Рисунки

      Эндрю помнит, когда это началось. Касс подарила ему альбом и карандаши. Он был так рад этому, и с того дня, стал рисовать так часто, что Спир покупала ему новые блокноты и альбомы каждый месяц. Миньярд выражал на бумаге все свои эмоции, переживания и травмы, особенно после того, что с ним делал Дрейк… Тогда в блокнотах Эндрю были мрачные тёмные узоры, страшные монстры и другие ужасающие картинки. В какой-то степени это помогало ему, часть всех тех ужасных воспоминаний оставалась там, на страницах альбома, а во время процесса, он полностью погружался в него и на какое-то время забывал весь тот кошмар, который с ним происходил. И Касс тогда хвалила его рисунки, говорила, что он действительно талантлив и она гордится им. Ради этих слов Эндрю был готов рисовать и рисовать, хоть до стёртых пальцев.        Но потом Эндрю на долгое время перестал рисовать, ему было не до этого. Он узнал, что у него есть брат, кузен, затем появилась работа в " Сумерках», тюрьма, опека, Пальметто и всё остальное.        Миньярд снова начал рисовать по совету Бетси, которая сказала, что рисование очень действенный способ терапии. Иногда на приёмах они обсуждали его рисунки, но не все, некоторые были очень личными, о которых Эндрю отказывался говорить, а Би и не настаивала, понимая.        Эти рисунки как и раньше чаще всего были какими-то узорами, монстрами, но иногда в спокойные дни Миньярд рисовал животных или растения. Но в какой-то момент всё изменилось…        Эндрю сам не понял в какой момент в его блокноте вместо монстров стали появляться портреты Нила. Он рисовал его почти всегда, с того момента как увидел. А потом, когда увидел его настоящую внешность, тёмно-оранжевый и голубой стали основными цветами в его скетчбуке.        С того момента рисование стало для Миньярда не просто выражением эмоций, но и способом понять свои чувства к Нилу. Каждый штрих, каждый цвет становились отражением того, что происходило в его душе. Он никогда бы не признался в этом ни себе, ни кому-то другому, но это действительно было так. Миньярду хотелось рисовать предмет своего обожания вновь и вновь, не останавливаясь.        Во время того как он рисовал Нила, в его груди зарождалось необъяснимое тепло, которое согревало израненную душу Миньярда. Когда они с Джостеном стали ближе к друг другу, желание рисовать возросло в тысячи раз. Иногда Эндрю смотрел на Нила и запоминая его образ, а потом переносил на бумагу.        Ему очень хотелось однажды нарисовать Нила, смотря на него, чтобы идеально прорисовать все детали его идеального лица. Но он почему-то не хотел, чтобы Джостен знал, точнее он хотел, но боялся что ли… А вдруг ему не понравится или он подумает, что это ненормально?        Но однажды Нил случайно увидел рисунки. Это случилось, когда они были в комнате вдвоём. Джостен делал домашнее задание, а Эндрю сидел на подоконнике и читал книгу. В какой-то момент Нил начал что-то активно искать:        — Блин, да где же?! Чёрт.       Джостен начал громко копошиться а ящиках, тем самым привлекая внимание Эндрю. Тот оторвался от прочтения книги, раздражительно спросил:       — Что ты ищешь?       — Да тетрадку с формулами, не видел случайно? Она такая зелёная с синим кругом.       — Нет, не видел, продолжай искать.       — Может поможешь?       — Нет.       Нил закатил глаза на его ответ. Он и не ожидал другого. Джостен продолжил искать. Нил просмотрел все ящики в столе, остался только последний. Там лежала целая стопка тетрадей, и наконец-то он нашёл ту, которую искал. Но когда он клал всё обратно, то из стопки выпал блокнот. Он упал так, что раскрылся на развороте страницы и Джостен увидел рисунки, но не просто рисунки, а его портреты…       Эндрю на секунду кинувший взгляд на Нила, увидев, что он смотрит на блокнот, замер, не в силах пошевелиться. Он боялся реакции Нила на рисунки.       