К чему привела ссора

      Габи взяла голубой конверт и… О ужас, он пустой! Она медленно перевела взгляд на брюнетку в красном платье возле окна и немного взволнованным тоном произнесла: — Но он пустой. Кто-то взял деньги.       Пьеретта ошарашенно посмотрела на свою невестку, а после во взгляде появилась искра злобы. Брюнетка подошла к Габи, схватила её за плечи, развернула к себе лицом и со злобой прорычала: — Жак… Мой Жак, вы украли его у меня так же, как и брата, с видом холеной и уверенной в себе женщины! Теперь нечего скрывать! Да, я всего лишь несостоявшаяся мещанка. А вы – неудавшаяся шлюха, и вас нужно придушить!       Произнеся последнее слово её рука легко толкнула блондинку в плечо, отчего та сделала шаг назад, а после ладонь легла на горло. Она немного сжала пальцы, но когда услышала озлобленное: «Всё, всё, прекратите!», Пьеретта разжала пальцы и оттолкнула её.       Габи быстрым шагом направилась к столику, на котором лежал пистолет. Кинув ненужную бумагу она взяла огнестрельное оружие в руку и со слабой уверенностью направила на Пьеретту: — Один шаг и я стреляю!       Брюнетку так просто не испугать этим маленьким пистолетиком. Она подняла руки вверх и уверенным тоном произнесла: — Смелее, стреляйте! Уничтожьте меня как и всех тех, кто вам мешал!       Взгляд Габи неуверенно устремился в пол. Кареглазая решила воспользоваться этим и набросилась на неё.       Правая рука схватила ту, что держала пистолет, а левая была на подхвате. Блондинка быстро среагировала и схватила нападавшую за волосы. Они начали кричать и рычать в гневе.       Пьеретта укусила Габи за руку, из-за чего та невольно нажала на курок. Раздался довольно громкий выстрел прямо под ухом, оглушая и отвлекая брюнетку от стрелявшей. Габи и сама от неожиданного и громкого звука выронила пистолет на пол.       Через пару ударов ногой Пьеретта оттолкнула блондинку от себя и та полетела на пол за пистолетом. Она вскрикнула и попыталась встать, но брюнетка не дала ей этого сделать, закрепив её руки над головой и сильнее прижимая к черно-красному ковру.       Вот это зрелище! Две женщины на полу, их ноги и руки дёргаются в попытке одержать верх над соперницей, их отчаянные крики, их уставшие и обессиленные стоны полные ненависти, тяжёлое дыхание и громкие вздохи. Они перекатывались на ковре, меняя позиции одну за другой. То Габи оказывалась сверху, то Пьеретта. Они не замечали, как во время этой драки они находились в непозволительной близости, грудь тёрлась то о живот, то заливая плечи и небольшой участок шеи, то и вовсе груди обеих сильно прижимались друг к другу.       Габи из последних сил сделала рывок и оказалась сверху, прижимая Габи к полу всем телом. Дыхание обеих было тяжёлым и горячим, грудь каждой то поднималась, то опускалась. Блондинка из последних сил старалась вырваться из сильной хватки невестки, но все попытки были тщетны. Изо всех оставшихся сил её ноги дёргались и одна из изящных туфель Габи слетела с ноги, из-за чего она аж ахнула. Она почувствовала, как колено ловко фиксируется между её ног, держа ноги блондинки в одном положении.       Пьеретта нависала над Габи, смотря на женщину взглядом, который у неё возникает когда ей в голову приходит великолепная или гениальная идея.       Голова начала медленно, но решительно спускаться к лицу блондинки. Та в свою очередь сделала ещё пару очень слабых рывков и отдалась искушению порока.       Вкус к пороку возник слишком быстро, слишком сильно, это было слишком… Желанным пороком. Этот неизвестный ранее вкус порока с женщиной был сладким, горьким и нежным в сочетании с грубым и напористым, но это и придавало приятное сочетание и лёгкую качку на волнах чувств души и тела.       