9 лет назад
Яркие солнечные лучи разогнали облака, позволив кристально-чистому небосводу сиять, демонстрируя свою невероятную красоту бессмертным. Птицы пели веселую песню, радуясь летнему теплу. Приятный ветерок щекотал кожу, будто играя с ней. Редкие изумрудные травинки цепляли щиколотки, оставляя капли россы. Музыка природы дарила всем спокойствие и умиротворение. Всем, кроме меня. Ведь прежней Вики Уокер, радующейся каждому мгновению и встречающую утро с улыбкой больше не было. Она умерла на войне. Погибла вместе с друзьями и храбрыми воинами, отдавших свои жизни за мир. Смерти близких оставили неизгладимый след в моей жизни. Я не смогла отпустить их и идти дальше. Меня одолела тоска, а вслед за ней настигло опустошение. Мама говорила, что время лечит. Прошел почти год, а мои раны не излечились. Я до сих пор разбита, я по сей день тоскую и просыпаюсь от ненасытных кошмаров. Мне кажется, что ничего уже не будет как прежде. Я навсегда буду жить с кладбищем в сердце, проклиная Мальбонте, Фенцио и всех остальных виновников войны. Первые месяцы меня тяготил гнев. Я была зла на весь мир, меня раздражал каждый бессмертный, желающий подбодрить или, ещё хуже, пожалеть. Я слала всех к чертям, не подпуская к себе никого. Только Мими, потому что ей было не легче. Потом пришло безразличие, окончательно лишившее жизни. Я сгорела изнутри, превратившись в призрака. Удивительно, что в конечном итоге, благодаря стараниям Мими, вернулась к учебе. Рутина стала спасением. Я погрузилась в нее целиком, вспоминая о погибших, когда была в одиночестве. Я остановилась подле надгробия, где покоился Ади. Душа его покинула тело ровно год назад, в лагере Мальбонте от руки метиса. Я специально пришла на кладбище одна, чтобы встретиться со своим горем лицом к лицу. Пришлось соврать Мими, что пойти вместе с ней днем я не смогу. Она не знала о нас. Я не решилась рассказать. Боль от его смерти, навечно поселившаяся в моей душе, и не желала обнажаться перед кем бы то ни было. Сейчас я хотела побыть честной. Поступить, как человек, пришедший на могилу к возлюбленному, ведь бессмертные так не делают. Он не услышит моих признаний и сожалений, потому что его душа в Небытие. Однако мне безразлично, насколько глупо это будет выглядеть со стороны. Я всего лишь хочу выговориться. Придумать, что Ади рядом и разделяет мои чувства.*** Настоящее время
Я вновь оказалась в этом пугающем месте. Кричащие пейзажи, внушающие ужас одним своим видом, удерживали смертельную лаву и омерзительную копоть. Рваные выступы скал резал взгляд, а красное багряное небо удушало. Воздух здесь был мертвым и жадным, дышать им было невыносимо. Духота облепила тело, вызывая вязкое неприятное ощущение. Повсюду сновали потерянные призраки, погруженные на века в мучения. Обитание Шепфамалума. Когда я оказалась здесь впервые, то было страшно, но со временем я привыкла и бесконечные попытки темного бога связаться со мной осточертели и начали выводить из себя. Я не могла никак прекратить это. Приходилось терпеть, выслушивать очередные сладкие речи, наполненные корыстием. — Потомок моего мальчика, — раздался жуткий шепот бога, разошедшийся эхом. — Грядет гибель всему живому… Сгусток чистейшей тьмы, напоминающий человеческий силуэт, появился из тени. Глаза и подобие безумной улыбки горели красным. — В этот раз тебе потребуется моя помощь… Мое нутро похолодело от его слов. Шепфамалум никогда не говорил о чем-то подобном. Обычно он предлагал власть над миром. Тем более, недавно произошло нечто странное, из-за чего покой многих ангелов и демонов встряхнуло от неожиданности: когда луна была в зените, прогремел пугающий