𝘓𝘰𝘷𝘦 𝘺𝘰𝘶 𝘴𝘰 𝘮𝘢𝘥

***

— Ёнбок, ко мне в кабинет, — строгий голос отца звучит из телефона, Ли закатывает глаза, громко цокая. — Живо. — Уже бегу, папочка. — Прекрати паясничать. Феликс Ли, или Ли Ёнбок, является наследником одного из влиятельных и известных кланов мафии в своих кругах. Этот клан и сам Феликс известны своими татуировками в виде паука, особой жестокостью и тиранией. Отец Феликса, Ли Кибом, является боссом мафии и главным человеком, который недавно заключил контракт с кланом Со, чтобы избежать многолетней войны. Оба клана известны своей жестокостью и готовностью бороться до конца. Чтобы избежать потерь, они договорились о фиктивном браке своих наследников. Их не волновало, что они оба мужского пола, и их мнение не имело значения, ведь когда дело касается денег и власти, все остальное отходит на второй план. Феликс заходит в кабинет отца и садится на стул перед ним, ухмыляясь. — Просил же не называть меня Ёнбоком. Чего нужно? — Завтра у тебя свадьба с Со Чанбином, — напомнил отец. — Надень костюм поприличнее и будь паинькой. — Я всегда паинька. Не всегда. Ли, хоть и выглядит ангелом во плоти, на самом деле может убить, не моргнув глазом. Если посмотреть, что скрыто под его костюмами, то вы будете явно удивлены. У него во всю спину набиты крылья ангела, а за ними наполовину скрыт паук. Также у него есть несколько тату: на ключицах в виде кустов розы без соцветий и один рукав на правой руке, забит змеёй в папоротнике. Его жестокости могут позавидовать многие, но никто не верит в это, ведь как такой очаровательный мальчик может убить целую толпу. Но никто не знает, что Феликса растили на крови и поте, поэтому, когда надо, он умеет держать хватку. Однако у всех людей есть слабости, и у Феликса она есть — Чанбин, за которого он завтра выходит замуж. Ёнбок влюблён в него уже давно, с тех пор, как их отцы начали встречаться на мероприятиях и общаться. И каждый раз Ликс пытался к нему подкатить, но тот постоянно его игнорировал, что не менялось из раза в раз. Феликс разочаровывался, но пытаться не переставал. И тут шанс стать мужем Чанбина словно спустился ему с неба, и он сделает всё возможное, чтобы Бин влюбился в него. — Эй, Бокки, поехали уже, хорош яйца мять, как тёлка, — орёт Минхо из коридора около кабинета отца. — О, Босс, привет. Ну, что, поехали? Тут очень скучно… Ли Минхо — правая рука Феликса Ли, или, как его многие называют, «бешеный пёс семейства Ли». Он действительно жестокий человек, и многие боятся такой жестокости и втайне хотят быть похожими на него, потому что он не знает слов жалости, сочувствия и сострадания. Феликс нашёл его в луже крови и грязи, вытащил оттуда и сделал из него настоящую машину для убийств, которая будет рвать глотки за своего господина. К тому же, Хо был прекрасным другом для Ёнбока, заботился о нём и выслушивал, и это очень отличалось от того, как телохранитель вёл себя на работе. — До встречи на свадьбе, отец.

***

Полгода спустя.