Губы Пьеретты накрыли губы Габи и они начали нежно, трепетно и с лёгким напором целовать нежные, сладкие, накрашенные красной помадой губки. Было приятно до трепетания в животе. Поцелуй становился более требовательным, более страстным. Это дурманило разум обеим женщинам. Губы плясали в диком танце страсти и желания. Щеки покрылись лёгким румянцем, а внизу живота появилось лёгкое напряжение.       Колено Пьеретты поднялось выше, а Габи немного сжала ноги, не давая добраться до своей интимной зоны. Да, ей хотелось этого, но это было неправильно! Они обе женщины, им нельзя так поступать... Да и тем более они только сегодня потеряли Марселя. Это было как минимум эгоистично по отношению к нему. Его труп лежит на кровати в закрытой комнате, а они занимаются тут всякими непотребствами.       Набравшись сил, Габи оттолкнула Пьеретту от себя. Она была на эмоциях. Ей хотелось поцеловать её, но одновременно здравый смысл давал о себе знать: — Что-то не так?       Не скрывая удивления, спросила брюнетка, присев на ногу блондинки и не давая ей и шанса сбежать. Невестка раскраснелась как помидор и осторожно дотронулась до припухших от страстного поцелуя губ. Помада немного размазалась, волосы растрепались, а туфли валялись где-то на ковре. Пьеретте очень нравился такой образ Габи. Он заводил, заставлял восхищаться ею и любить всем сердцем. — Это не правильно. Марсель только сегодня умер, а я ему изменяю в тот же день       Пьеретта рассмеялась и склонившись к её уху сексуально прошептала: — Когда он был жив, ты ему изменяла с моим Жаком... За это я тебе отомщу. Я использую самый приятный для меня способ – я трахну тебя прямо на этом ковре.       Габи ещё сильнее раскраснелась и закусила губу. Горячее дыхание обжигало нежное ушко блондинки и резко сбилось. Эти пошлые фразы заводили и заставляли сердце пропускать удары. Голова кружилась от возбуждения. Запах табака проникал в лёгкие, создавая ещё более сильное головокружение, пьянящее, манящее и желаемое. Табаком пахло от той, кто сейчас нависала над ней. Было то ли приятно, то ли неприятно от понимания своей беспомощности в данной ситуации.       Губы снова накрыли сладкие уста Габи и теперь уж она не сомневалась в том, что та не просто хочет отомстить ей, а хочет её как женщину.       Горячий танец страстных губ и языков. Жаркий, пошлый и пьянящий. Руки Габи легли на шею Пьеретты, а та запустила ловкие пальцы в блондинистые локоны.       Когда Пьеретта отстранилась от невестки, та легонько прикусила её нижнюю губу, отчего у той резко подскочило желание о большем. Не как месть за Жака, а просто как переспать с ней. Губа немного побаливает, но эта боль приятная. Брюнетка облизнула губу и хитро улыбнулась, уже представляя, как та извивается и стонет под ней. Эти мысли заставили её лицо озариться победной ухмылкой.       Её губы прильнули к шее и начали нежно целовать Габи. Поцелуи начали становиться грубее и оставлять засосы. Блондинка стала ровно дышать и извиваться навстречу губам женщины сверху. Поцелуями она начала спускаться к ключицам и ещё ниже пока позволяло декольте платья.       Обеим было до безумия хорошо, настолько, что обе были готовы сорвать с себя ткань, разорвать и выкинуть как ненужные тряпки.       Пьеретта отстранилась и начала расстегивать пуговицы на своём платье, оголяя кружевное белье: — Пьеретта, ты уверена, что хочешь этого?       Брюнетка усмехнулась и снова прильнула к шее блондинки. Рука Габи легла на грудь и начала поглаживать её и мять. С губ Пьеретты сорвался громкий и рваный вздох со словом: — Уверена.       Пьеретта помогла блондинке подняться и расстегнуть платье.       Холодный металл расстегнулся и сквозняк, гулявший по дому, прошёлся по позвоночнику. По телу пробежала мелкая дрожь, а внизу живота разлилось тепло и появилось лёгкое напряжение.       Тёплые руки брюнетки аккуратно спустили платье с плеч блондинки. Желанные руки прошлись по плечам, стягивая рукава, а после перешли на талию и спустили платье, оголяя голубые кружева. По телу пробегали мурашки от каждого прикосновения. Габи начало немного трясти от возбуждения.       