***
−Юр. – Женя позвал еле слышно, почти без голоса, прекрасно зная, что его и так слышат. На краю света услышат, не то что на другой половине кровати. Юра, лежавший с закрытыми глазами, но совершенно точно не спавший, улыбнулся уголком рта, давая понять, что слушает. Женя по привычке покусал нижнюю губу, подбирая слова. Накинул на себя сброшенное совсем недавно с кровати одеяло, потеребил его край и все-таки спросил как есть: −Скажи, Юр, откуда взялась Алиса? Маги ведь не могут иметь детей. Юра медленно поднял веки. Повернул голову, вглядываясь Жене в лицо своими немыслимо яркими синими глазами. Потом шумно выдохнул и сел в кровати, отворачиваясь к окну. Тень от ночника скользнула по его обнаженной спине. Женя поднялся на локтях, ужасно желая, но не решаясь дотронуться до Верховного Мага. −Алиса… − имя дочери Юра произнес уже без горечи, но с невыразимой нежностью. – Поэты бы сказали, что она появилась из большой любви. Чародеи – что против всех законов магии. Юра помолчал, и Женя все-таки сел рядом, укладывая ладонь магу на плечо. Юра накрыл его руку своей и продолжил, все так же медленно, словно пребывал где-то не здесь. −Я встретил Эсперансу в Испании на излете XIX века. Она не была похожа на своих соотечественниц. Таких шумных, ярких, бескомпромиссных. Она была иной. Мягче, спокойнее. И вместе с тем отлично знала себе цену и умела стоять на своем. Она сразу поняла, что я не человек. Обмануть ее чарами было невозможно, хотя в ней совершенно точно не было ангельской крови. Просто она была невероятно проницательной. Мне понадобилось изрядно времени, чтобы заслужить сперва ее дружбу. А после любовь. Я понимал, что ее век ничто против моего бессмертия. И все же… Женя слушал, затаив дыхание, а Юра все говорил и говорил: −Эсперанса тоже знала, что уйдет намного раньше меня. И ее угнетало, что она не сможет ничего оставить после себя. Что у магов не может быть детей. – Юра перевел дыхание и усмехнулся. – Пожалуй, это был вызов. Моему происхождению, законам нашего мира, самой природе магии. Моим способностям, в конце концов. Я долго пытался придумать подходящее заклинание, пока меня вдруг не осенило. Юра повернул голову. Глаза у него горели каким-то новым, незнакомым огнем. Губы сложились в мягкую улыбку. −В зачатии ребенка ведь участвуют двое, а не кто-то один. И тогда все сложилось. −Ты все-таки придумал заклинание? – прошептал Женя, не сводя глаз с лица Верховного Мага. Юра кивнул. −Да. Оно было сложным, очень сложным. И потребовало много сил, как от меня, так и от Эсперансы. Но у нас получилось искусственно создать то, что происходит при соитии. Алиса никогда не знала материнского чрева. Эсперанса была слишком слаба, чтобы выносить и родить ее, как это задумано природой. Поэтому она росла и развивалась в чем-то вроде кокона. Ей потребовалось чуть больше времени, чем обычным детям, чтобы сформироваться, как надо. Почти год заклинание питалось моей силой. Предполагаю, именно поэтому Алиса и стала чародейкой. Она была совершенно обычным ребенком, здоровым, умненьким. Разве что росла и развивалась медленно, как и все чародеи. Слишком медленно для Эсперансы. Ее не стало, когда Алисе по человеческим меркам было около десяти. Тишину комнаты долго нарушал только шелест ветвей за окном. Женя смотрел, как в разрывах бегущих по темному небу облаков то появляется, то пропадает тоненький серп месяца. −Юр. – негромко проговорил нефилим. – А ты смог бы… Повторить это заклинание? Юра повернулся так стремительно, что Женя от неожиданности отдернул руку и чуть не повалился на спину. Маг поймал его за запястье, притянул Женину ладонь к своей щеке и спросил тихо и так отчаянно беззащитно, что у Жени кольнуло в сердце: −А ты… Хотел бы? Женя с улыбкой кивнул. Юра закрыл глаза и прижался губами к его ладони. Руну Ясновидения обожгло горячим и мокрым.***
