Избранница Солонора

Проснувшийся лес сонно трещал ветвями и посвистывал радостной трелью птиц. Умытый холодными каплями росы, он ещё острее пах грибами, прелым опадом и терпкой хвоей. Пляска молодой листвы на ветру разбивала лучи поднимающегося солнца на весело скачущие пятнышки света. Одно из них игриво прыгнуло на лицо Тианы, заставляя сощуриться. — Держи оба глаза открытыми. Если ты не видишь путь стрелы, то и ей его не одолеть, — даже когда отец говорил серьёзно, в глубине его голоса неизменно улавливалась ласка. Тиана стиснула зубы и до боли напрягла мышцы рук, изо всех сил стараясь дотянуть тетиву до уха. Лук упрямо отказывался прогибаться, а остриё наконечника перед глазами дрожало всё сильнее. В следующее мгновение пальцы обожгло огнём. Сорвавшаяся тетива звонко засмеялась, а стрела скрылась из вида, промчавшись намного выше мишени. Тиана с досадой закусила губу и нехотя подняла виноватый взгляд на отца. Долгие столетия жизни угадывались на его по-прежнему красивом лице лишь в острых линиях скул и остывшем пламени медовых глаз. Тиана очень боялась уловить в них разочарование, но взгляд отца по-прежнему ласкал ободряющим теплом. — Молодец, Тиа. Ты смогла заставить тетиву петь, а стрелу унестись вдаль. — Но она ведь не попала в цель? — недовольно шмыгнула она носом. — Пока не попала. Но это пока, дочка. Укротить ветер сложно, но если ты не умеешь его вызывать, то и стремиться не к чему. Не любила она, когда отец говорил загадками. Это малютку Рэйен вечно восторгали красивые и непонятные слова, а у Тианы ускользающий от понимания смысл всегда вызывал неуверенность и злость. Заметив её хмурый взгляд, отец присел, чтобы их глаза оказались на одном уровне. — В твоём возрасте мало кто способен так далеко послать стрелу, Тиа. Ты несомненно избрана Солонором, девочка моя. Если будешь прилежно тренироваться и блюсти его заповеди, Великий Лучник одарит тебя своей милостью. Трепещущая крыльями радость наполнила тело Тианы, отражаясь на лице широкой улыбкой. Ничто не восхищало её в этом мире так, как отец с луком в руках. Походить на него — бесстрашного и мудрого, способного противостоять любым опасностям — она мечтала всем сердцем. Отец вновь улыбнулся, извлёк стрелу из колчана и поднял свой тяжёлый лук. — Запомни, моя маленькая охотница, всегда тщательно выбирай свою цель, ведь летящую стрелу не остановить, а каждый выстрел имеет далеко идущие последствия. Одним резким движением, натянув тетиву до предела, он заставил крылья лука сблизиться до слезливого скрипа. Тиана даже не успела заметить, когда стрела вырвалась из его пальцев, лишь услышала свист рассекаемого воздуха…

***

С хулиганским свистом сквозь разбитое окно на чердак ворвался стылый ветер, сотней игл впиваясь Тиане в кожу. Эльфийка осторожно повела затёкшими плечами, стараясь не спугнуть уютно свернувшуюся на коленях серую кошку. Компания складской крысоловки грела не только сердце, но и руки, не позволяя пальцам окончательно закоченеть в ожидании цели. Тиана уже несколько часов не сводила напряжённого взгляда с маленького дворика, затерявшегося среди трущоб, что муравейником окружали Ворота Чёрного Дракона. Призрачные снежинки срывались с неба и всё силились прикрыть здешнюю грязь и убогость, но пока лишь бесследно исчезали, едва коснувшись земли. Зима пока не успела завладеть Вратами Балдура: брусчатку портовых районов ещё не сковало скользкой коркой, а льдины в гавани не успели сомкнуться, и самые отчаянные контрабандисты спешили пуститься в последнее в этом году и крайне опасное плавание. Неожиданно раздавшийся за спиной возглас заставил Тиану подскочить, выхватив кинжал, и бесцеремонно