Губы начали целовать плечи и спину, вызывая новые волны мурашек. Горячее дыхание обжигало нежную кожу, а после ветер остужал места ожогов. Такие перепады температур на участках кожи вызывали новые ощущения. С Марселем она спала только в тёплой и прогретой комнате, а сейчас у неё новые, ранее неизведанные чувства обжигания и охлаждения.       Снова губы прикоснулись к коже спины и оставили горящий огнём след. На спине было уже много отметин разной глубины и размера. Язык оставлял мокрые дорожки между лопаток и на позвоночнике. Громкие вздохи срывались с уст с редкими тихими стонами и всхлипами сильного желания. Спина Габи вздрагивали и выгибалась.       Это было безумие, грязный порок, но… Он был желанным, а не принужденным. Безумно приятно, безумно хорошо.       Сильные руки Пьеретты подхватили хрупкую Габи и перенесли её на диван. Она выглядела великолепно.       Стянув платье до конца, она снова нависла над блондинкой и их губы снова прильнули друг к другу в страстном танце, а языки сплетались.       Рука скользнула по мокрому белью на бёдрах. Из груди вырвался тихий стон. Такой манящий, такой страстный и жаждущий.       Проникнув рукой под бельё она почувствовала, насколько Габи была жаркой, насколько мокрой и возбуждённой. Найдя клитор пальцем, она начала нежно массировать его нежными круговыми движениями.       В голове Габи все до единой мысли путались в кровавом сражении между возбуждением и здравым смыслом. Но всё тут же стало неважным, когда один из пальцев Пьеретты вошёл в неё. Громкий стон вырвался из груди, голова запрокинулась назад, а пальцы впились в жёлтый кожаный диван.       Брюнетка склонилась к её уху и лизнула мочку. Новая волна мурашек прошлась по позвоночнику, а с уст слетел очередной стон.       Бёдра начали сами двигаться на пальце женщины. Пьеретта усмехнулась и начала двигать им внутри блондинки. Через пару толчков она ввела второй палец и начала выполнять некоторые действия, о которых вычитала в книгах.       Эта техника, вроде-бы, называется лебедь. Во влагалище находится два пальца и каждый разводится в разные стороны. От этой техники Пьеретты перед глазами Габи всё поплыло, а в уголках глаз появились маленькие капельки слёз. Бёдра начали дрожать от наслаждения, выстраивая свой ритм. Громкие стоны, пошлые хлюпанья, все эти звуки разносились по комнате. Габи хотелось рыдать от наслаждения и глубже насаживаться на пальцы, но рука Пьеретты не давала ей и на сантиметр сдвинуться. Блондинка всхлипывала от желания и молила невестку о большем. — Ты настолько хочешь, чтобы я тебя трахнула? В любой момент могут прийти твои дочки, не боишься?       С хитрой ухмылкой спросила Пьеретта. Габи лишь часто закивала и снова попыталась сильнее насадиться на пальцы. Пьеретта решила не мучить её и вошла полностью.       Она двигалась жёстко, грубо и резко. Такое очень нравилось блондинке и она стонала во всё горло. Всё тело трясло, а плоть плотно облегала пальцы брюнетки. Если бы не смазка, они бы точно там застряли.       Близился долгожданный оргазм. И вот тот момент, та секунда. Дверь дома открывается и входят все: девочки, сестра Габи и горничная, нагло надевшая на себя дорогое манто мадам Габи.       Женщины не заметили как они вошли, и им показалась прелестная картина. Габи на пределе, а её пальцами трахает Пьеретта, за которой оставили наблюдать блондинку.        Вот она сильнее толкает пальцы в невестку и та с громким вскриком кончает от рук той, кого была готова застрелить пару минут назад. Оргазм был сладким и пьянящим, соки стекают на диван по бёдрам и ладони. Пьеретта уже была готова слизать всю влагу с промежности, как обе услышали наивный голосок одной из дочерей Габи: — Мама, что ты делаешь?