***
Гарри Поттер многого не знал. Что простительно для его возраста, который в волшебном мире считается ранней юностью. Он не знал, что его друг, который на самом деле не желал ему зла, просто перепутал название ателье. И мантии, конечно, были не «неоценимые», а «стоящие». Он также не знал, что загруженная накануне Хэллоуина каминная сеть не простит ему ошибки и не станет разбираться. Каминная сеть — это вам не департамент министерства. Даже руководящий центр сети летучего пороха вряд ли смог бы объяснить, как именно работает то, чем они занимаются. А уж почему из непотушенного зеленого огня рождается змейка огневица — загадка даже для отдела Тайн. Еще Гарри не знал, что в графстве Южный Йоркшир, где находится город Шеффилд, крайне мало поселений волшебников. Промозглый климат северной Англии в сочетании с многочисленными промышленными маггловскими городами совсем не привлекали магическое сообщество. Двадцать первый век теснил волшебников ближе к знакомым местам и, честно говоря, к югу и теплу. Ну, а каминная сеть, по которой в этот момент по всей стране в разных направлениях летели сотни волшебников с подарками, тыквами и мешками сладостей из «Зонко», поняла запрос мистера Поттера по-своему. И отправила его в единственный подходящий город в графстве Южный Йоркшир. В котором, по удивительному, можно сказать магическому, совпадению к сети был подключен всего лишь один камин.***
— Чтобы тебя соплохвосты сожрали… Гиппогрифье дерьмо… — Гарри даже не знал, кому именно посылал проклятья, когда, отплевываясь от сажи и щепок, вывалился из камина. Чудом не переломав ни рук ни ног и не напоровшись глазом на острую ржавую решетку, он выполз в темноту. Вряд ли имело смысл стараться выглядеть презентабельно — Гарри казалось, что сажа забилась в рот, глаза, уши. Несколько минут он просто кашлял, отряхивался и пытался протереть очки подолом грязной мантии. Его не удивило отсутствие восхищенных приветствий или предложений помощи. Может быть, глава аврората многого не знал, но сразу понял, что попал совершенно не туда, куда планировал. Однажды такое с ним уже случалось. На втором курсе Хогвартса. И теперь Гарри почему-то был уверен, что снова оказался на Ноктюрн-аллее. Поэтому сейчас ему придется общаться с пронырой Боргином, искать укромное место для аппарации и вот в таком виде возвращаться на работу, чтобы в состоянии аффекта убить Финнигана. — Тергео! — вспомнив наконец о волшебной палочке, Гарри убрал с очков и рук остатки сажи. Конечно, место, где он очутился, никак не могло быть фешенебельным ателье в Шеффилде. Но и на «Боргин и Беркс» оно совсем не было похоже. Оглядевшись, Гарри понял, что находится в обычном жилом доме. Правда, каком-то слегка заброшенном. Очевидно, здесь жили люди, иначе дом не был бы подключен к каминной сети. Кроме того, в глубине темной гостиной, куда он попал из камина, тускло горела настольная лампа. А у старинного обшарпанного дивана на маленьком столике лежала раскрытая книга и дымилась чашка с чаем или кофе. «Или с зельем», — пронеслось у Гарри в голове. Возможно, потому что пахло в этом месте чем-то травянистым, сырым и затхлым. Этот запах приглашал Гарри в давние школьные воспоминания. Туда, куда он совсем не хотел возвращаться. Даже в своей голове. — Прошу прощения? — негромко позвал Гарри потенциальных жильцов. — Я тут случайно… Что именно «случайно» он так и не придумал. «Хотел купить парадную мантию, но случайно устроил у вас в гостиной бардак. Дико извиняюсь». Впрочем, никто не спешил принять извинения, которые Гарри репетировал в своей голове. В полутьме гостиной по-прежнему