Сперва Жене казалось, что он не чувствует совсем ничего. А потому он то с любопытством следил за сложными пассами, которые проделывал Верховный Маг, то переводил взгляд на мерцающую золотистую нить, тянущуюся от его груди. Нить подозрительно напоминала то, что он уже видел когда-то на Невском пятачке, и вместе с тем ощущалась она не так. Кроме того, такая же нить, только синяя, тянулась и от Юры. Нити сплетались во что-то вроде спутанного клубка в центре большой лаборатории. Клубок то и дело выстреливал искрами, хаотично кружился, увеличиваясь в размерах и обрастая чем-то вроде многих слоев очень тонкой ткани непонятного перламутрового оттенка. Слабость в коленях Женя почувствовал внезапно. Попробовал переступить ногами, пошатнулся и на всякий случай опустился в предусмотрительно поставленное Юрой кресло. Сгустившаяся в лаборатории магия дохнула в лицо озоном. Загудела током крови в ушах. Добавляли забот жгущиеся руны. Им заклинание не нравилось категорически. Молчала только руна Предвидения, и это успокаивало. Женя прикусил губу, чтобы не потерять ненароком сознание. Юра предупреждал, что так может быть. Мир смазался и потух незаметно, так, что Женя не сумел понять, заснул он или все-таки потерял сознание. Но очнулся он уже в кровати, укрытый одеялом. Юра сидел рядом, на своей половине, вытянув ноги и откинув голову на деревянное изголовье. Верховный Маг был бледен, как высший вампир. И улыбался, как помешанный. −Получилось? – тихо спросил Женя, на пробу приподнимая голову над подушкой. Мир обрел устойчивые очертания, но виделся как-то слегка по-другому. Женя прислушался к себе и почти сразу нащупал ту самую нить, выцветшую до прозрачности, но все равно плотную и почти осязаемую. Протянувшуюся к тому, у чего пока не было названия. Имени. −Получилось. – приоткрыв глаза, отозвался Юра. – Теперь нужно только ждать. Ты чувствуешь его? −Чувствую. – шепотом отозвался Женя и вдруг неожиданно для себя спросил. – Его или ее? −Не знаю. – мотнул встрепанной головой Юра. – Скоро увидим. −Кем он будет? – после недолгого молчания спросил Женя, подползший ближе и устроивший голову у Юры на плече. – Магом? Нефилимом? −Да какая разница. – Юра склонил голову, прижимаясь щекой к Жениным волосам. – Он будет нашим… −Ребенком. – шепотом закончил за осекшимся Верховным Магом Женя и повторил уже громче. – Нашим ребенком.***
Угнездившийся Данька все-таки уснул, устроив голову у Жени на плече. Вставать, идти обратно в спальню, укладывать сына в кровать ужасно не хотелось. Поэтому Женя закрыл глаза, сам проваливаясь в полудрему. Смутно виделась веселая пляска огня. Нет, костра. Через костер скакали потешные белые медвежата. Весело смеялась над ними мама. Над ней была какая-то тень, но Женя откуда-то знал, что это отец. Странно, они ведь никогда ему не снились. Или это не сон? Пристальный взгляд он почувствовал всем телом и открыл глаза, сбрасывая сонное наваждение. В кресле напротив сидел Юра. Он улыбался. −Чем вас обоих не устраивает спальня? – негромко спросил он. −Меня – всем устраивает. – веско заметил Женя. – А вот у Даньки свое мнение. −И в кого же он такой? – делано удивленно поинтересовался Верховный Маг. Женя фыркнул, пропустив шпильку, и задумчиво проговорил: −Я сквозь сон почувствовал, что ему что-то нехорошее приснилось. Это магия, что ли? Юра все с той же широкой улыбкой, что так его красила, покачал головой: −Родительство, Жень. Все родители так чувствуют. Всегда. Женя коснулся губами мягких кудряшек мирно сопящего сына и все-таки одним гибким слитным движением поднялся на ноги. Кто бы мог подумать, что институтские тренировки пригодятся не только на охоте. Юра тоже встал с кресла, шагнул ближе, невесомо касаясь ладонью Жениной щеки. Потом так же осторожно пушистых кудряшек сына. −Пожалуй, мир не рухнет, если мы поспим до обеда. −Вроде не должен рухнуть. – негромко засмеялся Женя. – Я его на совесть зашивал. Глаза у Юры блеснули, но Верховный Маг ничего не сказал. Только вновь скользнул кончиками пальцев по расчертившим Женину щеку тонким светлым линиям под неподвижным золотом левого глаза.