Вдохновение в близком

Каждый в доме был занят своим делом. Сегодня суббота, так что было время уборки, потому и "свои дела" соответствовали. Кто-то протирал пыль, кто-то полы, а кто-то убирал вещи по местам. Густо, который достаточно много времени в последнее время проводил с другими мишками, сейчас быстренько куда-то смылся, не желая участвовать в суматохе. Не его дом, имеет право не убираться. Бабушка поручила Ворчуну вытрясти ковëр на улице, чтоб не поднимать пыли в доме. Выйдя через один из ходов внутри пня, Ворчун не стал спешить вытряхивать грязь. Он увидел, как на корнях дерева сидел Густо, обнимая свои колени и смотря куда-то вверх. Услышав, как Ворчун приземлился лапами на землю, художник только чуть повëл ухом назад, но сам не поворачивался. Что было достаточно странно. Обычно он бы сразу стал здороваться, рассказывать какие-то бесполезные вещи, а сейчас он просто сидел. Конечно даже лучше, когда этот гиперактивный медведь сидит и не мешается, но Ворчун чувствовал, словно что-то не так, потому отложил грязный ковëр и подошëл к печальному медведю, после положив лапу ему на плечо. Только тогда Густо повернул голову в сторону Ворчуна. - Выглядишь неважно. - заметил Ворчун, обеспокоенно глядя на сидящего. - Что стряслось? - Моë вдохновение! Оно пропало. Мне надоело рисовать пейзажи, мне нужна модель! - ответил Августо, уставившись прямо в глаза подошедшего и раскинув руками в стороны. - Разве у тебя нет моделей? - удивился Ворчун. - А Солнышко? - Она совершенно не подходит! У неё... В ней нет ничего живописного, понимаешь? - Густо вздохнул. - Мне нужен кто-то с интересной формой. Кто-то со своим смыслом. Не поверхностный. - отводил взгляд художник, стараясь представить в голове нужный образ. - Кто-то неожиданный! Я хочу попробовать отойти от своего мышления, перевернуть всë! Сделать сложнее, лучше, ярче!.. Или... Наоборот спокойнее и проще, чем обычно. Природа такая изменчивая, непостоянная. Я привык к этому. А теперь хочется чего-то более... Устойчивого. Густо вновь взглянул на мишку возле себя. Глаза художника просто засияли, раскрываясь шире. На мордочке появилось выражение удивления, а после восторг. Вот его муза. То, что он искал, прямо перед ним. - Ты! Ты будешь моей моделью! - Обрадовался Густо. - Чего?! Я? Нет, ну это всë конечно очень мило, но ты не подумал о том, что я как бы очень занят? Почти каждый день. - возмутился Ворчун. - Ну... Сейчас все заняты. Вряд ли они заметят, если ты не появишься в доме всего пару часиков. - хитро улыбался художник. - Ты идеально подходишь мне. Ну пожалуйста! Лапки художника упëрлись в плечи Ворчуна. Голубая шерсть распушилась, то ли от волнения, то ли от восторга. А может всë вместе. - У тебя такие интересные пропорции... И твоя фигура, такая мужественная. Совсем не то, что я рисовал раньше. - не прекращал говорить Густо, проводя лапами ниже. Когда ладони оказались на талии Ворчуна, тот резко схватил наглеца за запястья и поднял их, от чего Густо удивился и перевëл взгляд с тела на мордочку собеседника. - Ты вообще слышишь что говоришь?! - фыркнул Ворчун, сжимая запястья Густо сильнее. - Ох, ты действительно так силëн... - не унимался тот, улыбаясь и щурясь, от не сильной боли. - И твои руки... Такие грубые. Все эти слова заставляли Ворчуна чувствовать себя не в своей тарелке. Он ослабил хватку, от чего Густо тут же освободил лапы. Художник взял обеими руками ладонь своей музы, продолжая улыбаться. - Прошу, Ворчуниссимо. Я... Я сделаю что захочешь, буду тебе должен! Только сходи ко мне, пока у меня не пропало вдохновение... - умолял Густо. - Ну ладно, бог с тобой! Я ещё не придумал что заставлю тебя делать, не буду спешить с выбором работы для тебя. Но пойду. Всего на два часа, понял? - Понял! Понял! - обрадовался художник, отпуская лапу Ворчуна. - Тогда идëм! Мишки шли по лесу к жилищу Густо. Им повезло, ведь по пути не встретилось ни гоблинов, ни людей. Зайдя за водопад, оба оказались в месте полном картин. Кажется здесь даже больший беспорядок, чем обычно. Ворчун старался идти вглубь жилища максимально осторожно, переступая через кисточки и разбросанные холсты. - Это ужас какой-то, Густо! - возмутился мишка. - У тебя дома будто ураган прошëлся! - Творческий