oh, your mask is slipping

      — Мо-мог бы ты… хотя бы в этот раз сфор-сформировать что-то действительно комфортное для себя?       Один тот факт, что Эррор в этот раз пожелал быть сверху, уже был достаточно странным, но именно эта, вторая, просьба окончательно смутила Найтмера. Но ещё более его сбило с толку то, что Эррор, судя по всему, был достаточно проницательным, чтобы видеть сквозь толщи хорошо выверенного, контролируемого спокойствия. Даже Киллер не мог похвастаться этим в большинстве случаев, а он знал Найтмера дольше всех, если не считать Дрима.       — Ты собираешься пялиться на меня, если я сделаю это, верно? — было несколько неловко от того, насколько смирённым, в сравнении с раздражительным тоном Эррора, звучал голос Найтмера — даже его щупальца безвольно свисали за ним, отчаявшимся. Обычно они огрызались бы друг на друга до Второго Пришествия, но сейчас он боролся с желанием свернуться калачиком под пристальным взглядом партнёра, нахмурившегося в замешательстве.       — Поч-чему бы и нет? — ответил Эррор, вскинув голову. — Мне нра-нравится, как ты выглядишь.       — Это не то, что я имел в ви…       — Я не собираюсь смеяться над то-тобой или делать что-то столь же ужасное. — перебил его Эррор, и гнев, исходящий от него, заставил Найтмера чувствовать себя лучше, даже несмотря на то, что ему пришлось пробиваться к этому чувству сквозь слои смятения и тревоги.       — Но ты мог бы.       Найтмер никогда не скрывал, что он не испытывает особо нежных чувств к своему телу. Конечно, его ненависть к своей форме, впрочем, так же не была очевидна — вместо этого он заставлял себя излучать ауру снисходительности, чтобы никто не счёл его заслуживающим жалости или, что ещё хуже, слабым.       По крайней мере, изменения, которые произошли с ним из-за тех съеденных яблок, позволили ему проще дистанцироваться от прошлого. Хотя, во многом, это, конечно, мало что смогло сделать с его экто-телом. Большая часть изменений была связанна лишь с его сущностью, до самой глубины его гнилой яблочной души.       — Т-ты дей-действительно дума-дума-думаешь… — Эррора внезапно прервал кликающий звук сбоя системы, впрочем, тот восстановился так быстро, что Найтмер едва смог заметить полоску ПЕРЕЗАГРУЗКИ над его головой. Эррор ещё сильнее разозлился, и эмпат впитал эту эмоцию, попытавшись забыть, что, вероятнее всего, она была вызвана именно им.       Он почти пропустил следующие слова Эррора, слишком волнуясь из-за его внезапной перезагрузки, и практически не заметил небольшое изменение формулировки:       — К-кто, блядь, посмел сме-смеяться над тоб-тобой?!       — Никто из тех, кто остался бы в живых, — резко заверил его Найтмер. Эррор слегка фыркнул в ответ, его поза немного расслабилась и вернулась к привычной сутулости.       — Хорошо. В ином случае он-они сейчас же умерли бы от м-моих рук. — мрачно сказал он. Затем он вздохнул, ещё сильнее успокоившись, хотя Найтмер мог ощущать только исходящее от него смирение. И прежде чем он успел спросить, Эррор снова посмотрел на него и продолжил:       — Я хоч-хочу, чтобы тебе не дост-доставляло дискомфорта то, чт-что ты формируешь, но я также хоч-хочу, чтобы тебе было спокойно со сво-своим телом в целом.       — Ты ставишь мне действительно высокую планку, — ответил Найтмер, — Но я постараюсь.       Удивление хорошо прослеживалось не только на лице Эррора, но и в исходящих от него эмоциях, и, помимо него, Найтмер чувствовал что-то позитивное. «Эррор доволен», — подумал он. Эта эмоция не придавала силы Найтмеру, но всё равно приносила наслаждение, поскольку исходила от Эррора.       Тот пробурчал что-то, что Найтмер не смог полностью разобрать, но, судя по слабой признательности, которую он мог почувствовать, это, должно быть, были слова благодарности. Затем Эррор прижал свои зубы к зубам партнёра, так нежно, что это было почти неожиданно.       