было тихо и как-то неуютно. Словно здесь совсем не ждали гостей, а уж легендарного Гарри Поттера и подавно. — Гоменум ревелио, — зачем-то шепнул Гарри. Магия пронеслась по дому, заглянув во все уголки, и вернулась к отправителю, сообщив, что он тут совершенно один. Радуясь этому факту, Гарри планировал поступить как любой гриффиндорец. Кроме Гермионы, разумеется. А именно — сбежать с места преступления, постаравшись наделать меньше шума. Хотя прибытие Гарри в этот дом уже должно было разбудить весь квартал. Если, конечно, вокруг этого места был квартал. Или город. Или деревня. Проверять это не было никакого смысла. Пробормотав «ну простите» Гарри крутанулся на месте и… остался стоять там же, где и был. — Чудно, — буркнул он и, спотыкаясь в темноте о какие-то книги, побрел искать выход. — Еще и барьер тут. Чертов Симус. Дом оказался чрезвычайно маленьким. Дверь из гостиной вела в крошечный коридор, который Гарри обнаружил, когда додумался зажечь свет на конце палочки. Справа начиналась узкая лестница, ведущая на второй этаж. В полутьме Гарри почудился скрип половицы, но он не обратил на это внимания и рванул к входной двери, стремясь убраться из мрачного места. Несколько раз споткнувшись о коврик, он еле удержал равновесие и ткнулся плечом в стену, оказавшись лицом к лицу с недовольной хозяйкой дома. Гарри был уверен, что на колдофото именно она, потому что жилище было под стать владелице. Черные глаза под нахмуренными густыми бровями как вредноскопы следили за незваным гостем. Тонкие презрительно искривленные губы выделялись на бледном лице. Женщина на фотографии тряхнула смоляными волосами, словно приказывая Гарри убираться из ее дома немедленно. — Извините! Пожалуйста. Я не специально, — пробормотал он, чувствуя себя идиотом, который оправдывается перед фотографией на стене. Женщина предсказуемо не ответила, только приподняла одну из бровей. Точно как Джордж, который этим обычно хотел сказать что-то вроде: «Серьезно? Так я тебе и поверил». Когда Гарри все-таки выбрался на небольшое мокрое крыльцо в осеннюю сырость, закопченный индустриальный воздух показался ему свежим морским бризом. Дом, в который он попал, действительно находился в незнакомом городе, и Гарри решил здесь не задерживаться. Перед тем, как его закрутило в воронке аппарации, он успел заметить только ряды одинаковых серо-коричневых домов и столб дыма, поднимавшийся из трубы над ними.***
— … образом, показатели преступности по всей стране снижаются пропорционально… и если брать в расчет количество заключенных… признать работу департамента удовлетворительной… Гарри почти не слушал, что говорил один из его заместителей. Эрни и в школе отличался занудством, а уж квартальные отчеты в его исполнении слушать было вообще невыносимо. Для многих оставалось загадкой, почему Макмиллан после окончания войны подался в авроры. Рон был уверен, что их однокурснику прямая дорога в департамент, где работала Гермиона. Разбираться с законами, плести длинные непонятные формулировки, носить безупречно отглаженные официальные мантии. Но Гарри прекрасно помнил, как Эрни сражался с Пожирателями в Большом зале. И как спас его от дементоров вместе с Симусом и Луной. Поэтому, когда Рон сбежал из аврората, чтобы помогать Джорджу в магазине, именно Эрни с Симусом заняли его место. И каждый из них был лучшим. По-своему. Финниган мог построить весь отдел, если Гарри внезапно приходилось отлучиться. Например, в не к ночи помянутое фешенебельное ателье в Южном Йоркшире. Он был полезен и в рейде на контрабандистов, и в коридорах министерства среди душной бюрократии. А еще он