Чанбин не планировал устраивать свадьбу. Честно говоря, ему было проще уничтожить весь клан Ли и на этом закончить. Однако отец был непреклонен в своем решении создать союз, который сделает их семью еще сильнее и заставит врагов клана поджать хвосты. Как старший сын, Бин не только наследник клана, который первым претендует на место главы семьи, но и получает уникальную возможность укрепить положение семьи благодаря браку. Он видел Феликса несколько раз на переговорах, и тот выглядел как жеманный мальчик, который только и может стрелять глазками и держать член за щекой. Но Бин знал, что внешность обманчива. А благодаря информаторам знал наверняка, что Ликс — убийца и делает это всегда с особой жестокостью. Бин же предпочитал быструю смерть, но в чем он действительно был хорош, так это в запугивании. После свадьбы Феликс со всеми своими вещами переехал в дом Чанбина и, если первые несколько месяцев вел себя хорошо, то после полугода стал слишком много себе позволять. Чанбин не был заинтересован в браке, а лишь в сотрудничестве, поэтому игнорировал «мужа», занимаясь своими делами. Феликс, конечно, знал, что Чанбин исполнительный, но действовать строго по контракту было слишком. Они женаты уже полгода, а обнимались только на общих мероприятиях. Ликс очень зол, ведь он хочет хоть какой-то близости с Чанбином, но тот максимально его игнорирует. — Со Чанбин, ты мне муж или кто вообще?! — кричит Феликс, распахивая кабинет Бина с ноги. — Какого хрена ты меня игнорируешь? Но вот Ликс же явно хотел чего-то ещё, поскольку такие взламывания становились нормой. — Феликс, закрой рот и дверь с той стороны. Я работаю. Если нечем заняться, возьми свою ручную псину и сходи на укладку, — отвечает Со, не отрываясь от бумаг — А ты не хочешь меня заткнуть или что-то в этом роде? — ухмыляется Ёнбок, закрывая дверь и подходя к столу Чанбина. Он выхватывает из-под его носа бумажку и начинает её рассматривать. — О, это довольно интересно. Я, пожалуй, оставлю этот документ себе. Заняться-то есть чем, но скучно, охота с тобой поболтать. И Минхо занят перепалкой с Хёнджином, потому моё внимание на тебе. Так почему ты меня игнорируешь? Чанбин смотрит на парня так, что другие на его месте уже попрощались бы с этим светом и молились. А вот Феликс, видимо, бессмертный. Или идиот. — У меня нет никакого желания развлекать тебя. И то, что я тебе якобы муж, не означает, что ты можешь вламываться в мой кабинет или спальню. У тебя есть какие-то дела? Или ты только и можешь языком молоть? Если это так, то заведи себе подружку, что будет слушать твоё нытьё. А теперь проваливай, — спокойно говорит Чанбин и поправляет очки, стараясь вернуть самообладание. Он обещал отцу не трогать мужа и не бить его, но иногда… Очень хотелось. Феликс не боялся взгляда Чанбина и его самого в целом, он сходил с ума от одного его вида и был готов сделать все, чтобы Со обратил на него внимание. Ли снова встал и подошел к Со сзади, положив руки на его плечи и начав их разминать. Он прикусил губу и пискнул внутри от того, какие у Чанбина руки и плечи. Весь в отца пошел. Ли наклонился к уху Со, чмокнув рядом. — А должно быть, я же твой муж, как-никак, я развлекаю тебя своим присутствием. Дела есть, но я могу уделить своему мужчине хоть каплю времени, но он, видимо, не может сделать того же в ответ. Жаль, значит придётся вытягивать клешнями. Я даже не подумаю свалить, пока не вынесешь меня, а до этого момента буду общаться с тобой. Ликс наклоняется к уху, чмокая рядом. — Наш брак — это просто формальность. Он не имеет значения с точки зрения отношений, поэтому не стоит придумывать какую-то херню. А если в яйцах звенит, то можешь сходить подрочить или снять себе шлюху. Или у тебя стоит на то, что тебя вышвыривают из кабинетов? Руки Феликса нежно сжимали плечи, и хотя это было приятно, Бин знал, что с этим человеком не стоит расслабляться. Он перехватил руки Ликса за запястья и отодвинул их от себя. — О, ну ты так напряжён, зачем убираешь. Я хорошо делаю массаж. У меня стоит на тебя, а не на вышвыривание. Зачем мне шлюха, если есть муж, который вполне молод и может трахнуть меня, но у него, видимо, кишка тонка даже дотронуться до меня, — фыркает Ликс, разворачивая кресло Чанбина и садясь на его колени. — М-м-м… Моё роскошное место. Феликс погрузился в изучение документов. У его мужа была великолепная выдержка, он любил заставлять его нервничать, ведь так он проявлял хоть какие-то чувства, а не просто игнорировал его. — Точно, мне недавно звонил отец и сказал, что приедет влиятельный босс из Австралии, старый знакомый. Не удивляйся, если увидишь у него в руках дырки, это я прострелил их, чтобы не лапал меня, ведь я принадлежу только тебе, сладкий, и нам с тобой как самым любящим друг друга супругам нужно поклониться перед ним. — Я напряжён, потому что ты вламываешься ко мне без дела и отвлекаешь от работы. Твоя проблема, если у тебя на меня стоит. Иди подрочи и угомонись, — всё ещё сдержанно отвечает Чанбин, а у самого руки чешутся вышвырнуть это блядское недоразумение со своих колен. — Я в курсе, что скоро будет встреча. Но это не повод лезть ко мне. Если тебя лапал Господин Бан, значит ты сам вёл себя доступно. Как-то ни меня, ни брата он не трогал. Наверное, ты слишком долго перед ним задницей крутил. Спорить не стану, там есть чем крутить. — Дрочить-то я всегда успею, а я с тобой хочу. Ты мой муж, выполни свой супружеский долг, будь уж добр, — Феликс улыбается и целует шею Чанбина. — Я не шлюха, чтобы вести себя доступно, если я красивый и с ангельским лицом, это ничего не значит. Ну вы не настолько привлекаете его, если не приставал к вам. Хотя меня ты более чем привлекаешь. Чанбин ядовито ухмыляется и, подхватив Феликса под задницу, поднимается с кресла и сжимает её в ладонях. Он подходит к стене, удерживая парня на весу, целует его шею, отпускает ноги и после разворачивает его спиной к себе. Он прижимается всём телом, вжимая парня в дверь, поглаживая одной рукой бёдра, грудь, живот и член. А второй крепко хватает за волосы, оттягивая и оставляя ещё парочку поцелуев. Когда Феликс расслабляется под его натиском, Бин резко открывает дверь и за волосы выволакивает парня из своего кабинета, швыряя на пол, как котёнка. — Вот теперь точно сходи подрочи или делом займись, а не доёбывайся до меня, — выплюну Чанбин и захлопнул дверь. — Ах ты, придурок, ну и пошёл ты. Пойду подрочу Господину Бану, он больше мной заинтересован, чем ты. Козёл блять, — плюётся Феликс и пинает дверь, уходя в свой кабинет, громко захлопывая дверь. Чанбин, не обращая внимания на истерику за дверью, вернулся к своим делам. Он ничего не ожидал от Феликса, потому что просто не доверял ему и не верил в любовь. Все это казалось ему каким-то нереальным, и поверить в искренность слов и действий Феликса было невозможно. Чанбин знал, что Феликс за человек, и открыть ему свое сердце означало мгновенную гибель. Ведь он мог растоптать его чувства и заставить их проглотить, а вся эта любовь была не более чем обманом. Чанбин уже проходил через подобное, поэтому держал дистанцию. Феликс, разбираясь с документами в своем кабинете, фыркнул. Для Ликса Чанбин был не просто коллегой по работе или соседом, он был для него чем-то большим. Феликс был влюблен в него, можно даже сказать, что любил, и сколько бы он ни видел жесткости в глазах Бина или в том, как он убивает, он также видел, с какой нежностью он относится к своим вещам или животным, как заботится о Хване. Ликс всегда хотел быть для него кем-то большим, чем просто контрактом на пять лет. В коридоре стояли Хëнджин и Минхо, что отчасти слышали и прекрасно видели происходящее. Хëнджин был правой рукой Чанбина, что часто вызывало недоумение. Хван не выглядел, как головорез, что мог убить. Он выглядел как неплохой наркодиллер или сутенёр, что обычно отсиживается в тени, пока другие делают всю грязную работу. Но на самом же деле это был крайне опасный человек. Он разбирался в химии и в прошлом был судмедэкспертом, подрабатывая на чёрном рынке, где его и встретил Чанбин. Хëнджин может убить как ядом, так и оружием, а его хладнокровие распространяется на всех, кроме детей и животных. Но об этом знает лишь Чанбин. Когда в доме Со появился Феликс, для Хëнджина прибавилось работы, а точнее, одна головная боль — Ли Минхо. Ёбнутый наглухо, но красивый и языкастый. За последнее очень сильно хотелось вырвать ему язык. Он доставал Хвана и цеплялся к нему при любой удобной возможности, а Джин отвечал. На кой чёрт, да никто не знает. Вот и сейчас они сцепились на ровном месте, пока не увидели, как Феликса, словно котёнка, вышвырнули из кабинета. — И десяти минут не прошло. Чанбин теряет терпение. В прошлый раз продержался почти полчаса. Минхо смотрит на Ликса и не подходит, только хмыкает. Этот парень сам разберётся со всем, особенно когда его так вышвыривают. — Ну, не молодеет ведь, как и ты впрочем. Вон морщинки появились, драться можешь или уже кости разваливаются? — ёрничает Минхо, проводя пальчиком по подбородку. — Хотя какое тебе драться, только жопой крутить на шесте. Хëнджин смотрит на Минхо и хватает его за палец, выворачивая так, что если начать дёргаться, то можно легко сломать. — Смотри, допиздишься и я тебя всего так переломаю, что только и сможешь, что на больничной койке вертеться от боли, — отвечает Хван и отпускает палец. — Где вас таких только подбирают? Минхо спокойно смотрит на Хвана и вывернутый палец, закатывая глаза. — Давай, удачи тебе, силенок-то хватит? А то как-то ненадёжно ты выглядишь, какой-то хилый что ли, — ощупывает плечи Хёнджина, после щипая его за бок. — Где меня нашли? О-о-о, тебе лучше не знать, ещё не дорос до таких подробностей, красотуля. Есть хочу, ты как? Или воздухом питаешься, если смотреть на тебя? Хо разворачивается и уходит в сторону кухни. — Кошак помойный, значит. Но не удивительно. Господин Ли сердобольно всяких бродячих на улице подбирает. А ты ещё и дрессировке поддаёшься, не совсем тупой, — язвит в ответ Хëнджин, но идёт следом, ведь есть и правда хотелось. — Красотуля? Неужели зрение прорезалось? Да ты эволюционируешь на глазах. Надо тебя за это покормить. Надеюсь, что ты хоть палочками умеешь пользоваться, а не руками жрёшь. И не надо мне угрожать опять, что ты выколешь мне глаза. Они выходят на просторную кухню и Хëнджин сразу идёт к холодильнику. — Ну да, по тебе тоже видно, что с улицы подобран, а у Со, видать, тоже доброе сердце, раз таких как ты подбирает. Ну я поумнее тебя буду, — Минхо заходит на кухню и первым подходит к холодильнику доставая продукты, снимая с себя пиджак и перчатки, закатывает рукава. — Тебе показалось, от красоты у тебя только очаровательная задница. А так ничего хорошего. И не буду я тебе угрожать, разве я когда-то так делал? Это я подкатывал так, ничего не понимаешь… Минхо прижимает Хёнджина к столу, шепчет ему на ухо и нежно вздыхает, а затем отходит в сторону, продолжая готовить. — В отличие от тебя, бездомыш, у меня была семья, образование и работа. Так что не сравнивай нас. И раз во мне больше нет ничего особенного и привлекательного, кроме задницы, постарайся поменьше на неё пялиться. А то, что ты называешь подкатом, даже платные шлюхи не примут. — Ну ладно, может, ещё глаза у тебя привлекательные, а так такое себе. Ну как я могу на неё не пялится, если ты сверкаешь ей в своих обтягивающих штанах, бесстыжий. — Ну ладно, может, ещё глаза у тебя привлекательные, а так ничего особенного. Ну как я могу не смотреть на неё, если ты выпячиваешь её в своих обтягивающих штанах, бесстыжий. Хëнджин относится к Минхо, как к невоспитанному уличному коту, который по-барски приходит домой, спит, жрет и уходит. Ему не нужно внимание или ответная ласка. Он грубый и часто говорит то, что на самом деле задевает Хвана, но тот не показывает этого, отвечая ему с той же желчью. Иногда Хо делал в его сторону неоднозначные выпады в виде объятий, поцелуев в шею или каких-то прикосновений, но Хëнджин даже не пытался продолжить это. Ведь Минхо не дастся. Для Минхо Хван кажется высоким, красивым и дерзким парнем, который не стесняется в выражениях. Хван до безумия привлекательный и соблазнительный, и Минхо хотел бы признаться ему в этом, но не может, потому что не знает как и не умеет. Да и Джин прав, его действительно подобрали с улицы, и образование у него только школьное. — Чувствую, что встреча с Бан Чаном будет интересной. Опять скандал учинит наша парочка. И что такого господин Ли нашёл в господине Со? Ему что, мёдом намазано? — Очень интересно, в последний раз, когда Бан с Боком виделись, то Бан облапал его всего, а Бок очень вежливо попросил его отъебаться. Ёнбок влюблён в Со и давно питает к нему чувства. Я не знаю, почему он липнет к Со, но в нём нет ничего особенного. Хван снимает пиджак и идёт к кофемашине, снимая перчатки с тонких пальцев и изящно разминая их. — Ты называешь хозяина Ëнбок? Серьёзно? Его мать хотела нежное