Когда Эррор отстранился, то уже слегка залился румянцем из множества первичных цветов, что немного напоминало акварельный рисунок. Найтмер всегда находил эту часть любой близости с Эррором своей любимой — получать возможность видеть его лицо горящее красным, синим и жёлтым вместе само по себе было наслаждением. Найтмер едва мог сопротивляться желанию податься вперёд для ответного поцелуя, но всё же успешно справился с ним.       — Могу я дотронуться до тебя? -вместо этого спросил он. Эррор чуть фыркнул и поцеловал его снова, в этот раз глубже. Найтмер никогда не мог привыкнуть к ощущению пяти языков партнёра на своём собственном, впрочем, чья бы корова мычала. Непохоже, что его партнёр привык к ощущению прикосновений жидкого негатива к своим костям, несмотря на то, сколько времени прошло. Разница была лишь в том, что Найтмер находил чужие языки приятными — Эррор же не мог представить существование какой-либо вселенной, в которой слизь покрывала бы уже его тело.       В любом случае, это было чем-то странным, но волнующим, особенно когда Эррор решил устроить свои руки на подвздошных гребнях любовника. Его ладони пристроились между поясом Найтмера и кромкой его свитера, позволяя большим пальцам расположиться на том, что можно считать голой костью. Они мягко кружили здесь по сочащемуся негативу: эта субстанция была лишь слегка более пластичной, чем непосредственно кость.       Конечно, этого не хватило, чтобы возбудить Найтмера — по крайней мере, не так скоро — но это было достаточно приятно и расслабляюще, чтобы тот обнаружил себя слегка навалившимся на чужие руки и положившим свой череп на плечо партнёра, после того, как они разорвали поцелуй. Найтмер услышал небольшой смешок — одно из его щупалец явно решило «чувствовать себя как дома», обвившись вокруг талии Эррора.       Руки Эррора же оказались на чужой грудной клетке, медленно проведя дорожку по межрёберным щелям через его толстовку, так, точно у них было всё время этого мира. Найтмер, с его стороны, просто держал свою голову на плече любовника, уткнув своё лицо в изгиб его шеи. Он знал, что будет смущён, когда бы его магия не решила проявить себя, поэтому решил с тем же успехом предвосхитить свой инстинкт спрятаться.       — Ты в пор-порядке? — спросил Эррор, и его голос успокаивающе потрескивал прямо около чужой головы. Одна его рука проскользнула под свитер Найтмера, расположившись на грудине, пока хозяин ладони ждал ответа.       Поэтому Найтмер кивнул, постаравшись игнорировать распускающееся в груди беспокойство, которое приходило с чувством, что его магия концентрировалась под грудной клеткой и тазом. Он хотел бы быть не таким чертовски чувствительным: даже нежные поглаживания партнёра по грудине заставили его экто-тело жаждать сформироваться.       Это, должно быть, было заметно, потому что Эррор позволил своим рукам проехаться по чужим плавающим рёбрам и сказал в полголоса:       — Вс-всё в порядке, ты можешь от-отпустить свою магию…       Найтмер крепко зажмурил свои глаза и ещё глубже зарылся лицом в объёмное худи любовника, отпуская контроль над настойчивой магией. Эррор мягко двинул один свой большой палец, нежно проведя по всей длине плавающего ребра, на котором тот покоился, и это было всё, что нужно.       Найтмер судорожно вздохнул, возможно, слегка влажно, когда его магия соединилась в отчётливое тело. Прикосновения Эррора были заземляющими — тот не двигал свои руки, исключая тот момент, когда магия Найтмера оттолкнула их от его рёбер к только что сформированной псевдо-плоти, покрывшей их.       Он не хотел знать, каким было выражение лица Эррора, и, несмотря на то, что это требовало усилий, он сфокусировался на блокировании чужих эмоциональных реакций так сильно, как только мог.       — Найтмер. — голос Эррора прорвался сквозь чужое самоненавистничество. Он прижал партнёра к своей груди, нежно положив его череп на своё плечо. Медленно Найтмер заметил, что его щупальца так же обернулись вокруг другого скелета, в качестве автоматической и смущающей реакции на утешение.       — Прости. — приглушённо сказал Найтмер. Он заставил свои щупальца отпустить Эррора, позволяя им упасть полукругом вокруг любовника, — Я в порядке.       Как только он сказал это, то позволил эмоциям другого достичь себя снова — тот был раздражён, но сильнее ощущался хаос из положительных эмоций, которые Найтмер не мог расшифровать, как бы ни пытался. Странно было осознавать, что из всех людей они были вызваны именно им.       — Т-ты… Теб-тебе нужно.?       Найтмер прервал его отрицательным покачиванием головы, и, наконец-то, высвободился из чужого объятия. Лицо Эррора было всё ещё омыто смесью цветов, и, как бы тот ни старался, его зрачки явно резко сужались время от времени.       — Я в порядке. — Найтмер повторил, в этот раз мягче, но более уверенно. Через мгновение он поправил себя:       — Нервничаю, но в порядке, — потому что перед кем он смог бы признать это, если не перед своим партнёром?       Эррор пристально посмотрел на него, очевидно не поверив, но его руки вернулись на талию Найтмера, в этот раз оставшись на псевдо-плоти его бёдер:       — Об-обещаешь?       — Обещаю. — Найтмер ненавидел то, как бессильно прозвучал его голос, но Эррор принял это подтверждение, несмотря на то, что было похоже, будто его любовник может заплакать. И снова руки Эррора проложили свой путь под чужую толстовку, скользя вверх по бокам, нежно поглаживая.       Даже несмотря на то, какими заботливыми к нему были прикосновения и каким мягким и медленным было каждое движение, Найтмер всё ещё продолжал вздрагивать, когда его партнёр достигал его груди, кончиками дистальных фаланг нежно надавливая на псевдо-плоть. Найтмер с дрожью выдохнул, потянувшись к чужим плечам.       Эррор вернулся к бёдрам любовника, пальцами поиграв с кромкой его толстовки. Когда Эррор отрыл свой рот, Найтмер кивнул до того, как тот начал говорить, дрожащим, но утвердительным мычанием сопроводив своё движение. Он с трудом смог справиться с тем, чтобы убрать свои руки с того места, где схватился за партнёра, и, хотя ненавидел это признавать, скучал по его руке на своём теле, но выдержал всё это, чтобы позволить снять с себя толстовку.       — Не зна-знаю, чего ты бо-боялся, — тихо сказал Эррор, проведя своими ладонями по бокам любовника, вернув их на его грудь, — Я ду-думаю, что ты выглядишь великолепно.       Найтмер лишь слегка дрожаще выдохнул в ответ, хотя скоро это действие превратилось в судорожный вздох, так как Эррор несколько раз прошёлся по его соскам. Самый кончик одной из его дистальных фаланг надавил на втянутый холмик Найтмера, заставив того всхлипывать, пока Эррор продолжал пытаться вытащить его наружу. Его вторая рука сфокусировалась на массировании другой половинки груди Найтмера, сжав её крепко, но приятно.       Эррор снова поцеловал его, и Найтмер застонал в поцелуй, так как уже обе руки фокусировались на его сосках, неторопливо оттягивая и выкручивая их. После разрыва поцелуя Найтмер часто и тяжело дышал из-за стимуляции и уже ощущал тёплое давление в своей душе, родившееся из возбуждения.       — Эррор, — проскулил Найтмер, вовсе сорвавшись на стон, когда тот склонился и начал ласкать его грудь ртом: квинтет языков практически полностью обволок собой сосок Найтмера. Тот выгнулся под прикосновениями, продолжив стонать, пока его любовник сосал его грудь. Эррор замычал, когда перешёл на другое полукружие, дразняще обведя его своими языками.       — Эррор, пожалуйста, — снова взмолился Найтмер, и тот, наконец, слегка отклонился, одной рукой заменив свой рот, в то же время другой дёрнув за чужой пояс.       — Не думал, что эт-то заставит тебя т-так сильно завестись, — засмеялся Эррор. Он едва ли спусил штаны вниз тем движением, вместо этого довольствуясь проскальзыванием кистью под пояс, — Ты оч-очень мокрый.       Найтмер попытался ответить что-то язвительное, но на его клитор нажали, поэтому вместо этого он всхлипнул. Эррор положил свой лоб на чужое плечо, и тут же тяжёлое дыхание стало врезаться в грудь Найтмера с каждым выдохом. Эррор слегка повернул свою голову, чтобы припасть к шейным позвонкам, в то время как рука, которая была на клиторе его партнёра, проскользнула через его половые губы ко входу.       Эррор не вошёл своим пальцем сразу же, вместо этого став мягко потирать складочки перед ним, собирая накопившуюся там смазку. Он глухо обронил нежный смешок, когда Найтмер слегка качнул своими бёдрами, хотя быстро заткнулся, когда тот пронзил его взглядом.       — Просто трахни меня, — тихо простонал Найтмер, отпустив плечи Эррора только чтобы стащить свои брюки вниз. Скелеты находились настолько близко друг к другу, что он спустил штаны только до половины бёдер, прежде чем сдаться, вернув руки на чужие плечи.       — Т-так жаждешь эт-этого, — пробомотал Эррор, переместив свой палец и протолкнув его внутрь. Пальцы Найтмера вцепились в худи любовника, и их хозяин начал подмахивать, из-за чего надавил на плечи своего партнёра. Найтмер уже практически кончил, и Эррор сказал ему об этом, пока вводил ещё один палец.       — Пожалуйста, — захныкал в ответ Найтмер. Эррор развёл свои пальцы, выбив стон из принимающего, а затем вытащил их.       — Т-ты нет-терпелив, — сказал он Найтмеру, пройдя вперёд так быстро, как только мог, прежде чем толкнул его на кровать.       Зрачки Найтмера расширились и затуманились, пока он смотрел, как Эррор стал стягивать свои шорты так же нетерпеливо, как и его партнёр ранее. Найтмер зацепил одну свою ногу вокруг чужой спины, неуклюже притягивая любовника ближе к себе, и тот рассмеялся — это звук, который Найтмер любил, несмотря на то, что тот походил на звук, издаваемый принтером во время работы.       — Оч-очень нетерпелив, — повторил Эррор, сжав бедро Найтмера своей чистой рукой и направив свой член другой. Найтмер слегка закатил свой глаз, впрочем, закрыв его полностью, когда в него вошли одним длинным толчком.       Темп, который взял Эррор, был несколько неровным, поскольку время от времени он глючил из-за удовольствия, но всё ещё поддерживал непрекращающийся поток бормотания похвал. Найтмер мог сделать этот вывод только по крупицам, из его тона и эмоций: настоящие слова были слишком тихими, чтобы услышать их, и искажёнными из-за происходящих время от времени багов. Смысл же был, впрочем, ясен, и Найтмер позволил всему этому захлестнуть себя, пока Эррор трахал его.       Эррор пытался держаться устойчиво, несмотря на свои глюки, обе руки его держали бёдра Найтмера, пока темп становился всё более беспорядочным. Когда бы его ладони не покрывались глюкамии, бёдра Найтмера слегка покалывало, точно бы он ходил с затёкшими ногами.       Найтмер протянул руку вниз, неистово надрачивая свой клитор, в то время, как голосом Эррора полностью овладели помехи — знак того, что тот был очень близко. Каким-то образом, впрочем, Найтмер всё ещё кончил первым, сильно напрягшись, прежде чем безвольно обмякнуть, пока Эррор толкался ещё несколько раз.       Затем внезапно прозвучал шум, похожий на сигнал «занято», и Найтмер дёрнулся, так как Эррор кончил внутрь него, и прежде чем тот упал, полоска ПЕРЕЗАГРУЗКИ появилась над его головой. Она заполнялась медленно, но верно; но даже несмотря на это Найтмер со вздохом притянул своего партнёра ближе.       Он будет здесь, когда Эррор проснётся, в какой бы момент это ни ознаменовалось тем так хорошо знакомым Найтмеру небольшим звуком дозвона. Он был не против подождать. Ему… на самом деле хотелось бы, чтобы Эррор вышел до того, как крашнуться.