май.
— Феликс, блять, ты можешь еще, давай. - Тренер стоит около парня, что отжимается уже битые десять минут. — Не могу, хён, отвали.. - На улице жарко, окна в зале открыты на всю, но и это не помогает. Сессия сдана, сейчас будет две недели отдыха, но не для омеги. Вот совсем ничего делать не хочется, когда альфы уже собирают шмотки домой — Ли занимается с тренером дополнительно. Солнце освещает зал, тренер смотрит на спину омеги, что отжимается, подтягивается, снова отжимается, и так по кругу. — Архм.. Хён, всё. Не могу. - Он встает, вытираясь снятой футболкой, но сразу оказывается в плену чужих объятий. — Хён, я мокрый весь, дай мне в душ сходить. — Ну нет, душа моя, ты так приятно пахнешь.. Земляничка.. - Тянет альфа, целуя аккуратные плечи. — Ты молодец, очень постарался. - Они уходят в раздевалку, где омега берет свои вещи, и уже было убегает в душ, но за ним заходит тренер. — Пойдем вместе, Ликси. Это стало чем-то постоянным.. После занятий они задерживаются, вместе идут в душ и долго-долго целуются. Обнаженные, влажные от воды, но это чертовски идеально. — М..ах, хён.. - Ли стонет в чужие губы, чувствуя стояк мужчины. — Постой, хватит.. — Ну чего ты, душа моя. - Отходит, убирая мокрые волосы за ушки омеги и целуя его коротким чмоком. — Пойдём на свидание? — В кафе или кино? Банальщина. - Хмыкает, вспенивая гель для душа в руках и начиная тереть сильные плечи альфы. — В тир. Перед курсами будешь представление иметь, что это и зачем. Ли улыбается. Этот мужчина не перестает его удивлять. • • • Приехав в загородный тир, Феликс сразу радостно прыгает, видя количество разного оружия и мишеней. Хван снял для них помещение на вечер, сказал, что сам все прекрасно умеет и за омегой будет следить. — Тебе нужно надеть наушники. Мы будем слышать друг друга, говоря в микрофон. - Отдает вещь омеге, а тот улыбается. Сам выбирает обычный травмат и подходит на нужное расстояние. — Смотри, мишени пока что не двигаются. Нужно попасть в разные точки. Голубые мишени - люди, которых убивать не нужно. Бледно-красные пятна - туда ты стреляешь. Внутри них ярко красные - туда нужно попасть, чтобы наверняка. - Целится, сразу пробивая коленку на мишени-человеке. — Зеленые - это убийство. В сердце, в голову, обводка такая же. Нужно попасть в самый центр. - Он отдает оружие омеге, вставая за ним и ставя в правильную позу. — Обхвати пистолет двумя руками. Держи его крепко, никогда не опускай и не отпускай. - Нажимает омежьим пальцем на курок, попадая в голову зеленой мишени. Прямо в лоб. — Давай, теперь сам. Позже они начнут медленно двигаться. Феликс понятливо угукает, стреляя в первый раз. Мимо. Снова целится, попадая в руку зеленой мишени. Мимо сердца. В третий раз попадает в бедро голубой мишени. — Молодец, Ликс! Продолжай. Снова выстрел, снова мимо. Он вспоминает касания теплых больших ладоней на своих, целится лучше, и, наконец, попадает в сердце зеленой мишени. — Да ладно?! Ты умница, Ликс! Еще какое-то время они тренируются. Хван рассказывает в каких случаях можно стрелять, рассказывает о предупредительном в небо и о том, что даже если цель убрала оружие - омега его убирать не должен. Затем мишени начинают медленно двигаться из стороны в сторону, перекрывая друг друга. Ликс пробивает две мишени прямо в сердце. Хван так сладко его никогда не целовал. Просто вспомнил, как то же самое сделал Минхо. Вечер проходит слишком замечательно, чтобы проходить. Слишком быстро. Они заехали в ресторан ближе к центру, поужинав и делясь