Цветы любви расцвели в душе

Чанбин безумно любит свою жизнь. Он с таким удовольствием просыпается по утрам, завтракает и спешит на любимую работу. Его душа определенно состоит из цветов, если она не является одним прекраснейшим цветочком. Но, кажется, в ней постепенно появляется новый росточек любви. А все из-за одного парня, который с недавних пор наведывался к Со каждый день. Он просто приходил, покупал либо готовый букет, либо сам составлял композицию. И, черт возьми, Чанбину казалось, что этот молодой человек делает их красивее него самого. Он сам был словно олицетворением красоты. Он был для Со розовой розой. Этот парень был таким же изящным и нежным. Его взгляд был полон теплоты. Конечно, Бину очень хотелось узнать, почему этот обворожительный человек каждый божий день покупает букет. Мысли закрадывались самые неприятные: у него есть любимый человек, которого тот каждый день радует прекрасными цветами. А ведь Чанбину тоже хотелось, чтобы ему делали такие подарки, чтобы о нем заботились и дарили любовь. Поэтому он делает это сам, через цветы. Ему нравится составлять букеты не просто по красоте, а вкладывая смысл. Каждый цветок имеет свое значение, что безумно важно Со. И вот, магазин только открылся, а Чанбин ждёт виновника нового цветка в его душе, хотя знает, что тот приходит после обеда. Интересно, а кем он работает? Со часто задавался этим вопросом, ведь покупать букеты каждый день — не самое дешевое удовольствие. Да и одежда парня была явно брендовая и дорогая. И именно в эту секунду Бин дал себе обещание узнать, зачем же этой Розовой Розе букеты нужны. Минуты тянутся словно часы, а часы — словно дни. Чанбин продолжает другим клиентам делать букеты с любовью. В этот день они будто становятся все прекраснее, а все потому, что создаются благодаря мыслям о том прекрасном парне, который явно решил поселиться в голове Со, так еще и на всех правах хозяина, а флорист и не против. И вот, заветный час настал, молодой человек заходит в магазин и приветствует продавца. Тот улыбается: — Какой на этот раз букет желаете? — Знаете, в этот раз хочу три розы, — это звучало не совсем уверенно, будто он еще раздумывал, — да, в этот раз три розы. — Могу поинтересоваться? — аккуратно начал Чанбин, пока выбирал розы. Молодой человек указал на белые. — Почему я каждый день захожу за букетами? — чуть со смехом сказал он, будто читая мысли Со. — Да, мне правда очень интересно. — Ну, я очень люблю рисовать цветы. Поэтому беру букет, делаю набросок, а потом дарю бабушке, которая торгует книгами неподалеку. Но сегодня ее там нет, поэтому беру что-то простенькое. — Оу, это мило, — со слабой улыбкой произнёс Чанбин, конечно, в душе он ликовал, потому что это значит, что у таинственного молодого человека никого нет. *** Прошла неделя, а незнакомец появлялся все более грустным. Первые дни брал красивые букеты, а после снова по несколько разных цветков. Чанбин боялся лезть в душу, поэтому каждый день желал удачи и просил как-нибудь показать работы. Но в один момент незнакомец перестал приходить. Тут уже Чанбину стало тревожно, а он ведь даже имени не знает, найти его не сможет. Так прошло еще две недели. Две мучительные недели для Со. Тревога душила и не давала нормально функционировать. Слава богу, что на его работе это не отражалось: букеты всегда были красивыми, а цветы долгоживущими. В какой-то момент Бин устал от своего состояния унылого говна, поэтому решил закрыться пораньше и пойти погулять по набережной. Лучи закатного солнца ложились на его профиль, в глазах — отблески лучей. Он присел на берегу и вглядывался в жизнь моря. Его удивляло, как море всегда живет, всегда чувствует, всегда двигается. Вдруг он услышал шорох сзади. Казалось бы, множество людей могло отвлечь его от размышлений, но именно эти звуки вырвали от потока мыслей. Почему же? А сердце все знает, все чувствует. Обернувшись, Чанбин увидел виновника своих душевных мук — ту самую Розовую Розу. Парень увлеченно ставил мольберт, раскладывал краски. Стало ясно — он вышел на пленэр. — Ох, прошу прощения, что отвлек вас, но вы так вписываетесь в пейзаж, что я не мог пройти мимо, — слегка смущено ответил тот. — Ничего страшного, — слабо произнёс Со, — но мы снова встретились, рад вас видеть! — Это да, взаимно, — улыбнулся молодой человек, — мне, наверное, стоит