делал фантастические и с трудом забываемые минеты. Эрни же был незаменим в том, от чего у Гарри каждую неделю дергались поочередно оба глаза. Отчетность, папки, рабочая переписка зачарованными бумажными самолетиками, финансовые сводки, бессмысленные разговоры с иностранными мракоборческими организациями на скучных приемах. Все, что Гарри терпеть не мог и всячески избегал, Макмиллан делал с упоением и блестяще. Ну, а в постели Эрни предпочитал быть исключительно снизу. И делал это все с тем же упоением и, разумеется, незабываемо. Злые языки могли бы нашептать «Пророку», что в заместители к Тому-Самому-Мальчику можно попасть только через постель. Но, во-первых, и Симус, и Эрни получили должности задолго до того, как оказались в постели знаменитого Гарри Поттера. А во-вторых, Гарри уже давно было плевать, что пишет «Пророк» о его личной жизни. Он прекратил его выписывать еще в мае девяносто восьмого. Кроме того, Финниган, как ни странно, был счастлив в браке со своей маггловской кузиной. А Эрни категорически отрицал романтику, как явление. И называл их редкие встречи «поиском себя». Что бы это ни значило. В общем, все трое искали что-то, чего им не хватало. Гарри Поттеру, как обычно, не хватало любви. Воспитанный старым голубоглазым поклонником этой магии, он искал что-то другое. Что-то возвышенное, большое, искреннее. Чего не нашел ни в Чанг, ни в браке с Джинни, ни в одной из его многочисленных интрижек с мужчинами или женщинами. Все было не о том. Но сейчас, сидя на очередном совещании департамента и вполуха слушая Эрни, Гарри не думал о любви. И даже не думал об упругой заднице своего заместителя. Хоть она и смотрелась шикарно в этих облегающих черных брюках. Поттер думал о Гермионе Грейнджер. Точнее, Гарри никак не мог выкинуть из головы странный дом, в который его занесло вместо магазина с мантиями. Это место, город, который он мельком видел, суровая женщина на колдографии никак не желали покинуть его мысли. Гарри должен был бы подумать о сегодняшнем праздничном ужине у Уизли в канун Дня всех святых, о подарках, которые он не купил, об отчете, который он не писал, а теперь и не слушал. Даже висящие по всему министерству тыквы, которые хохотали, когда кто-то из сотрудников к ним приближался, не могли отвлечь Гарри от размышлений о его странном случайном путешествии. А почему во всех этих мысленных образах то тут, то там всплывала Гермиона, он вообще не понимал. Поэтому последний час в голове начальника аврората вместо цифр статистики крутилось ее лицо, «неоценимые мантии», дымящая труба, женщина со сжатыми в линию губами, пыльная тусклая лампа, камин и пейзажи маленьких маггловских городков. — Эрни, сможешь для меня найти список магических поселений Британии? — после совещания Гарри, не сумев отделаться от навязчивых мыслей, позвал на помощь своего специалиста по документам. — Тех, которые подключены к каминной сети. — Да я тебе и так скажу, — с важным видом начал Макмиллан. — Хогсмид, понятно, Годрикова лощина, Аппер-Фледжли в Йоркшире, Оттери-Сент-Кэчпоул, это ты тоже знаешь. Еще Тинворт в Корнуэлле. Кажется, все. — А этот Аппер «чего-то там» в Южном Йоркшире? — поинтересовался Гарри. — В Северном. Мрачное местечко, честно говоря. — Бывал там? Такие коричневые кирпичные дома, завод у них какой-то рядом… — закивал Гарри воодушевленно. — Эээ, не помню такого, — пожал плечами Эрни. — Так ты там тоже был. Это деревня, где мы год назад арестовали Макнэйра. — Тогда не оно, — задумчиво покачал головой Гарри. — Ну хочешь, я запрос сделаю в отдел летучего пороха, они дадут список подключенных каминов по