свист, а в следующее мгновение мир затрясся в судорогах. — Помощь какого рода? — равнодушно спросила я. Страх перед богом давно исчез. Сначала я пугалась до трепета в груди, но вскоре привыкла. Теперь он стал для меня лишь напоминанием почившей войны. — Совет, — злобно усмехнулся. — Об остальном ты попросишь потом. Я была с ним не согласна, но спорить не стала. Когда разговор закончится, видение исчезнет. Нахождение здесь выматывало и оставляло неприятный осадок. — Какой совет? — Эвакуируй город, — бог был не многословен. — Иначе много бессмертных могут пострадать. — Это всё? — приподняла я брови. — Нужна весомая причина для эвакуации. О какой «гибели всего живого» ты говоришь? Жизнь сделала меня требовательнее, а власть наделила уверенностью. Многие говорили, что я всё больше начинала напоминать мать. — Пока этого достаточно, Вики-и-и… — протянул Шепфамалум мое имя, пробуя его на вкус. Я скривилась. — Прими мое предостережение в качестве рукопожатия. Отныне мы на одной стороне. Темная оболочка бога растворилась, как только я хотела задать новый вопрос. Его мерзкая улыбка звучала в моей голове, хоть это и казалось невозможным. Пространство стало медленно погружаться в черноту, а мой дух резко понесло прочь. Пока я возвращалась, теряясь во времени, грудь наполнялась страхом от предостережения бога. Будто я только сейчас стала понимать истинную опасность предстоящих событий. Он мог соврать, однако я была уверена, что Шепфамалум сказал правду. Я резко распахнула глаза, ощущая накатившую тревогу. Сердце бешено стучало, на теле выступил пот. Я тяжело дышала, словно всё это время сдерживала дыхание. «Шепфамалум снился мне, — я бросила взгляд на дрожащие руки. Я вспомнила наш разговор и его предупреждение об опасности. — Нет, не снился». Я попыталась успокоиться от приближающейся панической атаки и обвела глазами комнату, чтобы отвлечься. Я опустила взгляд на демона, лежащего рядом со мной. Люцифер спал сладким сном, не подозревая о существовании темного бога. Сохранив секрет Шепфы, я обрекла себя на вечное бремя тайны. Я тяжело вздохнула, всерьез задумавшись, почему мы до сих пор просыпаемся вместе. Можно ли назвать те чувства, что я испытываю к нему, любовью? Нет. Скорее привычкой. Комфортной привычкой. Но почему Люцифер? Неуравновешенный, скрытый и вспыльчивый? Я могла затмить свое горе с любым, но подпустила так близко только его. Я грустно хмыкнула. Ответ очевиден. Они — похожи. Нет, совсем не внешне. Скорее внутренним огнем и азартом в глазах. Да, Люцифер был хорошей заменой Ади. После войны я была выпотрешена изнутри. Мне надо было взять чье-то тепло, согреть свое разбитое сердце, почувствовать покой. Какое-то время у него действительно это получалось, особенно горячими страстными ночами. Но с годами наша взаимная скрытность взяла свое. Я знала, что он что-то утаивает от меня, а он знал, что я не до конца честна с ним. Недоверие охладило нас друг к другу. Однако, меня это не особо беспокоило. Есть Люцифер рядом или нет, занимаемся мы сексом или спим по разные стороны кровати, разговариваем или молчим — всё не имело значение. Ведь внутри меня одинокое безразличие. Меня ждала вечная жизнь в Цитадели, полная одиночества, скорби и холода. Единственное важное, что у меня было сейчас в жизни — это забота о благополучии бессмертных. Никогда бы не назвала себя трудоголиком, но пришлось им стать. Это заставляло забыться. Я вздрогнула от настойчивого стука в дверь. — Ну кто там? — недовольно промычал Люцифер. Он закрыл лицо подушкой, чтобы отстраниться от неприятных шумов. — Пойду посмотрю, — я слезла с постели и направилась в прихожую. Мы жили в просторной