Когда не можешь уснуть, когда хочется нюхать волосы
Он не хочет. Не нужно ему это. Лучше уж оборвать все связи с проклятым парнем, и, желательно, уехать в неизвестном направлении. Далеко, чтобы легко забыть о нём. Даже имя не вспомнить. Что бы не ворочаться ночью в кровати, вспоминая, как светловолосый ходит, как говорит, как улыбается… Чтоб не видеть его во сне.Хотя это просто шампунь, другие люди моются тоже.
Ведь у Хадзиме не мало друзей. Казуити, там, оба Кузюру. Но… почему он не рассуждает так о них? Не пытаться понять их действия, мысли. Может, потому что Комаеда–долбаный псих, и в его внутреннем мире интересно покопаться…? Не известно. Однажды Хината даже пригласил его погулять. Им было… веселело. Комфортно. Может и так же, как с другими его одноклассниками, но всё же… С ним было по другому. Более… Тепло, что ли? И приятно… И улыбаться хотелось. По крайней мере, парень всю прогулку так ходил. С улыбкой… И стал звать гулять его чаще.Когда не заметил сам, что стал говорить этим странным голосом.
Он путал его. Комаеда всегда выводил общение на другой лад, на свою струну. И Хината… Любил это всей душой. Не терпел, но любил. С Комаедой вообще тяжело было говорить. Общаться. Думать нормально. Хината проклинал себя за это, и за мысли, и за то, что при светловолосом всегда как тряпка. Хотя, со стороны может ничего и не меняется, но на самом деле каждый раз что то в душе переворачивалось. Это было… и приятно, и отвратительно.Когда соврал, что не тяжело нести его через лужу.
~Хей, милый, ты свободен сегодня ночью? -А? Такое происходило часто. И вывозить эти Комаедовкие полу-шутки было тяжело. И те самые странные подкаты, и приколы про рост, и предложения украсть пиво… Всё это переносилось так… сложно. И одновременно забавно. Глупо то как…Словно в горле что то застревало, лишая возможности говорить. Лишая даже возможности дышать. Приходилось лишь стоять, и слушать его голос, слушать… Это было сложно. Но Хадзиме учился справляться. И к каждому высказыванию направлял контр атаку. ~Главный вопрос, свободен ли ты, дорогой. А я… для тебя у меня всегда найдётся время. А ещё эти постоянные противоречия. Нагито часто бредил про своё отчаяние и надежду. Про смерть, мусор, противостояние… Ничего из этой болтовни не воспринимал Хинатин мозг. Кроме одного, сказанного спросонья. «Я очень люблю т…твою надежду, что спит в тебе».Когда вертелось на языке, но ты не сумел сказать.
Он раз за разом терялся. Хадзиме совершенно точно понимал, что такой свободный, и, чёрт возьми, живой парень, никогда не ответит тебе чем то, кроме своих шутеек и баек. И взаимностью тоже. Потому—нет. И тем более, это же не страннее обычной дружеской привязанности. Ведь разве странно расчёсывать ему волосы и обрабатывать ранки, когда друг опять, из за своей удачи, падает в яму? Разве странно спать с ним в одной кровати, на таких редких ночёвках, обнимая друга за талию? Причём, это же он предложил, так же все делают..? Разве странно рисовать его где то на полях черновика? Разве странно помогать ему во всём? Разве странно доверять? Разве странно…Когда машину толкать помогал его парню
. Сначала он признался, что любит одного человека. Затем в том, что этот человек парень. А потом он начла свои перевыполнен отношения. Изуру был холоден. Словно камень. Серый. Сложный. Но Нагито это не волновало. Он лез к своему парню со своей тактильностью и общительностью, шутками и тёплой улыбкой, а Камукура просто никуда не мог деться. Так же как не мог никуда деться Хадзиме. Особенно, когда Комаеда сказал, что хочет их познакомить. Осколки, темень. Бездна. Это дружеская, глупая ревность, плохая эмоция. Хадзиме пытался не растраиваться, не злиться, не ревновать. И советы школьного психолога не помогли. Когда ждёшь его у подъезда в элегантном плаще в мороз. И его лицо. Счастливое. Такое… даже ещё более живое, чем когда Нагито с ним. Будто бы… Изуру ему конечно важнее. И лучше. И потому, нужно стремиться к Камакуре. Чтоб Нагито было… приятно. -Хей, Хината-Кун? Что ты такой сегодня..? Ты с этой чуши все 5 лет нашего общения ржал, а что теперь..? Эх ты, стареешь, пупс. А затем Нагито предложил полезть на гараж. И полез. А потом прыгнул в снег, визжа при том как ужас. И, по его же словам, чуть не сломал ногу. Хината смеялся. Смеялся. Но вот незадача… Камакуру отыграть нет шансов.Любовь – это когда ничего… Не помогает.