта. — Хотя, я же попросила не беспокоить нас…       — Это он! — прошептал Тони, догадавшись, а потом повысил голос: — Джон Мур! Ну, его призрак! Он пришел за нами! Черт, я ведь даже не провел ритуал, как следует…       — Да быть не может, — покачал головой вдруг пришедший в себя Ричард и хотел было встать из-за стола, но Тони крепко вцепился в его руку.       — Ты что?.. — его глаза по размеру напоминали чайные блюдца. — Нам нельзя разрывать круг!       Ричард протяжно вздохнул, когда Шарлотта с Тони утянули его обратно, и ему пришлось сесть на место.       — Заканчивай с этим, — раздраженно проворчал он. — Побыстрее.       — Да-да… — заикаясь, кивнул Тони дрожащей головой и побледнел еще сильнее. — Только я… Кажется, я забыл слова…       — Какие еще слова?       — П-правильные! Которые наверняка изгонят призрака туда, откуда он пришел. Ох, что же теперь делать?..       Тони издал тихий и протяжный стон ужаса перед лицом приближающейся опасности, даже не кинувшись стучать по столу, чтобы спасти себя, а Ричард — недовольства.       — Что, просто послать его уже нельзя?       — Ричард! — одернула того Шарлотта. Она не разделяла ни раздражение мужа, ни испуг друга — скорее, она просто очень-очень сильно нервничала, но не показывала этого. Обычно у женщин у первых сдавали нервы в подобных ситуациях.       — Вспоминай быстрее, пока мне не пришлось разорвать круг, чтобы набить морду кому-то одному из вас. И, уверяю тебя, это будет тот, до кого я смогу быстрее дотянуться, — Ричард многозначительно глянул на руку Тони, до побеления вцепившуюся в его собственные пальцы.       Тони угукнул, опустил взгляд и что-то невнятно забормотал. У него так дрожала челюсть, что не было ясно ни слова из того, что он судорожно произносил.       — Ostende!.. — наконец, громко произнес он, подняв голову, и тут же понял, какую глупость натворил, когда лицо Ричарда перекосилось то ли от злости, то ли от страха, и он рявкнул «Это не то!».       От резкого движения единственная свеча потухла на столе, и комната окончательно погрузилась в густой мрак. Все на мгновение замолкли, чтобы услышать, как звук приближающихся к ним шагов становился все громче и отчетливее. Ричард снова хотел было подняться, но страх придал Тони таких сил, что он вцепился в руку друга с такой силой, что тот даже слегка зашипел от боли.       — Нет! — взвизгнул Тони не своим голосом. — Нам нельзя разрывать круг! Во что бы то ни стало! Сядь на место, живо! Если умрем, то все вместе!       Ричарду опять пришлось сесть, пускай он и мало того хотел. Возможно, он бы предпочел умереть в одиночку, чтобы навсегда покинуть этот дурдом, а не тащить его вместе с собой на тот свет.       Внезапно шаги прекратились, и снова наступила звенящая тишина. Ничего не понимающий Ричард переглянулся с Шарлоттой, на лбу Тони выступил холодный пот.       — Он ушел? — с такой надеждой спросил у друзей Тони, будто бы это не он призывал и изгонял призрака, и не у него за плечами было с десяток проведенных спиритических сеансов.       Шарлотта покачала головой, Ричард напряженно смотрел на дверь, которая должна была вот-вот открыться по всем законам подобных ситуаций. Не то чтобы он часто бывал в подобных ситуациях, чтобы знать, как развиваются события, но что-то ему подсказывало, что ничем хорошим это не кончится.       Дернулась ручка двери. Тони крупно вздрогнул еще прежде, чем в тишине оглушающе громко щелкнул замок, и заскрипела дверь. Все произошло в считанные секунды, но им троим казалось, что прошла вечность, прежде чем дверь открылась полностью. Свет в коридоре очертил застывшую в проходе темную фигуру высокого человека. Немного помедлив, человек шагнул в комнату, тень упала с его лица, уступив место голубовато-белому лунному свету, льющемуся из окна. Перед ними предстал во всей красе сам граф Уиспертон, Джон Мур.       — Вы звали меня, — произнес тот низким замогильным голосом.       Ричард посмотрел на Шарлотту, а та — на Тони. Тони с мгновение молчал, уставившись на чудным образом материализовавшуюся перед ними фигуру трагически погибшего предыдущего хозяина Уисперхауса, потом издал короткий нервный смешок. И, первым разорвав круг, который мог бы их спасти от чего-то, трижды постучал по столу, трижды перекрестил прибывшего, а следом и себя. Ничего не произошло.       Призрак со смесью недоумения и возмущения посмотрел на них троих, вцепившихся друг в друга за столом, а потом хотел было шагнуть вперед, но резко вскочивший с места Тони остановил его, схватив со стола серебряный канделябр и направив его на призрака.       — E… E-exi! — дрожащим голосом произнес он, но плюнул, и перешел на более привычный английский: — И-и-изыд-ди!       Призрак чуть свел брови к переносице, с недоверием глядя на вцепившегося обеими руками в канделябр Тони.       — У вас… все в порядке?       Тони не глядя запустил канделябр куда-то в сторону призрака и с воплем бросился прочь из комнаты. Канделябр пролетел в нескольких футах от Джона Мура и с грохотом скрылся во тьме. Пару мгновений спустя протяжный грохот раздался и из коридора — видимо, на пути Тони оказалась та самая злополучная лестница.       Призрак с недоумением посмотрел на МакФарлейнов, которые были удивлены, казалось, не меньше его самого.       — Что только что произошло? — спросил Ричард то ли у жены, то ли у призрака, то ли у самого себя. Найти внятный ответ на произошедшее и правда было сложновато.       Шарлотта глубоко вздохнула и обратилась к призраку Джона Мура:       — Я думаю, нашему другу может понадобиться ваша помощь…       Мгновение тот смотрел на нее с тем же замешательством, а потом словно пришел в себя.       — Разумеется, миледи, — учтиво кивнул тот и поспешно скрылся за дверьми.       Шарлотта снова вздохнула, покачала головой, поднялась с места, пытаясь отыскать в темноте запущенный Тони канделябр. Не преуспев в этом деле, она решила отложить поиски до завтрашнего дня, когда тьму сменит солнце, и повернулась к мужу. Ричард продолжал смотреть на нее с тем же самым мало что понимающим выражением лица.       — Что? — Шарлотта пожала плечами. — Ты знаешь, как я люблю розыгрыши. Я просто не могла не воспользоваться внешним сходством этого лорда Уиспертона и нашего дворецкого.