беспорядок. - отмахнулся Августо, ковыряясь в стопке из холстов. - Ага! Нашëл! Ну что, Ворчуниссимо, начнëм? - спросил художник, устанавливая холст на мольберт. - И что мне делать? - спросил Ворчун, складывая руки на груди. - Стой на месте. Нет-нет! Правее! Ага, вот так, замри! Хотя... Я сейчас всë сделаю. Густо подошëл к своей модели. Лапы мягко коснулись предплечья руки и приподняли её, выставляя в какое-то "эстетичное положение". Ворчун смотрел куда-то вниз, на пол, пятна краски на нëм. Отвлëкся он от занимательного изучения пола только когда почувствовал пальцы на своëм подбородке. Подняв взгляд, Ворчун увидел нос Густо прямо перед собой. На мордочке художника красовалась улыбка восторга. Лапа осторожно приподняла голову Ворчуна, поворачивая её вбок, чтоб выставить красивую позу. Когда работа над композицией была закончена, Густо сделал пару шагов назад и закрыл один глаз, выставляя лапы перед собой в виде рамки, чтоб решить какое расположение на холсте будет лучшим. - Это будет моей лучшей работой, я уверен! - восторженно воскликнул Густо, подходя к холсту и доставая краски. - И долго мне так нужно будет стоять? - спросил Ворчун, немного повернув голову в сторону собеседника. - Голову обратно. - махнул на него лапой Густо. - И да, тебе придëтся стоять так достаточно долго. - Нет уж, стоять как статуя — это не для гамми. - фыркнул Ворчун, опуская руки и разминая шею. Густо заметно расстроился. Его уши опустились, а ладонь выпустила кисточку, которая с шумом упала на пол. Когда Ворчун уже собрался уходить, Августо подбежал к нему и схватил за запястье, от чего уходящий обернулся. - Пожалуйста, Ворчуниссимо... Я так долго ждал вдохновения! - умолял остаться его Густо. Уже обе лапы оказались на ладони Ворчуна, мягко сжимая её. Художник не желал отпускать свою музу. - Я готов хоть вымыть весь дом, хоть стирать все вещи до конца года, на что угодно! Только пожалуйста, останься! Уже не важно как ты будешь стоять и как долго, я сделаю хотя бы пару набросков, хорошо? - Ладно. - вздохнул Ворчун, отводя взгляд в сторону. - Просто... Веди себя естественно! Не обращай на меня внимания! - Густо отпустил свою модель и быстро вернулся за мольберт, поднимая кисть. Ворчун прошëл обратно в центр комнаты и встал как вкопанный на несколько секунд, а после начал собирать с пола холсты и складывать их в стопку. Густо в это время быстро набрасывал очертания медведя. Для сосредоточения, по крайней мере так казалось, он закусывал губу, иногда высовывал язык, то щурился, приближаясь к холсту, то открывал глаза шире, отходя назад. Прошло какое-то время, прежде чем Ворчун сложил все разбросанные вещи, на те места, которые считал правильными. И тогда с набросками закончил и Густо. Он, довольный своей работой, посмотрел на композицию из разных поз и ракурсов, после подозвал рукой к себе Ворчуна. Тот послушно подошëл и посмотрел на наброски. Видеть себя на холсте было даже приятно. Ворчун невольно улыбнулся, рассматривая грубые мазки. - Думаю проработать их позже. - поделился своим намерением Густо. - Что скажешь? - Очень... Мило. - не найдя подходящих слов, ответил Ворчун. Хотя ответ был сухим, на деле же Ворчун был в восторге. - Спасибо, спасибо, спасибо! - обрадовался даже такой реакции Густо и на эмоциях обнял свою музу. Ворчун широко заулыбался, обняв Густо в ответ, а после и вовсе подняв его в объятиях. Когда ноги в сандалиях оторвались от пола, художник рефлекторно ойкнул и удивлëнно посмотрел в глаза Ворчуна. Такое выражение морды оставалось не долго, Густо сразу же снова улыбнулся. Оба рассмеялись, прижимаясь друг к другу. - Спасибо. - прошептал Густо. - Спасибо, за то что ты со мной. Знаешь? Ворчун — не самое подходящее тебе имя. Тебе бы больше подошло Силач. - вновь посмеялся Августо. - Или Волнушка. Ворчун фыркнул, ставя Густо обратно на пол. Не успел он ничего ответить на столь "подходящие" ему имена, как за лапы взял его художник. - Мне совсем не хочется отпускать своë вдохновение. - тихо продолжил говорить Густо. - Раньше я не чувствовал от него такого сильного жара. И раньше от вдохновения я чувствовал что-то такое, но не настолько. Забавно, не так ли? - Что ты пытаешься этим сказать? - смутился Ворчун. - То что ты особенный, Ворчуниссимо!