стране? Макмиллан выполнял свою работу быстро и четко, как и всегда. Даже не спрашивая начальство, зачем, собственно, ему понадобился подобный список. Спустя час Гарри уже сидел в своем кабинете и просматривал выписки из книги, которую, кажется, веками вели обитатели шестого министерского уровня. Некоторые записи датировались четырнадцатым веком. Поэтому стопка пергаментов на столе Поттера очень напоминала по размерам стопку с документами годового отчета. Гарри даже знал заклинание, которое могло ему помочь найти в этих строчках нужное, но он совершенно не знал, что именно ищет. Ни названия города, ни фамилии владельца дома, ни даже приблизительно года подключения к сети. Ровным счетом ничего. Кроме одного имени, которое постоянно крутилось в голове. Видимо, стоило прислушаться к своему подсознанию, что Гарри и сделал, отодвинув бумажки в сторону.***
— Почему ты уверен, что там вообще кто-то живет? — Гермиона подула на чашку с горячим чаем и, порывшись у Гарри на столе, выудила из кучи документов пачку с печеньем. — Месяц назад тебе ее приносила, между прочим. — Угощайся, — усмехнулся Гарри. — Ну, к камину подключен, свет горит, чай, книга. Очевидно. — Ты говоришь, что заклинание не нашло никого, — заметила Гермиона. — Почему тебя так этот дом волнует? Мало ли кто из волшебников живет в маленьких маггловских городах. Это не запрещено. — Не знаю, — Гарри невольно потер лоб, где едва виднелся его знаменитый шрам, который после смерти Риддла ни разу его не беспокоил. Но привычка осталась. — Он мне не дает покоя. Словно я и видел его когда-то, и не видел. И женщина эта на фотографии как будто показалась знакомой. — Ну хорошо. И что дальше? — недоуменно пожала плечами Гермиона, проглотив кусочек печенья. — Будешь просматривать эти списки, пока не найдешь нужный дом? Я даже тебе помогу, если хочешь. Когда пойму, зачем тебе это. — Может, мне просто нужно в отпуск? — вздохнул Гарри. — Мерещится всякое, мысли… Почему я о тебе подумал? — Наверное, потому, что я все выходные носилась по магазинам и покупала за тебя подарки Уизли, а заодно твоим замам. И даже себе. От тебя, — заметила Гермиона укоризненно. — Давай ты сегодня просто отдохнешь с нами, навестишь Молли, а то она мне каждую неделю совы шлет, спрашивает, как у тебя дела. Ты ведь ей не отвечаешь из чувства вины. — Ладно, не начинай, — Гарри примирительно поднял руки. — Конечно, я сегодня буду в Норе. — А в конце недели вместе списки посмотрим, если захочешь, — Гермиона кивнула на стопку пергаментов. — Помню, я еще в школьной библиотеке в какой-то книге читала, что заклинание поиска можно блокировать. Если не хочешь, чтобы тебя обнаружили. Но это, конечно, волшебство не ученического уровня, я не пробовала… Гарри замер и уставился на Гермиону. В его голове вдруг зажглась лампа. Та самая, которая освещала раскрытую книгу, чашку и полутемную гостиную странного дома в мрачном переулке. А над ним высилась дымящаяся заводская башня. И где-то неподалеку на берегу маленькой речки рыжеволосая девочка спорила со своей обиженной сестрой и обсуждала с хмурым мальчишкой далекую тюрьму для волшебников Азкабан. — …с тобой? Ты меня слышишь? — Черт возьми, — прошептал Гарри. Он и не заметил, как в порыве озарения поднялся на ноги, задев принесенные Эрни списки. Они разлетелись вокруг рабочего стола, как осенние листья. Гермиона недоуменно взирала на него, по-прежнему сидя на стуле и держа в руках чашку с чаем. — Фотография! Я вспомнил. Это была фотография Эйлин Принц! — Что? — Гермиона поперхнулась и поставила чашку на стол. — Ты нашла! На шестом курсе. В библиотеке… — запинаясь, произнес Гарри. Его щеки пылали. А сердце стучало где-то в горле. — Подожди, — Гермиона тоже поднялась со стула и покачала головой. — Ты же не думаешь… — Это был дом Снейпа!***