роскошной квартире, совместившую в себе стиль барокко и элементы античности. Огромная кровать с колоннами держала на себе нежный белый балдахин, напоминающий облака. Широкие окна, зеркало и другие предметы интерьера украшали золотые витиеватые узоры. Изящные статуи ангелов и демонов служили неотъемлемым декором, демонстрируя эпоху равенства, за которую я так усердно боролась. Волнение снова нахлынуло на меня. Что-то должно произойти. Нечто плохое, о чем сказал Шепфамалум. Ужасное предчувствие поселилось в районе груди, скрутив желудок. Временами темный бог связывался со мной. Мальбонте погиб, и у Шепфамалума не оставалось выбора кроме как убеждать меня взять его силу. Ведь Вики Уокер — сосуд. К его большому сожалению, я была слишком апатичной к власти и могуществу, чтобы пойти на сделку с дьяволом. — Доброе утро, госпожа, — на пороге стоял прислужник из Цитадели. — Простите за беспокойство. Люцифер злобно бросил пару ласковых слов, выражая свое негодование. Я проигнорировала его, вежливо обратившись к прислужнику. — Что случилось? — насторожилась я ещё больше. — Меня послали за вами, госпожа Вики. Совет просит Вас и господина Люцифера пожаловать в Цитадель. Люцифер прервал мой ответ. Он оказался подле меня и грозно посмотрел на прислужника. Молодой ангел сконфузился, испугавшись Сатану. — Что им нужно? — раздраженно спросил демон. — Как они смеют требовать от меня — правителя Ада — прибегать к ним по первому зову? Я едва удержалась, чтобы не закатить глаза. Любитель козырять титулом. — Мы придём, — опередила я отказ Люцифера. — Благодарю. Светловолосый прислужник поклонился и быстро ушел, скрываясь от дикого взгляда Люцифера. Демон развернулся ко мне, одолеваемый эмоциями. В его глазах читалось явное несогласие и возмущение от того, что не спросила его мнения. — Я быстро приму душ и пойдем, — оповестила я его, не позволяя начать скандал. — Вики, я уверен, что Цитадель снова раздувает из мухи слона. Что могло случиться такого ужасного, отчего мы им резко понадобились? — Вот и узнаем, — скрылась я в ванной. Мой тон был холоден и не терпел возражений. Я считала его издержкой профессии, ведь последние года мой голос должен был внушать силу, призывать к контролю и не давать трещин. Иногда он проскальзывал в обыденной речи, стоило нашим взглядам с Люцифером разойтись. Я разделась и встала под горячие струи душа, которые были как нельзя кстати. К сожалению, вода расслабляла тело, но не мысли. Они складывались в большую кучу из слов «что, если?» и прочих опасений, из-за чего беспокойство не отпускало. Выйдя из душа и, закутавшись в махровое одеяло, я уставилась на свое встревоженное отражение. Мне не понравился эффект, который оказали безмолвные догадки на мое состояние. Неужели за эти десять лет я настолько успела привыкнуть к покою, что достаточно парочки вещей, чтобы выбить меня из колеи. Необходимо было взять себя в руки перед тем, как мы зайдем в Цитадель. Эти чванливые остолопы не должны увидеть во мне слабость. Из ванной комнаты я вышла разозленная на саму себя. Люцифер вмиг уловил мое настроение, поэтому не стал доставать новой порцией вопросов и тоже отправился принять душ. За время отсутствия демона, я успела облачиться в великолепное черное мантию-платье с искрящимся золотом на груди. Поверх волос надела бриллиантовую диадему с выступающими по бокам декорированными крыльями. Весь мой вид внушал величие, выступая доспехом для всколыхнувшихся чувств. Когда Люцифер тоже собрался, мы покинули нашу квартиру. Ему было не особо комфортно жить на Небесах. Люцифер согласился на это ради меня, за что я была искренне благодарна. Однако это не