солнышко подарить главе мафии? Хо немного залипает на руки Хёнджина, продолжая готовить. Выбор пал на пасту, поэтому много времени не займёт. — Тебе не стоит произносить это имя, забудь о нем навсегда, так я называю его только. Тебя не должна беспокоить эта информация. Если ты думаешь, что Бокки — это нежное солнышко, подумай еще раз. Я ведь не спрашиваю ничего о Чанбине, хотя у него явно есть свои секреты. Хëнджин смеётся, потому что Минхо иногда ведёт себя слишком незрело, словно подросток, что боится потерять собственный статус. Хван берёт новую пачку молока и капучинатор с большим стаканом. Он пару раз видел, как Минхо пьёт кофе с молоком, и это было больше молоко с кофе, так ещё и с большой воздушной пенкой. Так что делать Хвану придётся такое долго. — Может, ты сразу озвучишь все, что тебя во мне раздражает, а я специально для тебя закуплюсь всем необходимым. Может, есть какой-то нелюбимый цвет, я с радостью добавлю его к костюму. — Просил же, если хочешь лишиться головы, то и дальше его так зови, — Хо хмурится и бьёт ложкой по голове. — Так грохни уже, а то только слова. У вас это с Со семейное, только лапшу на уши вешать и ничего не делать. Хо продолжает готовить пасту и отдельно жарить мясо для Хёнджина, потому что тот любил есть много и вкусно. — Живи со мной, чтобы я просыпался и твою бесячую рожу видел, мой день сразу плохим будет. Ага, ты его наденешь, сразу моим любимым станет, — фыркает Минхо и поддевает на ложку мясо, поднося его ко рту Хвана. — Рот открой свой и попробуй, может это отправлено, ты хоть первый умрёшь. Хëнджин взбивает молоко и показывает язык Минхо. Ему не страшно, поскольку он знает, что Чанбин не позволит его убить, ну а если кто захочет, Хван и сам его кишки, как гирлянды, повесит. — Жить с тобой? Я по-твоему кот, чтобы с тобой по коробкам ютиться? — фыркает Хван и смотрит на Минхо сверху вниз. — Ай! Горячее! Шипит Хëнджин, обжигая кончик языка и нижнюю губу, но, подув, всё же пробует кусочек, отворачивается и обмахивает рот рукой. — Сладкое. Добавь хоть специй. Реально кот, даже еда без соли. — Ты, помойная панда, тебе не привыкать к жизни на помойке, а у меня прекрасная коробка, тебе понравится. Заслужил, — Хо усмехается, но затем поворачивает голову Хёнджина к себе и целует, обсасывая его язык, кладет руку на задницу и сжимает ее. После отстраняется, ухмыляясь, — М-да, целуешь ты так себе, конечно, но я не прочь повторить… А сейчас не горячо? Минхо сосредотачивается на блюде и добавляет специи и соль, как и сказал Хван. — Это с чего я помойная панда, кошак ты дра…! — договорить Хван не успел, поскольку Минхо поцеловал его, без какого-либо смущения проникая языком в его рот и лаская руками все, что только можно. Хван держал стакан молока и капучинатор, поэтому не сопротивлялся. Он не будет разливать молоко и ломать капучинатор из-за какого-то помойного кота, что… А он что, клеит его?! Это флирт?! Серьезно?! Когда Минхо отстраняется, Хëнджин смотрит на него несколько секунд, а после пихает локтем. — Совсем охренел? Не нравится, так не целуй, блохастый. Ещё заразу какую передашь… — фыркает Хëнджин и отворачивается, заканчивая с молоком. Выставив готовый кофе на стол, он начал собирать на стол, выкладывая приборы на двоих друг напротив друга. — А кто ты? Блохастый хорёк? Тоже подходит тебе. Я чистый, вылизываю себя каждый день, могу и тебя тоже, но тебе нужно будет провериться на блох, — отвечает Хо, достаёт тарелки, накладывает пасту им двоим, а также на отдельную тарелку выкладывает жаренное мясо и достаёт из холодильника кимчи, накладывая тоже. — А эти придурки есть будут? А то ведь Господин, пока в глотку еды не запихаешь, не станет есть. Иди у своего спроси, будет он жрать или с голоду умирать собрался. Хо щипает Джина за бок. — Да пошёл ты. Я не похож на хорька. И блохи тут могут быть только у тебя. — рычит Хван и наливает ещё кофе для Чанбина. — Сейчас спрошу. Но в присутствии твоего солнечного мальчика у него явно испортится аппетит. Хо игнорирует его слова и уходит к кабинету Феликса, открывая дверь без стука и ловя книгу в руку, смеётся. — Бокки, меткость, что надо. Есть будешь? Там паста и мясо жаренное. — Не хочу, — бурчит Ликс, поднимая глаза в очках на Хо. — А надо, я что, зря всем отраву готовил, — Минхо поднимает Феликса и несёт на кухню. Хëнджин поднимается в кабинет Чанбина и стучит, входя только после разрешения. — Там этот конченный дворовый кошак приготовил еды. Бин, пошли поедим. Работа никуда не убежит. Чанбин строго глянул на Хëнджина и хмыкнул. — Перчатки при нём снял, это что-то новое. Неужели доверяешь этому… Как ты его называешь? Дворовому кошаку. Хëнджин закатил глаза и спрятал руки с небольшими, почти незаметными порезами почти по всей коже. — Он слепой и недалёкий, так что ничего не видел. Так идёшь? — Да, пошли. Чанбин поднимается из-за стола и направляется за телохранителем на кухню и садится за стол. Минхо сбрасывает с плеча Феликса и сразу же получает пощечину, хмурясь, гладит по голове Ликса и ставит перед ним и Чанбином тарелки, выдаёт приборы. — Приятного аппетита, блохастый хорёк и вам, супруги, хотя от супругов у вас только кольца, — Хо начинает есть, а затем вспоминает и наливает воды Феликсу, потому что тот не любил кофе абсолютно. — Приятного аппетита, любимый муж, смотри не подавись, — Ликс натягивает ухмылку и начинает есть. Хëнджин наблюдает за тем, как взаимодействуют Феликс и Минхо, переводя взгляд на совершенно незаинтересованного Чанбина, что молча сел есть. — Да уж. Может быть вам стоило пожениться? У вас прям страсть через край. — Подмечает Хëнджин и садится напротив Минхо. — Вашими молитвами, господин Ли, — не поднимая глаз, отвечает Чанбин, продолжая есть. — И правда, отличная идея. И у меня не было бы мигрени от ваших выходок и секс бы у вас был, которого вам так не хватает. — Извините, но у меня нет за спиной папы мафии и всего того, с кем можно воевать. А вы и завидуете? Что у нас хоть какая-то страсть есть, — отвечает Минхо, просматривая на Феликса, и сразу же утыкается в тарелку. Ёнбок спас его и приютил, можно сказать, дал второй шанс на жизнь, поэтому он будет для него делать всё, что тот попросит. — Не выйдет, сладкий, от меня не отделаешься, — Ликс снимает тапочки с ног и ведёт ступнёй вверх, зажимая старшему член. — Секса, которого мне не хватает, так это с тобой. Исправим? — А что ты так сразу взъелся? Мы ведь заботимся о твоём господине. — хмыкает Хëнджин и быстро надевает перчатки, продолжая есть. Чанбин вздрагивает от прикосновения, ведь этот маленький сучонок всё равно заводил его. Он перехватывает тонкую лодыжку Феликса и отбрасывает от себя. — Ты мне дашь нормально поесть или у тебя в очке свербит так, что ты только и хочешь на члене скакать? — рычит Бин и зло смотрит на Феликса. Этот невинный вид и грязный рот, что сыпет проклятья, хотелось заткнуть, но Чанбин не станет этого делать в надежде, что Феликс угомонится. Но это длится уже больше пяти лет. — Заткни свой рот едой и болтай меньше, раздражаешь, — обращается к Джину Минхо, запихивая в его рот мясо. — Я что, зря готовил, ешь давай и жуй, а то подавишься. Ликса забавляет реакция Чанбина, поэтому он довольно убирает ногу на место. Ему нравится смотреть на напряжение и злость на безэмоциональном лице. — Я бы хотел прокатиться на твоем члене, и разве я не даю тебе есть? Пожалуйста, ешь. Может быть, ты сам отвлекаешься на меня, а? И проблема не во мне, а в тебе. Если бы ты обращался со мной иначе, я бы и к тебе относился по-другому, — рычит в ответ Феликс своим басом, отодвигая от себя тарелку, и подходит к Чанбину. — Надеюсь, тебе будет легче есть, не видя моего лица. Ли выходит из-за стола и уходит в кабинет. Он прячет лицо в ладонях и хочет кричать от отчаяния. Ведь ему кошмарно и больно каждый раз видеть безразличие к себе. А общение происходит только через перепалки, на которые каждый раз Бин ведётся, и это единственное, что радует. Хëнджин наблюдает за тем, как Чанбин вынуждает Феликса уйти, а теперь сидит чернее тучи, хоть и строит из себя похуиста. — На пацане и так кожа да кости, а ты… — вздыхает Хëнджин, ловя на себе суровый взгляд Со, но его это не пронимает. — Отнеси ему еды и пусть его верный друг проследит, чтобы тот поел, — отвечает Чанбин, продолжая есть. — Если ему нравится устраивать эти истерики, пусть устраивает. Мне его выходки с голодовками и прочими заскоками стоят поперёк горла. Я ему не отец, чтобы умиляться этому. Он сам знает, что брак — это фикция. Он волен делать, что хочет, а вместо этого только нарывается. Минхо злится, выплескивая воду на Чанбина, хотя хотелось придушить его и закопать под землю, но Феликс чётко и ясно сказал ему не трогать мужчину и пальцем, но… Иногда очень хотелось. — Скажи спасибо, что не твой горячий кофе, Со. Ты даже не в состоянии поговорить с ним. Хотя куда тебе, ты ведь разговаривать-то умеешь или только возмущаешься, что что-то не так? Фикция это или ещё какая-то там хуйня, плевать, если ты не хочешь сдохнуть, то начни разговаривать, а не молчи как рыба на земле, — злится Минхо, прожигая взглядом Со. Он берёт тарелку и относит Феликсу, оставаясь с ним в кабинете: — Поешь, тебе надо есть. Сдохнешь от голода, ведь. — Если и сдохну хоть легче будет, — бурчит Ликс. Хо раздвигает документы и ставит тарелку с вилкой на стол: — Ешь. Я смотрю, давай. Шиндэ бы тебе тоже самое бы сказал. Давай, Бокки. — Ты снял перчатки, — тихо говорит Ёнбок, приступая к еде. — Не беспокойся, я помою руки несколько раз, а ты ешь, — Минхо садится на диван, спуская рукава. А им ещё на встречу ехать. Хëнджин только и успел перехватить руку Чанбина, что решил взяться за пистолет, заталкивая его обратно в кобуру. — Бин, спокойно. Я всё улажу сам. Он идиот, но если ты его застрелишь, будет ещё больше проблем. Я разберусь. Хван с трудом успокаивает Бина, но тот всё равно в бешенстве. Он не привык, что в его доме кто-то смеет так с ним обращаться. — Объясни. Но ещё один раз, и я его на куски порву и у Феликса под дверью оставлю. Со не доедает и уходит переодеться, всё ещё чувствуя, как злится. В кабинете раздаётся звон разбитого стекла и только после этого, когда разбит на осколки графин и пара бокалов, а в стене образуется дыра, его отпускает. Хëнджин остаётся один и собирает еду для Минхо, относя её в кабинет Ли. Постучавшись, он заглядывает внутрь и видит, что Феликс и правда ест. Минхо смотрит в стену и руки начинают чесаться, поэтому он выходит из кабинета, не обращая внимания на Хвана, подходя к раковине, тщательно моет руки несколько раз, до блеска растирая кожу. Он глубоко дышит и надевает перчатки, чувствуя спокойствие, и возвращается в кабинет. — Как великодушно, Хван, мог бы не утруждать себя, а успокоить этого бешеного придурка, — хмурится Хо, забирая тарелку. — Если ты пришёл что-то сказать про него, то проваливай. — Что нужно, Хёнджин? — устало произносит Ликс, отвлекаясь от еды, которая почти закончилась. Хëнджин смотрит на Минхо и хочет вмазать ему, да посильнее, но останавливается. — Ещё раз кинешься на Чанбина и я прострелю тебе ногу. Я понимаю, что ты защищаешь своего господина, но и я защищаю своего, а сейчас мне пришлось защитить тебя. Не утруждай меня этим. Я не хочу этого делать, — говорит Хëнджин, сохраняя безразличие, но внутри ему неловко, что он в принципе сюда пришёл. — Извините за беспокойство, господин Ли. Хëнджин выходит из кабинета и возвращается на кухню, чтобы поесть одному. Кофе Минхо остаётся стоять на столе, но Хван не понесёт его второй раз. Хватит с него любезности. Минхо забирает свою тарелку и тарелку Феликса, уходя на кухню. Он садится за стол и смотрит на Хёнджина, продолжая есть. Хëнджин удивляется появлению Минхо и поднимает на него взгляд. — Минхо, я серьёзно. Феликс может выкаблучиваться как угодно и Чанбин его не тронет. А вот тебя он может пристрелить. Не усугубляй, будь добр, — отвечает Хван, впервые называя парня по имени. — Пожалуйста. Они не то чтобы ладили, но в отличие от своих хозяев не пытались друг друга довести. — Прострелишь мне ногу, я сверну тебе голову. Если надо будет, и твоему господину тоже. Не утруждаю, пусть прикончит меня и у нас начнётся война, которую мы избегали лет шесть, — Минхо отпивает из чашки и давит улыбку, облизывая губы. — Спасибо за кофе. Последнюю фразу Ли произносит как можно тише, утыкаясь в тарелку. Он редко был вежливым, но сейчас хотелось поблагодарить. — И как нам с ними теперь ехать на встречу? — возмущённо вздыхает Минхо. — Я надеюсь, они ещё сильнее там не поругаются. Хëнджин задумчиво жевал мясо, представляя, что за напряжённый у них завтра будет ужин. — Ну, им придётся вести себя хорошо при отцах. А нам следить, чтобы не напились, вот и всё. — Хёнджин, я серьёзно. Я не могу терпеть, когда Со так обращается с господином. Я должен его защищать и мне плевать насколько я пострадаю, — серьёзно отвечает Минхо, также впервые называя парня по имени. — Поэтому