сбросить на пол свою пушистую подругу. — Мерзкая тварь, — нервно отряхивая куртку, шипел сквозь зубы Антис. — Мерзкая, ползучая тварь. — Неужели смертоносный ассасин испугался маленького паучка? — не скрывая издёвки, усмехнулась Тиана. — Мелкие приспешники Паучьей суки! Тёмный силуэт дроу сливался с тенями, и лишь серебристые глаза блестели из-под капюшона, словно звёзды в ночи. — Лолс не имеет на поверхности власти, — ответила Тиана, с грустью смотря вслед серому хвосту, ускользающему сквозь щель в стене, и возвратилась на позицию. — Ведь именно поэтому вы, почитатели Ваэрона, здесь? — Я здесь, сестра, чтобы помочь тебе не облажаться с заказом, — надменно заявил Антис, сверкнув кривой ухмылкой. — Ты здесь, малыш, лишь оттого, что Каракис до сих пор мне не доверяет, — фыркнула Тиана и вновь уставилась на кружащий за окном хоровод снежинок, а затем тихо пробубнила под нос: — и даже так, я всё равно рада твоей компании. Тиана как могла скрывала свои недопустимо мягкие чувства к молодому ассасину с неуместно задорным для их окружения характером. Антис был единственной искрой света во тьме её нынешнего существования, не считая разве что редких встреч с Рэйен. Но последние неизменно горчили бессильной яростью и ранили зазубренным лезвием вины. Всецело преданный Гильдии, которая растила его с ранних лет, Антис наивно считал всех её членов своей роднёй. Не делал исключения он даже для Тианы — с первого дня называл не иначе как «сестра», невзирая на её статус и кривые взгляды собратьев. Нахально обаятельный и начисто лишённый моральных ориентиров, он без жалости отбирал чужие жизни и гордо похвалялся каждым новым трупом, словно мастерски вылепленным горшком. Но речи его, как и поступки, никогда не сквозили садизмом. Антису удавалось отблёскивать дружелюбием даже сквозь грязь будничной жестокости. Вечно стремящийся выманить у неё улыбку, он единственный не смотрел на Тиану словно на скот и даже порой пытался заступиться перед братьями, но стыдливо примолкал под гнётом их издёвок. Долгое время Тиана ненавидела его даже больше, чем прочих членов Гильдии, не позволяя себе больше верить в прозрачность чужих намерений. Но время тянулось, неумолимо складываясь в годы, и день за днём живя в страхе и постоянных унижениях, Тиана чувствовала, как начинает медленно умирать, иссыхать изнутри. Голос её гордости становился всё тише, придушенный тяжёлым сапогом Каракиса, а чувства с каждым новым убийством притуплялись, причиняя всё меньше боли. И однажды Тиана просто не выдержала давящего на грудь отчаянья и затравленно ответила на очередную улыбку Антиса. С тех пор их редкие беседы и несколько тайком принесённых им книг стали тем ничтожным, но спасительным глотком воздуха, что помогал ей не захлебнуться и окончательно не потерять себя в беспросветном кошмаре. И пусть в разговорах с ним она тщательно следила за словами, готовая в любой момент перерезать ему глотку, но в её извращённом мире Антис оставался единственным, кого Тиана могла бы назвать другом. — Сколько мы будем ещё тут сидеть? Я уже пальцев не чувствую, — недовольно проворчал он, растирая острый кончик уха, торчащий из-под коротко остриженных волос. — Это тебе не резня в подворотне, малыш. Засада требует терпения. — А если цель вообще не появится? — Должна появится — Каракис умеет подбирать надёжные источники информации. Все знают, что грозит допустившему ошибку, — сквозь зубы процедила Тиана. — Но если всё же не придёт — значит, сегодня я смогу спать спокойнее. — Только не говори, что сочувствуешь даже этим зарвавшимся брынчальщикам. — У ордена Арфистов благородные цели, — пожала плечами Тиана. Ей было, одинаково