Спасибо

      Толстые серые стены давили и словно сужались с каждым мгновением все больше. С низкого потолка уже который день капала вода, издавая раздражающий звук, падая на каменный пол. Это сводило с ума. Животный холод, сырость, грязь. Из мебели только узкий квадратный стол, прижатый к стене, дряхлый стул и узкая железная кровать с вонючим бельем. Все это вовсе не было похоже на условия в мэноре. Единственный источник света — волшебная свеча над дверью. Даже окон нет.       Драко никогда не мог себе представить, что однажды окажется здесь — в подземелье Визенгамота. Впрочем, он почти смирился со своим положением. На что ещё он мог надеяться после всего, что совершил? Он даже знает, какая судьба его ждет. Для того чтобы понять, что оставшуюся жизнь он проведет в Азкабане, Драко не надо было ходить на уроки прорицания к Трелони. Малфои сделали свой выбор. Он оказался неверным. За свои ошибки придётся расплачиваться. Однажды его отцу удалось избежать заключения, но тогда ему помог лорд Волан-де-Морт. Сейчас он был мертв. Их судьба была в руках суда и присяжных. Всех троих без сомнений признают виновными. Разве могут мракоборцы оправдать Пожирателей Смерти?       За проведенное под стражей время Драко практически смирился со своей участью. Нет, лучше сказать, что он смирился ещё в тот момент, как узнал о смерти Темного Лорда. Когда их нашли, он не сопротивлялся. Не было ни сил, ни желания. Может, хоть Азкабан поможет ему искупить свои грехи?       Не то, чтобы Малфой предпочел роскоши тюрьму, но это было последнее место, куда он мог сбежать от своих кошмаров. Драко не помнит, когда последний раз мог спокойно спать. Кажется, это было на третьем курсе, когда жизнь была беззаботна, а Тот-Чьё-Имя-Нельзя-Называть не обрел былой силы. Тогда отец не твердил ему о необходимости присягнуть на верность Волан-де-Морту, мать была спокойна, а его главной проблемой были надоедливые сокурсники. После дни пролетали незаметно. Посвящение, смерть Дамболдора, битва за Хогвартс.       Драко всегда уважал отца и пытался всячески угодить ему. Он имел хорошие манеры, поступил на Слизерин, отлично учился, играл в квиддич, стал старостой факультета. Он делал все, чтобы заслужить похвалу. Все, чтобы Люциус погладил его по голове, сказал, что гордится им. Все было тщетно. Он всегда недостаточно старался, недостаточно делал, недостаточно стремился. Мало, мало, мало! Его отцу все время было мало. «Драко — ты единственный наследник Малфоев», — вновь и вновь всплывали в голове его слова. Драко и без этого всегда знал, что он особенный. Он волшебник, он чистокровный, он Малфой, в конце концов. Знал и пытался соответствовать. Однако у его отца было другое понимание этого слова.       Четвертый курс. Турнир четырех волшебников. В тот же день, как погиб Седрик, Драко узнал от отца, что Волан-де-Морт вернулся. Как истинный наследник своего рода, он должен стать Пожирателем смерти. Не сейчас, но очень скоро. Мысли о его предназначении стали пугать. Драко думал об этом день за днем и ночь за ночью. Тогда-то и появилась тревожность. Тогда-то и появился страх темноты. Его стали одолевать кошмары, избавиться от которых, к счастью, помогало зелье сна без сновидений от мадам Помфри. На пятом курсе он понял, что не может спать, когда находится в комнате один. На шестом стал бояться, что кто-то придет за ним, пока он спит, и убьет. На седьмом понял, что больше так не может. В те годы, когда он должен был беспечно прожигать свою жизнь, на его плечи легла тяжелая ноша. От него ждали свершений, ждали подтверждения верности Темному Лорду.       Драко правда гордился тем, что его избрали Пожирателем Смерти. Теперь они с отцом и матерью будут проводить больше времени вместе, возможно, его наконец-то даже похвалят. Он делал все, что от него просили, даже тогда, когда понимал, что вот-вот сломается изнутри. Ноша была тяжела, но он делал все как надо. Сколько часов он провел в выручай-комнате, пытаясь починить исчезательный шкаф, сколько сил и времени на это потратил. И у него получилось. Однако дальше его ждало более важное поручение — убить Дамболдора. Конечно, узнал он об этом очень давно, но только тогда начал осознавать всю безысходность своего положения.       