своими мыслями. Феликс хочет в судмедэкспертизу. Но желание остаться в СОБРе, идти по стопам брата его не отпускает. — Душа моя, ты уже многого добился. Показал, что способен. Еще не поздно решать свою судьбу, омега. — Я так не могу.. Я хочу остаться на третий курс в СОБРе, хочу учиться с тобой. — Ну ты чего? Тебя никто не выгоняет, ты можешь просто сменить направление. Проходи курсы, изучай медицину и судебное дело. Это всё можно совмещать с учебой, просто например вместо пары по физкультуре на втором курсе ты будешь ходить на дополнительную медицину. Суддело и так появится у вас на втором курсе, на третьем его нет. Тебя не заставляют идти на третий курс, не заставляют менять факультет или университет. Ты волен делать то, что хочешь. В любой момент ты можешь переписать свое расписание, я договорюсь с директором. Так делают многие, когда находят себя в том или ином месте работы. Феликс сейчас растает, слушая голос любимого альфы. Он так сильно ценит Хёнджина.. Что пиздец просто. — А ты? Если я.. пойду на судмед, ты останешься в собре, мы не будем видеться? — Ликс, ты можешь учиться в нашей академии, я тебе повторяю. Тут есть такой факультет, ты можешь учиться. Ли угукает, что-то решая в своей светлой головушке. Он понял, что омегам действительно не место в собре. — Давай так. Через две недели у нас практика, вы будете ездить на реальные вызовы СОБР. И ты решишь для себя, стоит оно того, или нет. — Хорошо, хён. • • •июнь.
Раздается громкая сирена, оповещающая о новом вызове. У них есть меньше минуты, чтобы надеть спецформу и сесть в машину. Феликс быстро надевает бронежилет, берет оружие и шлем. Выбегает на улицу одним из первых. Он был готов. Тренировался с Хваном быстро надевать вещи, выбегать из здания и садиться в машину. За ним бегут другие пять альф, закрывая дверь и сразу выезжая. Это действительно первый вызов СОБР в его жизни. Волнение бьет по сердцу, ладони потеют, ноги трясутся. Он справится. Ради родителей. Ради брата. Ради Хёнджина и Чонгука. Да ради себя самого, блять! Он хочет справиться. По дороге им сообщают, что вызов в банк. Толпа из пяти террористов напала на центральный банк. В здании заложники, раненные. Нужно быстро скооперироваться и сделать всё в лучшем виде. Феликс притягивает к себе щит, лежащий на полу, но Чонсу его забирает, говоря, что выйдет первым. Прикроет омегу. Прежде, чем отправить своих парней на двухнедельную практику в центральное здание спецназа тренер тысячу раз сказал, что каждый должен считать своим долгом защитить омегу. Тот, конечно, этого не знает. Но Хёнджин будет на вызове тоже. Не имеет права не. Подъехав к банку, они быстро выходят из машины, идя в две колонны. ОМОН раскидывает людей вокруг, ведь тем не стоится спокойно, хочется быть в центре событий и всё заснять. Альфы сзади стреляют по окнам в знак предупреждения, а спереди - выбивают дверь. ОМОН не мог врываться туда, это не в их специальности. Ликс видит омег с дрожащими от страха детьми; альф, которые пытаются позвонить родным; работников банка, которые судорожно достают деньги, находясь под прицелом. Парни расходятся, Феликс видит плачущего мальчика, прижимающегося к углу. Совсем один. Маленький альфочка. Какая-то омега кричит ему, и Феликса словно прошибает током. — Минхо! - Он подбегает к альфочке, получая пулю в низ живота. Феликс срывается. Стреляет в правую руку террористу, подбегая к углу и пытаясь помочь семье. — П-пожалуйста, помог-гите моему Минхо.. - Молодой мужчина смотрит на омегу, прижимая