Гарри Поттер соврал бы сам себе, если бы сказал, что совсем не думал о Северусе Снейпе после войны. Историю, как известно, пишут победители. После душераздирающих откровений памяти бывшего профессора Гарри, как ему казалось, сделал все, чтобы имя Снейпа сияло белизной. Он был оправдан, награжден посмертно и не единожды. На всех памятных вечерах и годовщинах его имя следовало сразу после имен Поттера и Дамблдора. Разумеется, портрет Снейпа висел в директорском кабинете в Хогвартсе. Хоть он и был недвижим и безмолвен, это не мешало профессору МакГонагалл, глядя на него, изредка украдкой смахивать со щеки слезы сожалений. Пожалуй, ее чувство вины по отношению к бывшему коллеге было самым искренним и неизбывным. Но с Гарри даже она не смогла бы соперничать. «Мистер Поттер, наша новая знаменитость». За всем этим скрывалось столько лжи, трагедии не одной семьи и не одного человека, обиды, вины, многих лет непонимания и непринятия, и, конечно, любви, которых Гарри просто не смог осознать. Или боялся. Поэтому ему проще было не думать о Снейпе, вписывать его имя во все торжественные речи, вешать портреты, ставить памятники. Но не думать. Смерть Северуса Снейпа стала для Гарри настоящим спасением от самого себя. Поэтому сейчас Гарри Поттер был близок к настоящей панической атаке. Чего с ним не случалось, кажется, ни разу. Даже несмотря на его обширный и не самый приятный опыт. — Гарри, послушай. — Получается… — он откашлялся. Казалось, его сердце как застряло где-то в районе кадыка, так и останется там теперь навсегда. — Нет, ничего не получается, — отрезала Гермиона, взмахом руки останавливая поток мыслей Гарри. — А вдруг он правда?.. Ну то есть, это ведь возможно? — Гарри вытер со лба вдруг появившуюся испарину и на всякий случай сел обратно на стул. — Эрни! — Гарри, давай ты успокоишься и послушаешь меня, — сказала Гермиона серьезно, нависая над столом. — Его дом могли продать. У него могли быть родственники… — Не было у него родственников! — Шеф? — Макмиллан зашел в кабинет и даже бровью не повел, когда увидел разбросанные по полу пергаменты, раскрасневшегося Гарри и взволнованную Гермиону. — Дело… — Гарри снова прочистил горло. — Дело Северуса Снейпа. Сейчас же. — Профессора Снейпа? — переспросил Эрни. — Ты знаешь еще какого-то?! — огрызнулся глава аврората и схватил со стола чашку Гермионы, чтобы одним глотком ее опустошить. Ему сразу полегчало. Макмиллан пожал плечами и ушел исполнять поручение. А Гермиона поняла, что спорить с другом бесполезно, поэтому вздохнула и отошла к витражному окну, которое выходило в министерский атриум. Гарри даже был рад, потому что последнее, чего бы ему сейчас хотелось — вести бесполезные споры и слушать нравоучения. — Уже? — Так у нас все дела девяносто восьмого под рукой. Ничего в архив не сдавали, — Эрни положил тоненькую папку на стол. — Кхм… — Гарри мотнул головой и, решительно схватив ее, начал быстро листать, почти не вчитываясь. — Может, у него все-таки были родственники? — Известных родственников нет, — отрапортовал Эрни, который, конечно, знал досье всех участников войны наизусть. — А жил он… — Последнее известное место жительства, не считая Хогвартса, — город Коукворт. — Чертов Коукворт, — фыркнул Гарри. — «Неоценимые мантии», ну конечно. А ты говорил, что в Южном Йоркшире никто из наших не живет. — Ничего подобного я не говорил, — важно ответил Макмиллан. — Я сказал, что там нет поселений