представиться. Я Хван Хенджин. — Я Со Чанбин, приятно познакомиться! — Бин чувствует, как что-то приятное кольнуло его сердце. Цветок в его душе расцвел. Кажется, он попал. Крупно попал. Влип. Утонул. Но ему это нравится. Кажется, морю тоже, оно будто успокоилось, стало размереннее. — Так… можно я вас нарисую? — аккуратно спросил Хенджин. — Да, конечно, мне все равно есть, о чем подумать. Конечно, ему есть о чем подумать, например, о Хенджине. Опять. Ведь он не собирается вылезать из головы Со. Там нынче каждый нейрон знает, что это за смута на сердце цветочника. Чанбин лишь на это усмехается. Ему самому смешно с того, как быстро он влюбился в незнакомца. В его яркую улыбку. Теплые глаза. Вежливую речь. В его элегантность. — Слушай, а почему ты перестал приходить? — спустя пару минут тишины спросил Чанбин. — Ох, ну, — Хенджин замялся, потом, спустя пару секунд, продолжил, — знаешь, та бабуля перестала появляться во дворе, а потом я увидел ее гроб у подъезда… у меня резко пропало вдохновение. Она была человеком, который спасал от моих будней, от ненавистного мне бизнеса, от отца, требующего от меня взять на себя управление им. — Ой, прости, я не хотел… — Не волнуйся, все хорошо, я справлюсь. — Перебил его Хван. Дальше вечер протекал в тишине. Каждый был загружен мыслями, своими проблемами, но постепенно груз с плеч уходил, ведь в компании друг друга они чувствовали себя комфортно, они дополняли друг друга, исцеляли только одним своим присутствием. После того, как наступила ночь и пейзаж был закончен, они сидели на песке и смотрели на волны. — Знаешь почему я люблю море? — вдруг прервал тишину Хенджин. — Потому что оно живет и двигается несмотря ни на что? — Ты мои мысли читаешь? — улыбнулся Хван и посмотрел в глаза Бина, полные нежности. Ему вдруг захотелось его поцеловать. Просто взять и поцеловать. Прикоснуться к его шее, залезть под теплую кофту, чтобы согреть его теплом свои руки, — можно я кое-что сделаю? — Да. — Эти слова вырвались наружу сами по себе, не по его воле. Он сказал это раньше, чем успел подумать. Чанбин был готов довериться ему. А может он догадывался, что тот хотел сделать. Хенджин притянул к себе Со, аккуратно положил руки на шею и совсем невесомо коснулся губами его губ. Так нежно, аккуратно, легко. Будто пробуя, проверяя, может ли он так поступить, а доступно ли ему это. Чанбин на такую застенчивость лишь улыбается в поцелуй и притягивает Хенджина за талию ближе, чтобы углубить поцелуй. Его губы мягкие, слегка обветренные. За эти пару часов Со насчитал раз пятнадцать, как Хван облизывает губы, и это ведь только тогда, когда он поворачивался, чтобы посмотреть на него! Спустя три года… — Джинни, ты проверил поставку цветов? — раздается сонный голос в телефоне. — Да, море мое заспанное, все хорошо, отдыхай давай, — мягко произносит Хван, бегая по магазину и поправляя цветы перед открытием, — дай себе уже шанс ничего не делать в свой выходной. — Ну, как я могу быть спокоен? Это же мое детище, — говорит Чанбин, как истинная мамочка. Сегодня важный день. Только вот Хенджин ни сном ни духом. Бин долго готовился к этому дню. Столько нервов потратил. Тщательно подготавливал все. Их сеть цветочных разрослась по всей Корее, поэтому молодые люди стали больше проводить времени в разъездах, по большей части, конечно, Со, ведь Хенджин исполнил свою давнюю мечту: отказался от бизнеса отца и открыл свою мастерскую. Уж сильно он любит рисовать, творить, дарить жизнь цветам и морю навсегда, запечатляя их в своих картинах. Хенджин любил целоваться. Чанбин прозвал его за это целовашка. Бин любил обниматься, смотря на море, поэтому для Хвана стал морем, его личным, живым, текучим, самым разным, бесконечным. Бесконечно любимым. Спустя пару часов Чанбин все-таки приходит в магазин. Весь такой красивый, нарядный. А Хван весь такой забеганный, уставший, но все равно бесконечно красивый, родной, любимый, само олицетворение искусства и прекрасного. — Ты чего тут делаешь? — удивился Джин. — Соскучился по твоим поцелуям, целовашка, — усмехнулся Со, притягивая его к себе. А потом время словно замедляется, мир останавливается, ждёт, держит кулачки, нервничает, ведь Чанбин садится на одно колено и достаёт кольцо. А Хван плачет. Кажется, он стал самым счастливым человеком на этом свете, самой счастливой Розовой Розой, как и его море.