окровавленную руку к пробитой насквозь ране, а мальчик ревет чуть ли не в голос, прикрывая рот ладошкой. — Успокойтесь, я ему помогу. - Феликс быстро достает жгут, перематывая тело и выписывая кровью мужчины на его футболке примерное время - 14:30. Он забирает мальчика на руках, убегая к выходу. — Спасите папу, спасите папу! - Он плачет в голос, прижимаясь к омеге. — Малыш Минхо, не бойся. Сейчас всё будет хорошо. - Он выбегает на улицу, отдавая ребенка омоновцу и убегая в здание с небольшой аптечкой. Бежит, вновь подходя к самому углу. Собровцы разбираются в центре, выстрелов не слышно, поэтому он быстро осматривает мужчину и пытается оказать ему первую помощь. — Минхо.. Он единственный, кто у меня есть.. Спасите моего малыша Минхо.. — С ним всё в порядке, его посадят в нашу машину и успокоят. Пожалуйста, дышите ровно. - Он пытается остановить кровь, но понимает, что всё тщетно. Встает, чтобы взять мужчину на руки, но, оборачиваясь, видит террориста, что целится в него. Секунда, и пуля вылетает из пистолета. Секунда, а перед ним уже Хёнджин, скрывающий его за своей спиной. Секунда, и из груди мужчины хлещет кровь, а Ли стреляет ровно в сердце террористу. Все террористы мертвы. В здание заходят люди, ОМОН осматривает помещение с оружием, врачи скорой подбегают к ним, а Феликс оседает на пол, роняя слезы. Он снимает чужой бронежилет, видя окровавленное тело под футболкой. Крови на спине нет, только на груди. Феликс быстро достает второй жгут, перевязывая тело мужчины. Пуля в его теле. Он не потеряет много крови. Но.. — Отойдите, мы окажем ему помощь! - Громко говорит врач, укладывая Хвана на носилки и увозя. А Феликс так и остается сидеть на полу в углу, видя, как всех раненных спасают, а заложников - выводят. Теперь он - заложник своей совести. Теперь он не смог ничего сделать. Стоял и смотрел, как пуля пробивает грудь мужчины сквозь бронежилет. Слезы катятся ручьем, а он смотрит на валяющееся рядом с собой оружие. В голову лезут отвратительные мысли. Нельзя. Родные ему этого не простят. Но сердце-то уже разбилось вдребезги. • • • Феликс едет на скорой, смотря на оголенное тело мужчины. Его альфа.. Ему безумно хочется моргнуть сейчас, чтобы открыв глаза, он вновь оказался в конце мая, когда гулял с Хёнджином по центру Сеула за руку и беспрерывно смеялся, оголяя омежьи клыки в искренней улыбке. Сейчас он не чувствует ничего. Врачи что-то говорят друг другу, достав пулю из тела и оперируя мужчину прямо в машине. Не перевезут его в больницу. Не успеют. Но водитель всё равно выжимает максимальную скорость. — Он теряет кровь, ему нужно переливание! Гони, Джисок! - Фельдшер кричит водителю, а у того сирена и мигалка с самого начала пути. — Какая у него группа крови? - Спрашивает мужчина у омеги, а тот теряется. Не помнит.. Но в голове всплывает день, когда они разговаривали о Минхо и о том, как хванову кровь переливали альфе. Четвертая. — Четвертая группа! - Отвечает Феликс как можно быстрее. — У меня тоже четвертая! Возьмите мою кровь. Он буквально вымаливает это взглядом, и фельдшер, увидев красные глаза омеги, берет иглу и вводит ее в вену, прикрепив к катетеру. К нему же прикрепляет вторую нить, вставляя иглу прямо к сердцу альфы. Феликсу больно на это смотреть. Да, фельдшер не имеет права вот так довериться юноше и перелить его кровь. Вдруг тот болеет чем-либо, или группы крови не совпали. Но это единственный шанс. — Нужно более пятисот миллилитров.. Вам нужно выпить воды. - Он подает бутылку омеге, открыв