Тушь

Павитр поначалу не заметил, что она пропала. Это был обычный вечер пятницы в Мумбаттане, и парень собирался на ужин с Гаятри и друзьями. Он оделся и стал наносить свой обычный макияж: увлажняющий крем, консилер, гель для бровей, хайлайтер (если ему хотелось его наносить), тинт для губ и, наконец, тушь. Что касается того, что он наносил его каждый день, парня это расслабляло. Стало привычным. Ему не нужно было думать об этом, и к тому же ему нравилось тратить время на уход за собой. Он втёр краску в губы, глаза блуждали по столу, когда парень останавливается. Это странно. Тушь исчезла. И она все ещё не появилась после нескольких минут поисков в его косметичке. — Тётушка Майя! - позвал Павитр, и голова женщины просовывается в открытую дверь. Он двигает пальцами, как если бы палочка касалась ресниц. - Ты не видела мою тушь? Майя покачала головой. Он вздыхает. Где же она может быть? Он проверяет время. Гаятри, скорее всего, уже ждёт снаружи. Всё равно. Он обойдётся без этого – его ресницы и так выглядят великолепно. В тот вечер он наслаждается хорошей едой в еще более лучшей компании людей, и проблема отодвигается на задворки сознания. Проходит неделя, в течение которой Павитр ходит в школу, спасает автобус с туристами от падения с моста и дважды тусуется с Хоби (и только с Хоби), пытаясь не обращать внимания на то, как его сердце к концу каждой прогулки выполняет акробатические трюки. На то, как оно приятно вертится вокруг своей оси. В следующий раз, когда он проверяет, тушь успела вернуться в его косметичку, как если бы никогда не пропадала. А может быть этого и не было. Павитр предположил, что просто забыл, куда положил тюбик. Но он пропал снова. И снова. И ещё раз. Он появлялся, когда был ему не нужен, но всегда исчезал, когда был необходим. И это превращало успокаивающую рутину в нечто совершенно противоположное, поскольку в поисках её он переворачивал всю свою комнату. И оставался ни с чем. В один из дней он сдаётся, разочаровываясь, и тут же покупает ещё один. Дама за стойкой, кажется, замечает его плохое настроение, сочувственно улыбается и делает скидку. Это другой бренд, толще и темнее – угольно-черный оттенок, который разделяет его ресницы, добавляя чёткости, но так, чтобы они все ещё выглядели естественно. Этого практически достаточно, чтобы забыть о другом тюбике. Почти. Постепенно он обнаруживает, что проводит больше времени с Хоби. Высокий парень смешной и красивый – все кривые улыбки и острые скулы, которым Павитр позавидовал бы, если бы они не были такими индивидуальными, уникальными для Хоби, были красивы. А ещё он – Павитр отмечает это со странным чувством удовлетворения – чувствительный. Оглядываясь назад, все они таковы (группа вряд ли могла бы выполнить миссию без какого-либо проявления эмоций, будь это рука на плече в напряжённый момент, или отбрасывание друг друга от опасности), но то, как Хоби вёл себя с ним, чувствовалось как-то по-другому. И это чувство продолжало существовать, о чем Павитр долго и упорно размышлял. Не говоря уже о приглашении Хоби потусоваться вдвоём, без Майлза и Гвен, и о факте того, что никто из них не задавал никаких вопросов. Павитр даже с нетерпением ждал этого. Странно, насколько лёгкое взаимопонимание выстроилось между ними, – и за такое короткое время — но, казалось бы, неизбежное. Как Павитр мог не тянуться к кому-то вроде Хоби? Тот мог заниматься обычными делами, хоть сосредоточиться на пришивании заплатки на куртку, закусывая губу, и даже это выглядело бы круто. Или, как ни странно... привлекательно. Павитр смотрел, как загипнотизированный. На самом деле, ему было неловко. Павитр осмелился бы сказать, что они лучшие друзья, учитывая, сколько времени они проводят вместе. Он был ближе к Хоби, чем к Майлзу и Гвен, хотя бывали дни, когда он чувствовал, что хотел большего. Но что это значило? Что ещё это влекло за собой? Вскоре Павитр получил ответ. Они лежали лицом к лицу на кровати Павитра, и он рассказывал Хоби обо всем этом испытании с тушью, когда понял, насколько близко были их лица. Парень смотрит в окно и удивляется: на улице темно. Судя по всему, они разговаривали уже несколько часов. Вблизи Хоби ещё красивее. Круглые глаза и изогнутый нос на чётком основании, идеальная асимметрия, пронизывающее выражение лица. Павитр представляет, как обводит эти черты пальцами, рисует их в памяти, пока те не станут незабываемыми. Пока он не узнает их с закрытыми глазами. Однако он этого не делает, осознавая, что теперь они оба молчат. Хоби продолжает уделять ему всё свое внимание. – Ты знаешь, насчёт этого... - начал тот. Павитр ничего не может с этим поделать – он