Направляя палочку на директора Хогвартса, Драко долго не мог решиться произнести слова заклинания. Он чувствовал, как трясется его рука, как дрожит голос, как на глазах появляются слезы. Хорошо, что Северус оказался рядом. Хорошо, что сдержал обещание и сделал всю работу за него. Он бы не смог. В тот момент он понял, что не смог бы. Смерть человека — это огромный груз, который ты будешь тянуть всю оставшуюся жизнь. Даже если сложить все ужасные поступки, что он совершал за свою жизнь, все грубые слова и колкие замечания, произнесенные когда-то, все это даже близко не стояло с убийством.       Убийство.       Убийство.       Убийство.       Драко долго повторял это слово, пытаясь прочувствовать его вкус, прочувствовать те эмоции, которые он испытывает, произнося его. Нет. Он бы точно не смог. Даже воспоминания о той умершей птичке заставляют его вздрогнуть, что уж говорить о человеке…       В какой-то момент Малфой понял, что есть что-то более важное, чем похвала отца. Человечность — вот что он должен в себе сохранить. Драко долго метался в сомнениях, но окончательное решение он принял тогда, в мэноре. В тот день он фактически предал Волан-де-Морта и ожидания своего отца. В тот день, когда…       Размышления Драко были прерваны звуком открывающейся двери. Он сидел на кровати, поджав под себя колени и спрятав в них лицо. Малфой не видел, кто вошел в комнату. Наверное, надсмотрщик. Он часто заходил сюда посмеяться над ним. Над человеком, который некогда считал себя выше всех, а по итогу оказался на самом дне жизни.       — Малфой?       Драко вздрогнул. Ему, верно, показалось. Такого просто не может быть. Чтобы Он оказался здесь…       — Как ты?       Драко резко поднял голову. Увиденное заставило его сильно зажмуриться и быстро поморгать. Нет, это не галлюцинации. Перед ним собственной персоной стоял никто иной, как Гарри Поттер. Золотой мальчик, герой войны, самый известный волшебник Великобритании, стоял перед Пожирателем смерти и приспешником Темного Лорда в подземелье Визенгамота.       — Поттер? Что ты здесь делаешь? — Драко даже не узнал собственного голоса. Он так долго не говорил, что, казалось, забыл, как это делать.       Гарри не ответил. Он оглядел помещение и неспешным шагом прошел к столу, после чего медленно опустился на стул, оказавшись прямо напротив Малфоя.       — Скоро суд, ты, должно быть, знаешь… — в полголоса начал Поттер. Он не хотел нарушать устоявшуюся тишину. Казалось, что громкие слова будут неуместны.       — Зачем ты пришел? — Драко даже не сдвинулся с места. Ещё один. Очередной человек, который пришел, чтобы ткнуть его носом в реальность. «Скоро суд». Ну конечно скоро суд! Суд, на котором его приговорят к пожизненному заключению в Азкабан. Спасибо, что напомнил.       — Я хотел узнать как ты и…       — Ты узнал. Можешь проваливать! — Драко не хотел всего этого. Мерлин, позволь ему просто побыть в одиночестве. Он и так осознает свои ошибки, зачем же напоминать об этом каждый день?       — Поговорить. Малфой, я хочу просто поговорить с тобой, — Поттер был так же спокоен. Он был сдержан, понимая, в каком состоянии и положении находится Драко. В глазах Гарри даже можно было прочитать сочувствие.       — О чем? О моем поступке? Не стоит, избавь меня от этого.       — Я просто подумал, что нам есть что обсудить.       — Уйди! Сгинь с моих глаз! Я не хочу тебя видеть! Не хочу слышать! Проваливай! — Драко кричал так, что если бы на стены не было наложено заклятие, сюда бы сбежались все надсмотрщики. Он не помнил, чтобы когда-то позволял вести себя так низко. Из-за охрипшего голоса Драко был похож на рычащего раненого зверя.       — Успокойся, я пришел помочь, — Поттера тоже было не узнать. Раньше он бы не позволил кому-то срываться на себя. Но то ли война закалила его, то ли он понимал состояние Драко. Гарри держал себя в руках и, казалось, начал говорить ещё спокойнее.       — Что? — Малфой на мгновение застыл. — Помочь? Ты? Мне?       — Да, я хочу свидетельствовать в суде, чтобы с тебя… со всех вас сняли обвинения.       Драко неожиданно, подобно сумасшедшему, протяжно рассмеялся.       — Наш герой не изменяет своим принципам? Хочешь спасти весь мир? Друзьям помог, теперь можно и на врагов перейти? Что, по-твоему, Пожиратели Смерти не совершили чего-то ужасного и не заслуживают наказания?       — Ты ошибаешься. Я действительно считаю, что все приспешники Волан-де-Морта должны быть наказаны. Они достойны не только заключения в Азкабане, но и смерти. Однако я хочу спасти не всех, а только вашу семью. Можешь считать, что я отдаю долг жизни.       — Долг? — Драко на мгновение замер. — За что?       — За то, что ты не сдал меня тогда, в мэноре.       — А, ты об этом, — Драко ухмыльнулся.       Он помнил. Он никогда этого не забудет. Это был его первый протест против отца, против Волан-де-Морта, против всего мира. Когда в их особняк притащили трех беглецов, он сразу признал в одном из них Поттера, несмотря на примененное заклятие, превратившее его лицо в бесформенную жижу. Как же его было не узнать! Столько лет они учились вместе, столько лет ненавидели друг друга. Да Драко знал его лицо лучше своего. К тому же вместе с ним поймали Уизли и Грейнджер. Разве у кого-то могли остаться сомнения по поводу его личности? Тогда Драко был безмерно удивлен тому, что никто его не узнал. «Это мой шанс», — подумал он тогда. Шанс сделать хоть один хороший поступок за свою жизнь. Ему было страшно, безумно страшно. Рядом с ним были его отец, мать и Беллатриса. Если бы хоть кто-то что-то заподозрил, ему бы не поздоровилось. Его голос дрожал, руки тряслись, но он до последнего уверял всех, что не знает того, кто перед ним. Даже когда отец схватил его за шею и увещал, что если они признают в нем Поттера и отдадут Темному Лорду, им простят все ошибки. Они могли получить доверие и небывалое влияние, но Драко выбрал иной путь. Хоть раз в жизни, он решил сделать то, что все называют «правильным». На самом деле Малфой не придавал той ситуации такого большого значения, какое должен был. Да, это был важный шаг в его становлении как личности, но Поттер был разоблачен слишком быстро. Фактически, все что он делал — тянул время. Драко был уверен, что сам Поттер уже не вспомнит этого.       — Забудь. Ты уже расплатился со мной, когда вытащил из Адского пламени.       Эту ситуацию Драко тоже прекрасно помнил. Выручай-комната. Они с Крэббом и Гойлом пытались забрать его палочку у Поттера, как вдруг Винсент вызвал Адское пламя. Всё окрасилось в ярко-алый. Дышать было нечем. Жарко было настолько, что казалось, будто они сгорят, лишь смотря на этот огонь. Малфой помнил, как лез наверх, пытаясь спастись, и как осознал, что бежать больше некуда. Если бы Поттер не спас его, он бы не сидел сейчас здесь. Он сделал это, несмотря на многолетнюю вражду и крики Уизли о том, что лучше бы Малфой с дружками здесь и остались. С одной стороны, он был безумно благодарен. Особенно в тот момент. Как сейчас Драко помнил, как отчаянно пытался схватить Поттера за руку, как его собственная рука выскальзывала из-за пота, как крепко он сжимал Гарри, когда наконец-то смог забраться на метлу позади него. Как же сильно он тогда хотел жить! Но, с другой стороны, умри Малфой тогда, ему бы не пришлось терпеть все эти, хоть и вполне заслуженные, унижения.       — Может быть. Но за то, что Нарцисса спасла меня от Волан-де-Морта я все ещё в долгу.       — Она сделала это не из-за тебя, и уж тем более не из-за доброты душевной, — Малфой задумчиво отвел взгляд в сторону, замерев, глядя в одну точку. — Она слишком переживала за меня в тот момент. Ей было все равно — жив ты или мертв. Маме было важно, что жив я.       — Я знаю, — Гарри посмотрел туда же, куда и Драко.       — Тогда зачем ты пришел?       Поттер промолчал. Лишь через полминуты он тихо продолжил:       — Волшебная палочка. Тогда, прямо на глазах Волан-де-Морта, когда я был безоружен, ты бросил мне её. Он мог убить тебя, но ты был готов пожертвовать жизнью. Почему?       — Не обольщайся, я всё ещё был под впечатлением от Адского пламени. Я отдавал долг, так что…       — Прекрати, — неожиданно повысил голос Гарри. Драко вздрогнул и взглянул на него. — Прекрати расценивать свою и чужие жизни как разменную монету. Зачем ты считаешь сколько раз кто и кому спас жизнь? Неужели, если кто-то будет на грани смерти, а у тебя перед ним не будет невыплаченного «долга», ты бросишь его умирать? Я пришел сюда не для того, чтобы считать твои долги. Ваша семья единственная из Пожирателей смерти отреклась от Волан-де-Морта и покинула поле боя, вы единственные, кто спасли мне жизнь и мне всё равно сколько раз вы это сделали. Я благодарен вам за то, что до сих пор могу дышать и смотреть на этот мир. Я ценю свою жизнь и считаю, что она равноценна жизни других.       