ее. Тот спокойно выпивает, продолжая ронять слезы. Феликс не помнит, как оказался в больнице. • • • Чонгук приехал быстро. Хватило десяти минут после звонка, как он из своей квартиры приехал в больницу. Сразу крепко прижал к себе своего лучика и стёр все слезы до единой. Нацеловал щеки, нос, лоб, просил не скрывать эмоции, окутывал своим ароматом и просто был рядом. Врачи молчали. Феликсу было очень страшно. — Лучик, родной наш. Мы с Хёнджином тебя очень любим, пожалуйста, не убивайся сейчас. — Это из-за меня.. Из-за моей беспечности.. Это моя вина.. Зачем? Зачем он бросился под пулю?! - Феликс ревет навзрыд, будучи прижатым к мощной груди альфы. — Тихо, тихо, родной. Он бы не мог иначе. Никто бы не мог иначе. Ты омега, ты братишка нашего Минхо, ты самый родной для нас человек. — Н-нет, это моя вина.. — Успокойся, лучик, ты не виноват. Он клялся твоему брату, я клялся твоему брату, что за тебя мы жизнь отдадим. Но тебя в обиду не дадим. Никогда. Ли не слышит, шмыгая в грудь мужчины. Больно. Он не хочет, чтобы Хван отдавал за него свою жизнь. Лучше уж умер бы он, но не мужчина. Тот и так настрадался, потеряв лучшего друга в такой ситуации, за что ему умирать в двадцать семь?.. — Господа, послушайте. - Врач выходит из операционной, держа в руках какие-то бумаги. — Ему нужно ввести кровь омеги вновь. Пожалуйста, если вы согласны, подпишите вот здесь. - Указывает на угол листа и подает ручку. Ли, не глядя, ставит свою роспись. — Пойдёмте, крови понадобиться не так много. Мы накормим вас позже, вам нужно успокоиться. Феликс кивнул, отходя от Чона и уходя с врачом. Его сердечко бьется слишком сильно. Теперь его очередь отдавать жизнь альфе. Кровь перелили, омеге дали овсянку и апельсин, шоколадку и зеленый чай. Ввели успокоительное, после чего оставили его одного. Он уже ничего не хочет, лишь бы Хёнджин остался жив. Ближе к вечеру, когда он поспал на коленях Чонгука на диванчике в коридоре, врач разбудил их. Чон спал, облокотившись на стенку. — Господин Хван жив. Мы зашили его рану и прооперировали, он пойдёт на поправку. Всё будет хорошо. - Уставший врач улыбается, а Феликс рыдает вновь, обнимая альфу рядом и получая поцелуи в макушку. Всё хорошо. Уже на следующее утро Хван пришел в себя. Ликс ворвался к нему в палату сразу, как только узнал. Сидел на коленях, целуя руку мужчины и плача. А тому стыдно было, что из-за него омега слезы роняет. — Душа моя.. Не плачь, я прошу тебя. Не хочу, чтобы ты расстраивался. Пожалуйста, не плачь. — Я не плачу, хён.. Это просто вода из глаз.. Я люблю тебя, я чертовски люблю тебя.. — Моя омега.. Моя.. Феликс, я хочу быть твоим альфой. Я люблю тебя, я очень люблю тебя. — Я согласен, Хён, я на всё согласен.. Я люблю тебя сильнее.. Но если ты, сука, еще раз.. - Шмыгает. — Бросишься под пулю. - Медлит. — Я тебя, блять, с того света достану и сам убью. Ли ревет, вставая и целуя мужчину в губы. А тот смеется в поцелуй, углубляя его и посасывая нижнюю губу омеги. Они теперь навсегда. Нет, на бесконечность и еще чуть-чуть. Еще самую малость. • • • — Тренер Хван! - Ученики счастливо кричат мужчине, как только тот заходит в кабинет. Восстановился. Пришел посмотреть результаты практики, а его встречают с хлопушками и огромным тортом. Золотые конфетти разлетаются по кабинету после характерного хлопка. — Мы так скучали по вам! Хван смотрит на омегу, что стоит за альфами и стеснительно улыбается. — Я тоже скучал по вам, мелкие. Долгие объятия, расспросы про самочувствие, про практику. Просидели