мешало ему постоянно напоминать мне, на какие жертвы он пошел по моей воле. Мои светлые волосы растрепал прохладный ветер, настойчиво пробираясь за ворот мантии. Погода стояла пасмурная и мрачная. Черные тучи заполнили небо в кусающем молчании, замерев в ожидании необратимого. Колючие шпили Цитадели грозно возвышались над головой, внушая величественность и неприкосновенность. Пять лет назад в Совете я была единственным демоном, поэтому право быть равной могущественным архангелам и серафимам пришлось заслужить. Я понимала, что меня приняли туда «для галочки». Раннее демоны устраивали протесты из-за того, что в Совете одни ангелы. Мама воспользовалась случаем и предложила мою кандидатуру. Ведь Вики Уокер убила Сатану и Мальбонте, а также могла оказывать влияние на правителя ада. Ангелы думали, что «зеленой» бессмертной будет легко управлять, но я не позволила им этого. Теперь, с моей подачей в Совет вошли ещё два демона, а Мими стала директором школы. Своим правлением и борьбой за равенство, я заслужила уважение, как демонов, так и ангелов. Мне пророчили великое будущее ещё в школьные годы, после того, как я расправилась с Мальбонте и уговорила Шепфа отменить закон о Неприкосновенности. Конечно, оставались бессмертные «старой закалки», которые не любили друг друга на метафизическом уровне, но они тактично помалкивали. Я и Люцифер зашли в просторный белый зал, окруженный высокими колоннами. Над нами находился мраморный створчатый купол, скрывающий от гнева туч. Белоснежные стены, которые украшали невероятные фрески, потемнели из-за отсутствия солнечного света. Когда эхо наших шагов разнеслось по залу, спорящие советники замолкли. Все присутствующие склонили головы, выражая почтение. Мама вежливо кивнула в знак приветствия. Я повторила жест остальных, понимая, что статус у нас одинаковый. — Госпожа, господин, добро пожаловать, — поприветствовал архангел Рагуил. — У нас скверные новости. — Что случилось? — насторожилась я ещё больше, приближаясь к круглому столу. — Это связано с землетрясением? Я села на свое место, Люцифер устроился рядом. Советники выглядели ничуть не лучше меня, как когда я стояла в ванной перед зеркалом. Благо, что сейчас надела отрезвляющую маску безразличия. — Не только, — хмуро покачал головой архидемон Эрнальд. — Повсюду творятся аномалии: на земле, на небесах и в аду. Я перевела строгий взгляд на Люцифера. Он ни о чем не предупреждал меня. Демон проигнорировал мое немое недовольство, делая вид, что внимательно слушает советников. Я вернула внимание обсуждению, отложив Люцифера на второй план. — В чем причина аномалий? — голос прозвучал тверже, чем обычно. — На данный момент, мы не можем объяснить происходящее, — разочарованно признался советник Теобальд. — Никогда прежде подобного не происходило. — Вы связывались с Шепфа? — спросила я, скользя взглядом по ангелам. С ними бог разговаривал с большим рвением, чем с нами. — Да, — заметно озадачилась мама, впервые вступая в беседу. — Но он дает нечеткие ответы, будто сосредоточен на другом. Я вспомнила напутствие Шепфамалума, положив подбородок на скрещенные ладони. Неизвестно сколько ещё времени потребуется для выяснения причины этих бедствий. Если верить темному богу, то стоит эвакуировать город немедленно. Мне пришлось подавить ухмылку, от возникшей иронии. Заточенный бог разрушений, олицетворяющий всё самое злое в этом мире, дает подсказки последователям Шепфа, в то время, как сам светлый бог молчит. Конечно, нельзя забывать, что у Шепфамалума свои цели. «Я ведь ничем не рискую, следуя его совету, — рассуждала я про себя, пока советники затеяли новый спор. — Наоборот, мы можем