Не суждено

Возвращаясь домой, в моих наушниках громко играла музыка, а я крутила в голове множество мыслей. Какучо, от которого я практически сбежала, Изана, которому я еще так много хотела сказать, Тосва, за которою я никогда не перестану переживать, Поднебесье, которое под влиянием Кисаки, Чифую, с которым я так хочу поговорить, Баджи, по которому я никогда не перестану скучать, мама и папа, которых мне так не хватает. Я часто наблюдаю за семьями которые гуляют со своими детьми, как парочки проводят время вместе, как друзья гуляют друг с другом и я совру сама себе, если не признаюсь, что завидую им. Идя по улицам Токио, я еле сдерживала слезы и ругала себя за слабость. Не важно сколько я потеряла, я должна быть сильной, хоть иногда это кажется практически невозможным. Но сдерживая бушующие эмоции, я чувствовала, как во мне копится гнев, обида, боль. И не минуем тот день, когда это все выйдет наружу. И чтобы выплеснуть хоть часть этих эмоций, я пошла в спортивный зал моего знакомого. Я даже не заходила домой чтобы переодеться и просто надев боксерские перчатки, я направилась прямиком к груше, чтобы выбить злобу. И пока я вымещала свои эмоции на бедной груше, я не заметила, как сзади подкрался хозяин заведения. — Херовый день? – Услышала я ровный, словно безразличный тон молодого человека. — Не исключаю. – Ответила я, нанося очередной удар по груше, слегка запыхавшись. Парень положил мне свои руки на плечи и произнес. — А я утверждаю. Передохни. Ты полтора часа херачишь по ней. Я остановилась, сняла перчатки и села на рядом стоящий тренажер, а парень сел рядом, протягивая мне бутылку с водой. — Я до сих пор жду, когда ты научишь меня кататься на коньках. Я посмотрела на него и улыбнулась. — Вака, прости. Вакаса улыбнулся мне в ответ и дождавшись когда я попью, произнес. — Все нормально. Мы поговорили с ним о том, что я все чаще стала пропускать тренировки по фигурному катанию, но о личной жизни, парню я не рассказываю ничего. Поэтому мы просто поговорила на повседневные темы и под конец, договорились о встрече, чтобы научить его кататься на коньках. Домой я вернулась под ночь, решила пройтись по улицам, чтобы прочистить голову. Дома, поужинав, я размышляла, выпить ли мне таблетки, ведь смогла несколько дней продержаться без них, и приняв решение сегодня тоже попробовать заснуть без препаратов, я приняла душ и легла в кровать. Перед сном на меня снова накатили все те же мысли, которые преследовали меня сегодня. И выкурив не одну сигарету, я все не могла избавиться от них. Я подумала написать Какучо, чтобы поговорить с ним, может так я смогу уснуть спокойно. Но только собравшись это сделать, я заметила фото моих родителей на тумбочке. На фото они выглядели такими счастливыми. Моя мама такая красивая, а папа такой смешной на фотографии. Разглядывая фото, я решила пойти за альбомом, хоть в нем было не так много фотографий, но все они были самыми любимыми. Фотографии со свадьбы родителей с моей бабушкой, которую я не знала никогда, так как по рассказам тетки, она умерла от рака, еще до моего рождения. Фото Баджи с Чифую, два моих самых близких человека. Фото даже Пик Джея было в альбоме. Несколько фото с этапов соревнований, на которых Баджи по- моему, радовался больше меня моей же победе. Я так и уснула, с альбомом в руках. Утром я открыла глаза и не поняла, где я нахожусь. Странная комната, в которой была огромная полка с кубками и медалями, и подойдя к полке я разглядела, они все были за первые места по фигурному катанию. Выйдя из комнаты, я прошла по коридору, идя на звуки, доносящиеся из другой комнаты. Я слышала незнакомы мне голоса и звук ножа, скользящий по деревянной доске. Мне было почему- то страшно заходить в эту