до самого вечера. Они с Феликсом так ни слова друг другу и не сказали в присутствии одногруппников. Зато постоянные гляделки говорят сами за себя. Феликс устроил всё это, зная дату выписки Хвана и говоря, что не сможет приехать в больницу. Этот день омега посвятил ему. Эту ночь альфа посвятит омеге. Хван несет блондина по коридору общежития, смотря лишь на его глаза. Омега переплел ноги за поясницей альфы, что сейчас крепко держит его под ягодицами. Закрывшись в комнате старшего, Феликса укладывают на постель и быстро раздевают, оголяя, кажется, вовсе не тело. Оголяя его душу. Долгие поцелуи, долгая ласка пахучих желез, которая привела к тому, что вся комната пропахла земляничной марихуаной. Хёнджин целовал его везде - Феликс отвечал ему. — Хён.. Будет очень больно? - Он жмурится, когда в его тело вводят третий палец. — Душа моя, целуй меня. Больно не будет, больше никогда не будет. Я помечу тебя, и после этого боли не будет. — Хорошо. - Он целует мужчину, пропуская того в свое тело. Прекрасно.. Член альфы ощущается внутри него идеально, заполняет всё до молекулы, оставляя место лишь хлюпающей смазке. Давит на простату, заставляет выгибаться от чрезмерного удовольствия, жмуриться от сильных волн кайфа, сдерживать оргазм, лишь бы дольше чувствовать его. Чувствовать в себе, чувствовать повсюду. Губы на губах, языки к языкам, руки в руках, душа к душе. Феликс открылся полностью, позволяя выбивать из него гортанные стоны и скулеж. Подставляет шею, намекая уже сотый раз, но альфа медлит. Расплываясь от яркой волны первого оргазма Феликс не почувствовал боли в шее от чужих клыков. Понял лишь позже, когда мужчина кончал в него, вцепившись зубами намертво и прогрызая нежную лебединую шею. Теперь точно дольше, чем до бесконечности. • • • — Блять, ты затрахал меня, хён.. Я попы не чувствую. — Залюбил. Мы занимались любовью этой ночью, душа моя. Феликс лишь улыбается, решая сесть не на диван, а на колени альфы. Склоняет голову, позволяя размашистыми мазками вылизывать его шею. Целует мужчину в лоб, перебирая мокрые пряди волос. Его альфа. Только его. Самый красивый, желанный и сильный. А у Хвана как груз с плеч, когда он пометил омегу. Теперь только его. Родной, любимый и невероятный. — Нужно покушать, Ликси. Давай я приготовлю нам завтрак? Ты можешь еще полежать, или тоже в душ сходи. — Не хочу смывать твои прикосновения, хён. Ты расстроишься, если я не помоюсь? — Нет, я разложу тебя на кухонном столе после завтрака. - Целует любимые губы миллионный раз. Феликс смеется, все-таки убегая в ванную. Быстро моется, используя гель без запаха; чистит зубы, умывается и вытирает мокрые после мытья волосы. Понимает, что вся одежда кинута в стирку, а чистая только в его комнате. Да блять. Порывшись в ящиках, в самом дальнем омега нашел огромную черную футболку, запачканную какими-то белыми пятнами. О боже.. Это футболка, в которой Хван провел свой последний гон. А может и остальные.. Феликс видел лишь те вещи, в которых альфа в гон ходил в спортзал. Но держа в руках такое сокровище, сотню раз запачканное спермой, он по-хитрому улыбается, выходя из ванной в вещице. Земляничная марихуана. Прекрасно. Хван опешил, видя это чудо. Взял омегу на руки, укладывая на постель и ставя задницей вверх. Поцеловал действительно затраханные ягодицы, о которые бился бёдрами всю ночь в резких толчках, а затем быстро прошелся языком по сжатому колечку мышц, из которого вытекала первая порция смазки. — Мой вкусный омега. Боже, ты не мог надеть