Жарче, чем в Аду.

Катарская жара давила на мозг. Накрыло даже демонов, что уж говорить о тех, кто не знаком с жаром Преисподней. Льюис спасался от жары под кондиционером и на улицу старался лишний раз не выходить. Но гонку не отменили, даже с учетом проблем с шинами. Практика была короткой, и уже тогда Льюис понял, что на такой жаре долго лучше не находиться. Квалификация стала для них с Джи триумфом, но чертовы границы трассы подпортили настроение. В воскресенье с их мест будут стартовать МакЛарены. Льюис был рад за свою бывшую команду и за Ландо с Оскаром, но вот за потерю мест было обидно. В субботу квалификация к спринту оказалась слишком короткой. Да и в самом спринте не удалось навязать борьбу Максу, но четвертое и пятое место тоже отличный результат, учитывая неудачи первой половины сезона и условия на трассе. А в воскресенье разверзся Ад. Обязательные три пит-стопа из-за слишком сильной деградации шин. Жара, как будто сам Люцифер решил заглянуть на трибуны гран-при. Высокая влажность. Настолько, что футболка липнет к телу, что уж говорить о гоночном комбинезоне. На первом круге Льюис слишком резко нырнул в поворот и задел машину Джорджа. Мимо пронеслось ограждение, гравий поцарапал днище и от сломанной подвески отлетело колесо. Хорошо, что не в сторону трассы. В первые секунды Льюис пытался отдышаться и выяснить, что с Джи. Боно бы ему не сказал, так что пришлось воспользоваться связью. Джордж тащил машину в боксы на пит-стоп и ругался матом, пока Тото не вмешался и не велел успокоиться. Льюис сгоряча бросил, что его выбили, но потом увидел повтор на экране, пока ждал эвакуацию. Джордж был ни при чем, в этой аварии был виноват он сам. Дальше время сжималось и растягивалось, словно гребанная резина. Паддок, извинения перед командой. Номер отеля, душ. Конец гонки по телевизору. Очередной триумф Макса. Успех МакЛаренов. Интересно, чья вечеринка будет громче? Льюис собрал себя в приличный вид и спустился к журналистам. Он отвечал на вопросы и постоянно отслеживал внутренним взглядом Джи. Тот перемещался по паддоку от одних боксов к другим, затем оказался в медицинском крыле. Льюис тут же очень вежливо свернул интервью и помчался туда. Пробившись через два поста медсестер и пригрозив кому-то в белом халате увольнением, Льюис наконец оказался в нужной палате. В центре помещения на полу сидел Юки. От него волнами расходился колкий, бодрящий холод. Вкруг лежали остальные пилоты, блаженно прикрыв глаза. Джордж сидел на кровати, в пределах досягаемости прохлады, и разговаривал по видеосвязи с семьей. Льюис устроился на краю матраса. — Простудитесь, — не выдержав, тихо уронил он. — Хрен с ним, — отозвался Логан, — лучше уж простуда, чем гребанный тепловой удар. А я-то думал, что хорошо жару переношу, потому что из Майами. — Мессир Льюис у нас из самого Ада, — едко сказал Пьер, — но что-то ему тоже нехорошо. — Ребят, — буркнул Эстебан, — заткнитесь и наслаждайтесь, пока есть возможность. Джордж отложил телефон, сполз с кровати и потопал в коридор. Льюис вышел следом под ехидные французские комментарии. Джи стоял у стены, прикрыв глаза. — Ты в порядке? — тихо спросил Льюис. Джордж кивнул. — Слушай, прости меня за ту аварию, — сказал Льюис, — я не рассчитал траекторию. — Все нормально, — отозвался Джордж, — весь этот пит-стопный хаос сыграл нам даже на руку. — Я же вижу, что ты злишься, — проворчал Льюис и подошел ближе. Джи молчал. Льюис наложил заглушающие чары и шагнул вплотную, впечатав младшего демона в стену. Джи вскинул на него льдисто-голубые глаза, и Льюис его поцеловал. Он целовал и извинялся. Касался губами щек, носа, упрямо сжатых губ. Наконец, Джи расслабился и ответил на поцелуй, обняв своего Старшего за пояс. Стоило телам соприкоснуться, как Льюиса накрыло душной катарской жарой и усталостью. Он потянул связь, шире раскрывая это окно, и поглотил жар, злость и обиду, отдав взамен спокойную уверенность и прохладу кондиционера. Джордж обмяк в его объятиях. — Я так за тебя переживал, детка, — прошептал Льюис, — я рад, что с тобой все в порядке. — Относительном, — буркнул Джордж. — Как скажешь, родной, — кивнул Льюис. — Останешься здесь или вернешься в номер? — Вернусь, — отозвался Джордж, — надо же еще наше эпичное примирение снять для соцсетей. — Хорошо, — Льюис снова его поцеловал и отступил в сторону. Связь вернулась в нормальное состояние. Джордж благодарно выдохнул и вернулся в палату за вещами. *** Пиар-менеджер минут пять объясняла им с Джорджем, что надо сделать. На жаре мозг плавился, но Льюис уловил главное: подойти, сказать «извини, чувак», обняться, свалить из кадра. Конечно, он успел шепнуть код от замка в своем номере. Конечно, Джордж пришел. И Льюис извинился по-настоящему. Так, как его Младший действительно заслуживал. А где-то посреди ночи к ним ввалился Макс. И принес с собой бутылку шампанского.