я буду делать то, что мне положено. Минхо выдыхает, но все еще остается напряженным и, увидев Феликса, выходящего из кабинета, встает. Он хватает Хвана за плечо и уводит ближе к кабинету. — Им придётся вести себя идеально, их отцы это какой-то кошмар. Я как-то нарвался на отца Феликса, мне не понравилось. Будем следить, у нас вдвоём хорошо получается, — шепчет Минхо, вставая рядом с кабинетом. — Ты должен понимать, что если Бин не полюбит Феликса, то ждать от него другой реакции нет смысла. Дай им немного времени. Кроме того, намекни своему хозяину, что можно изменить тактику, а не идти напролом. — шепчет Хван, чтобы не выдать себя. — Он любит Со уже много лет, и за это время он посвятил свою жизнь работе и ему. Если он такой тупой, я не виноват в этом. Вот как бы ты поступил? — спрашивает Минхо. Ему и правда стало интересно, что бы сделал Хван на месте Феликса. — Я бы менял тактики общения, пока не подобрал бы нужную. И вообще, дружба и хорошее партнёрство — вот с чего им стоит начать. А Феликс смотрит на него так, что будь он принцессой, точно бы запел с птичками и прочими животными. Ну и поменьше гонора, а то его у вас через край. Он у тебя подкатам учился? — спросил Хван, утягивая парня обратно за стол. — Может, у Чанбина есть причины избегать отношений, но я ничего такого не говорил. — Феликс пытается дружить, работать, но как он сам мне говорил, это сложно. А нам с чего стоит начать? — Минхо послушно идёт обратно. — Какие причины? Давай обменяемся информацией и, может, мы поможем им сблизиться. Нам же легче будет жить. Как ты на это смотришь? — Нам?! Кошак, ты что имеешь ввиду? Ты ведь не о нас с тобой говоришь? — фыркает Хëнджин и пьёт свой горький американо. — В свахи решил заделаться? Это же всего на пять лет. Или ты планируешь сблизить их на всю жизнь? — Нам, а что не так? Или хорьки не должны играть с кошками? Я говорю про нас, ведь рядом больше никого нет, и они увлечены друг другом. И, кстати, нет, не заделался. Но господин однолюб, поэтому он будет страдать, а, как ты понял, я не люблю, когда он это делает. Так что, хорёк, нам нужно поднатужиться. — Ты перегрелся у плиты? К тому же, я не играю с кем попало. А для тебя это не больше, чем игрушки, — вздыхает Хëнджин. — Если бы ты был внимательнее, то знал бы, что я и со шлюхами не сплю. Что касается твоего хозяина, то я не уверен, что мы должны вмешиваться. Но я подумаю. Хван не воспринимал игры Минхо всерьёз. Тот был ветреным и импульсивным. Таким нужен лишь секс без обязательств. А Минхо не так и прост, ведь он может этим много чего для себя выманить и использовать против. — Ты назвал меня шлюхой? Иди сюда, хорёк ты треклятый, я тебе сейчас кишки наружу выпущу, — Минхо подходит к Хёнджину и хватает за горло, оказываясь слишком близко, он перехватывает одной рукой руку Хёнджина. — А вблизи ты ничего такой. Ты подумай, может мы влюбимся друг в друга в процессе. Если бы Хван знал, что Минхо не спит ни с кем, кроме своей правой руки, которой дрочит, то возможно бы поверил, а пока пусть думает, как думает. Для Хо секс это что-то очень интимное и личное. — Я не называл тебя шлюхой, полудурок. Пусти меня. — шипит Хëнджин и смотрит в глаза Минхо, хватая его за запястье. — Влюбимся? Да, не смеши. Ты ведь только и умеешь, что язвить и огрызаться, какая любовь. Хëнджин впервые рассматривает Минхо так близко. У него красивый прямой нос, очень мягкие на вид губы и большие глаза с длинными ресницами. Эти детали были такими милыми и незаметными на первый взгляд, что Хван даже засмотрелся. — Не пущу тебя, нравится мне так на тебя смотреть, хорёк, — Хо не вырывается и продолжает рассматривать его. Родинка под глазом, пухлые губы и острые скулы. Хёнджин выглядит как мечта любого человека. — Может, у меня тактика для сближения такая, язвить и огрызаться. Хо двигается ещё ближе, находясь теперь только в паре сантиметров от губ, что очень хотелось поцеловать, но он лишь ждёт, что же сделает Хван сейчас. — Что, любишь быть сверху? Или у тебя рядом со мной комплекс роста? — немного дёргается и ухмыляется Хëнджин, от чего его губы задевают губы Минхо, а горячее дыхание смешивается. — От тебя пахнет молоком, как от котёнка. Так не вяжется с твоим характером… Не язвил бы много, я, может быть, и влюбился бы. А то твой рот только и делает, что оскорбляет меня. — Может быть, и люблю, — Минхо облизывает свои губы, задевая губы Хëнджина языком. — А от тебя пахнет кофе. Я не знаю, пьют ли хорьки кофе. Возможно, если бы ты узнал меня поближе, понял бы, что и характер у меня котеночный. Мы многого друг о друге не знаем, только постоянно спорим и оскорбляем друг друга. Заткни мне рот и узнаешь, какой я очаровательный. — Обычно, после такой фразы, перерезают горло или ломают шею. А что касается котеночного характера… Если я попрошу, ты даже помурлыкаешь? — с ухмылкой спрашивает Хëнджин и откровенно проводит по губам Минхо своим языком. — Если очень хорошо попросишь, то и помяукаю, — Минхо губами захватывает язык Хёнджина, почти сразу же отпуская. В этот момент на кухню заходят двое охранников и смотрят на происходящее, посчитав, что Минхо напал на Хвана. — Отпусти его. Господин Со запретил разборки на территории особняка! Хо оглядывает охранников и фыркает, не обращая на них никакого внимания, продолжая смотреть только на Хёнджина. — Мошки какие-то прилетели, слышишь, пищат что я на тебя напал, представляешь? А мы всего-навсего пробуем молоко и кофе, отвалите. Хëнджин всё ещё в хватке Минхо и с появлением охранников молча одаривает их таким взглядом, что те двое быстро исчезают. — Я не хочу, чтобы ты мяукал. Мне больше нравится мурлыканье. Оно успокаивает. Хван тянется к чужим губам и наконец целует их. В конце концов, это может быть их первый и последний поцелуй, так что он ничего не теряет. Хëнджин целует с напором, но иногда даёт волю и Минхо, позволяя тому брать верх. Это было забавно и так странно, но Хван внезапно отстранился, тяжело дыша. — Хорошего понемногу. А то привыкнешь и будешь считать, что тебе всё так просто достанется. У Ли краснеют уши и он напрягается, когда от него отстраняются, но ухмыляется и сам тяжело дышит. Он резко перекидывает Хёнджина через плечо, удивляясь лёгкости парня, и несёт его в гостиную, где кидает на диван и садится рядом. — Чш-ш-ш, не драться, хорёк! — смеётся Хо, ставя перед собой блок из рук. — Спрячь свои сексуальные ручонки, а то свяжу и подвешу. Хëнджин мог бы сопротивляться активнее и вырубить Минхо хорошим ударом в затылок или висок, но сейчас он просто делает это больше для вида и тихо, чтобы охрана их не видела. — Ну и зачем ты меня сюда приволок, кошара? Я тебе игрушка какая-то? — На кухне скучно и есть постоянно охота, а тут хоть телевизор и ты совсем рядом, — Хо падает на спинку дивана, прикрывая глаза. Он удивлялся себе и своему поведению с Хёнджином, обычно его никто никогда не трогал, потому что он не позволял этого, но тут… Всё было иначе, ему хотелось прикасаться к нему. — Как вы познакомились с Чанбином? — Ты звучишь так, словно тебе не хватает уюта. Ты ведь жестокий убийца, что заставил парня засунуть в рот петарду, и поджег её. А по ощущениям, словно сейчас попросишься на ручки, — ухмыляется Хван, поправляя длинные волосы и пистолет, что упирался сбоку. — Я думал, что ты знаешь. Хо взлохмачивает волосы Хёнджина и не даёт ему поправить их, потому что это выглядело очень красиво, он аж вздрогнул. — Да-да, я жестокий и бесчувственный, а ты в кафе человека вилкой убил, я же молчу. Да, знаю я, просто интересно послушать, как это было, от твоего лица. В ответ можешь спросить о чём-нибудь меня. Хван фыркает и не сильно пинает Минхо. — Если ты сам с растрепанными волосами ходишь, то перестань мне прическу портить. Ну, убил, это был приказ, а ножа под рукой не оказалось. Иногда приходится экспериментировать, — говорит парень и сдувает с глаз выпавшую прядь. — У Чанбина был серьезный огнестрел, а в больнице, куда его привезли, все хирурги были заняты. Я работал в морге, так что его прикатили мне почти мёртвого. Я вытащил пулю, зашил и отправил обратно в приёмный покой. А через пару дней он пришёл ко мне с предложением. Минхо садится ближе и сам зачёсывает Хёнджину волосы, хмурясь и смотря на него очень заинтересованно. Минхо многое знает про Хвана, но в то же время ничего. — С растрепанными волосами ты милый, а сейчас выглядишь как заноза в заднице. Или, я не знаю, как сутенёр какой-нибудь. Вот как, понятно всё с тобой, хорёк. За трупиками смотрел, ты ведь много где бывал, почему нигде не приживался? Минхо тянется к пульту, включая телевизор. Хëнджин забирает пульт и делает телевизор тише. — Тебе настолько насрать на разговор со мной, что ты решил в телик попялиться? Может я тогда пойду, раз ты общаешься со мной так, словно я не имею никакого значения. Хëнджин взвился от такого отношения. Он терпеть не мог, когда им так пренебрегали. Минхо вновь забирает пульт, выключая телевизор, смотрит пристально на Хёнджина. Вновь рассматривая тело, руки в перчатках, ноги, волосы, которые Минхо снова бережно поправляет. — Я завидую тебе, у тебя есть семья, была престижная работа, подумаешь уволили, но ничего, ты имеешь всё. А я не имею ничего, кроме господина и котёнка в своей квартире, — вдруг говорит Минхо. — Не уходи. Хëнджин замолкает, немного теряясь после слов Минхо. Он знал, что Ли бездомный, но не думал, что его это так задевало. — Моя семья больше не знает о моём существовании, мать скорбит над пустой могилой. Я попросил Чанбина спрятать их и инсценировал свою смерть, когда в больнице был пожар. Они теперь далеко, я не могу видеть их. Не могу радоваться тому, как растёт моя младшая сестра и как у неё всё получается. Наша жизнь не предусматривает семью, любовь и привязанность. Особенно с теми, кто не может сам себя защитить. Считай, что у меня тоже нет ничего, кроме господина. Я в федеральном розыске за убийство с особой жестокостью, торговлю на чёрном рынке и подделку десятка документов о вскрытии. О тебе же я ничего такого не нашёл. Ты тень своего господина и это твоё преимущество. Хëнджин смотрит на Минхо внимательно и улыбается, гладя его по голове и делая волосы ещё более лохматыми. — Так ты, выходит, молодой папаша? — Я сожалею, что тебе пришлось так поступить, но мир жесток к тем, кто не защищён. И особенно к тем, кого ты больше всего любишь. Плохо искал значит, но да ладно. Было одно дело очень давно, лет пятнадцать назад, может, больше. В подворотне нашли женщину, разодранную на куски, это дело тогда быстро замяли, сказав, что это были волки, хотя какие волки в многолюдном городе, — Минхо усмехается и не убирает волосы. — Точно торговец всякой медицинской херни, ты не плохо раскрутился там. Хватит портить мне мою лохматую причёску, целый час с утра делал. Выходит, что молодой папаша, грохнешь его и почувствуешь пулю во лбу. — Я по-твоему живодëр? Да мне человека проще убить, чем животное. Хëнджин всё равно лохматит Минхо волосы и тянет за щёки. — Это мило, что у такого садиста есть столь очаровательная слабость. Как зовут котёнка и как он выглядит? — Не знаю, никогда не видел, чтобы ты как-то обращал внимание на животных. И я просто предупредил, — Минхо морщится от перчаток на своём лице и убирает руки, поглаживая их. — Суни, рыжий и игривый. Господин иногда позволяет мне его видеть, а так за ним бабуля приглядывает. Я садист? Вот ты садист, а я хороший убийца. Хëнджин смотрит на их руки, что у обоих скрыты перчатками, и тоже задумчиво гладит. — Так и быть. Я схожу к тебе в гости, но только для того, чтобы познакомиться с Суни. Не обольщайся, ты тут вообще не причём. Может ещё поём, но на этом всё. Хван улыбается и ласково проводит руками от запястья до локтей, но не тянет на себя, давая Минхо выбор. — Ну, конечно, ради котёнка и еды, кто бы в этом сомневался. Можешь сходить один, раз такая песня пошла, проведаешь вместо меня, а я пока послежу за этими, — фыркает Хо, садясь ближе к Хёнджину, и дотрагивается до его шеи, проводя по линии плеча. — Они как-то затихли, поубивали что ли друг друга? Хвана забавляет такая реакция Минхо и он целует его в уголок губ, делая вид, что вообще не причём. — Не, так не пойдёт. Котёнок твой и готовить будешь ты, так что идти по-любому придётся. В кабинете и правда было подозрительно тихо. — Может о делах говорят? Если бы трахались, мы бы услышали. Голос господина Ли ни с чем не перепутаешь. Минхо хлопает глазами и смотрит на Хёнджина, который делал вид, что вообще не причастен. — Ты сам сказал, что поблажек больше не будет, но тут ты меня целуешь, что это такое? Это соблазнение, хорёк? — Ли хмурится, но тянется губами к шее и оставляет слабый поцелуй. — Ладно, я ещё и готовить тебе должен, как это вообще так? Тебе настолько нравится моя еда? А неделю назад говорил, лучше есть рамён, чем мою гадость. Может, кстати, и о делах говорят, тогда выходит вполне логично. Ну да, и голос Со не перепутаешь ни с чем.