эту футболку.. Я носил ее каждый гон, она очень грязная.. — Она пахнет тобой. Я люблю тебя. Завтрак у них в обед. • • • После завершения практики, которую Ликс благополучно пропустил, у них наступили каникулы. Он, взяв пару кружевных трусиков и зубную щетку, перебрался к Хвану в комнату. Тот сам подпинывал омегу сделать это как можно быстрее, ведь хотел знать, что после нескольких раундов секса и душа Ли не выйдет без белья и не возбудит его снова. Хотя альфе хватало лишь одного взгляда, как член стоял идеально ровно, желая оказаться в омеге. В одно такое утро Хван как всегда пошел в душ первым, оставив Феликса отдохнуть от утреннего секса. Нет, занятия любовью. Вот так верно. И вдруг заходит директор, видя, как омега быстро прячется под одеялом. — Я не понял. Это что такое? - Он почти кричит, когда вода в душе выключается. Хёнджин быстро вытирается и выходит, слыша знакомый голос. — Отец.. Ты чего без предупреждения? — Я должен предупреждать о своем приходе? Прости, я не знал, что ты тут ебешь несовершеннолетнего омегу! — Отец! Ты что такое говоришь? — Я в шоке. Пиздец? Я не знаю. Боже, вы хоть предохраняетесь? - Смотрит с надежной в глазах. Ему уже оставили одного «внука». Котенка по имени «сын» забрал в свою комнату вечно строгий директор академии, засыпающий с тех пор с плюшевым комочком в обнимку. — Ты мне омегу засмущал, отец! Выйди, мы переоденемся позовём тебя. И действительно, альфа стоял голый, лишь полотенце на бёдрах скрывало его тело. А омега вообще в клубочек превратился, скрывшись под одеялом. — Хей, душа моя. Не бойся. Считай, он уже тебя полюбил сильнее, чем меня. Сначала вспомнил себя в моем возрасте, а потом понял, что ему уже за сорок пять, а внуков все еще нет. — Ну блин.. Он теперь будет ждать наших детей.. — Я тоже буду их ждать, если ты скажешь, что хотел бы родить нам малыша. - Альфа смотрит серьезно, целуя быстро одевающегося омегу в губы коротким чмоком. — Дурак. Я хотел бы.. Когда-нибудь точно. Хочу, чтобы малыш был похож на нас двоих. И я, кажется, уже знаю, как мы его назовем. — Я, кажется, тоже знаю. - С долей грусти в голосе отвечает Хёнджин, крепко обнимая омегу. Они точно будут в порядке. • • • Мужчина оказался очень добрым. Сделал омеге огромную кучу комплиментов. И по поводу его силы и учебы, и по поводу внешности и голоса, и по поводу характера, любви к его сыну, Хёнджун был в восторге от омеги Хёнджина. Долго рассказывал младшему о том, как Хван бегал к его братику домой, учась в Пусане, как сбегал с ним с общежития, покупая сигареты и выкуривая их за университетом, как позже получал откровенной пизды за это. Хёнджин бросил курить. Он больше не трогает свою электронку, которую отдал омеге на хранение. Теперь ему она не нужна. Феликс - его новая зависимость. Ну и еще одна причина — если омега убежит от него, он теперь обязан догнать. Обсудили планы на будущее, неизвестность Феликса перед вторым курсом. Мужчина сказал, что не видит омегу собровцем. Что такой, как он, должен лишь идти по пути души, а не мучаться, доказывая что-то самому себе. Уже намучился. Вторую пулю в грудь любимого альфы Феликс не допустит. Этот день пролетел быстро, встречая ночь, о которой известно лишь луне, врывающейся в спальню из-за отодвинутой шторы. • • • Хёнджин не знал, когда именно захотел этого. Но он просто купил два билета на самолёт в Париж и положил их на тумбочку омеге под подносом с завтраком. Захотелось ему этого, ладно? Просто улететь на три недели с самым родным омегой, отдохнуть