Cry me a river

-Подвезти? Уэйн плавно выжимает тормоз, подворачивая руль и опуская тонированное стекло. Слегка высовывает голову и растягивает по губам свою извечную чуть надменную искрящуюся мнимой уверенностью и издевкой улыбку. -Кажется, я отказался от личного водителя ещё года три назад. Из соображений безопасности. Джонатана даже не поворачивает головы в чужую сторону, слегка нервно посматривая на дорогие наручные часы и поправляя очки. -На улице вроде как дождь. Пытается держать улыбку в рамках хоть каких-то приличий Уэйн, внутренне начиная разгораться искрами от чужой напускной отрешённости, которая трещит по швам от каждого нового слова Брюса. -Оу, а вы сегодня так проницательны, мистер Уэйн. Чеканит последние слова с акцентом, покачивая головой и раздражённо сжимая зубы так, что отчётливые острые линии челюсти и подбородка выступают так явно, цепляя бегающий взгляд Уэйна. Где-то там внутри салона рука инстинктивно сжимает руль, а он сглатывает, увлекаясь мелькнувшими в голове мыслями. -Кого-то ждёшь? Чуть тихо, но с нажимом. "Как расспрашивают неверную жену или симпатичную будущую подружку, которой нравится другой",-думается Крейну. -Джастина Тимберлейка. Надеюсь, он наплачет мне реку. Он закатывает глаза и слегка встряхивает головой, заставляя капли с отросшей челки так предательски покатиться вниз по крепкой загорелой шее, пуская табун мурашек вдоль позвоночника. -Ты был для меня солнцем. Ты был для меня Вселенной. Но ты не знал, насколько я любил тебя.* Понизив голос и смотря прямо в чужие глаза, через бликующие стекла очков. Снова с вызовом и ноткой тупого тягучего восхищения где-то под пятым ребром слева. Адреналина. По-детски глупого обожания. -Спорим, ты не ожидал, что твоя затея провалится? Можешь не объяснять мне, что ты сделал. Я уже всё знаю — он сам мне рассказал.* Подходя ближе, облокачиваясь о стекло, языком по губам и лёгким прищуром глаз. -Теперь между нами ничего быть не может и не будет. И не стоит расстраиваться из-за таких пустяков, мистер Уэйн.* Он обнажает ровный ряд зубов в победной улыбке, стягивая запотевающие от чужого частого дыхания очки и смотря на чужое тщательно скрываемое оцепенение. -Ты промокнешь, садись. Вдыхая чужой чуть сладковатый запах и фокусируясь на чужих приоткрытых пухлых губах, разрядами тока вдоль позвоночника. В мольбе, а не в простой, ничего не значащей, просьбе. -Уже. И я не хочу находиться с тобой рядом. Такая погода способствует коротким замыканиям. А я ещё не прописывал тебе шоковую терапию, Уэйн. И снова не по имени. Разочарованием. Миражом. Снова упущенный желанием. Ни синицей в руках, ни журавлем в небе. Он ускользает сквозь пальцы быстрым мазком влажных горячих губ по щеке и отчётливым переливчатым смехом где-то на границе сознания. -Так между нами искра? Не позволяя себе протянуть руки, схватить, зажать, поцеловать, вдохнуть и разделить на двоих один судорожный выдох в холодной октябрьской ночи. -Не та, о которой ты мечтаешь, Уэйн.