Гендзюцу

      И с этого момента Тсукури окончательно понял, что его Тоби… Он действительно силен, намного сильнее, нежели сам художник. Дейдара это признает.       В своем идеальном мире творится нечто, наподобие творческого Хауса. Ему действительно не к чему стремиться. Он живёт ради искусства, которое расцветает за секунду до того, как испариться навсегда.       И вот, через мгновение длинноволосый словно вышел из сна. И тот ничего не понимает. Абсолютно ничего. Как это произошло?       — Мне не понравилось? ведь там не было никого, сказал Дейдара, да, может он немного эгоистичен и немного тщеславен… Стоп. Сейчас голубоглазого волнует совершенно другое.       — Ты обязан теперь передо мной объясниться. Ты кто, нахер, такой?! — чуть ли не крича, вопил подросток, схватив Тоби за запястья, вцепившись в них.       — Никого? Это твоё сознание построило этот мир. Может, стоит уже оглянуться вокруг и захотеть ткнуть в него кого-то ещё кроме самого себя. Сасори… он умер, сражаясь, как настоящий творец. Думаю, Сакура-тян стала бы прекрасной куклой в его руках, — он как нарочно уходил от темы, заговаривая зубы лестными рейсами о погибшем товарище. — Мое Генздюцу ещё не достаточно мощное, чтобы сделать твой мир идеальным.       Обито отходит назад, не смотря на руки вцепившиеся в него и говорит:       — Я Тоби. Всего лишь Тоби.       Руки блондина прошли сквозь тело обито из-за применённого им дзюцу.       — Я боюсь, что не могу сказать тебе, кто я. Для тебя как и для остальных я Тоби.       Из каждого слова сочится едкий сарказм — в разы более концентрированный, чем раньше. Убойная доза, чтобы достичь мертвеца.       — Хватит. Если ты это создаёшь, значит, у тебя свои проблемы, — Тоби и правда ребёнок, застрял в своём тринадцатилетнии с мёртвой Рин на руках, и судьба у него собачья — постоянно виться щенком, ожидая одобрения. На самом деле, одобрения от Дейдары ему не нужно. Как и Тсукури в его лжи не нуждался.       Техника работает на отлично, отчего парень бесится. Спасибо, что не Камуи.       — Тоби-хуеби да долбоеби, — шипит юноша, отворачиваясь от тела, стоящего в комнате. Ему очень интересно, безумно, но он всем видом показывает свое безразличие. Теперь вдвойне плохо.       Вздохнув, руки снова потянулись к телу напарника, разворачивая его к себе. Обхватывая его плечи, заключает в объятия. Хватаясь за волосы, прислонился с глухим звуком из-за маски лбом ко лбу. Теперь было понятно, что маска похоже керамическая. Или из подобного материала.       Потершись о лоб союзника, Обито не проронив ни слова, ведь надеялся, что Дейдара поймёт. Он позволил голубоглазому заглянуть в бездну внимательнее и увидеть свой алый глаз. Алый глаз позволяющий погрузить в мир блаженства, который может стать наркотиком. А может погрузить в мир страданий, пыточную. Из бездны вихря маски на творца смотрел шаринган.       Неужели ещё один Учиха? Учиха же ведь?       — Я знаю, что такое боль. Я как никто другой познал боль. И я все что угодно отдал бы, чтобы не познавать ее никогда в свой жизни, — прозвучал уже незнакомый, чуть хриплый голос Обито.       Дейдара отвечает на объятия, для него это странно — ощущать с кем-то тактическую близость, особенно с тем, кого считаешь идиотом и простофилей. Но ему сейчас это просто необходимо. Он ощущает тепло напарника, чувствует особенный запах, который заполняет его лёгкие и словно дурманит.       И может ли один момент все испортить? Для блондина да. Только не это. Он презирал всегда Учих, ненавидел обладателей чудо-генома, ведь… Им же всегда все легче даётся?! Парень пытается оттолкнуться от Учихи, но чужая крепкая хватка не позволяет этого.       И опять. Вдруг. Голос. Низкий и бархатный, с хрипотцой. От него у подрывника пошли мурашки. Тсукури был очарован им. В голосе проскакивали знакомые нотки. Это точно Обито? Руки невольно тянутся к маске, а на лице рисуется удивление. Глаза по-детски расширяются, а уста чуть приоткрываются. Он лишь поглаживает большими пальцами концы маски, и от шока не может связать ни слова. Некогда дерзкий подросток сейчас так беззащитен и невинен. Он шокирован. Абсолютно.       