избежать лишних жертв в случае чего». — Необходимо эвакуировать город, — прозвучало как приказ, а не предложение. — Безопасность граждан — самое важное для нас. Люцифер уставился на меня во все глаза. Он до сих пор не воспринимал угрозу всерьез. Закрывать глаза на проблемы — огромная ошибка любого правителя. Я уяснила это ещё будучи человеком, когда изучала мировую историю. — Госпожа Вики, Вы уверены, что стоит действовать так радикально? — уточнил архидемон. — Ведь это могут быть всего лишь погодные изменения. — Слишком много совпадений для простой случайности, — заметила я, откинувшись о спинку стула. — Десять лет назад вы недооценили череду таких совпадений, что привело к двум войнам. — Я согласен с советницей Вики, — заявил советник Альвин. — Она никогда не ошибается. Мне польстило мнение ангела. Я ощутила благодарность от его внезапных откровений. Честно говоря, мы редко сходились во взглядах, поэтому было крайне необычным слышать от него подобное. Мы проголосовали. Против эвакуации было только два советника, даже скептично настроенный Люцифер поддержал мою идею, что вызвало во мне благосклонность. — Мне пора в ад, — сообщил Люцифер, поднимаясь. — Если случится из ряда вон выходящее, то отправлю вам весточку. Я решила проводить демона. Разумеется, дело было не в всепоглощающей тоске и нежелании отпускать его от себя, как могли подумать советники. Я хотела потребовать немедленных объяснений. — Почему ты не сказал мне? — с повелительной интонацией поинтересовалась я, затем, осознав, что слишком груба, смягчила тон. — Ты первым делом должен сообщать мне о таких вещах. — Должен? — глаза загорелись красным. — Может мне тебя ещё госпожой величать и кланяться? — Прекрати, — нахмурилась я. — Мы говорим о серьезных происшествиях, а ты ведешь себя, как вредный мальчишка. Ты знаешь, я очень ответственно отношусь к своему положению. Твои недосказанности могут навредить всем. Люцифер отвел яростный взгляд, вздыхая. Ему было тяжело слушать от меня упреки и вести воспитательные беседы, где он — воспитанник. В нем столкнулось две противоположных стихии — разум и эмоции. — Извини, — смягчился он, отдавая победу разуму. Наши взгляды встретились. — Последнее время ты вся на нервах. Не хотел добавлять масло в огонь. Тем более, я уверен, что ничего ужасного не произошло. Мне хотелось сказать, что я — советница Цитадели — и не имею права на послабления. Хотелось накричать за халатность и безответственность. В то же время, я понимала, что действовал он исключительно ведомый заботой, которую я не заслуживала. Возможно я недооценивала его чувства ко мне, сравнив их со своими. Поэтому мне было так легко относиться к нему так же, как и к остальным. В итоге я просто промолчала, переведя взгляд на рассерженное небо. — В следующий раз говори, как есть. Я двинулась обратно, не говоря привычных слов на прощание, вроде «хорошего дня» или «увидимся вечером». Мне осточертело это притворство. Пора заканчивать эти отношения, чтобы не мучить ни его, ни себя. Последую примеру мамы и не буду никого впускать в свою тленную жизнь. Всяко лучше, чем утягивать кого-то за собой во тьму равнодушия. Когда я вернулась в зал совещаний, то выбросила Люцифера из головы. Сейчас самое главное — найти причину катаклизмов, чтобы предотвратить надвигающееся бедствие. Этот мир не выдержит ещё одну катастрофу. Весь последующий день мы просидели среди книг и карт. Пока архидемон Эрнальд и я занимались изучением карт смертных и бессмертных, остальные советники искали схожие события в истории Небес и Ада. Мама периодически отлучалась, чтобы сделать новую попытку связаться с Шепфа, но бог, если и