от всего, показать ему другую страну и то, какой его любовь будет там. Купил еще и колечко, спрятав его на дно чемодана. — Хён! Ты сумасшедший! Какой Париж? - Омега налетает на него, держа ладошками за скулы. — Город любви. — Хён, ну!!! - По-детски хмурится, все-таки целуя любимые губы. — Самолет в десять вечера, с утра уже будем там выспавшиеся. Кушай, роднуля, у нас есть время собрать вещи и заехать к твоим родителям. Я должен поговорить с ними. Щеки омеги порозовели, как и ушки. На часах восемь утра, он покушал буквально за десять минут, пока альфа скидывал все легкие вещи в чемодан, оставляя половину места омеге. Пока тот был в душе, Хван перенес чемодан в его комнату общежития и ждал омегу уже там. Тот с волнением выбрал легкие вещи, скидывая всё абсолютно спокойному альфе. А он складывал аккуратненько, удивляясь худобе мальчишки. Еще сильнее Ли стал бояться, когда они подъехали к дому омеги в Пусане. Хёнджин купил бутылку виски для отца омеги и большой букет цветов для папы. Родители не знали о том, что сын приедет. Писали и звонили частенько, но сами приехать не могли - Феликса бы не отпустили с общежития без веской причины, а их не отпустили бы с работы. — Не бойся, боже. Это же твои родители, даже не мой отец. Тем более я очень хорошо знаком с ними. — Да блин, хён.. - Они топчутся за машиной мужчины во дворе. — Все равно боюсь. Ты же познакомишься с ними как мой альфа. Хёнджин цокнул, хватая омегу за руку и уводя в дом. Сам постучал, сам первым поздоровался с папой Феликса, вытерпел слова о том, что давно не заходил к ним на чай, сам подтолкнул младшего. Ёнсан долго обнимал сына и плакал, пока не вышел Миндже, здороваясь с альфой. — Господа Ли, я хочу сказать, что не просто так мы сюда приехали. Я хочу попросить у вас сердце вашего сына. Я люблю его, он мой меченый омега и будущий папа наших детишек. Родители Ли замолчали. Посмотрели на метку сына, спрятанную за длинными волосами сбоку, а затем Ёнсан заплакал. Просто заплакал, вспомнив, как десять лет назад увидел целующихся Минхо и Хёнджина. Вспомнил, как шесть лет назад услышал клятву Хвана, что что бы в жизни не случилось, младшенького Ли он будет прятать за своей спиной. Так и вышло. Миндже был счастлив, как и Ёнсан. Они долго общались, кушая торт, но позже всё-таки уехали, решая заехать в еще одно местечко. Альфу сына родители одобрили. Осталось попросить еще одно разрешение. — Ми.. Мой родной братик, мой самый прекрасный.. - Феликс с грустной улыбкой гладит надгробие. — У меня появился альфа. Тот, кто был твоей первой любовью. Я счастлив с ним, Ми. Ты ведь рад за меня? Я знаю, что рад. Ты всегда желал мне лучшего.. - Слезы всё-таки покатились по лицу. — Мой самый ценный братик, я очень сильно люблю тебя. Я не забуду всей любви, которую ты дарил мне в детстве. Я ездил на настоящий вызов СОБР, представляешь? Хёнджин прикрыл меня от пули. Спрятал за своей спиной, как и обещал тебе. Спасибо, что ты мой брат. Прошло так много времени, но я никогда не смогу отпустить тебя полностью. А если смогу.. Значит у меня родился сын. Я назову его твоим именем, ты ведь не против? - Феликс смахивает капли с лица, кладя цветочки на могилу. — Я хочу иметь частичку тебя рядом. Я тебя люблю. И люблю Хёнджина. Он мой альфа, Ми. Я счастлив. Надеюсь, что ты счастлив за меня тоже. Мне тебя так не хватает, родной.. Спи спокойно. - Он улыбается, отходя от могилы и подходя к своему мужчине. Целует того в губы, беря за руку и уходя к машине. Минхо счастлив за него. • • •