***

Феликс стучит в дверь и после входит. Чанбин разрешил войти и в этот раз Феликс вёл себя сдержанней. Честно, Чанбин ожидал истерики, но нет, на его лице не осталось ни грамма от того, что было пару часов назад. — Подпиши эти бумаги, это на сотрудничество наших портов, отец просил объединить наши пути, — басит Ликс, укладывая папку. — И ещё, подготовь документы, о которых просил отец. — Проходи. Садись на кресло, сейчас подпишу. Документы готовы, только нужна твоя подпись и твоего отца. Бин совершенно спокоен и не подаёт вида, что всё ещё раздражён выходкой парня и его ручного пса. — Давай их сюда, я как раз собирался к отцу, так что там и подпишем, — Феликс садится в кресло, приподнимая брови, заинтересованно смотрит на Чанбина. — Ты поел? — внезапно спросил Бин, пока подписывал документы. С каких таких пор Бин интересуется, поел ли он? — Поел. Как бы Ли не хотелось сейчас съязвить, наехать или взбунтоваться, он решает просто ответить. Сегодня уже нет настроения доставать Чанбина. — Ты в другом костюме, что произошло? — Я тебе не нянька, но будь так любезен — не пропускай приёмы пищи. Не можешь есть со мной, ешь отдельно, но ешь. Я не хочу, чтобы твой отец считал, что я морю тебя голодом, — отвечает Бин, откладывая документы в отдельную папку, которую двигает ближе к Феликсу. — Твой ручной щенок вылил на меня воду. Я предупредил его, что ещё раз он позволит себе подобное, ты получишь его по кускам. Постарайся объяснить ему это. Я не хочу превращать твою жизнь в ад и лишать хорошего друга, но он забывается. Если Хëнджин этого не сделает сам, я лично возьмусь за дело. — Я и не прошу тебя следить за мной, просто хочу, чтобы ты меня меньше игнорировал. А с остальным я справлюсь сам, — Феликс забирает папки, укладывая их на колени. Он смотрит на Чанбина и видит безразличие. Бесполезно. Ли выдыхает и улыбается. — Если ты убьёшь моего «ручного щенка», я убью твоего, и ты знаешь, что я легко это сделаю. Так что давай не будем угрожать друг другу. Если он это сделал, значит было за что. Давай сотрудничать, а не пытаться превратить жизни друг друга в ад. Чанбин смотрит на Феликса через очки и хмурится. — Почему ты хочешь привлечь мое внимание? Я не заинтересован в том, чтобы играть в игры и быть твоим псевдолюбовником. Достаточно того, что люди видят на наших встречах. Если ты хочешь партнерства, то это возможно. Тогда перестань вести себя так, будто тебя интересует только моя физическая привлекательность. Я не верю в любовь и знаю, что чаще всего это просто уловка, которая потом выходит боком. Так что не стоит пытаться. Пока у нас есть контракт, мы в хороших отношениях, и наши семьи поддерживают друг друга. Не стоит пытаться настолько сильно вживаться в роль. Я не знаю о чем тебя просил отец, но оказавшись в моей постели, ты не решишь какие-то ваши проблемы. — Мне будет приятно получать внимание, потому что ты мне небезразличен, и это мягко сказано. Мне недостаточно просто внимания. И меня интересует не только твоя физическая привлекательность, но чтобы получить внимание, пусть даже малейшее, приходится делать так. За две недели моих ухаживаний ты никак не отреагировал, а как только я проявляю инициативу, появляется хоть какой-то ответ. И мой отец ничего не просил у тебя, только то, что указано в контракте. Быть рядом с тобой — это мое личное желание. Я хочу чувствовать, что мой, пусть даже фиктивный муж, будет поддерживать меня. Пока я для тебя только сын Господина Ли, не более, а я хочу, чтобы ты считал меня мужем эти пять лет. Муж — это не только любовник, но и партнер, коллега и друг. Пока ты не проявляешь себя в этом списке, хотя я пытался это изменить. Я знаю, что ты пьешь американо без сахара и черный чай, не любишь зеленый, а когда болеешь, пьешь травяной. Я знаю, что ты не привередлив к еде, но главное — это мясо. Я знаю, что ты работаешь допоздна, а потом едешь к проституткам. Знаешь ли ты что-нибудь обо мне? Правильно, кроме моего имени, ты не знаешь ничего. Чанбин смотрит на Феликса и всё равно не верит в то, что его наивная влюблённость больше, чем каприз молодого господина. — Ты младший сын в своей семье, но при этом отец видит в тебе больше потенциала, чем в других. Ты жил в Японии пару лет, мастерски владеешь катаной и большинством холодного оружия. Знаешь три языка. Обожаешь обезглавливать врагов. В одиночку убил десятерых наёмников. Ненавидишь болеть и страдаешь кошмарами во время температуры. Ненавидишь рисовый суп и у тебя аллергия на оливки. А ещё, коллекция фарфоровых зайчиков и большая кружка с ними. — Спокойно говорит Чанбин, доказывая, что тоже хорошенько навёл справки на Феликса. — Я в чём-то не прав? И я не всегда езжу к шлюхам. Иногда я езжу играть в бильярд или покер. — Я старший сын, один отрёкся и покинул страну, второй… Не важно. А так ты прав, молодец, твой пёсик хорошо работает на тебя, просто потрясающе. А что до бильярда, да ты ездишь туда по пятницам, я запомнил. И у тебя нет аллергии, хотя нет, есть одна. На наше общение, когда мы дома, — Феликс встаёт с места и подходит к полке с алкоголем. — Тебе надо вызвать мастера, чтобы заделали дыру, и ты любишь виски, больше чем коньяк, поэтому подаренная бутылка с коньяком стоит у тебя полной. Чанбин давит тихий смешок на замечание Феликса об аллергии. Он выглядит таким обиженным и расстроенным, что его хочется пожалеть. — У меня аллергия не на наше общение, а на то, как ты вылетаешь в мой кабинет и начинаешь вести себя чёрт знает как. Заметь, сейчас мы вполне адекватно общаемся. Чанбин поднимается из-за стола и подходит ближе, оглядывая свою коллекцию. — Стоит отправить твоему отцу. Мой тоже любит виски, а вот твой пьёт коньяк с дымом. — Потому что мы работаем вместе, приди я просто так, ты бы выгнал бы меня, даже не спрашивая. Но я рад, что сейчас мы говорим как нормальные люди. Но ты проявляешь эмоции в мою сторону, когда я так поступаю, и сегодня даже дотронулся до меня и вышвырнул, ничего нового, — Феликс кладет папки рядом и достаёт бутылку дорого коньяка. — Отец пьёт такой, если всё же захочешь порадовать его подарком, тогда я твоему подарю виски, который вы пьёте. Ирландский? Кстати, скоро он прибудет, кажется, на следующей неделе, нам нужно это проконтролировать. В прошлый раз у нас был конфликт с Чон, по-хорошему надо бы его избежать, по-плохому, ликвидировать. Хотел спросить, почему виски? — Тебе так хочется ко мне прикасаться или наоборот? Странная потребность. Ты должен был понимать, что в нашей жизни, прикосновение — это слабость или смерть. А когда вы враги или конкуренты, это вообще недопустимо. Мы партнёры и должны доверять друг другу, но всегда есть опасность быть преданным. Чанбин намного колеблется, но решает, что перед приездом Чана следует слегка расслабить Феликса. Да и лишний скандал перед отцами им не нужен. Он снимает пиджак и садится на диван, что стоит недалеко от стола. — Можешь… Размять мне шею и плечи, Феликс? Ты говорил, что умеешь это делать. А я расскажу, почему именно виски. — Да, хочу к тебе прикасаться. В нашей жизни, всё может оказаться смертью, не только прикосновения, но и самый близкий человек. Ты знаешь, держи друга близко, а врага ещё ближе. Никто не застрахован от предательства со стороны. Ликс рассматривает кабинет и Чанбина, думая о том, что сейчас они прекрасно справляются с ролью коллег, но не супругов. — Могу, сядь спиной ко мне, — Ликс подходит к Чанбину, он растягивает галстук и расстёгивает пуговицу, начиная массировать шею. — Расслабься, перестань напрягаться. Феликс отходит и снимает свой пиджак, кобуру и ножи. — Я не трону тебя, только прекрати дёргаться, — он наклоняется к уху и шепчет. — Просто закрой глаза и представь, что я лишь массажист. Чанбин расстегнул рубашку и откинулся на низкую спинку дивана за которой стоял Феликс. Он постарался выдохнуть, но после слов Ликса только ухмыльнулся. — У тебя чёрный пояс по тхэквондо и ты можешь сломать мне шею одним захватом. Я знаю это не по наслышке. Мой массажист прошёл столько проверок и знает, что с ним будет, если я умру. А вот тебе это может быть на руку. Чанбин почувствовал, что руки Феликса исчезают, он перехватывает их и поворачивается. — Извини. Зря съязвил. Продолжай. Феликс активно массирует плечи и шею мужчины, стараясь принести больше удовольствия, но плечи у Бина так были забиты, что приходилось нажимать сильнее. Но он наслаждался тем, что может принести своему мужу удовлетворение такого рода. — Ты тоже владеешь тхэквондо, а ещё боксом. Так что уверен, и я могу пострадать в ответ… Феликс убирает руки, но чувствует, как Чанбин их ловит и сердце заходится, от чего губы поджимаются, и смотрит на Бина. — Даже в такой момент ты мне недоверяешь, а любой брак, даже пусть и фиктивный, строится на доверии. Хочешь ты или нет, но нам стоит довериться друг другу, — Ли продолжает мять плечи, поглаживая и перебирая кожу, иногда зарывается в волосы и массирует кожу головы. Он снимает очки с чужого лица, массируя и его, случайно задевает большим пальцем губы Чанбина, и сердце заходится во второй раз, но он быстро приходит в себя, убирая руки с лица, и продолжает массажировать плечи. Феликс сейчас импонировал Чанбину больше, чем когда пытался его соблазнить и говорил всякие пошлости. Это не вязалось с красивой внешностью парня и его мягкой улыбкой. Такой контраст больше отталкивал, а сейчас всё было очень даже гармонично. — Я не могу сразу гарантировать тебе доверие. Для всего нужно время, но если ты перестанешь меня доставать, то, может, что-то выйдет и наш фиктивный брак станет чуть более дружелюбным. Чанбин реально расслабляется под руками Феликса и начинает дышать глубже. С его губ иногда срываются тихие стоны и несколько раз он сам поворачивал голову так, как нужно. Когда Ликс взял его за волосы, по телу пробежали приятные мурашки, заставляя мужчину довольно улыбнулся. — Не устраивай сцен, не вламывайся ко мне в кабинет с непристойными предложениями и не вмешивай в наши отношения своего ненаглядного Минхо. Вот что значит быть паинькой… Ах! Потяни ещё немного на затылке. Да… Феликс говорил приятные вещи, да и делал тоже очень приятно. — Спасибо. Я и не думал, что твоя крошечная ладонь способна на такие приятные вещи… — Когда ты перестанешь водится со шлюхами, тогда и перестану сцены устраивать. Вламываться с непристойными предложениями больше не буду, хотя… Я постараюсь. А насчёт Минхо… он не хочет, чтобы я страдал и защищает меня. Ты так и не рассказал, почему из большинства алкоголя выбираешь виски? — Ликс, ухмыляясь, потягивает волосы и снова начинает массировать шею, поглаживая пальчиками кадык. — Правильно, ты думал, что эти ручонки способны лишь для хладнокровного убийства, а не чего-то приятного, я не только массаж шеи умею делать, но и спины тоже. — Уж извини, но мне тоже нужно снимать напряжение. К тому же, бордель это отличное место для получения информации. Ты никогда не задумывался, насколько некоторые наши конкуренты, да и партнёры, беспечны в отношении шлюх? А ведь они тоже умеют слушать, пока богатые дяди бездумно болтают о своих делах, лапая их. А правильные дяди — покупают эту информацию, защищают, ну и расслабляются. Чанбин млеет под руками парня, откидывает голову на спинку дивана. — В виски есть особый привкус, что легко испортить, если добавить туда льда или воды. А ещё, я пью всегда один и тот же сорт виски, и знаю о нём всё. От запаха, до оттенка. И этот виски сразу выдаёт, что в него что-то подмешано. Есть ещё вопросы? Бин расстёгивает ещё две пуговицы, чтобы Феликсу было удобнее мять плечи. — Ты мог бы расслабляться со мной, но куда нам до таких отношений. Бордель и правда отличное место, ты там частый гость, как и отец. Ну, конечно, они беспечны, ты видел их лица, противные ублюдки. Феликс видит ещё две расстёгнутых пуговицы и застывает на месте. Он сглатывает, но продолжает массировать, немного теряясь из-за такого сексуального вида. — Вот оно что, я замечал, что ты заказываешь один и тот же. Тогда понятно, вопросов к твоему выбору виски больше нет. Почему вы с отцом долго не соглашались на контракт? Я сейчас говорю не как твой муж, это было выгодно, мы самые крупные кланы и все боятся нашей войны, но вы постоянно откладывали решения и наши люди начинали разводить всё больше конфликтов из-за территорий и почти общих путей. — Феликс, ты не хочешь со мной секса. Ты ведь не шлюха, в конце концов. Я о том, что с ними ты не думаешь о чужом удовольствии. Это секс без обязательств и чувств. Ты же хочешь другого, а я не могу тебе этого дать. Если ты хочешь просто переспать со мной, то пожалуйста, но только потом не удивляйся тому, что я отношусь к тебе также. Ты говорил про доверие и уважение, так давай не будем усложнять это сексом без любви. Чанбин открывает глаза и внимательно смотрит на парня. — Отец уговаривал твоего, чтобы у вас был брак с Рави, но твой отец отвечал отказом. — Секса я с тобой хочу, но такого, чтобы мы друг друга любили, а не просто трахали. Трахаешь ты своих сук в борделе, я понимаю это, но знать это неприятно. Пока что доверие у нас слабое, но есть хотя бы минимальное уважение. Феликс опускает взгляд на мужчину, приподнимая голову, вновь зарываясь в волосы. Он неоднозначно хмыкает. — Ему изначально понравился ты и он думал, что мы с тобой поладим быстрее, чем с Рави, да и ты наследник, как и я, так что это было выгоднее. Но Рави красавчик. — Если мой брат красавчик, то почему ты с ним спать не хочешь? Если дело в красоте, то он ещё и выше. Ты вообще должен быть в восторге. Или обязательно спать с наследником? Я просто пытаюсь понять причину твоей любви. — Причину моей любви к тебе? Разве для любви должна быть причина? Я люблю тебя потому что ты — это ты. Ты можешь принимать, можешь нет. Рави мне не заменит тебя, поэтому я с ним не сплю. Хотя я думаю, я мог бы ему нравиться. Почему твой отец был за Рави? Чанбин внимательно смотрит за Феликсом снизу и пытается уловить хоть каплю лжи, но парень выглядит расслабленным и немного грустным. — Ты ведь меня совсем не знал, когда влюблялся. Это странно, что столь опасный человек как ты, позволил себе влюбиться в конкурента. Рави… Ну… Он более эмоциональный. Глядя на тебя все считали, что ты миленький ангел и рядом с ним тебе будет комфортнее. Я другой. У меня другой взгляд на бизнес, свои принципы и я не верю людям, потому что знаю, на что они способны. Я бы всё равно управлял делом семьи, а Рави был рядом. Мы бы были партнёрами, но благодаря вашим отношениям с ним, контракт прошёл бы мягче. Феликс смотрит на спокойное лицо Чанбина, в последний раз проводя по волосам, он садится рядом и берёт чужую руку в свою, начиная массажировать её. — Я не опасный, когда дело не касается работы. Я не считал тебя работой, даже пусть ты и был конкурентом, но прежде всего человеком. И ты, на минутку, тоже опасный, холодный как ледник и мы стоим друг друга в этом плане. Так считали все, кроме нас с отцом, но мы действовали по логике и холодному расчёту. Нам не нужен был тот, кто мягче, мы хотели многого избежать, и не смогли, будь это не ты, — Феликс массажирует руку, ощущая её мощь и силу. — Всегда восхищался твоей работой над собой, ты потрясающий, правда. А я ангел, всегда им был, ты знал, что ангелы на самом деле были очень жестокими? — Вот поэтому влюбляться в ангелов опасно. Они действуют по воле Бога, не имеют сердца и милосердия, зная только закон Божий. Ангел прекрасен, но разобьёт сердце и переступит через человека без тени сомнений. Как по мне, самый добрый из ангелов это Люцифер. Он лишь хотел понять суть всего, а его низвергли во тьму и заставили страдать. А ведь он единственный, кто создал место для грешников, что не имеют права попасть к честолюбивым ангелам. И Бог знает, что грешников на земле всегда больше, а в рай попадают те, кому нет дела до других. Чанбин не был религиозен, но он много читал и размышлял о подобном. — Ну вот я и кажусь теперь занудой, как сказал бы брат или отец. — Ты не кажешься занудой. Ангелы делают мир чище, они несправедливы, но кто справедлив? Даже Бог несправедлив, разве заслужил Люцифер такого отношения? У Ангелов нет слабых мест. Но у меня оно есть, одно единственное, — Ли улыбается проведя ладонью по щеке Чанбина, после убирая её обратно на руку. — Грешники слабые люди, как считает Бог, а ему не нужны слабаки, ему нужна армия, чтобы карать. Феликс также не был религиозен, но на полке всё же стояло пару книг о религии. — Если бы Тэхён не уехал, то скорее всего он бы был в союзе с тобой, но он решил, что криминальный мир не для него, и уехал, разорвав все связи. — Он сделал это честно. В этом мире не приживаются слабаки. Ты не слабак. А если избавишься от своей единственной слабости, то станешь как твой отец. Не знаю ещё, хорошо это или плохо. И ты бы спокойно смирился с тем, что я бы жил с твоим братом? Чанбин всё также внимательно изучал Феликса в попытке уличить его во лжи, осторожно перехватывая запястье и слушая его пульс. — Нет, я бы не смирился и не дал бы этому случится. Тэхён хороший человек, поэтому я не осуждаю его за уход из семьи, хотя порой слежу за ним, чтобы он был в порядке и безопасности. Мой отец холодная и бесчувственная мразь, но семью не выбирают, да и он стал таким не специально. Скорее плохо, нежели хорошо. Какой у меня пульс? — Феликс смотрит вниз, кивая на руку. — Не осуждаю, тоже считывал, врёшь ли мне, когда массировал тебе шею. Пока у нас договор и я твой муж, я не буду от тебя ничего утаивать. Ложь разрушает отношения, она как коррозия проникает в железо, разрушая его медленно и верно. Ли придвигается к Чанбину чуть ближе и убирает ресничку с лица, тут же отодвигаясь и даже немного отсаживаясь, даёт пространства. Он хоть и любит бесить, но сейчас не хотелось этого делать из-за того, что они просто-напросто спокойно разговаривали. Да и устаёшь от постоянных конфликтов. — Мне нравится ваша семейная принципиальность, вы как один состоите из принципов, каких-то внутренних законов и закрытых эмоций, а твой отец замечательный собеседник, как, собственно, и ты. Никогда бы не подумал, что мы сможем разговаривать о чём-то помимо работы. — У тебя лёгкая аритмия, но смею предположить, что это из-за того, что ты прикасался ко мне и наоборот, — ухмыляется Чанбин и, взяв руки Феликса в свои, почти невесомо целует тыльную сторону обеих ладоней. — Спасибо за массаж. Я и правда немного расслабился. Ты молодец. Бин отпускает парня и начинает застёгивать свою рубашку. — Так и есть, — отвечает Ликс, смотря на действия Чанбина, не вырывая рук, чувствует прикосновения губ, от чего его сердце бешено стучит, но на лице это никак не отражается, хотя очень хочется поцеловать в ответ. — Всегда пожалуйста, обращайся. Я, конечно, не твой массажист, но тоже кое-что умею. Рад был помочь тебе. Феликс провел рукой по волосам и шее, похлопал по плечу и отошел в сторону. Он вернул кобуру, убрал нож и надел пиджак, сев напротив Со. Чанбин снова посмотрел на Ликса, но тот никак не проявил своих эмоций после этого. Неужели все это действительно была лишь игра? Сначала он был таким прилипчивым и буквально предлагал себя, а теперь и ухом не повел. Это было странно, но Чанбин сделал свои выводы. Если Ликс попадется ему во второй раз, то это точно будет наигранный фарс. — Может быть, когда мне будет некогда ехать к массажисту, то я обращусь к тебе. Документы готовы и папка лежит на столе. Завтра ужин, не забудь, что мы едем вместе. Костюм можешь выбрать любой, я знаю, ты это любишь. Можешь подобрать мне галстук или платок к твоему костюму, чтобы мы смотрелись парой. Феликс смотрит на Чанбина в ответ, на его лице не дрогнул ни один мускул, он тоже делает выводы. О том, что эта нежность не больше, чем просто сочувствие его грустному взгляду. — Буду рад помочь тебе расслабиться. Как такое забыть, милый. Выбери ярко красный галстук и платок, я буду в красном костюме. Могу сложить тебе платок и завязать галстук, если ты позволишь, — Феликс берёт документы, слегка улыбается и подходит к Чанбину, наклоняясь к уху. — Спасибо, что позволил быть ближе к тебе. И выходит из кабинета. — Я не против. Сделаешь это перед выходом. Будут ещё вопросы по документам, то заходи. Когда Феликс вышел, Чанбин задумался. Все действия Ликса были нелогичными и беспорядочными, но Со знал, что Ли хороший стратег. Может, за всем этим стоит не он, а его отец, а сын лишь пешка. Но он обязательно это выяснит.

***

— Какие поцелуи? Ты очисток каких-то наелся, кошак? — с хитрой улыбкой фыркает Хван, а по спине у него бегут приятные мурашки. Твою же мать, так не должно быть! Что за дурацкие игры они тут устроили! Хёнджин пихает парня в бок, опять делая непричастное лицо. — Я в гости к тебе иду, так что по правилам этикета, ты должен меня накормить. Но если не хочешь, то и не надо. Вот чёрт! Дверь в кабинет Чанбина открылась, а Хëнджин сполз вниз и притянул к себе Минхо, чтобы Феликс их не заметил. Минхо отодвигается, делая своё обычное грубое лицо и немного поджимая губы. Ли не понимал эту тягу к Хенджину и решил не разбираться в этом. Если его отталкивают, значит не нужен, довольно логично. — Я не знаю, как принимать гостей, как вести себя в ресторане или другого плана этикет, меня никто не научил такому. Поэтому если ты расскажешь мне, то я послушаю. Минхо падает вниз к Хёнджину, ударяясь о журнальный стол и жмурясь. — Ты что творишь, придурок? Хван зажимает его рот, пока Феликс не уходит в кабинет, и гладит Минхо по локтю, которым он ударился. — Ну, извини. Я не думаю, что твоему господину так сильно захочется узнать о том, что мы мало того, что подслушиваем, так ещё и в такой позе. У него и так личная жизнь не клеится, а ты тут в обнимку валяешься со мной. Феликс ушёл, а Хван попытался вылезти из-под Минхо и поправить одежду и волосы. — Ты и правда такой дикий. По твоим манерам видно… Хорошо, если хочешь, то расскажу. Но только без обид. Если ты будешь хамить, я тебя щадить не буду. Телефон у Хвана вибрирует, значит, Чанбину от него что-то нужно. — Вечером поговорим, кошак. Не делай такое лицо, цветы все завянут от страха. Хван уходит к Чанбину, с которым они проводят почти три часа в обсуждении плана по закрытию парочки точек сбыта оружия и перевод их под контроль семьи Ли. Феликс уходит в кабинет, убирая папки, которые нужно было отвезти отцу. Он хмыкает, думая над тем, как всё же заполучить внимание своего мужчины, подумав немного над тактикой и схемой, он решает не спешить, ведь время у него есть. А после берёт документы, Минхо, свою катану и покидает дом. Возвращаясь от отца только поздно вечером и весь в крови. Им пришлось немного поработать с предателями, поэтому Ликс, не умываясь, стучит в кабинет Чанбина и заходит. — От отца, — он устало кладёт папку с документами на стол. Чанбин же отрывает взгляд от бумаг и подвисает на Феликсе. Он смотрит так серьёзно и внимательно, что не сразу осознает, что молчит слишком долго. — Что это с тобой? Ты… не ранен? Феликс выгибает бровь и ухмыляется, наблюдая за реакцией Чанбина. — По мне не видно? Работал, зачищал предателей и людей банды Чон, отец любит скидывать на меня кровавую работу, говорит, хорошо справляюсь. Если бы и был ранен, то не стоял бы тут, а поехал к нашему доктору, и Минхо, очевидно, сообщил бы тебе, что я ранен, — Ли мягко улыбается, убирая волосы с глаз. — Документы вот, я пошёл мыться, а то неприятно в крови ходить. Вопросы ко мне ещё есть, Бин~а? — Почему не видно… Очень даже видно. Я бы даже сказал, более чем. Ковры в доме, пожалуй, стоит сразу поменять. Блядь… — Чанбин смотрит за этим движением Феликса и понимает, что ему нравится это. Он отводит взгляд и хмурится. — Если зачистка прошла хорошо и без выявления новых крыс, то я рад. Вопросов нет. Документы посмотрю, а ты иди в душ, Фел… Кхм! Феликс. — Давай завтра перед встречей посмотрим новые ковры, сожалею, что испортил их. Хорошо, пойду в душ, можешь попросить охранников, чтобы сожгли это? Что такое, Бин-а? Трогать тебя не буду, не хочу замарать, но если тебе не хорошо, не утруждай себя работой. Я ушёл, — Феликс выходит из кабинета, сразу направляясь в ванную, довольно хмыкая. — С каких это пор ты меня так ласково называешь? — хмыкает Со и кивает на всё. — Да, конечно. У меня ещё есть дела. Иди отдыхай. — Потому что ты мой муж, — отвечает Феликс и закрывает дверь. Как только он уходит, Чанбин едва не воет, поскольку Ли слишком хорош и испытывает его терпение. Он не может больше думать ни о чём другом, кроме как о своём муже с лицом нежного ангела в сочетании с кровавым месивом. Он берёт ключи и уезжает в бар. Феликс уходит в ванную, включая воду чуть холоднее кипятка, и ждёт пока наберётся целая ванна. Опускается в неё, начиная отмокать от грязи и крови, не считая времени.