отвечал, то необъяснимо. Доходили только обрывки фраз или картинки, будто между нами появилась преграда. С периодичностью в час прилетали крылолетчики и сообщали о новых аномалиях. Вдали от Цитадели произошло землетрясение, поэтому я, скрипя сердцем, поблагодарила Шепфамалума. Если бы не он, то было бы много жертв. Помимо этого, в разных частях небес и ада видели чаек — символ серьезных изменений. Выяснилось, что на Дальних Землях прошли самые сильные разрушения. Там образовался кратер, как от метеорита, что вызывало массу вопросов, на которые мы по сей момент не нашли ответа. Эти разрушения, раскинувшие свое лапы повсюду, напоминали трескающееся яйцо, где наш мир — скорлупа. Мы ощущали беспомощность, понимали, что не можем повлиять на катаклизмы и прекратить их, поэтому ужасно нервничали и злились. Бездействие — убивало. Я протерла глаза, борясь с сонливостью. Бессмертные уставали дольше людей, но утомляемость была одинакова. К тому же, тревожность брала свое. Я отодвинула стул, поднимаясь, приняв решение сделать перерыв. «Пройдусь по городу, проветрю голову, — подумала я. — Сейчас это непо…» Яркая огненная вспышка света пролетела мимо меня, разбивая стол вдребезги. Сила удара была настолько мощной, что меня отбросила в сторону. Я впечаталась крыльями в стену, оставляя от себя след. — Что за…? — вырвалось у меня, когда невообразимая энергия нависла надо мной, вынуждая прижаться к полу. Я подняла глаза и поразилась. С потрескавшегося потолка сыпались камни, несколько колонн были сметены внезапной атакой. От стола не осталось и следа — одни руины. Зал заполнил раздирающий огонь и всколыхнувшаяся пыль, густой дым медленно поднимался ввысь. Я медленно поднялась, отряхивая обвалившуюся штукатурку. Кожа покрылась мурашками от невообразимой энергии, исходящей из прохода, где раньше находились массивные двери. Тело инстинктивно задрожало, крича от неизведанной опасности. Никогда я ещё не чувствовала подобного. Эта чудовищная аура была не из нашего мира. Её можно было сравнить с могуществом Шепфа или Шепфамалума. Я в смятении и ужасе уставилась на проход, услышав звон каблуков. Нечто, которое атаковало Цитадель, решило сообщить о себе самым пафосным образом. Я могла разозлиться, но замерла в оцепенении. Страх смешался с кровью, захватил тело и мозг. Это оказалась женщина. Белые волосы были собраны в высокую прическу, глаза светились красным, а на бледном лице расплылась безумная улыбка. Она носила кожаное откровенное платье, совсем не подходящее для битвы, лишний раз подчеркивая нашу обреченность. Она знала, что мы бессильны перед ней. Хуже всего то, что и мы знали о своей слабости. Её взгляд прошелся по нашим испуганным лицам с ощутимым удовольствием. Она предвкушала наше свержение. Когда красные глаза встретились с моими, я в полной степени осознала обреченность нашего сопротивления. Ведь она — это первозданный хаос. — Приветик, никчемные бесмертыши, возомнившие себя богами, — её уродливая улыбка стала шире. — Кто Вы? — спросил один из советников дрожащим голосом. Мы знали ответ. Именно она — наша катастрофа, виновница всех катаклизмов, та самая погибель, о которой предупреждал Шепфамалум. «Я так хотела узнать, в чем причина аномалий. Лишний раз доказывает, что нужно быть осторожным со своими желаниями». — Я — Чума, — торжественно представилась женщина. Сумасшедшая сила Чумы окутывала каждый угол зала, касалась нас противными щупальцами, вселяя отчаяние. Её энергия напомнила мне заразу, оправдывая имя женщины. — Как ты смеешь врываться в зал Совета? — возмутился советник Альвин. Чума окинула его удивленным взглядом, а потом истерически расхохоталась. Не