Записки похоронного бюро

      Сегодня хоронили Радость. Она не смогла прижиться в чреве современного общества. Люди про нее забыли в попытках найти Счастье, Деньги и Успех. Хоть эти чудики в последнее время стали тусить вместе, их не стало проще найти, а Радость почти всегда была в доступе.       Сначала они отвечали ей в «телеге», потом постов Радости стало для них слишком много, и они ее замьютили. И в конце концов они от нее отписались. Поспешное, конечно, решение, но не нам судить людей. Нам их хоронить. Но опустим.       Как умерла? Вы это хотели спросить? Даже если не хотели, мы все равно расскажем, до следующих похорон есть время.       Умерла она так: в попытке познать себя по итогу напилась, придя к выводу, что ее никто не любит. Накрутила себя похлеще спиннера на рыбалке.       У нас кстати рыба была на обед. Дядя (заметка на полях: наш могил копатель) ходил рыбачить на прошлых выходных, принес домой рыбу, так его этой рыбой жена и отхлестала за то, что не предупредил, что уйдёт, и на звонки не отвечал. Он нам ее принес, угоститься. Зажарили в печи (заметка на полях: вы знаете какие у нас печи, не буду вдаваться в подробности). Могу сказать, что рыба, которой хлестали мужика, вкуснее обычной, нехлестаной.       Возвращаясь к Радости. Напилась она до такого состояния, что могла идти только шатаясь. Как итог: споткнулась на лестнице достигаторства, покатилась кубарем по мостовой безразличия к окружающему и по итогу утонула в самобичевании. Выловить пытались еще живой, но безрезультатно. Она сопротивлялась и чуть не утопила пытающихся ее спасти энтузиастов. По итогу пошла вниз по течению, выпала на берег, где ее и нашли. Радость, после столь ошеломительного водного приключения, лежа на берегу какое-то время, еще была жива. С ее стороны было глупо уснуть, а еще было глупо за час до этого смешивать весь бар в своем желудке, но мы не можем судить пьяную. В чем глупость помимо вышесказанного? Она захлебнулась в своей рвоте. Ага. После такого фееричного путешествия. Захлебнулась, позеленела, приобрела рвотную корочку и источала сладостный запах портвейна (заметка на полях: Дяде понравился, нам нет — мы не пьем), короче говоря — прибавила нам работы.       Мы в бюро пытались ее реанимировать, освежить ее бренное (заметка на полях: вонючее, уж прости, Радость, мы уже разложившихся хоронили и не такой смрад стоял) тельце.       Поработали над запахом, потому что думали, что кто-нибудь придет попрощаться, а у нас тут. Ну… Воняет. Казимир, наш садовник, (заметка на полях: у нас и такие есть, да, тут на территории есть люди, на которых растут деревья, надо заботиться) принес лаванды. Где он ее нашел неизвестно, но факт вот такой. С запахом порешали, а вот с лицом были проблемки.       Видимо, наша специалистка по венкам снова забрала косметику для наших мертвишей. Она ее периодически забирает «на попользоваться». Возвращает редко, а если и возвращает, то использует полностью — только под прозрачным слоем стекла стиком промазывает, чтобы создать видимость присутствия косметики в момент ее отсутствия в банке. Мы ее спросили однажды, а зачем она ее забирает, а она ответила: «Живым нужнее. Я вот в том месяце на свадьбу подругу красила — вот так все держалось (показывает большие пальцы вверх)».       Пришлось красить тем, что нашли (заметка на полях: да простит нас мертвец, стыдно было такое в землю класть). Косметика была из серии «Балет», и получилось, ну, плохо. Радость как будто стала мертвее (заметка на полях: купить нормальную косметику и сейф запирать от специалистки по венкам уволить специалистку по венкам по причине «что она забыла в косметике для наших клиентов»). Надо, наверное, было свеклой с кухни хоть щеки зарумянить.       Поэтому неудивительно (узнаете почему), что на похороны Радости пришли наркоманы. Выли всей толпой, спасибо, что не кололись. После мы выяснили, что они перепутали ее со своим другом Приходом. (заметка на полях: не пускать на кладбищенские земли наркоманов, если только не мертвых).       Среди провожающих на тот свет были еще бабуля и плачущий мальчик. Довольно интересные персонажи.       