Обыденность

сколько бы не было выкурено сигарет на этом балконе, сколько бы видов алкоголя там не было выпито, он всегда будет самым родным для Маши, ведь этот балкон находится в квартире ее вечной любви — Токаровой Светы. Маша не любила курить. и пить она тоже не любила. и вообще вкус алкоголя считала самым гадким и отвратительным в мире. но с каждым годом ей было всё тяжелее и тяжелее в реальном мире. все больше и больше хотелось сбегать куда-то подальше с этой земли, чтобы ничего не видеть, ничего не слышать и ни о чём не думать. вот только если она и хотела сбежать, то только вместе со Светой, без неё никуда. вообще по жизни без Токаровой она ни на что пригодна не была. она была будто лекарством Романовой, самым сильным антибиотиком. с ней она тоже теряла способность самостоятельно противостоять различным инфекциям. что бы не случилось, Маша пойдет к Светлане. обычно это происходит ночью, в районе половины второго. обыденный звонок в дверь. Романова знает, что даже если Света и сладко спит, Маша может позволить себе завалиться к ней с проблемами. вот так просто. потому что Токарова ей разрешила. и ей всегда откроют входную дверь. и Маша бессовестно войдёт, почти что как к себе домой, по-хозяйски закроет за собой и встанет напротив младшей. и безустанно долго будет смотреть в её чудовищно-добрые зеленые глаза, пока не решится обнять, уткнувшись в родное плечо. и Света всегда обнимает в ответ. и погладит по спинке. они обе молчат. но Токарова все понимает без слов. а ещё понимает, что глупые, пусть и утешающие «всё будет хорошо», «всё наладится» тут будут ни к чему. они не нужны Романовой. ей достаточно одного её молчания. а потом, отстранившись, Маша снимет любимые нью беленсы и снова пройдёт на кухню, оставив в коридоре Свету, положит на стол рекзивит на предстоящую ночь в виде двух бутылок вина, скинет адидасовскую олимпийку, прежде достав из её кармана две палки яда, отравляющего легкие, и уйдёт на балкон. замерзнет там, отказавшись от любезно протянутой Светой кофты, прокашляется пару раз и зайдёт обратно. и младшая не будет удивлена. она знает каждый шаг, каждое предсказуемое действие предсказуемой Романовой наизусть. всё в такой же тишине Маша достанет только один бокал — это для Светы, сама гостья будет хлестать с горла. нальет почти полную емкость и поставит рядом с засыпающей на стуле девушкой. глоток, второй, третий.. до алкогольной комы ещё очень далеко, но разум Романовой по-тихоньку затупляется. Света не пьет. лишь для виду держит жидкость в руке. привычное «— Расскажешь? » а Маша молчит. ещё рано, не настолько она пьяная, чтоб вывернуть наружу всю себя. вот когда пол бутылки оказалось выпито, уже и не страшно показать настоящие эмоции. Маша двигает стул к Свете, усаживается рядом и, обнимая, начинает говорить — Мать задрючила меня сука. — Романова ударяет кулаком по собственной ляжке.— заебала, что ей вечно не нравится? почему я позорище? тварь. и вроде как сейчас Свете нужно начинать подбирать слова, дабы успокоить Романову, но только девушка открывает рот как её тут же перебивают —Да мне похуй если честно. Я тут не за этим. — Маша отпрянула и подняла глаза. их взгляды пересекаются. правда взгляд младшей не такой, как она привыкла видеть. Токарова смотрит с недоумением. — Сегодня я слышу что-то новое. с каких пор тебе похуй? Маша даже и не слушает особо, что ей там говорит Токарова. обычно после того, как она выговориться идёт поцелуй. такой нежный и вроде бы дружеский — он заместо поддержки и утешения. Романова проводит пальцем по губам Светы, вопросительно смотря на неё. и она кивает. старшая тут же запускает руки в короткие волосы Светы и очень грубо начинает поцелуй. она ведёт его властно, будто с помощью его дерётся с сидящей напротив. затем спускается ниже к шее, оставляет красно-синие пятна, заставляя подругу запрокидывать голову от наслаждений и желания. снова возвращается к губам, и теперь уже Токарова, перенимая на себя роль ведущего снимает пропитанную духами Романовой серую толстовку и выкидывает ее куда то очень далеко. туда же летит и ее белая футболка и ровно туда же спортивный топ. так было не всегда. точнее — это первый раз, когда все заходит так далеко. младшая отстраняется, смотрит в глаза Марии. и в ее глазах она видит огонь. в очередной раз поняв всё без каких-либо слов Токарова стягивает одежду и с себя и снова вдалбливается в губы блондинки. по канону к четырем часам утра Романова обычно сваливает. лёжа в обнимку с полусонной Машей в уютной постели, под теплым одеялом, Токарова пытается нащупать телефон на прикроватной тумбе и проверить время. пол пятого. — Я останусь у тебя — бурчит старшая. —Конечно останешься. и сегодня все далеко не так, как обычно. уже и Романова, и её действия не кажутся такими предсказуемыми. —Я люблю тебя очень, Света. —Я люблю тебя не меньше