мерзко отнимать по чужой указке любые жизни, и всё же порой это приносило особенно много боли. Антис изогнул бровь, и взгляд его сделался снисходительным, словно он смотрел на неразумного ребёнка, верящего в старинные сказки. — Да брось, сестра. Ты же понимаешь, что любой организацией в этом мире движет лишь корысть и жажда власти. Кто дал право этим выскочкам решать, как стоит перестраивать мир? — его негодование змеиным шипением растекалось по чердаку. — Мнение тех, кого они якобы спасают, не особо-то волнует Арфистов, да и сами они творят предостаточно зла, прикрываясь своей лживой моралью. — Конечно, то ли дело мы с тобой — каждый день честно вершим ничем не обременённое зло, — слова вырвались изо рта вместе с тонким облачком пара. — Неужели? А знаешь ли ты, кто на прошлой неделе отравил крупнейшего работорговца в городе? Я слышал, невольники уже складывают песни об этом чертовски привлекательном ассассине, — гордо приосанился Антис. — Чертовски глупом, если он верит, что для рабов хоть что-то изменилось. Конкуренты убитого, которые наверняка и заплатили за его смерть, быстро приберут к рукам весь невольничий рынок, — парировала Тиана. — Твоя гильдия, малыш, построена на убийствах и кровавом золоте. Если тебе так спокойнее, можешь и дальше себя обманывать, но добром тут не пахнет ни с какой стороны. — Наша гильдия, сестра, — мягко поправил он. — Нет, Антис, твоя! Не забывай, я не одна из вас. Я этого не выбирала. Я… всего лишь ваша пленница. — То, как с тобой и Рэйен обращаются, это… неправильно, — в его потухшем голосе даже проскользнули нотки жалости. — Но будь ты почтительнее, согласись преданно посвятить себя Гильдии, и быть может… Тиана одним взглядом заставила его подавиться следующими словами. Антис закашлялся и надолго умолк, а потом вдруг подсел ближе и приятельски толкнул её плечом: — Я всё равно буду считать тебя своей сестрой. Пусть и самой вредной. Тиана с вымученной полуулыбкой всмотрелась в неуместно милое, дымчато-серое лицо — бедный переломанный мальчик с вывернутым наизнанку взглядом на мир. Раньше его слова обязательно тронули бы, но глухая пустота в её груди давно уже не отзывалась ни на что, кроме злости. На периферии зрения возникло движение, заставившее обоих оживиться — во дворик вступили фигуры, укутанные в тёмно-зелёные шерстяные плащи. Натренированное тело действовало чётко и собранно, не отвлекаясь на тупую резь в груди и кислый вкус рвоты, наполнивший рот — самой от себя было тошно, но руки послушно напряглись, прогибая лук, а пальцы накинули петлю тетивы. — Их трое, — голос Антиса в момент утратил мальчишескую весёлость. Вслед за ожидаемой ими светловолосой эльфийкой и её сопровождающим гордо вышагивал ещё один высокий силуэт, опознать который мешал глубокий капюшон. — Плохо. Стрела зачарована только на две цели, — Тиана не глядя вытянула из колчана напитанное магией древко, покалывающее пальцы тонкими иглами. — Я сниму лишнего, — без колебаний и сомнений ответил Антис и взвёл возникший в руке лёгкий арбалет. — Не спеши. Дождись команды, — шепнула Тиана и принялась отсчитывать шаги, приближающие двух наверняка достойных людей к смерти. Вдох. Выдох. Шаг. Удар сердца. Тупая боль. Тиана прогнула лук на разрыв, до судороги сжав челюсти, и отпустила стрелу в стену соседнего дома. Магическое зеркало отрикошетило в точно рассчитанном направлении, и охваченная белым сиянием стрела понеслась к намеченной цели, утягивая за собой рой ни в чём не повинных снежинок. Она насквозь пробила грудь едва успевшей вскрикнуть эльфийки и вонзилась в межреберье её спутнику. Незнакомец в капюшоне среагировал молниеносно: одной рукой подхватывая