***

Когда вечером возвращаются Минхо и Феликс в весьма «аппетитном» виде, Хëнджин брезгливо осматривает Хо и морщит нос. — Вы на скотобойне были или фанаты Кинговской Кэрри? Уличное недоразумение, ты человека прям над собой потрошил? Гадость какая. — Можно сказать, что на скотобойне. Нет, не над собой, просто много сопротивлялся и мало болтал, не люблю таких. Приходится о них мараться, фу, выгляжу так, словно из помойки вылез, — Минхо и так выглядел злым, так ещё и был весь в крови. Ему жутко хотелось мыться, но он не хотел замазать всё вокруг, а снять перчатки не мог, тело начинало зудеть от грязи. Хо мялся и хотел попросить помощи, но боялся, и поэтому ушёл на кухню, чтобы выпить воды, но и тут его ждал провал. Хëнджин, заметив замешательство Чанбина, тихо попрощался и слинял проверить Минхо, чтобы узнать подробности. Он нашёл его на кухне и, судя по лицу, парень был раздражён. — Так, отойди от графина с водой, и никто не пострадает. Ты хоть знаешь, сколько запаха крови? — Хван фыркает, наливает воду и вставляет трубочку, тыкая ею в губы Минхо. — У тебя на спине части костей и внутренностей. Предлагаю просто сжечь это. Вы, наверное, всю машину испачкали. — Да, и так никто не пострадает. Да, я знаю, — Минхо злится, что не может сам все сделать, но принимает помощь и пьет из трубочки, утоляя жажду, но все еще очень хочет помыться, поэтому начинает чесаться. — Мой любимый выходной костюм… Да, его нужно сжечь, как и машину. Эти ублюдки не могли сказать ничего конкретного, поэтому мне пришлось действовать изощренно, поэтому я такой грязный. — Так, с машиной я могу помочь, поэтому не психуй. Отчищу так, что как новая будет, а вот то, что ты называешь одеждой, давно нужно было сжечь. Двигай давай уже, а то начинает вонять тухлятиной. Хван двумя пальчиками в перчатках повёл Минхо в сторону душевой и загнал в просторную кабинку прямо в одежде. — Так, не чешись, блядь. Гепатит хочешь цепануть? Не трогай ничего, сейчас сам расстегну. Хван достаёт нож и ловко вспарывает одежду и замок на джинсах. Отложив нож, он присел, начиная развязывать берцы. — Я тебе что, ведьма что ли, магией сжигать одежду? Я не допил же, будь ты неладен, хорёк! Но Минхо послушно идёт за Хёнджином и честно благодарен ему. Он готов отблагодарить его как угодно, лишь бы тот помог ему, ведь сам он не может. Раньше бы это сделал Феликс, но он сам был зол или кто-то из охранников знал, что нужно принести новые перчатки, полотенце и одежду, а также младший брат Ликса… А сейчас никого нет. — Я не могу не чесаться, Джин, — Минхо не знает, что чувствует, но старается не чесаться себя. Едкое чувство брезгливости забирается под кожу и начинается всё разъедать. Хо начинает истерично смеяться. — Забавно, что я убиваю людей и боюсь грязи. — Я сам сожгу твою одежду, чудовище. Фу, это что, часть кишок? Срань какая, — морщится Хван и отодвигает это носком ботинка снимая одежду с Минхо. — Потерпи. Это называется мизофобия. Теперь понятно, чего ты в перчатках и не любишь прикосновения. Ноги свои поднимай, берцы стянуть надо. Хëнджин стягивает берцы и отставляет их в сторону, снимает с Минхо джинсы, но не трогает бельё, потому что оно было так-то чистым. Ну и мало ли. Убрав всю грязную одежду в сторону, Хëнджин включил воду, намылил свои руки прямо в перчатках и смыв первый слой мыла, взял руки Минхо и стянул его перчатки, сразу намыливая мыло. — Так, теперь справишься без меня? — Кто из нас ещё чудовище… Но ладно пока только я. Я терплю. Мизофобия. У меня мизофобия? Аккуратнее, не трогай кожу. Я… Джин, ты можешь принести мне новые перчатки и одежду из моей комнаты, пожалуйста, — Минхо опускает голову, пряча свои уши и глаза под чёлку, чтобы Хёнджин не заметил его состояния. Он включает воду и льёт гель на мочалку, которая выглядела новой, долго и тщательно моя себя, натирает тело по несколько раз. — Я трогаю тебя только чистыми перчатками, так что не ссы. Так, перчатки, бельё, одежда и полотенце. Сейчас принесу. А! Обувь ещё. Не три кожу до крови, полудурок. Это мыло уже с антисептиком. Всё хорошо. Ты будешь очень чистым. Этим моют руки хирурги. Это моя душевая. Хван выходит из душа, забирая с собой одежду Минхо и сразу проверяя карманы, вытаскивая всё на стол. Взяв всё необходимое из шкафа Минхо, Хван зашёл к себе и тоже переодел рубашку и сменил перчатки на чистые, чтобы не травмировать парня. — Я вернулся. Ты тут как, заморыш? Минхо кивает несколько раз, снимая свое белье, откладывая на полку и продолжает шаркать, на некоторых местах вышли кровавые подтёки, потому что Ли не смог себя контролировать, он с трудом прекращает растирать себя. Только потом осознав, что он не в своей душевой, он вновь намыливается и смывает с себя всё, начиная намыливать голову. Хо слышит, как возвращается Хёнджин и его вопрос. — Сам такой. Я расчесал до крови руки ноги и использовал почти весь твой гель. Я куплю тебе новый, — отвечает Минхо, снова начиная намыливать голову. — Ты… Помыл руки перед тем как взять одежду…? — Я даже переоделся, параноик. Успокойся, Хо. — мягко сказал Хван показывая на свою чистую рубашку и перчатки. — Перестань чесаться, я тебе всё обработаю. Не надо мне ничего покупать. И давай я тебе прочешу волосы. Вон там чёрная банка с кондиционером, намазывай, а я прочешу тебе всё расчёской. Новой. Я буду в перчатках, только не бойся. Хëнджин снимает свои чёрные кожаные перчатки и надевает медицинские, что всегда у него были в ванной, как и куча всяких лекарств. — Да, я спокоен. Надо, я твоё всё израсходовал, или скажи сколько это стоит, я переведу. Я не… не боюсь. Расчёска правда новая? — Минхо берёт чёрную баночку и наносит на волосы, открывая душевую. У Хо с этим были огромные проблемы и то, что он сегодня позволил себе готовить без перчаток было чем-то невероятным. Ведь Хо не снимал перчаток при людях, тем более не трогал их и не позволял трогать себя никому, кроме Феликса, он был исключением, но Хёнджин… Сегодня почему-то ему это было позволено. Ли вытирается полотенцем, оборачивая его вокруг бёдер. — Можешь подать носки и тапки, пожалуйста. Хëнджин достаёт тонкую расчёску, что давно лежала у него без дела в упаковке, и открывает прям перед Минхо. — Так, погоди и не выходи из душа, только воду выключи. Хëнджин подходит ближе и, стараясь не трогать Минхо и не пялиться на него, по кондиционеру вычесывает его волосы, чтобы вытащить всю грязь и кровь. Закончив, Хван снял лейку и, повернув парня к себе спиной, промыл его волосы. — Теперь всё чисто. Сейчас дам полотенце и тапки, будешь одеваться. Хёнджин намочил свои дорогие ботинки, неприятно хлюпая ими внутри, но уже ничего не поделать. Он собрал антисептики и аптечку, оставляя Минхо одного, чтобы тот переоделся. — Я буду ждать тебя в своей комнате. Соседняя дверь. Минхо спокойно стоит и выключает воду, ожидая Хвана и его действий. Когда он заканчивает с его головой, он кивает в ответ на слова Джина и берет полотенце, чтобы вытереться и надеть широкие штаны, такую же рубашку и перчатки. Он слышит, как хлюпает дорогая обувь Хвана, которая уже испорчена, и перед тем как зайти к Хёнджину, он заходит в свою комнату и берет коробку с новой парой дорогих ботинок. У Хо есть еще одна пара на случай, если, как сегодня, старые испортятся, и он заходит в комнату, впервые оказавшись в ней. —У тебя так красиво, я бы здесь жил. В общем, вот, возьми. Ты из-за меня не только средства потратил, но и ботинки испортил. Я знаю, у нас один размер обуви, это дорогая пара, держи. — Хо протягивает коробку с ботинками Джину. — И спасибо за помощь, раньше мне с этим помогал особый человек, но его сейчас здесь нет и я правда тебе благодарен. Хëнджин успел всё расставить на столе, обработав перед этим поверхность, о чём свидетельствовал сильный запах спирта. Хван очень удивляется подарку и смотрит в коробку, от чего его глаза становятся больше. — Это Тэд Бакет? Серьёзно? Никогда бы не подумал, что у тебя есть подобные вещи. Эм-м-м, спасибо. Но в следующий раз не волнуйся, я смогу себе позволить новую пару. — Хëнджин отставляет коробку, снимает латексные перчатки, обрабатывает руки, надевает новую пару и обрабатывает её. — Давай показывай, где ты там чего рассчесал, сейчас мазью помажу. — Ну да, я же с помойки пришёл, там и одежду беру. Помойный же кошара… Или как ты там назвал меня, не важно. Я знаю, что ты можешь это сделать, просто я не хочу, чтобы ты страдал из-за меня. — Ли наблюдает за Хёнджином, и расстёгивает пуговицы на руках, закатывая рукава, а затем расстёгивает и штаны, тоже снимая их, тем самым показывая огромные рассчёсанные пятна на руках и ногах. — Вот, мои труды, оценивай ситуацию, док. — Я не к тому, что ты с помойки, просто этот бренд в Корее носят только те, кто разбирается в моде, ну или одевается в бутиках. А ты не похож на того, кому это интересно, — улыбается Хван, оглядывая следы. — Так бы и дал по рукам… Начнём с ног. Будет щипать, говори. Хëнджин берёт медицинский шпатель, протирает его при Минхо и наносит мазь. Опустившись на колено, он осторожно начинает мазать рассчёсанные места, минимально касаясь кожи. — А что за особенный человек? Любовник? Или миленькая медсестра? — Господин прислал мне список того, где мне нужно одеваться, там и одеваюсь. А ты похож на чувака из кингсмена: длинный, красивый и шпагат хреначишь, — Минхо наблюдает за Джином, опуская одну руку на голову, немного поглаживая её. — Не любовник и не медсестра. Ты же знаешь, у Господина два брата, старший и младший. Старший ушёл, а младший помогал мне до поры до времени, а потом его не стало. — Считаешь меня красивым? Я ведь хорёк, чучело патлатое, глист в галстуке, каланча бледная, чмо невзрачное и моё любимое — соска губастая. И тут раз и я красивый, — усмехается Хван, прикрывая большие ссадины марлей и заклеивая их, чтобы не смазалась мазь. — Он был дорог тебе? Звучит именно так. Надевай штаны и садись, я руками займусь. — Немного. Разве «хорёк» обзывательство? Это милое животное, ты похож на него. А я помойный кошара, дрянь безманерная, чучело огородное, как будто из покойного ведра вылез и ещё дворняга бешеная и полудурок конченный, — Минхо надевает штаны и садится в кресло протягивая руки, сжимая кулаки. — Ага, типа того. Он делал то же, что и ты сейчас, а когда он умер, мне пришлось самому привыкать всё это делать, от чего ран стало только больше. Хотя, иногда Господин помогал мне. Хëнджин зыркнул на парня и на его «немного». Хван знал, что красивый, и все слова парня задевали его, но он старался не обращать внимания. — Ну, твоё заболевание психическое, так что либо ты его лечишь, либо находишь того, кому будешь доверять и кто будет тебя постоянно лечить. Хëнджин замечает старые ранки с нежной розовой кожицей и едва прикасается к ним. — Ещё вот тут, я сейчас заклею. — Не смотри так на меня. Ты очень красивый, повторять больше не буду, — произносит Минхо, прикусывая губу, он не хочет как-то грубить Хёнджину, но чаще его рот работает быстрее, чем мозг. — Мне некогда ходить к психологу, чтобы это вылечить. Я знаю корень проблемы, но не знаю, как лечить это. Я, наверное, о многом прошу, но ты как-то втёрся мне в доверие, может, потому что у тебя родинка под глазом, но мог бы ты лечить меня? Минхо думает, что рано, и вообще не понимает, почему сидит тут и общается с ним. Но с этим человеком было комфортно. Он рассматривает Хвана, думая про себя, что тот и правда очаровательный. — Ты тоже ничего. Вполне себе милый котик, — улыбается Хëнджин и смотрит снизу вверх. — Я не буду спрашивать корень твоих проблем, если ты не готов, так что не волнуйся. А насчёт лечения… Если я тебя не пугаю в качестве врача, то обращайся. Не первый раз мне приходится делать подобное. Хван осторожно обмазывает руки и прикрывает рану марлей, фиксируя повязку. — Ну вот и всё. Хороший котик, даже не шипел. — Ну, это не пулю из тела доставать, на такое шипеть не буду. Ты меня не пугаешь и не отталкиваешь, так что спасибо, что помог мне сегодня, — Минхо останавливает Хёнджина, поворачивая к себе, укладывает руку на щёку и чмокает в губы. — Пойду чаю попью, приходи, я налью и тебе.

