Выход у каждого свой

*** У Дика внутри разлилось всеобъемлющее чувство горя и обиды. Почти, как в Варасте, когда он увидел тёмную башню, на фоне кровавого заката. Тогда это был неконтролируемый ужас, а сейчас было еще хуже. Ядовитые слова вплавлялись в кости, в плоть, в кровь… Горло перехватило спазмом, и юноша смог лишь просипеть: - Доброй ночи, монсеньор. Неуверенно нащупал ручку двери, и, пятясь, вывалился из кабинета Рокэ. Как добрался до своей комнаты, Дик не помнил… *** Рокэ проснулся. Лениво перекатился на кровати, привычно протянул руку, желая обнять своего молодого любовника… Рядом было пусто. И, судя по холодным простыням, давно. Недоуменно нахмурившись, Рокэ окинул взглядом спальню. - Дикон? Сел на кровати, поморщился – во рту был мерзкий привкус. Вот какого Леворукого он вчера так напился? Победу отметил? Или меч Раканов обмыл? Карьярра… - Хуан! Верный слуга не подвел – явился с бокалом горичника. Сжав пальцами виски, Алва переждал вспышку головной боли. И шёпотом выругался, разом вспомнив вчерашний вечер. Вернее, ночь. Как Дик встревожено ждал его на ступеньках, и кровь Моро на своих руках. Бешенство на ызаргов, посмевших стрелять в его мальчика. И ядовитые слова, брошенные в лицо Ричарду. Поговорили, называется… - Нет, правильно падре мне советовал сцеживать яд. Что ж я всё не научусь-то… Вздохнул. - Хуан, Окделл дома? - Да, соберано, - Хуан кивнул, - не спал всю ночь, и утром не поел. Случилось что? Ну, кроме вчерашнего нападения? - Надеюсь, нет. – Алва поднялся, и пошел в комнату оруженосца. *** Ричард сидел на полу своей комнаты, опираясь спиной о кровать. Слова Рокэ крутились в голове; пекло в глазах и в груди, его слегка трясло. Поднявшись навстречу вошедшему эру, Дик молча смотрел в стену, не в силах встретиться взглядом с Алвой. - Дик? Краем глаза Дикон уловил движение мужчины – тот протянул к нему руку. Внезапно Дику стало страшно, до ужаса, как в детстве, когда матушка равнодушно секла его за мелкие провинности. Он непроизвольно дёрнулся в сторону, прикрывшись рукой. - Не надо, эр Рокэ! Не бейте! - Дикон, ты что, - растерялся тот, но, тут же, решительно обнял юношу. Паника Дика лишь усугубилась, и он, отчаянно рванувшись, врезался бедром в угол стола. Зашипев от боли, он продолжил пятиться от Алвы. - Не надо, монсеньор, не надо, не подходите, прошу… Алва нахмурился: - Хватит валять дурака, Дик! От этого окрика Окделлу совсем снесло крышу. Он, оказавшись у стены, между столом и камином, сполз по стене, обняв колени. Алва подошёл, и тряхнул его за плечо. – Вставай, Дик. Тот замотал вихрастой головой, и его стошнило прямо под ноги Рокэ. - Не бейте, монсеньор… Рокэ отступил назад, и крикнул: - Хуан! Появившийся домоправитель оценил ситуацию, хмуро кивнул, и позвал слуг. Они споро всё убрали, а Хуан отвел несопротивляющегося парня в купальню. - Не ходите, соберано, - негромко сказал он Алве, - не в себе малец. Оклемается, и поговорите. Рокэ лишь кивнул. *** Алва задумчиво смотрел на спящего Окделла. Во сне он казался совсем мальчишкой. После купальни Хуан отвел Дика на кухню, во владения Кончиты. Там он немного пришел в себя, и даже поел. Кончита добавила в тиззан пару капель маковой настойки, и парня сморило на месте. Хуан сам отнес уснувшего Дика в спальню. - Соберано, - прошептал Хуан, - он теперь до утра проспит. После войны бывает, сами знаете. Ничего, выспится, и через недельку будет как новенький. Алва кивнул, и, велев седлать Соро, поехал в особняк к Савиньякам. *** - Накрыло всё таки, - задумчиво кивнул Эмиль. – Но держался отлично. У меня истерики не было, но крышу у многих молодых сносит. Ничего, оклемается. – И допил бокал. Лионель, пьяно прищурившись, спросил: - Признавайся, Росио, что у вас успело произойти за эту ночь? Вчера парень был абсолютно доволен жизнью. Рокэ дёрнул уголком губ: - Наорал я на него. Как последний дурак. - За дело хоть? – невозмутимо спросил Ли. - Да ну, - махнул рукой Алва, - ерунда. А я вызверился. Хмуро