***
— Ну и что это значит? — спросил друга черноволосый Ян как только прозвенел звонок на перемену. — То и значит. Я, наверное, пойду готовится к следующему уроку. — Ты не увиливай. Я ясно слышал, как-никак за одной партой с тобой сижу, что ты произнёс: "Никакой ошибки не было." — Не обращай внимания, просто когда-то придумал другую историю, в которой капитанской дочери уготована довольно второстепенная роль, и похоже, я настолько сильно ей увлёкся, что... Что и в сочинении написал не так, и прошептал потом тоже уже лишь из чистого упрямства. Ян заинтересованно взглянул на Петю. Его чёрная бровь вопросительно изогнулась: — Не поведаешь ли о чём эта история, заставившая тебя, круглого отличника, допустить такую оплошность? — Ладно. Пожалуй я могу доверить тебе плод моего воображения.***
В оригинальном романе, ну или исторической повести, как тебе будет угодно, Петруша Гринев смотрел на Швабрина через призму неприязни. В моей истории тоже. С самой первой встречи в Белгородской крепости. Пусть сначала неприязнь была не слишком велика, но я почувствовал презрение кинув на него всего лишь один взгляд. Петруша, конечно, в силу воспитания, придерживался нейтралитета и изредка вежливо общался с Швабриным. Самым раздражающим аспектом в этом общении были нелицеприятные отзывы о Маше, высказываемые в довольно грубой форме. Знакомство с Машей показало, что она очаровательная, умная, красивая, благоразумная и чувствительная девушка, а поведение Швабрина, я объяснил неудачным сватовством в прошлом. Думаю все так его объясняли. После Гринев и Швабрин сошлись в поединке. Поверь, всё было куда эпичней, чем описал это Пушкин! Хотя впрочем, не мне судить, ибо я настолько косноязычен, что не в силах описать это и так. Разумеется ранение нанесённое Петруше Швабриным не поспособствовало нашей дружбе. "В грудь, пониже правого плеча. " Так же Пушкин писал? Как сейчас помню! С тех пор они долго не виделись. Встретились лишь тогда, во время приступа, когда Петруша попал в плен... Да и то лишь мельком, что меня не очень-то и расстроило. Пугачёв отпустил Гринева, а Швабрин стал новым командиром Белгородской крепости. А потом Петруша получил письмо от Маши. Она говорила, что Швабрин неволит её и хочет насильно на ней жениться. А наш импульсивный юноша ни на миг ни в чём не усомнился и отправился на помощь. Дальше всё шло далеко не так как это описывал Пушкин. Маша Швабриным пленена не была. Меня ждала западня. Не знаю кто, как и зачем, но на подходе к крепости меня скрутили и попытались куда-то увести, а она... Любовь всей моей жизни, просто смеялась. Очнулся я уже позже, в каком-то лесочке. Надо мной склонился Швабрин. — Я же говорил, что она дурочка совершенная... Впрочем формулировка определённо не та. Так что извинения просим, — сказал он, как-то удивительно по доброму на меня глядя, — Не стоило с ней связываться... Не стоило. — Я.. я... Что за? — А ещё... А ещё я же лучше неё, да? Ты не представляешь как я тебя ревновал, Петрушка... А потом Швабрин ещё раз грустно взглянул на него и поцеловал. Просто одно касание губ и я улетел куда-то в небеса, сердце билось так часто, что только не выскакивало из груди... Больше я его не видел. Ни-ког-да. А потом меня арестовали по делу Пугачёва. А потом отпустили... Я не знал почему точно, но чувствовал что это был последний привет Швабрина. Так и оказалось. Он с трудом, но добился моего освобождения. Больше я о нём не слышал. Ни-ког-да. Но до сих пор я жалею, что не ответил ничего совершенно тогда в лесу...***
— Перескакиваешь с седьмого на десятое, Петруша Гринев, и переходишь на личности, — Ян лукаво и удивительно знакомо улыбнулся. — Стоп... Ты?.. — Ян, сокращённое от Емельян. Всё верно. Напоследок скажу лишь одно: Не грусти, Петрушка, мир тесен, возможно ещё свидитесь. Кто знает? Может даже в нашем времени... Петрушка... Второй раз в жизни меня называют Петрушкой...