***

Только сейчас Феликс выходит из ванны, замечая, как из комнаты Хёнджина вылетает Минхо, чистый и с обработанными ранами. Он неоднозначно хмыкает, осматривая кабинет и комнату Чанбина, и понимает, что дома его нет, он направляется в комнату, чтобы одеться и уйти работать. Чанбин уехал в бар и провёл за игрой в покер час, но мысли никак не могли перестать вертеться вокруг Феликса. Тогда Бин решил, что лучший способ — найти похожего мальчишку и просто угомонить свою фантазию. Парень попался и правда похожим, жаль голос не тот, но это помогло. Чанбин с удовольствием потрахался и вернулся домой, как говорят «сыт и пьян». Феликс выходит из спальни в тот момент, когда Чанбин заходит домой. Он подходит к нему, чувствуя запах алкоголя и чужого въевшегося одеколона, и понимает, где тот был, поэтому, ничего не спрашивая, помогает снять с него пиджак и ведёт в сторону ванной. — Пошли, ты умоешься. Хоть не на голодный желудок пил? И с чего у тебя пьянка посреди недели? Чанбин вздрагивает, когда слышит бас Феликса и чувствует его руки на талии. Блядь. Всё по-другому. И почему… — Алекс так же не может… — говорит Бин, не осознавая, что сказал это вслух. — Был повод. Мыслей много, вот и пытался от них избавиться. Бин держится за парня и понимает, что Феликс даже пахнет как-то иначе, от чего мужчина лишь больше грустит. — С помощью алкоголя? Плохая затея изначально, он не поможет и ни к чему хорошему не приведёт, вот даже Алексом меня называешь. Ликс заводит его в ванную и ставит Чанбина у стены, снимая запонки и расстегивая рубашку и штаны. Он полностью раздевает его и заводит в душ, включая воду попрохладнее, чтобы хоть немного протрезвел. — Тебе лучше? — У меня нет другого выхода, — стонет Чанбин, стоя под струями воды и опираясь на руки. Его тело, как и у отца и брата, покрыто татуировками. На ребрах слева у него львиная голова с рычащей пастью, как у брата. Только у Чанбина в гриве льва змеи, которые образуют единого дракона на всю спину и часть правого плеча. Также на его теле цветы камелии и лотоса. Феликс смотрит на своего мужа, рассматривает его тело, покрытое татуировками, и сглатывает. Как же Чанбин хорош, до дрожи в ногах. Он не может смотреть на его страдания, поэтому снимает верх от шелковой пижамы, открывая вид на свои татуировки в виде крыльев ангела во всю спину и паука, такого же как у его отца, на ключицах — кусты розы, на правой руке змея, обвивающая листья папоротника. Он заходит в кабинку душа и поворачивает к себе Бина, выдавливая шампунь на руки, и начинает массировать его голову. Ликс снова мокрый, но ему все равно, хотя штаны облепили его тело, и видно, что член в полувозбужденном состоянии. — Выбор есть всегда и можно поговорить со мной или с Хёнджином, но ты решил накидаться. Со Чанбин, только попробуй тут уснуть! — Феликс хлопает мужчину по щекам. — Бин~а, проснись и пой, давай мыться. Чанбин буквально валился с ног. Он работал две ночи, так ещё и вся эта хрень с мужем и отсутствием нормально секса его просто доканывало. Внезапно появившийся рядом Ликс заставляет мужчину проснуться из-за ударов по щекам и поймать его запястья. — Эй! Хватит меня бить. Голова трещит, ещё ты весь из себя такой… Бесит аж! Хочу спать. И не могу я о таком с тобой говорить! Да и с Хëнджином не могу. Это моя проблема… — Ты спишь, как мне тебя будить? Как спящую красавицу? Какой такой? Потерпи ещё немного, Бин-а, и я тебя уложу спать. Ли домывает голову, снимая душ, ополаскивает со всех сторон и выключает воду. Выводя Бина из душа, устанавливает возле раковины и подаёт полотенце и пижаму. Внутри он все ещё сходит с ума и хочет наброситься на него, но, прикусив все свои желания, лишь помогает. — Почему не можешь? Я уверен, всё можно решить разговором, а не стаканом, подумай об этой. Так ты одевай… ся. Ладно, я тебя одену, — Ликс видит, как тот почти падает, и ловит его. Он думает секунду и прижимается губами к чужим губам и сразу же отстраняется. — Спящая красавица, проснись и держись за меня. Чанбина ещё больше разморило и он был готов сползти вниз, но вместо этого навалился на Феликса, словно большой медведь. Когда тот его поцеловал, Бин нахмурился и попытался отвернуться. — Алекс, я же сказал, что никаких поцелуев в губы… — устало говорит мужчина, стараясь сфокусировать свой взгляд на парне. — Чёрт, а ведь и правда похож. Феликс начинает злиться, но терпит, хотя ненавидит, когда его путают. Он натягивает пижаму и почти тащит мужчину на себе в спальню, благо она была рядом. — Я тебе не Алекс, чёрт тебя дери, пьянь, — шипит Феликс и заталкивает мужчину в комнату, сажая в кресло. Расправив кровать, он поднимает Чанбина и кладёт на подушку, закидывая ноги и руки, укрывая одеялом, вздыхает. Он быстро встаёт с кровати, ведь всё ещё находится в мокрых штанах, проводит по голове мужа, думая, что завтра проснётся с одуванчиком на голове. Он выходит из комнаты, идя на кухню, и обращает внимание на парней. — Ведите себя в три раза тише, Чанбин лёг спать, — произносит Ли и идёт на кухню, чтобы взять таблетки и воду для Чанбина. А также забирает пиджак и достаёт из него телефон. Парень возвращается в комнату и кладёт всё на тумбочку, целует невесомо в лоб и, пожелав спокойной ночи, уходит. Когда Феликс укладывает Чанбина в чистую постель, он неловко тянет парня на себя, но тот вырывается и уходит, оставляя мужчину одного. — Значит, это всё игра… А я-то думал… Бин проваливается в сон, уже ничего не слыша.