наклоняется вперёд, будто это поможет ему приблизиться к великолепию Хоби. Хотя Прабхакар даже не знает, что тот собирается сказать. – Это был я. Я взял её. Павитр молчит, переваривая сказанное. Ресницы Хоби и правда выглядели более густыми. – Ты серьезно? Боже, да ты серьёзно. Хоби, какого черта?! Знаешь сколько времени я бы сэкономил на её поисках? Ты должен был просто попросить, и я бы, конечно, сказал да, или же купил бы тебе отдельный... Братан, ты вообще слушаешь? – Нет, но ты милый, когда злишься, - небрежно вымолвил Хоби, и реакция Павитра не похожа ни на какую другую. Тот краснеет, раздражённо шипит. – Лесть на меня не подействует! - кричит он, игнорируя, что да, очевидно, подействует, потому что гнев начинает уходить из него, отступая. Блин. – А что насчёт этого? Павитр в замешательстве. В следующий миг Хоби целует его. Поначалу поцелуй кажется осторожным, единственной точкой соприкосновения являются губы и кончики колен. Затем Хоби прикладывает руку к чужой щеке, и это похоже на фейерверк: Павитр хватает его за запястье и бросается вперед, а Хоби закидывает ногу ему на талию. Их тела, так тесно переплетенные, кажутся горящими, но Павитру всегда нравилось тепло. Оно ощущалось по-домашнему. Привычно. Оу, - думает он. - Так вот что значит больше. Как, черт возьми, я мог это упустить? Они вошли в ритм, от которого Павитр чувствовал, что задыхается, он сжимает пальцы ног и погружается в тепло Хоби. Прабхакар практически врезается в чужой подбородок, когда панк отстраняется. Его лицо пылает. Значит, он настолько же удивлён, как и Павитр. – Эм, серьёзно, прости, - Хоби поднимает руки. Он лезет в карман и достаёт тюбик туши. Он бросает его Павитру. – Здесь и сейчас. Я заглажу свою вину, так, как ты захочешь. – Поцелуй меня ещё раз, - потребовал парень. Хоби ухмыльнулся и делает именно это. – А ещё я хочу сделать тебе макияж, - бормочет ему в рот Павитр. - Не то что бы он тебе нужен – ты и так красивый. Хоби покусывает его губу, заставляя его пищать. – Я в деле, - выдыхает он. Павитр заставляет себя отступить. Он быстро хватает свою косметичку и возвращается к кровати. Хоби садится, расстегивая молнию на куртке и прижимаясь плечом к его. Любой из кремовых продуктов Павитра, таких как тональный крем или консилер, были слишком светлыми, чтобы соответствовать цвету кожи Хоби, но это означало, что он мог сосредоточиться на других областях. Он находит чистую кисточку и приступает к работе. Первое: глаза. Хоби послушно держит их закрытыми. Павитр выбирает палитру насыщенных "драгоценных" оттенков – ярких пурпурных и сияющих золотых. Он наносит лавандовый под бровью и фиалковый на всё веко. В центре – мазок золота. Тонкое крылышко чёрной подводки, слегка удлиняющей линию глаз Хоби. И та самая тушь, с которой всё это началось и которую Павитр заберёт обратно, спасибо огромное, что вернули. Следующее: щеки. Он наносит жидкие румяна темно-красного цвета, ждёт, пока те высохнут, и добавляет хайлайтер, чтобы создать равномерный естественный румянец. И последнее: губы. Он использует тот же оттенок помады, что и румяна, едва удерживаясь от того, чтобы поцеловать Хоби в процессе работы. У него кружилась голова от осознания, что он мог сделать это прямо сейчас, но все бы размазалось. – Закончил? - спросил Хоби, приоткрыв один глаз. – Ещё нет, - бормочет Павитр, хватая с тумбочки одноразовую ленту – золотую. Он разворачивает Хоби, мягко направляя его. Он разделяет дреды Хоби на две части: верхнюю и нижнюю. Верх он собирает в высокий конский хвост лентой, а низ оставляет свободно свисать. – Готово, - сказал он. Когда он даёт Хоби зеркало, его глаза расширяются от удивления. – Проклятье, - говорит Хоби. - Тут есть чёртов профессионал. Павитр смеётся. В признании одного из его навыков нет ничего нового –  будучи Человеком-пауком, он получил множество признаний от людей, которых он спас – но никогда не ожидал этого от Хоби, или из-за него. Это заставляло его сердце биться на секунду быстрее. Браун целует Павитра, и помада определённо смазывается. Всё равно, - думает он, наконец сдаваясь. – Моя очередь, - заявляет Хоби. Он оглядывает кучу косметических средств, бесчисленное количество оттенков и красок. Павитр терпеливо ждёт, пока другой сделает макияж. Он очень осторожен. Приятно позволить хоть раз сделать это кому-то другому, и Павитру это нравится.   Хоби прижимается губами к его щеке прежде чем ткнуть его лицом в зеркало. Павитр смеётся при виде этого. Нет, это не так уж плохо, но прямо на его щеке остался темно-красный след от помады. Оно определённо задержится надолго. Когда он поднимает глаза, Хоби ухмыляется. Павитр сразу целует его.