оседающую в грязь арфистку, второй — метнул в сторону опасности яркий сгусток огня. «Чародей или маг» — пронёсся в голове тревожный вывод, подсказывающий: им пора сваливать, пока нежданный противник не понял, что уворачивается сейчас от собственного же, отражённого заклинания. Но тут поток жара, обугливший холодную землю и валяющееся ничком тело эльфа, сбил капюшон с головы, обнажив длинные белоснежные волосы и сумрачно-тёмное лицо дроу, украшенное необычной россыпью алых чешуек. — Приспешница Ллос, — прошипел Антис, и прежде, чем Тиана успела его остановить, раздался сухой щелчок арбалета. Ярко вспыхнув, магический щит спалил болт без остатка, а налитые яростью красные глаза устремились в сторону их укрытия. «Идиот! Тупая, вбитая в башку ненависть, начисто лишающая разума!» Озвучить свои возмущения Тиана не успела — внизу глубокий, чуть хрипловатый женский голос выкрикнул «Игнис». Тиана выпустила из рук тяжёлый лук и рывком повалила Антиса на пол. Оранжевый шар огня с треском врезался в стену чердака, жадно вгрызаясь в старую древесину. Волна жара опалила лёгкие и прошибла тело потом. Прикрыв лицо рукавом и откашливая горький дым, Тиана поднялась на четвереньки. Новый удар заставил домик содрогнуться, и вслед за оглушительным хрустом с потолка сверзились обугленные балки, а в лицо брызнул рой жалящих искр. Натянув на нос край шерстяного шарфа, Тиана судорожно принялась искать спасение, проступившее сквозь удушающую завесу контуром чердачного окошка, ведущего на улицу. — Тиана, — раздался где-то в дыму сдавленный хрип. Она слепо поползла на него, пока пальцы не нащупали судорожно сжавшую их горячую руку. — Помоги… — Ползи за мной, — перекричать вой разрастающегося пламени удавалось с трудом. — Не могу… Глаза нестерпимо резало, и сквозь пелену накатывающих слёз она едва разглядела, что тело Антиса оказалось прижато к полу одной из балок. — Помоги… кхе-кх… пожалуйста, сестра. Нога принялась изо всех сил бить по пылающей древесине раньше, чем Тиана успела осознать, что творит. И только почувствовав, как её сапог прогорает, впекаясь в ступню, она остановилась, отрезвлённая болью. На мгновение всё застыло: жадные щупальца огня, ласкающие почерневшие столбы перекрытий, смоляной поток дыма и бьющиеся в нём искры. Бушующий кругом хаос, казалось, замер, ожидая её решения. Хватка горячих пальцев на её запястье вдруг ослабела. Тиана дико взревела, наполняя грудь жирной копотью, и принялась бить балку уже двумя ногами, чувствуя, что та наконец сдвигается с места. Глаза были готовы расплавиться от жара, а иссушенные волосы вот-вот вспыхнуть, когда горящий прожилками углей брус наконец скатился в объятия пламени. Тиана попыталась растормошить Антиса, но он уже не реагировал, лишь хрипел и безвольно мотал головой. «Ну нет, малыш, я уже приняла это идиотское решение и не сдамся» — пронеслось в голове, пока она забрасывала его руку себе на плечо, слыша шипение собственной кожи, случайно задевшей раскалённое крепление брони. Дым плотным холстом сдерживал каждое движение. Шаг давался через боль, стягивающую кожу на лице и пекущую всё тело тяжестью нагретого доспеха. Солнечный свет приближался слишком медленно. Мир начал меркнуть и схлопываться, погружаясь в темноту. «Я должна выбраться. Должна. Никогда не сдаваться. Ради Рэйен. Ради Рэйен. Ради Рэйен!» Тиана рванула вперёд. Вслед за хрустом стекла в лицо ударил стальной воздух. Окончательно теряя себя в слепящем свете и острых гранях боли, она летела в морозную пустоту, окаменевшими пальцами сжимая плечо Антиса. Сильный удар наконец заставил боль раствориться в обволакивающем забвении. И Тиане оставалось лишь одно — дышать.