Дабы подросток мог устоять на ногах, его заставили попятиться и прижаться спиной к рабочему столу мастерской. Пламя свечи колыхнулось.       Обито тоже медлил. Он не испытывал ничего подобного. Но это выражение лица парнишки, его округлившиеся глаза, так напоминали юную невинную девушку, даже девочку. Рука коснулась его непослушной пряди волос и убрала за ухо челку.       — Что тебя так напугало?.. Ты словно увидел призрака.       Тело все больше наваливалось и прижималось к другому. Это больше похоже на порыв чувств. Так, что не можешь устоять, но все равно держишься.       — Будешь и дальше так смотреть, я ведь могу и не сдержаться, — шепчет Обито.       Прислонившись к столу, с губ Дейдары срывается безмолвный, но такой томный стон. Смотрит круто, исподлобья, буравя своими мерцающими и немного застывшими глазами.       Как только Учиха приближался, тот сжимал плечи, и отводил взгляд куда-то в угол комнаты, судорожно закусывая нижнюю губу. Пальцы все также остаются лежать на маске, порой слегка сгибая фалангу пальца, словно ожидая разрешения, чтобы снять это украшение.       Прежде резкий юноша, который огрызался на каждую фразу, что даже не ему сказана, сейчас молчит, только слышно его учащенное сердцебиение и отрывистое тихое дыхание, но оно кажется безумно громким: это словно интимная тишина, которая заставляла ещё сильнее смущаться, и это сводило с ума.       — Тоби… — подал парень голос на выдохе, он уже задыхался от смущения и стыда.       Однако, никто не думал отстраняться или сопротивляться. Раз нет отпора, то значит, что все хорошо.       Тоби снял одну из своих перчаток. Под ней была его родная кожа, не поврежденная. Рука коснулась плеча блондина, ощущая нежность кожи. Кисть скользнула выше, касаясь ладони, что застыла на его маске.       Через мгновение другая рука приподняла маску. Губы сразу закрылись ладонью подрывника, касаясь ее. У него у самого был некий трепет, из-за которого он не мог впиться в тело юноши. Приходилось начинать с малого. Благо даже тут есть рот. Да, привкус глины чуть выбивался, но ради того, чтобы увидеть это выражение лица можно и потерпеть.       Тсукури ощущает уже приятно разливающееся тепло по телу, а также по всему телу проносятся горячие мурашки, а рука невольно соскальзывает с маски на его шею.       Для Дейдары это уже не первый поцелуй, именно когда производится ублага руки. Многие считали это противным, мерзким, но с Тоби… Что-то совсем другое. Он щурит глаза, сводит брови домиком, а свободной ладонью, тыльной стороной, прикрывает половину лица. Тсукури ну никак не хочет казаться слабым и показывать свою покорность в данном положении, хотя все равно слышны сжатые стоны, во-первых, чтобы не услышали остальные, а во-вторых… Чтобы не услышал Тоби.       Дейдара приближается к лицу напарника и отводит того за подбородок от своей ладони, накрывая своими губами чужие, чуть подминая их. Поцелуй был робкий, неуверенный, но внутри все порхало. Опять же, это не первый поцелуй, но прямо сейчас он забыл и не знал, что делать.       Ну что за нежности? Такая милая картина. Обито просто не может устоять, когда его вспыльчивый напарник такой покорный. Напоминает крошечного котика. Через мгновение брюнет отвечает на поцелуй, почти сразу углубляя его. Напирая, он сплетал с ним языки в неспешном танце. Руки начали гулять по телу юноши и прижимать того к себе.       Действительно милая картина. Даже забавно наблюдать за переменой характера. А ведь все начиналось со скорби бывшего напарника. Хорошо вспоминали Данну.       Дейдара пытается продлить лобызание насколько это возможно. Он стонет в поцелуй, судорожно пытается дышать, лишь бы не разрывать поцелуй. Словно это последнее действие, словно больше такого не повторится.       