***

Хëнджин смотрит на Минхо всё также озадаченно и, когда парень откровенно сбегает от него, тихо смеётся. — Забавный. Хван всё убирает, приводит себя в порядок и идёт пить обещанный чай. — Эй, котик. Что это были за поцелуи? — Какие поцелуи? Я ничего не помню, я вроде просто спасибо сказал, напридумываешь тоже, — Минхо бегает глазами и показывает на чашку. — Твой чай, ты вроде обычный чёрный пьёшь, без сахара. Если ошибся, то давай я переделаю. — А, ну раз так, то мне и правда показалось. Я, видимо, действительно напридумывал. — Хван поджимает губы и забирает чашку. — Нет, всё правильно. Только я ещё и ем пирожное. Хёнджин берёт чашку, подходит к холодильнику, доставая упаковку, и идёт в зал. Минхо хмурится и берёт свою чашку, следуя за Хёнджином. Он ставит её на стол и поворачивается к парню, оглядывается, чтобы убедиться, что поблизости не было Чанбина и Феликса, а потом снова чмокает Хвана. — Вот ты какой вредный хорёк. Когда ты так говоришь, я не реагирую, а ты сразу обиделся на меня! Я с тобой чай попить хотел, а ты бежишь от меня как от саранчи. Хёнджин хмурится и смотрит серьёзно. — Ты ведь не выносишь прикосновений к голой коже, но почему тогда столько раз меня поцеловал? — Ты успокаиваешь меня. В плане… я не чувствую, что мараюсь о твои губы. Это странно, я знаю, что странный. Тогда больше не буду так делать, — также серьёзно говорит Минхо, но выглядит скорее грустным котёнком, чем человеком, который злится. Хëнджин улыбается и, придвинувшись ближе, прикасается губами к губам Минхо, но больше никак его не трогая. — Я не сказал, что мне не понравилось. Ты довольно милый, хотя и очень языкастый. Спасибо за чай. У Минхо вновь краснеют уши, но он никак не отодвигается, даже немного улыбается. — Значит тебе понравилось? Я правда милый? Даже несмотря на то, что ты встретил меня всего в крови и ошметках от человека? Пожалуйста, обращайся, могу не только чай тебе сделать. — Начнём с того, что я встретил тебя вполне в нормальном виде, если так можно назвать твой специфичный стиль, когда вы с Феликсом явились на переговоры и ты очень громко высказался насчёт моей прически и губ. Тогда, конечно, хотелось отправить тебе встречный комплимент пулей, но обошлось. А сегодня ты даже назвал меня красивым, так что это определённо эволюция в моих глазах. — улыбается Хван и потягивает вкусный чёрный чай, с удовольствием откусывая большой кусок от пирожного. — Боже… Обожаю сладкое… — Ну, я уже говорил, что я так флиртовал, просто ты не понял моего флирта. О, давай если в следующий раз захочешь отправить пулю, то целься в сердце, — отвечает Минхо и откусывает от пирожного Хёнджина, немного морщась и тут же запивая чаем. — Как приторно, вау. Что это? А что ещё обожаешь? — Может тебя книжку по флирту подарить? А то не понятно — ты нарываешься или просто дурак. Если бы не твои ключицы и эта наглая ухмылка, я бы точно закопал тебя на заднем дворе. Эй! Это моя пироженка, ворюга! Хëнджин смирился с такой наглостью и откинулся на спинку дивана, вытягивая свои длинные ноги. — Ты с какой целью интересуешься? Хочешь сделать мне подарок? — Я дурак и у меня справка есть. Так всё-таки, я тебя привлекаю… Какой я, однако, обаятельный, настолько, что даже отговорил тебя от убийства. Тебе жалко, что ли? Жадина говядина, солёный огурец, — Минхо показывает язык и отворачивается от Хёнджина, фыркая. — Хотел, а теперь не хочу, жадинам не делают подарков. — Эй, ну не обижайся. Я расскажу, только перестань дуть свои губы. Это слишком мило. — тихо смеётся Хëнджин. — Я люблю разную выпечку, дорогие часы, а ещё у меня коллекция ножей для метания. Феликс злится, что его путают с какой-то шлюхой, он не позволит себя мараться в такой грязи, поэтому переодевается в выходную одежду и идёт к охранникам, которые возили Чанбина. Он грохнет того Алекса, с которым его путают, чтобы меньше водился с ним. Феликс относится к Чанбину со всей нежностью и трепетом, а тот сравнивает его со шлюхой. — Поехали в бар, куда ты его возил, — басит Феликс охраннику и тот сразу же повинуется. — Хёнджин, куда это Феликс пошёл такой злой и с одним стволом? Блять, я поехал за ним. Хван тоже краем глаза замечает Феликса и замолкает. — Странно. Если что, напиши. Я приеду. — Я понял, хорёчек, не скучай. — Откусывая ещё пирожного, Минхо убегает вслед за Феликсом. — Хорошо, но я думаю, Феликс справится. После того, как Чанбин уехал, Алекс успел немного отдохнуть, так как ему сказали, что у него остался последний клиент, после чего он свободен. Повезло, что мужчина быстро кончил и парень смог вернуться в свою комнату, что была у работников в борделе. Он сидел после душа и приводил себя в порядок, ещё не сняв голубые линзы. Феликс мчался к машине, в которую Минхо еле успел запрыгнуть. Он ударил себя по лбу, осознав, что забыл взять с собой какое-либо оружие и надеть обувь. — Бокки, ничего страшного, что я в тапочках и без оружия? — Блять, ты издеваешься? — рычит Феликс, доставая из-под сидения ещё один пистолет. — Больше не забывай. — Прости, конечно, но я готовился ко сну. Они быстро доехали, и, судя по злому взгляду Ликса, было понятно, что медлить нельзя. Ёнбок выскочил из машины, которая еще не успела припарковаться, и побежал внутрь. Хо попытался остановить его и попросил успокоиться на секунду и все решить. Они вошли в полутемное помещение, где за небольшим столиком сидел жеманный мальчик, который с интересом смотрел на них. Минхо включил в себе капельку обаяния и уговорил, чтобы их двоих обслужил прекрасный Алекс, ведь они так хотели расслабиться. Мальчик колебался минуту, но все же отправил их в нужную комнату, так как Ли выложил немаленькую сумму. Комнаты выглядела как обычная просторная спальня, Феликс располагается на кресле напротив кровати, а Хо встаёт возле двери, оба ожидают появления мальчишки. Хëнджин чувствовал, что это все не просто так. Ему было очень неспокойно, но он старался не думать о плохом. Допив чай, он пошел готовиться ко сну. Алекс не очень горел желанием больше работать, к тому же ему не сказали, чего именно от него ждут — танца или просто секса. Накинув чёрный шёлковый халат, поправив волосы и наспех подкрасив глаза, он отправился в приватную комнату и, зайдя в неё, был слегка удивлён, увидев двоих. — Добрый вечер. Мне не говорили, что вас будет двое. — Ого, Господин, вы так с ним похожи… Блять, вы что, близнецы? — удивляется Минхо, смотря на зашедшего парня. Хо честно не знал, что задумал Ёнбок, и даже не мог предположить, что происходило у того в голове, но это явно был не секс или помощь этому парню, что оказался тут и даже не работа, ведь они редко работали в борделях. — Ах, вот ты значит какой, Алекс, я наслышан о тебе. Ты такой очаровательный. Я хочу доставить тебе удовольствие, — нежно басит Ли, мягко ухмыляясь. Феликс подходит ближе к парню и усаживает его на кровать, нависая над ним, он целует ему линию челюсти и расслабляет, гладя грудь, талию и член. Алекс смотрит в недоумении и когда тот начинает подходить, он пятится назад, не отводя взгляда. Они и правда были очень похожи и отличались только цвет глаз и отсутствием у Алекса веснушек. Он плавно двигает его к середине кровати, целуя шею и снова возвращается к челюсти и лицу, а затем прикрывает рот этой шлюхе и достаёт нож, без которого никогда не выходит на улицу, перерезая горло быстро и без сожаления, жмурясь от того, что кровь заливает ему лицо и одежду. Парень не сопротивлялся ласке и даже расслабился, как резкая боль и ужас охватили его, а из распахнутых глаз быстро исчезала жизнь. Парень обмяк и больше не двигался. Как-то ещё калечить парня не хотелось, главное, чтобы он был мёртв, ведь именно так Ликс проявляет к нему жалость. Феликс достает из внутреннего кармана пиджака увесистую пачку денег и отдает Минхо. — Заплати и вызови тех, кто всё почистит, — говорит Бок, выходя из комнаты и покидая бордель. — Скучная смерть. — Я думал ты оторвёшься на нём, чем он провинился? — Трахался с Чанбином, а Бин спутал нас. Не люблю, когда меня путают со шлюхой. И мне не хотелось марать о него свои руки ещё больше и так противно было целовать его. Феликс и Минхо возвращаются домой. Всю дорогу Ликс смотрел в окно, обдумывая свои действия. Когда они приезжают, он вновь уходит в душ, включая кипяток, и стоит под ним. Этот парень был чертовски похож на него, что навевало на мысли о том, что, может, хотя бы немного, но Ликс нравится Со, да и спутав его с Алексом, Чанбин просил не целовать его, что теплило в душе надежду на то, что он всё же считает себя занятым. Ли выходит из душа и направляется в свою комнату, чтобы лечь спать. Хо оглядывает гостиную и кухню, не замечая Хёнджина, он заходит в его комнату и сразу идёт к кровати. — Феликс зарезал шлюху Со, которая как две капли воды была похожа на господина, — жалуется Минхо и ложится поперёк кровати. — И я хотел тебе булочку купить, но Феликс был настолько подавленным, что я не решился попросить, а ещё я уехал в тапочках, так что мне теперь нужны новые. Хëнджин сходил в душ и нанёс на лицо маску, чтобы хоть немного расслабиться после тяжёлого дня. Он привык спать без рубашки, только в пижамных штанах, а иногда и полностью голым, ведь это полезно для здоровья. И вот появление Минхо в его комнате было весьма неожиданным. Он смотрит на парня и прячет руки под одеяло. — Так, стучать тебя тоже не учили, но это ладно. Что значит Феликс зарезал… Чего?! Он зарезал Алекса?! — В шоке переспрашивает он парня и поджимает губы. — Господин будет в бешенстве… Джин всё ещё в шоке, но уже ничего не сделаешь. — Тапочки есть в гостевой комнате на втором этаже, они новые. Или попроси принести Донхи, он точно знает, где всё это лежит. Ты решил остаться у меня из-за своего стресса? — Ага, взял и перерезал ему горло. Они чертовски похожи, я удивился. Феликс, как ты видел, тоже был в бешенстве. Со назвал его Алексом и, видимо, спутал, расспрашивать не стал. Надеюсь, они не сильно поссорятся, у нас же ужин с этим Баном, — Минхо садится на кровати и смотрит на Хёнджина очень внимательно. — А можно? Я до этого никогда ни с кем не спал, я не знаю, как это. Наверное, из-за своей мизофобии. Но если ты позволишь, то я мог бы принести свою подушку, а так, я полностью сплю закрытым. Минхо наклоняется к Хенджину ближе, хлопая глазами. Хëнджин знал, что Алекс и правда был похож на Феликса. Чанбин даже как-то попросил его сменить цвет волос и тот с радостью согласился. Возможно, дело было во влюблённости того парня, а может он хотел удовлетворить желание постоянного клиента. Об этом никто больше не узнает. — Я в ахуе. Если у Феликса не будет адекватного объяснения, то скандала не избежать. Ну как так… — вздыхает Хван и откладывает книгу, сразу надевая перчатки. — Я не знаю, будет ли тебе комфортно, но если ты хочешь, то давай попробуем. Если станет совсем невыносимо, то можешь уйти когда захочешь. — Посмотрим, что у них будет завтра. И если что, сделаем всё, чтобы их помирить. Я сам не знаю, но хочу попробовать. Просто уйду, да и у меня могут быть кошмары, прости, если разбужу тебя. И жди меня, я вернусь, — Минхо ерошит волосы Хвана и выходит из комнаты, идя в свою, что находилась неподалёку. Сначала он чистит зубы новой одноразовый щёткой, а затем уже идёт в душ и переодевается, меняя кожаные перчатки на тканевые, которые были более дышащими, затем одевает пижаму и носки, надевая новые тапочки, которые купил недавно. После меняет наволочку на подушке, и возвращается с ней к Хёнджину. — Я вернулся, мне лечь сюда или постелешь мне около входа? Конечно, хотелось бы рядом с тобой. Хёнджин терпит, пусть и ненавидит бардак на голове. Спать в перчатках для него будет пыткой, но если этот параноик устроит ему ночью истерику, то искать перчатки будет некогда. Когда Минхо возвращается, то Хëнджин сразу включает кондиционер на восемнадцать градусов, понимая, что иначе парень под его одеялом сварится. — Коты обычно не спрашивают куда им лечь, так что иди сюда и ложись, как удобно. Ты так всегда спишь? Не жарко? Ли забирается на кровать и убирает вторую подушку, меняя её на свою. Он ложится и жмурит глаза, ничего не чувствуя. Поэтому укладывается удобнее и смотрит на Хёнджина. — Да, уже много лет так делаю. В моей комнате очень прохладно, поэтому мне не жарко, — отвечает Минхо, смотря на Хёнджина в перчатках. — Я могу дать тебе пару таких же, как у меня, чтобы в кожаных не спать. Сейчас принесу. Хван наблюдает за парнем, держа дистанцию и не трогая его сторону. Хван вообще привык спать на одной стороне кровати, так что вполне мог не касаться Минхо во время сна. — Хорошо. Только давай быстрее. Я спать хочу. Минхо кивает и быстро семенит в свою комнату. Хватает с полки такие же перчатки и приносит Хёнджину, подавая ему. — Держи, ты можешь оставить их себе, — произносит Минхо и ложится на кровать, прикрываясь одеялом только наполовину. Он наблюдает за Хёнджином, отмечая, что в таком домашнем виде он очаровательный, и проводит рукой по волосам. — У тебя прикольные волосы, охота их постоянно трогать. Хëнджин благодарит за перчатки и быстро переодевает их, чувствуя облегчение. — И чем же они прикольные? Слово то какое, как с подростком лежу, — смеётся Хëнджин и укладывается на подушку, от чего его волосы рассыпаются по ней. — Или это потому, что ты кот и тебе просто нравится с таким играть? — Красиво… Они длинные и рассыпаются, а у меня короткие и какие-то непонятные, а у тебя красивые. Почему сразу подросток, я не похож на него, — фыркает Минхо, сворачиваясь калачиком, прячет нос в подушку, закрывая глаза. — Спокойной ночи, хорёк. — Второй раз в мой адрес ты говоришь «красиво». Смотри, влюбишься такими темпами. — улыбается Хëнджин и гасит свет с помощью пульта. — Ты похож на кота подростка. Такой же дикий и вертлявый, но милый. Спи давай. Доброе ночи. Если что, буди. Хëнджин привык спать на спине, так что просто закрывает глаза и засыпает. — Мама, нет!!! Мама… Мама… Мама… Пожалуйста, нет!!! Нет! — Минхо кричит громко и отчаянно, этот кошмар преследует его изо дня в день. Он не может выбраться из всепоглощающей тьмы, что уносит маленького мальчика дальше и дальше. Он сжимает одеяло в кулаках, ворочаясь, и утыкается в подушку, роняя горячие слезы. — Прошу тебя… Это не я… Хëнджин не привык просыпаться от криков рядом, так что его реакция схватить пистолет и целиться в источник звука, была быстрее, чем понимание происходящего. А Минхо стонал и, кажется, плакал во сне, от чего Хван устало выдохнул и спрятал оружие. — Я знал, что он с приветом. Сам же и виноват. Он осторожно обнимает кокон из одеяла и начинает его успокаивать. — Это не ты, Хо. Всё хорошо… Ты не виноват… Минхо сжимается и тянется на звук, прижимаясь к нему и рыдает. Он прячет голову в одеяло, прижимается лбом к груди Хвана. — Это я… Я… Прости меня… Мама, ты простишь? — тихим хриплым голосом стонет Ли. — Я буду хорошим мальчиком… Обещаю, прошу… Только не умирай. Хëнджин обнимает Минхо крепче и осторожно гладит по голове, целуя куда-то в макушку. — Тише, малыш. Мама любит тебя и не сердится. Она всегда будет с тобой. Я буду с тобой. Хëнджин тяжело вздыхает и понимает, что влезает в чёрт знает что, но Минхо так плакал, что сердце у парня сжималось от переживаний. Он продолжает плакать и сжимать одеяло, у него всё никак не получается проснуться от страшного сна, в котором он подростком лежит в крови, держит разодранное тело своей матери. Он жмётся ближе к Хёнджину, прислоняясь к нему через одеяло, сильный плач постепенно прекращается, но остается хныканье. — Я всегда тебя буду защищать, мам… Я всегда буду за тебя… — шепчет Минхо, резко распахивая глаза и понимая, где и в каком он состоянии. — Бля… Прости за цирк, что я тут устроил. Хëнджин не осуждает, продолжая обнимать парня через одеяло и баюкать. — Всё хорошо, котёнок. Это только кошмар, — тихо говорит мужчина и едва прикасается к голове парня в перчатках. — Принести тебе воды? — Да, спасибо, я… Да, пожалуйста, — Минхо тяжело дышит, вспоминая кошмар, один и тот же. Иногда Ли разговаривал во сне, иногда сильно ворочался. Какой же он слабак, ведь у таких людей не может быть слабостей. — Спасибо. — Ну перестань. Всё нормально. Посмотри на меня. Хëнджин осторожно выпутывает Минхо из одеяла и стирает слёзы перчатками. — Сейчас принесу попить и, если хочешь, ещё немного тебя пообнимаю. Ну или подожду, пока ты не уснёшь. Хëнджин поднимается с постели и идёт на кухню за бутылкой воды и, прежде чем передать её Минхо, протирает салфеткой. Ли садится на кровати и закрывает лицо руками в перчатках, когда Хёнджин уходит на кухню. Он думает, что ему нужно обратится к Феликсу за помощью и решить что-то с этими кошмарами. Он поднимает голову на Хвана и наблюдает за его действиями, а затем принимает бутылку, благодарно кивая, выпивает её почти целиком. — Да, ты можешь меня обнять, только не касайся моей кожи, если только губами, — подмигивает Хо. — Ты первый человек, который видел мои слёзы за долгое время. — Теперь чувствую себя прокажённым. Ну ладно. Забирайся в одеяло, я возьму себе другое и буду обнимать. Хëнджин устало и сонно идёт к шкафу и вытаскивает ещё одно одеяло, возвращаясь в постель. — А мои губы тебе не противны? — Теперь ты проклят, хорёк, будешь спать со мной каждую ночь. Ты смотри, мне может понравиться, у тебя останусь. Да, говорил же тебе, что я не чувствую, что ты меня ими мараешь, — Минхо закутывается в одеяло и ложится на кровать. — Может быть постепенно я смогу прикасаться к тебе и не чувствовать грязь. Ты не грязный, просто… Ты, наверное, это понимаешь. — Ты губу-то не раскатывай. Я не всегда дома ночую, так что придётся либо искать меня, либо справляться одному. — ухмыляется Хван и обнимает Минхо, смотря на него в полумраке. — Ну хоть я не вонючий и мерзкий хорёк. Хëнджин целует Минхо в лоб и слегка качает в своих руках. — Не переживай, я всегда смогу тебя найти. Ну теперь как-то одному и неохота спать. Тем более, ты греешь даже когда не прикасаешься, ты чего такой горячий? Ещё и раздетый, развратник, — Минхо расслабляется, закрывая глаза, высовывает голову из одеяла и целует куда-то наугад, снова прячась, — Нет, ты не такой. Хëнджин невольно сильнее обнимает парня после этих слов. «Я всегда смогу тебя найти»… Это ему говорил Чанбин, когда вытащил из лап тех ублюдков, что пытали Хвана. Важные слова. — У меня хорошая циркуляция крови и правильный обмен веществ. Засыпай, потеряшка. И не плачь больше. Смотреть на тебя такого грустно.