волшебников. На территории Магической Британии множество домов волшебников, которые расположены в обычных маггловских… — Не нуди. Тут нет точного адреса, — заметил Гарри, у которого сердце уже перестало биться в горле. Теперь он вчитывался в написанное внимательнее. — В самом деле? Значит, таких данных нет, — пожал плечами Эрни. — Родился, так… Это понятно, — бормотал Гарри себе под нос, листая досье. — Профессор… Директор. Погиб. Награжден… Тут не сказано, где похоронен. — Неизвестно. — В каком смысле «неизвестно»? — Гарри поднял на Эрни взгляд. — Если там не написано, значит, министерство не знает, где похоронен Северус Снейп, — объяснил начальнику Макмиллан. Как первокурснику. — Как это вообще возможно?! — возмутился Гарри и захлопнул папку. — Я же своими глазами!.. Так, выясни точный адрес. Где хочешь ищи. Хоть допрашивай заключенных Азкабана. Невозмутимый Эрни, привыкший и к эмоциональной нестабильности шефа, и к странным поручениям, подхватил злополучную папку и молча вышел. Гарри совершенно забыл, что остался в кабинете не один. Поэтому вздрогнул, когда стоявшая в стороне Гермиона вырвала его из задумчивости. — Ты упрямый. — Я просто не понимаю, — вздохнул Гарри. — Даже если предположить, что профессор Снейп действительно жив… — Гермиона. Ты шутишь? Это же все меняет! — Да что меняет, Гарри? — Ну… — Гарри запнулся и развел руками. — Да все! Ну так же нельзя. Он герой войны. Если бы не он… И вообще! Я бы смог… — Успокоить свою совесть? — подсказала Гермиона мягко. — Хотя бы это, — буркнул Гарри. — Ладно, — Гермиона кивнула и, подойдя к другу, положила ему руку на плечо. — Только пообещай мне, что не наделаешь глупостей. И что не будешь вести себя, ну… Как ты обычно себя ведешь. Профессор Снейп заслужил, чтобы его все оставили в покое. — Что ты имеешь в виду? — Гарри обернулся на подругу. И замер. Наверное, потому, что слишком хорошо ее знал. И за столько лет мог прочитать все ответы в ее глазах, как лучший легилимент. — Нет. Не может быть. — Коукворт, Спиннерс-энд, дом семнадцать. Гарри неверяще уставился на Гермиону. — И давай в этот раз без каминов.***
Гарри успел постучать только дважды, прежде чем дверь теперь уже знакомого дома открылась. Прежде чем решиться, он, конечно, несколько часов бродил по унылому промозглому Коукворту, намеренно избегая нужную улицу. Потом долго сомневался, стоит ли вообще подходить к этой двери. И только когда окончательно промок и перестал чувствовать пальцы ног, решил, что ведет себя совсем не по-гриффиндорски. — З-з-здравствуйте, профессор, — выдохнул Гарри Поттер осеннюю сырость в лицо человека, который, кажется, совсем не изменился со дня их последней встречи. Несколько секунд тишины Гарри просто вглядывался в это лицо, открыв рот и тяжело дыша. То ли от шока, то ли от холода. — Добрый вечер, мистер Поттер, чем обязан? — совершенно спокойно поинтересовался Снейп своим скрипучим низким баритоном. Гарри вздрогнул, услышав его голос. Словно этот звук стал последним подтверждением того, что Северус Снейп действительно жив. Вот он стоит перед Гарри в своей черной мантии. Как будто только что вышел из кабинета зельеварения. Смотрит на незваного гостя с обычным презрительным любопытством. Брови, нос, легендарные черные смоляные патлы, спадающие на острые скулы — все это правда. — В-вы живой! — воскликнул Гарри, стараясь совладать с трясущимся подбородком. — Удивительная наблюдательность, — кивнул Снейп. — А вы простудитесь, если будете разгуливать в конце октября в такой легкой мантии. Гарри нервно хихикнул. — Вы даже не удивлены. — Мисс Грейнджер предупредила меня, что