Драко долгое время молчал. Он взглянул в глаза Поттера и пытался найти в них насмешку, но видел только уверенность. Уверенность в себе и своем решении.       — Зачем тебе это? Что потом о тебе будут говорить?       — Какая мне разница? Я герой и могу позволить себе использовать влияние в личных целях.       — Лучше бы ты использовал его в других целях. Мне не нужно твое спасение. Я… согласен смиренно принять наказание, — на последних словах голос Малфоя дрогнул. Конечно, ему было страшно. Конечно, он хотел вернуться в мэнор, но… та жизнь, которая будет его ждать… Все будут ненавидеть их семью, плевать в их сторону. Даже если они окажутся на свободе, то будут вынуждены сидеть в своем особняке и не высовываться. Своими действиями они уже разрушили своё будущее. Какая теперь разница, где провести остаток своих дней?       — Ты… раскаялся?       — Можно и так сказать, — Драко невесело ухмыльнулся. — Я пытаюсь измениться к лучшему. Может, тюрьма пойдет мне на пользу?       — И выжжет твое самолюбие?       — Ну, это навряд ли.       — Верно. Ты неисправим.       Малфой и Поттер улыбнулись, и оба издали негромкий смешок. После, их улыбки спали. Они снова замолчали и устремили свои взгляды в разные стороны. Повисла минута тишины. Неловкой и очень напрягающей.       — Знаешь, Малфой, я все же вытащу вас отсюда. Можешь говорить что угодно, но… так мне будет спокойнее, — Гарри снова начал говорить тихо. — У меня начинается новый этап жизни, и я хочу вступить в него, зная, что у меня не осталось незавершенных дел в прошлом.       — Разве разгуливающие на свободе Пожиратели смерти — не напоминание о прошлом?       — Вы ими уже не являетесь.       — Уверен? — Драко медленно задрал рукав на его левой руке. На бледной коже была черная метка с черепом с змеей. — Она останется со мной навсегда, как символ верности Темному Лорду.       — Ну и пусть. Будет тебе уроком.       — Ты неисправим, Поттер, — Драко тяжело вдохнул и одернул рукав.       Гарри, не сказав ни слова, встал и направился к двери. Он остался уверенным в своем решении. Схватившись за ручку, Поттер замер. Он обернулся и хотел сказать что-то еще, но промолчал. Окинув ещё раз взглядом комнату, он вышел.       Драко снова остался один. ***       — Суд вынес решение. Люциус Малфой, Нарцисса Малфой и Драко Малфой виновны в том, что являются Пожирателями Смерти и ближайшими сподвижниками Волан-де-Морта. Однако господин Поттер передал суду новые сведения, смягчающие вину подсудимых. К тому же Люциус Малфой дал суду сведения о местоположении скрывающихся Пожирателей Смерти. Суд принял это во внимание и вынес приговор. Люциус Малфой, Нарцисса Малфой и Драко Малфой приговариваются к домашнему аресту сроком на пять лет. Заседание суда закрыто!       Мысли Драко были как в тумане. Он не понимал, что происходит. Ничего не видел и не слышал. Все куда-то ходили, что-то говорили. Его кто-то обнимал. Скорее всего мать или даже отец. Они что-то шептали ему, но он не мог понять что. Мысли в голове сменялись одна за одной. Они свободны. Они избежали Азкабана. Они отправляются домой. В разрушенный дом, полный ужасных воспоминаний о войне, но зато родной. За эти пять лет они восстановят его, а когда смогут покинуть мэнор, может быть… нет, их грехи не простят и не забудут… но, возможно, молва успокоится, и они смогут спокойно выходить в свет.       Такие странные чувства. Произошло то, чего он хотел и одновременно боялся. А все благодаря… Точно! Поттер! Малфой словно на секунду обезумел. Он бешено искал глазами своего спасителя. Только что тот был ещё в зале суда, но сейчас их окружало столько народу, что тяжело было найти кого-то конкретного.       Вдруг в толпе он увидел Его. Поттер тоже заметил Малфоя. Когда они пересеклись взглядами, Драко смог лишь беззвучно прошептать:       — Спасибо, — он сказал это слово одними только губами, но знал, что его услышали.