С бабулей мы решили поговорить (заметка на полях: эта бабуля стала нашей подружкой-старушкой до самой её смерти). Разговор дошел до того, как она в двадцать один разочаровалась в мужчинах.       Учась на кафедре истории древних искусств, влюбилась, с ее слов «по уши, гланды и другие части тела человеческого», в преподавателя истории античности (заметка на полях: спасибо, что не древнего, она сказала что ему было под тридцать).       Довольно сложно было не влюбиться. Бабуля его так вкусно описала, что рыбы снова захотелось: под два метра ростом, широкоплечий (заметка на полях: пугающий шкафина переводя на современный) и тд и тп. НО глаза его были добрые, небесно голубые — «правда с легкой подлецой», — добавила она.       В чем разочарованность? Рассказываю. У них на кафедре конкурс был — лучших выпускников отправляли в Афины, в качестве стажировки, обмена опытом и дальнейшего сотрудничества с нашей страной (заметка на полях: чего они сотрудничать хотели — не ясно, но я гробовщик, а не историк). Почти что выпускником и почти что лучшим и была бабуля. У нее четверка выходила только по его предмету (заметка на полях: вот так совпадение, врагу не пожелаешь), и он ее спрашивал и спрашивал. Знал, что она на стажировку попасть может, так сказать «пытался помочь добить пятерку» (заметка на полях: принципиальный, никак не мог ей пятерку за чистоту помыслов поставить), но лишь помог довести организм до нервного срыва и уже как-то нравится переставал.       Уже в больнице к ней пришел навестить (заметка на полях: вот тут молодец) и спросил с улыбкой: «Что ж ты не сказала, что я тебя затюкал. Я помочь пытался, а оно как вышло…. Я говорить это не должен, но нравишься ты мне… И я предложить хотел. может это. Ну. Плевать на Афины и встречаться начнем? Только после выпуска!.. Мне проблемы не нужны». На что ему бабуля двадцати одного года ответила: «я не проблема, я — решение. иди нахXX отсюда, дорогой преподаватель».       На экзамене по итогу все сдала комиссии, оказалось, что препод ее неистово и специально занижал, чтобы «понравится», а она предмет настолько хорошо знала, что ей предлагали преподавать заместо него. Бабуля отказалась и полетела в Афины, разочаровавшись в мужчинах (заметка на полях: довольно быстро разочаровалась во всем мужском роду, но бабуля сказала «где первый блин комом, там и второму нечего лежать»). Там и осталась на следующие пять лет.       Почему оказалась у Радости на похоронах? Сказала, что знала ее, встречались довольно много за ее восемьдесят с лишним лет (заметка на полях: «с лишним» потому что перестала считать после восьмидесяти).       Что по плачущему мальчишке. Даже если вы думали, что я оставлю вас без его истории, то вы как-то плохо думали, время до следующих похорон еще есть.       О мальчишке удалось узнать немногое. В возрасте десяти лет лишился отца. Отец был пилотом и погиб выполняя долг (заметка на полях: кому он правда должен так никто и не смог ответить). Мальчика он воспитывал один, когда улетал «на долг», то оставлял с дедом. Дед озлобленным стал после того, как бабку свою похоронил — мать отца (заметка на полях: вот это родственные связи, мы запутались, не ва ж но), а тут и сына еще пришлось. С мальчиком ему возиться было в тягость, он его на воспитание пристроил «в курорт, дитятко, там много таких как ты. Маленьких и ненужных». Да, вы правильно поняли, в детский дом. Вот там от мальчика радость и ушла окончательно. Хотя, можно сказать, что он похоронил рядом с отцом, ведь матери он своей никогда не видел.       Как мы эту историю узнали? Мальчишку пришлось везти обратно «в курорт», его там воспитательницы обыскались (заметка на полях: на самом деле нет, мы с мальчишкой еще успели съесть по мороженому. Мы мороженое не любим, но ребенку отказать не можем). Никто в детдоме ничего не заподозрил, мы довольно часто туда приходим с детьми поиграть (заметка на полях: мы не криповые, у нас было детство тяжелое, мы знаем каково это когда взрослых рядом нет), вот и расспросили про мальчонку и историю его узнали.       Опаньки, слышите? Время.       Мы бы рассказали еще больше, мы довольно разговорчивые, когда дела касается любимой работы, но уже время (заметка на полях: стучит по вторым часам, на левой руке) — нам пора хоронить следующего.