Джостен тем временем поднял блокнот с пола и, не веря своим глазам, рассматривал рисунки.       — Эндрю… это ты нарисовал? — спросил Нил, поднимая горящие глаза на блондина.       Миньярд кивнул.       — Это так красиво… Можно я посмотрю остальные?       Эндрю снова нерешительно кивнул.       Джостен начал листать и осознал, что почти на всех страницах был нарисован он. Это было так приятно, красиво и невероятно, что у Нила просто не хватало слов, чтобы выразить свои эмоции.       — Эндрю, я… У меня просто нет слов, почему ты раньше мне их не показывал…они такие красивые.       Миньярд лишь пожал плечами и сохранял безэмоциональное выражение, но глубоко внутри, он был в восторге.       Джостен продолжал горящими глазами смотреть на рисунки.       — Хочешь…эм… нарисую тебя сейчас? — неожиданно даже для себя спросил Эндрю.       Это заставило Нила наконец-то оторвать взгляд от блокнота и радостно закивать на вопрос Миньярда.       — Конечно хочу, очень хочу.        — Тогда сядь на кровать и не двигайся, хоть одно движение - и я прекращу, — сказал Эндрю и дрожащими руками забрал блокнот у Нила из рук. Он хоть и пытался скрыть волнение, но у него не получалось.       Эндрю взял в руки карандаш и подождав пока тот усядется, начал изучать лицо Нила. Миньярд ,конечно, уже сотни раз его видел, но сейчас он старался уловить каждую деталь, чтобы идеально всё прорисовать. Вскоре в комнате царила тишина, нарушаемая только легким скрежетом карандаша по бумаге и дыханием обоих.       Нил сидел на краю кровати, краснея под внимательным взглядом парня. Его сердце замирало от волнения, он не мог спокойно усидеть, ему хотелось поскорее посмотреть на новый рисунок. Но с другой стороны он не хотел, чтобы это заканчивалось. Эндрю выглядел сейчас просто потрясающе. В его глазах сверкала искра вдохновения, словно он погружался в мир искусства и забывал о всем остальном. Впрочем так и было.        Миньярд закусил губу и сосредоточенно рисовал, иногда поглядывая на Нила. Через полчаса Нил начал ёрзать, что очень не понравилось блондину.        — Я просил тебя не двигаться. Какого ты ёрзаешь?        — Прости, у меня просто всё затекло уже. Можно перерыв?        — Я почти закончил, потерпи немного, пять минут, хорошо?        — Хорошо.        И действительно: через несколько минут, Миньярд отложил карандаши и повернул блокнот к Нилу.        Тот встал с кровати и подошёл к Эндрю, который сидел на подоконнике всё это время. Джостен взял в руки блокнот и посмотрел на рисунок. Он был так же прекрасен, как и все остальные.        — Ты так красиво рисуешь. Почему ты раньше мне их не показывал?        Миньярд лишь пожал плечами, не зная, что ответить. Когда Нил поднял на него глаза, они всё также восторженно горели и Эндрю очень захотелось его поцеловать, поэтому он спросил:        — Нил, да или нет?        Джостен услышал вопрос, быстро отложил блокнот и залез на подоконник к парню.        — Конечно да, — радостно ответил он, и Эндрю придвинувшись ближе, поцеловал его.        Они долго целовались, а когда отстранились, Эндрю посмотрел на слегка покрасневшего, растрёпанного и с распухшими губами Нила, и понял, что должен это завпечетлить.        — Замри, — сказал блондин и, взяв блокнот, снова начал рисовать, пытаясь уловить каждую деталь такого красивого лица. Сейчас Нил был особенно прекрасен. Миньярд видел его таким уже много раз, но не мог налюбоваться.        Джостен послушно замер, наблюдая за сосредоточенным Эндрю. Блондин был таким красивым сейчас. Нил с точностью мог сказать, что отныне постоянно будет просить парня нарисовать его, а Миньярд будет ворчать и жалеть, что рассказал ему о своём хобби, но лишь для вида. На самом деле, тот факт, что Нилу понравились рисунки и, что теперь он может рисовать с натуры в любой момент, будет греть ему сердце и душу.