повертел бокал в руках, вздохнул, и поставил его на столик. - Моро ранили, я и расстроился. А Ричард попал под горячую руку. Савиньяки переглянулись: Ли заломил брови, Эмиль покачал головой: - Н-да. Ты, как обычно, Рокэ. Алва фыркнул. Эмиль продолжил: - Ладно, извинись потом, что ли. Отлежится Ричард, он крепкий парень. *** Алва честно дал Дику пару дней, чтобы прийти в себя. Третье утро он встречал у постели Ричарда. Тот был всё еще бледен, но, по словам Хуана, немного окреп. Дни он проводил или в библиотеке, или спал, а ел у Кончиты. Рокэ задумчиво пропустил сквозь пальцы русые волосы – в отличие от его, волосы Дика были мягкие и лёгкие. Это Алва щеголяли наследственной густой и жёсткой гривой, в которой и седина-то пробивалась редко. Дикон на легкую ласку пробормотал: - Папа… Рокэ нахмурился – он не любил любые напоминания о разнице в возрасте между ними. А Дик сейчас выглядел даже младше, чем обычно. Дик выбрал именно этот момент, чтобы открыть глаза. И первое, что он увидел – хмурого Рокэ, протягивающего к нему руку. Дикон спросонья шарахнулся, и с кабаньим изяществом свалился с кровати на пол. Алва закатил глаза: - Изящны, как всегда, юноша. Окделл, морщась, поднялся: - Монсеньор? Алва кивнул, улыбнувшись: - Да, я. И я соскучился, Дикон. Обычно Дику хватало намека на желание Рокэ, и он загорался, как спичка. Но сейчас юноша резко побледнел, и даже отошел еще на пару шагов. - Э-э, монсеньор… я… Рокэ поднял брови, и наклонил голову на бок. Парень нервно тряхнул головой, переступил с ноги на ногу, и закончил: - Я не хочу, монсеньор. – Сглотнул. – Простите. Алва прищурился: - Обиделся, да? Дик моргнул, и кивнул. Но, тут же, отрицательно замотал головой. - Вы были правы, эр Рокэ, я забылся. Мне не положено было вас любить – я мужчина, я эсператист, и вы действительно убили моего отца, пусть и на дуэли. Это неправильно… - Что за вздор! – Алва скривил губы. Резко поднявшись, шагнул к Дику, но тот вытянул вперед руки: - Не подходите, эр Рокэ! Пожалуйста! Алва, тряхнув волосами, подошел к Дику, с силой сжал его за подбородок, и поцеловал. Не отпуская, сказал: - Хорошо, дам тебе еще пару дней – прийти в себя. Я был груб, признаю. Но, Дик, ты же не думаешь, что я откажусь от тебя? Нам было хорошо вместе, правда. Большим пальцем обвёл розовые мягкие губы парня. - Эмиль Савиньяк сегодня пригласил нас в свой летний лагерь – пострелять по мишеням. Там и Ли будет. Будь готов через час. И вышел. Дик сел на кровать, и закрыл лицо руками. *** - Ричард неплохо выглядит, правда, - Ли, слегка улыбаясь, повернулся к Рокэ. – Эмиль всегда мог растормошить любого молчуна. Арно весь в него. Они сидели на земле, ловя последнее осеннее тепло. Рокэ кивнул, не сводя глаз с Дика, которому Эмиль что-то весело объяснял, крутя пистолет то так, то эдак. Дикон сначала был невесел, даже зажат, но, постепенно, Эмиль со своим легким характером его расшевелил. Юноша начал слегка улыбаться незамысловатым солдатским шуткам Савиньяка. Лионель был похож на сытого кота, разлёгшегося на солнышке. Что было в корне неверно – он внимательно наблюдал за происходящим сквозь ресницы. - Почему не ты сейчас рядом со своим оруженосцем? – резко спросил Ли. – Отличный повод извиниться, если что, и сгладить плохое впечатление о себе. Рокэ упорно молчал, жуя травинку. Ли лениво запрокинул голову назад, подставляя лицо осеннему солнцу. - Хороший день сегодня. Удачно Эмиль нас вытащил из столицы. Рокэ, по-прежнему молча, смотрел на Дика. - Ты его ревнуешь, - продолжил Ли. Рокэ коротко глянул на собеседника, и отвернулся. Ли хмыкнул: - Успокой свою печень, ревнивец. Эмиля мальчики не интересуют. - Я знаю, - буркнул Алва.. Ли прищурился: - Значит, я не ошибся. Дурак ты, Рокэ. - Шёл бы ты, Ли, - опять буркнул кэнналиец. Старший Савиньяк лениво улыбнулся: - Нет, Росио, я туда не хожу. Не моё это. А ты, если хочешь, чтобы туда ходил Окделл, САМ ходил, будь паинькой с ним. Строем и по приказу туда не ходят. Забыл, что