Пришлось прерваться, тонкая струйка слюны — единственное, что связало их уста. Юноша не дожидается и снимает маску. Он будто попробовал самый сильный наркотик, который существовал на свете. Его затягивало с головой в эту гамму эмоций и ощущений, которые он испытывал сейчас, лишь с ним терялась голова. Блондин закусил губу, смотря на его умиротворенное спокойное лицо, и губы сами по себе растянулись в улыбке. Надо же, как быстро он менялся рядом с новым Тоби, и как все сильнее и напористее росли его чувства.       Черт, какой же брюнет красивый. Голубоглазый проводит по шрамам, кожа иная, более грубая, но это совершенно не смущает. Он оставляет лёгкий поцелуй на извилистую сторону, осыпая каждый миллиметр.       — Тоби-сан?.. — шепчет подросток, жадно и неистово впиваясь в губы. Прислонившись к ключице мужчины, чтобы ЭТО возможно скрыть. Прожигает кожу своим горячим дыханием, бережно оттягивает кожу, до красноватого отпечатка, а позже зализывает, дабы немного смягчить несильное раздражение.       По его коже проходились губами, оставляли красные следы. Его раздевали не только руками, но и буквально всем телом. Впервые он ощущал такое.       Прилив бодрости и сил охватывал все тело. Все так горело, было так горячо. Обито, честное слово, сорвал бы с себя все и с подростка тоже, но они в логове. Тут могут быть лишние глаза. Нужно быть осторожным.       Мужчина взялся за горло парня, отлипая от себя и прижимая к стенке над столом, и прошептал:       — Развязывай пояс побыстрее.       Пальца судорожно заплетались, блондин пытался выполнить указание, но увы, бешеное волнение не позволяло даже спокойно вздохнуть. Ему тоже горячо, хотелось облиться холодной водой, дабы получить эффект отрезвления. Но это потом.       — Так как тебя зовут, хм?.. — проговаривает Дейдара свою мысль вслух, но этого не замечает. В голове все запуталось в толстенный клубок, который нужно распутывать, иначе, он замотается ещё сильнее. Но Тсукури позже получит ответы на вопросы.       Пояс брюк он расстегнул, но стянуть их никак не мог. Стыдно. Очень. Запрокинул голову на несколько мгновений, потому что показалось, что так он дышать сможет ровнее, кислорода ухватит больше, но ошибся — его грудь продолжала судорожно вздыматься, стоило брюнету вновь его коснуться. Решает резковато двинуть своими бедрами, дабы пройтись по чужому паху и пропустить ещё один разряд тока и возбуждения.       Мда, не думал он, что шаринган так сильно влияет на обычных смертных. Обычно они просто трясутся от страха, а тут… мальчишку прям распирает от жажды.       — Тише, тише… не суетись так, мы только начали.       Обито отстранился от тела парня, отходя на шаг назад. Ухватившись за штаны парнишки, он потянул за них, стягивая и оставляя его голым. Теперь сложнее спрятать возбуждение.       Обито внимательно рассмотрел пах партнёра, после чего шаринган снова поднялся вверх.       — Дейдара, раздвинь ноги пошире… а то ты словно и не хочешь всего этого. Давай, давай. Чего как школьница, — похлопал мужчина его по ляжке, снова располагаясь вплотную к нему, на этот раз пригнездившись между ног. Наблюдать, как истекает подросток прямо на ткань штанов Учихи было даже возбуждающе.       — Может и мне показать себя? Хочешь… глянуть? — с этими словами он взял руку блондина и положил ее на свой пах. Как удобно, когда у тебя рот прямо… под рукой.       Неистово блестящий взор, вдруг, с какого-то угла поднялись на Учиху. Возбуждение оседало внизу живота и плескалось в глубине глаз, и захвативший его азарт с лёгкостью читался. Эта же рука ловко поднялась к пряжке ремня и, расстегнув, высвобождает бугорок, уперевшийся в ткань боксеров, откинув их подальше. Начав водить ладонью по члену, мягко массируя, вскоре медленно проводя языком ладони по всей длине органа, а вскоре, раз за разом, погружается в плен не совсем умелого рта. И куда же делась вся робость? Непонятно.       — Хочу, — с коварной ухмылкой сказал Дей, специально медленно удовлетворяя мужчину, изрядно пытаясь вывести его.