говоря ни слова, она щелкнула пальцами, и ангел взорвался. Его кровь и куски плоти окрасили стены и попали на остальных советников. Увиденное вызвало у меня приступ рвоты, но я сдержалась. — Кто следующий? — она обвела зал насмешливым выражением лица. Я не знала, что делать. Атаковать её — чистое безумие, равное суициду. Но отсиживаться в стороне и ожидать смерти — ничем не лучше. «Ведь, если погибать, то в бою, правда?» — нерешительно подумала я. Давай же, Вики, покажи ей на что ты способна… Это был голос Шепфамалума. Впервые он установил со мной связь, когда я бодорствую. Значило ли это, что его влияние усиливается, а Шепфы — слабеет? Я дам тебе свою силу… Давай, испробуй её на вкус… В любой другой ситуации, я бы послала темного бога к чертям, однако сейчас мне казалось, что выбора нет. Я никогда не нуждалась в силе Шепфамалума, но в данный момент она была мне нужна. Только сила бога может сокрушить это существо передо мной. «Нет, — встряхнула я головой. — У меня есть, что противопоставить ей. Ты мне не нужен!» Я воззвала к черной энергии Мальбонте, оставшейся во мне после его смерти. Именно она помогла мне побороть метиса. Я решила вложить всё, что во мне было, в один единственный удар. Глаза почернели, когда мрак заполнил мое тело, окутывая сокрушительной силой. Как же давно я не использовала её… Я сделала сильнейший выпад, на который только была способна. Черный сгусток тьмы вырвался из моей руки и попал точно в цель. Волна от атаки заставила раскрошиться потолок и подняла новую пыль. Тело мгновенно ослабло, я рухнула на колени. Казалось, ещё чуть-чуть и я потеряю сознание. Я взглянула на то место, где была Чума. На секунду я подумала, что у меня получилось. Однако пугающий смех вернул в реальность. Облако пыли рассосалось, открывая вид на совершенно невредимую Чуму. Мои надежды рухнули от её смеющегося взгляда. — Интересно, — произнесла женщина, и одним взмахом руки отбросила мое ослабевшее тело в разрушенные колонны. — Вики! — воскликнула мама. Жесткое приземление сломало кости, вывернув руку в неестественном изгибе. Голова ударилась о руины и мое сознание помутилось. В ушах стоял звон, звуки не достигали меня. Я почувствовала стекающую по губам кровь, вместе с ней оглушительное бессилие. Конечности двигались, я их почти не чувствовала. Я попыталась вздохнуть, но лишь закашляла. Алые брызги окрасили камни, я поняла, что при падении мне пробило ребра. Грудь наполнило адской болью, от которой хотелось выть, и я бы закричала, если бы это не вызывало большие страдания. Я ощутила, что лежу в луже из собственной крови. Поразительно, что я не потеряла сознание. Мой мутный заметил приближение нескольких силуэтов. Паника забралась под кожу острыми иглами. Неужели она не одна? Слезы появились от этой душераздирающей мысли. У нас нет шансов. Всё кончено. Как Шепфа мог допустить такое? Однако это были не подобные Чуме создания, а обычные бессмертные. За небольшим исключением, что они должны быть мертвы. Я лежала на руинах, окрасившихся моей кровью и не могла пошевелиться, только обреченно наблюдать за входящими Дино, Фенцио, Торендо и… Мальбонте. «Как? Как это возможно?» Ненависть зародилась в пробитой груди, разжигая ярость. Я надеялась встать и сражаться, намеревалась не дать этому ублюдку захватить то, за что я так отчаянно боролась все эти года, желала не позволить Мальбонте уничтожить наш устоявшийся порядок. Я убила его однажды, убью ещё раз. Буду убивать столько, сколько потребуется, пока не сдохну сама. Однако, моим надеждам не суждено было сбыться. Я потеряла сознание сразу, как только сделала над собой усилие перевернуться на бок.