Ток

— Бармен, сегодня гуляем, — Марина облокачивается на стол с алкоголем. — Что заказали? — спрашивает Токарова, протирая чистые стаканы. — Два шампанских, комплимент для симпатичной официантки, бокал… — пробегает лисьими глазками по собственному блокноту в руках. — Это что там за комплимент такой? — Света Павлову останавливает, краешком губ улыбаясь. — Нуу, они сказали, чтобы бармен сам решил. На своё усмотрение, — зелёные глаза точно в такие же устремляет, но на оттенок светлее. Оелана рядом стоит, улыбку еле сдерживая, потому что давно про интрижку между этими двумя догадывалась. То за ручку ходят, типо подружки, то обнимаются часами, потому что тактильные самые, то спят вообще вместе. — М, молодцы какие, — равнодушно выдыхает Токарова. — Так что делать будем? Заказали же, — напоминает Павлова, игнорируя ухмылку от Макаровой рядом. Света с треском стакан ставит и за запястье чужое хватается, стол обходя. — Пошли, блять, покажу тебе комплимент, — рычит, — просила же не афишировать. — Они и так всё знают уже, — отвечает Марина, руку блондинки сильнее сжимая. — Ты рассказала что ли? — отдалённо от съемочной группы брюнетку уводит и к ширме какой-то прислоняет. Павлова лишь подбородок вверх вскидывает и по-сумасшедшему улыбается, пуговицы белой рубашки расстёгивая. Вид на две багровые метки открывает, голову в сторону склонив. Света не осознаёт, что сама всё спалила, когда засосы ставила, но сейчас только нетронутые участки кожи перед собой видит. Током бьётся, когда к чужому телу со всей силы прижимается. Волосы каштановые вдобавок электризует. — Ты мне и так дыхание сбиваешь, добить хочешь? — Марина от возбуждения хрипит. — Хочу, и не только этого хочу, — Токарова к шее чужой припадает, дорожку поцелуев влажных ведя. Когда власть свою над брюнеткой чувствует, то забывается в край. Движения сразу резче, жёстче, настырнее. Ладошками по талии скользит и к подолу тёмной юбки притрагивается, вверх задирая. Ягодицы до боли давящей сжимает. И как кряхтения слышит, инстинктивно пальцами нижнего белья касается. Рукам тёплым доверяясь, Марина тает. Губы пухлые, что укусы на шее с поцелуями чередуют, на свои переводит и язык подключает. Пацанки шумят. Кажется, что драка, но сейчас совсем не до одноклассниц. Света с полузакрытыми веками от мокрого поцелуя отстраняется и движения круговые про промежности вырисовывает. Просьбы во всех движениях напротив молниеносно читает. И в умоляющем взгляде, и в пальцах, кожу сквозь белую рубашку сжимающих, и в том, как Павлова всем телом выгибается, разрядки тела требуя. Марина сама под пальцы ловкие насаживается, пока Токарова дразняще издевается. Но беспроигрышный способ желанный оргазм получить знает. Голову Светы к себе на плечо кладёт и участки кожи за ушками массировать начинает. Токарова в шею брюнетки куда-то ухмыляется, ласку настойчивую принимая. И без стеснения под бельё проникает в знак вознаграждения за правильную просьбу. В Марину два пальца вводит, сразу темп задавая. И первый глухой стон губами собственными поймать пытается, левой рукой Павлову за талию придерживая. Марина громче с каждым движением от Токаровой становится. Дыхание себе Светой перекрывает и практически скулит ей в шею, на стоны протяжные переходя. Волосы на макушке светлой сжимает. — Дурочка ты, тише, тише, — Токарова руку свободную к волосам каштановым подносит и гладит, надеясь, лишних глаз не привлечь. Павлова лишь под пальцы длинные подстраивается и темп ласк приятных улавливает, поцелуи рванные на щеке оставляя. Когда момент наслаждения чувствует, от Токаровой отстраняется, опору для головы в той самой ширме находя. Света в реальность возвращается, как отсутствие горячего дыхание в шею замечает и дрожь по всему телу напротив чувствует. В любимые зелёные глаза с искорками заглядывает и своими губами её пухлые накрывает.