вы собираетесь вторгнуться в мое жилище. Снова, — уголок губ Снейпа как будто слегка дернулся в намеке на усмешку. — П-первый раз я не специально! — живо отозвался Гарри, который не стесняясь растягивал посиневшие губы в улыбке. — Промахнулся в каминной сети, хотел мантию купить. — Купил? — Прошу прощения? — Мантию купил? Или моя гостиная пострадала напрасно? — Снейп, который так и стоял в проеме, держа дверь, все-таки ухмыльнулся. Гарри фыркнул и отрицательно покачал головой, переступая с ноги на ногу, тщетно стараясь размять онемевшие от холода пальцы. — Почему… — он замялся и огляделся, словно ища поддержки в темном переулке. — Вам не нужно было скрываться. — Разве я скрывался? — Снейп удивленно приподнял брови. — Еще скажите, от правосудия. — Погодите, — Гарри озадаченно нахмурился. — Получается, если Гермиона знала… — Знали все, мистер Поттер. Кому следовало и кто хотел знать. Я не скрывался ни от правосудия, ни от министерства, — отрезал Снейп. На улице как будто стало еще на несколько градусов прохладнее. — Вы так самоотверженно и скоропостижно сделали из меня павшего героя, что я даже не успел возразить. Пришел в себя — а вы меня уже похоронили. — С почестями, — заметил Гарри смущенно. — И с орденом Мерлина. — Первой степени! — добавил Гарри, потупив взгляд. — Извините. — Извинения приняты, — кивнул Снейп. — Так зачем вы пришли, мистер Поттер? Гарри замялся. Он еще до сих пор не успел осознать, что все это действительно правда. Что Снейп живой, стоит вот прямо напротив, разговаривает, злится. А не лежит в луже крови на полу Визжащей хижины. Сотни вопросов, которые много лет не давали Гарри покоя и которые он задавал профессору мысленно перед сном, почему-то застревали в горле. Они казались просроченными, как скисшее сливочное пиво, бессмысленными и глупыми. — П-поговорить, — пробормотал, наконец, Гарри. А потом его как прорвало. — Объяснить. Извиниться. Черт… Да все сразу! Если бы вы знали, что со мной творилось в первые недели после битвы за Хогвартс. Неужели вы думаете, что я не чувствовал себя последним дерьмом, когда посмотрел ваши воспоминания? Что не злился? Не винил себя в вашей смерти? А заодно и во всех других смертях той чертовой ночи. Почему вы мне не рассказали все раньше?! Почему Дамблдор молчал? Да, я бы вам не сразу поверил. Но я считал вас предателем и убийцей целый год, а потом вы перевернули своими откровениями всю мою жизнь. Все, что я знал о себе, людях, о вас, о родителях. И в конце концов я понял, что живу вообще не ту жизнь, которую хотел бы. Вы понимаете?! Мерлина ради, Снейп! Конечно, я пришел поговорить. Почему это вас удивляет?! Гарри тяжело, с хрипом, дышал, его лицо горело, но уже не от холода. Только к концу своей тирады он понял, что едва ли не выкрикнул все это Снейпу в лицо. А тот молча слушал. Без какой-либо эмоции на лице. Ну а когда Гарри отдышался, он кивнул и… закрыл перед ним дверь. — Прекрасно, — выдохнул Гарри и плюхнулся прямо на мокрое от дождя крыльцо. — Буду сидеть здесь, пока не сдохну. Слышишь?! Чтобы ты понял, каково это. Он как мог закутался в свою тонкую рабочую мантию и спрятал нос под воротник, превратившись в большого мокрого и очень злого филина. — Пошел ты, Снейп, — буркнул Гарри себе в подмышку. — Еще унижаться перед тобой… За его спиной скрипнула дверь. — Все сказали, мистер Поттер? — Не все. — Вы выбрали самый неподходящий вечер для откровенных разговоров по душам. Впрочем, вряд ли мы с вами найдем подходящий. Поэтому заходите. Гарри тут же вскочил, улыбаясь. — И чаем угостите? — И сказку на ночь расскажу. Страшную. — Все как я люблю.