ли? Рокэ перевел взгляд на Ли. Тот смотрел цепко, хоть голос по-прежнему звучал с ленцой. - Добровольность, безопасность, и что-то там еще, не помню. – Наклонил голову к плечу. – И почему мне кажется, что ничего этого у Дика нет? - Есть, - буркнул Рокэ, и поморщился, - ну, или было. - Так пора сделать, чтобы снова появилось, не находишь? О, Эмиль идет. Эмиль шумно сел рядом с ними, быстро открыл бутылку «слёз», и глотнул прямо из горлышка, не сводя глаз с Дика. И неожиданно зло сказал: - Рокэ, чтоб тебя, Дикон стал бояться тебя. Тебя! Перевел взгляд на Алву: - То, что ты залез ему в штаны, я понял еще в Варасте. Не знаю, когда именно, и знать не хочу. Но тогда парень был весел и доволен жизнью, и я не стал лезть к тебе с нотациями. Верни всё, как было, Росио, слышишь? - Взял его под крыло, смотрю? – недовольно ответил Алва. - Что-то вроде, - Эмиль опять отхлебнул вина, - видимо, пора своих птенцов заводить, если о чужих душа начала болеть. Откинулся на спину. - Может, забрать его у тебя на годик? Жалко мальчишку. Он же ровесник Арно! - В полк к себе хочешь забрать? - Нет, - Эмиль неопределенно махнул рукой, - я бы его с каким-нибудь поручением к Вейзелю отправил. Вот уж кто вправит ему мозги. - Рокэ, - предупреждающе сказал Ли. Алва вопросительно взглянул на него, Лионель мотнул головой в сторону Дика. Прищур Савиньяка был внимательным и каким-то ожидающим. Оба – и Эмиль, и Рокэ – посмотрели. Окделл задумчиво крутил в руках заряженный пистолет. И, вдруг, приставил дуло к своему виску. - Дикон! Нет! Что ты творишь! – Эмиль и Алва дружно вскочили. Ричард даже голову к ним не повернул. И вдруг… Выстрел! Дик упал. Рокэ бешено обернулся – Лионель по-прежнему сидел на земле, а дымящийся пистолет расслабленно держал в руке, небрежно опирая её на колено. Ли кивнул: - Что стоишь? Максимум, в плечо ему попал. Иди к нему, дурной. Лечи, люби, и не вздумай ругать. *** - Больно, - прошептал Дик. - Знаю, малыш, потерпи, - шёпот Алвы, плечо Алвы, его запах… Как прежде… Там, в Варасте, после Барсовых врат. Когда Дику было страшно и одиноко. Когда он чувствовал себя никому не нужным. Когда монсеньор подошел к Дику, одиноко сидящему у костра, молча взял за руку, и отвел к себе в палатку. И любил его, так нежно, ласково… - Всё, вытащил пулю, - Эмиль бросил свинцовый шарик в таз с водой. – Теперь забинтую, и всё. Закончив, взъерошил волосы Ричарда: - Напугал, птенец. Никогда так больше не делай, ладно? Дик смог поднять голову от теплого плеча Рокэ, и посмотреть на Савиньяка. - Я… не знал, что делать. - Поговорить – со мной, с Рокэ, с Ли, наконец. Росио засранец, конечно, но он свой засранец. Да-да, не сверкай глазищами, Росио. Все мы знаем твой характер. Эмиль длинно выдохнул. – Разберетесь дома. Лионель, молча стоявший рядом, сказал: - Ричард, ты всегда можешь прийти к нам в особняк. Я, конечно, редко там бываю – служба, но слуг предупрежу. Ошарашенный Дик кивнул: - Спасибо. Рокэ тряхнул головой: - Я постараюсь держать себя в руках, Дикон. Прости мне те слова – вот уж точно я не в себе был… Дик отстранился, и ясно посмотрел в синие глаза. Сглотнул. - Я… Зажмурился, и покачал головой. - Как будто мир рухнул. Так плохо мне не было даже в Надоре, после смерти отца. Рокэ кивнул: - Я умею бить по больному, меня падре учил. Ласково стёр следы слез со щёк Дика: - Может, я не раз еще скажу тебе что-то обидное, Дикон. Но я обещаю, что буду стараться держать себя в руках. Знаешь, почему? Ричард молча покачал головой. - Потому что, ты мне дорог, малыш. Прижался лбом ко лбу Дика. – Просто помни об этом, ладно? Дик кивнул. *** Август Штанцлер, сидя в камере Багерлее, скривился. Казнь его была решённым делом. Ох, уж, эти Окделлы. Старший от скуки ввязался в мятеж, а младший – связался с Алвой. Воистину, его должно было насторожить само имя! Ричард… Горик тоже выбрал Олларов. А он, прожженный интриган, споткнулся о юного влюбленного идиота… Дверь камеры открылась: - На выход… конец