комнату, из которой и шли эти звуки, но все же я зашла. А как только я перешагнула порог кухни, я увидела женщину и мужчину, увлеченно приготавливающих завтрак, и как только под моей ногой скрипнул пол, они обернулись. Я увидела их лица, потребовалась буквально пара секунд, чтобы из моих глаз побежали, словно водопадом, слезы. Я бросилась к ним и обняла, вскрикнув: «Мама! Папа!» Они оба обняли меня, явно недоумевая. — Солнышко, ты чего? – Спросила мама, крепче обнимая меня и поглаживая ладонью по волосам. Мой плачь перерос в отчаянное рыдание, я не могла сказать ни слова. Меня трясло, ударило в холодный пот, а руки так крепко вцепились в родителей. Я захлебывалась слезами, и папа добавил. — Доча. Что случилось? Поделись с нами. Я, всхлипнув, в очередной раз произнесла. — Мам, пап, я так скучаю. Прошу вас, умоляю! Не уходите. – Мой слова были больше похожи на мольбу, я опустилась на колени, и они за мной. — Солнышко, мама и папа всегда с тобой. Были, есть и будем. Я не могла остановиться рыдать, мои руки тряслись в треморе, а я уже давилась собственными слезами. — Солнце, что на тебя нашло? – Недоумевая сказал отец, поцеловав меня в макушку. Мама только собиралась отдалиться, как я вцепилась в нее еще отчаяние. Ведь мне было до ужаса страшно, что я перестану ощущать их. — Милый, подай воды. – Прошептала мама отцу. А тот буквально за мгновение подал мне стакан с водой. Я взяла его своими трясущимися руками и отпила глоток, но у воды был странный вкус, соленый, словно слезы. — Солнышко, давай ты успокоишься, и мы обо всем поговорим. Мы с папой никуда не денемся. Успокоиться в этих обстоятельствах было невозможно, но я кивнула в знак согласия. Тогда мама и папа сели рядом со мной, по обе стороны от меня и взяв меня за руки, папа заговорил. — Милая, что тебя так расстроило. – Его тон был успокаивающим, таким добрым, а его большой палец поглаживал мою руку. Не внятно, но я ответила, пытаясь сдержать всхлип. — Прошу. Останьтесь. Я не могу, мне так одиноко без вас. — Мы никуда и не уходили. – Ласково проговорила мама, обхватив мою руку. Они словно не понимали, что их нет. Ведь еще вчера они были мертвы. Из- за их слов, в голове был резонанс, я ничего не понимала и так сильно боялась их больше не увидеть. Страх был настолько сильный, что сковывал меня, так, словно заламывал мне руки и ноги, настоящее отчаяние. Я как ненормальная, смотрела то на маму, то на папу, стараясь запомнить их черты лица, их мимику, их голоса. Я чувствовала, что больше не увижу их. — Солнышко, тебе надо успокоиться, Баджи скоро придёт. Я застыла, не понимая, что сказала мама. Я слышала ее слова, но не осознавала их. Я чувствовала себя такой потерянной, словно я не из этого мира, словно это все не правда и это пугало больше всего. Я кинулась к родителям, крепко- крепко обнимая их, до смерти боясь отпустить. Но шаги, раздавшиеся позади меня, заставили обернуться и ослабить хватку. — Киоко. Что случилось? Я бросилась к парню, зарыдав так, как никогда не рыдала и заключила его в объятия. — Я умоляю…Не уходите. Я не могу без вас. Я вас так сильно люблю. Кейске обнял меня так, словно пытался защитить и прошептал мне на ухо. — Мы рядом, бусинка, всегда рядом. Мы никуда не уйдем. Мы всегда в твоем сердце. И тут я осознала, что это сон и упала на колени, умоляя и рыдая. — Я хочу остаться тут с вами. Не бросайте меня. Я больше не могу быть одна. – Закрывая лицо руками, прокричала я. Все подошли ко мне и приобняли, усевшись рядом со мной на полу кухни. — Ты самый сильный человек, которого я когда- либо видел, дочь. Придёт время, и мы все снова будем вместе. Может не в этой жизни, а в перерождении. Но наши души навеки связаны, Киоко. Мы всегда рядом и ты никогда не будешь одна.