Seduction

— Ну и он… он… сказал, что властные омеги — это не сек-су-аль-но! Не сексуально, представляешь?! — возмущается Дилюк, отпихивая от себя пустой бокал из-под коктейля. Один из многих, многих, многих… Обычный вечер, обычный клуб, обычная барная стойка, обычный пьяный Дилюк, который предпочитает надраться в сопли, чтобы запить горечь очередной любовной неудачи… О, Боже. Музыка барабанит по ушам так, что его нытье едва слышно. — Мудак, — вздыхает Аякс, потягивая свою литровую кружку пенного последние пару часов, которые его лучший друг занимает рассказом о своем провалившемся свидании. — Блять, да! Мудак! — рычит и скалится Дилюк, обнажая даже на вид неопасные омежьи клыки и заказывая еще один убойный коктейль. — Все альфы — мудаки и уроды, которые трясутся за свою хрупкую душевную организацию, боясь быть трахнутым омегой! — Ну не прям все… Наверное. — А ты типо не против? Аякс делает задумчивый вид, отпивая глоток пузырящегося на языке хмельного напитка и неопределенно мычит. Вопрос слишком гипотетический, чтобы сидеть осмыслять его и пялиться в стену. Поэтому Аякс решает немного схитрить: — Ну если бы это был ты, Дилюк. Так уж и быть. Моя задница — твоя задница… — Фу, — кривится Дилюк, — это ужасно. Единственный нормальный альфа в этом мире — мой лучший друг, которого я видел в говне и блевотине. С детского сада. Говно и блевотина, говно и… — Поэтому тебе противно представлять со мной секс? После всего, что между нами было? — Да пошел ты, — хохочет Дилюк, опираясь на плечо альфы и почти съезжая с высокого стула, но сильные руки вовремя его ловят и сажают обратно. — Ну что ты… Что ты меня обнимаешь… — Я держу тебя, чтобы ты не шмякнулся на пол, принцесса, — хмыкает Аякс, — а потом понесу тебя домой, потому что кто-то напился, не умея пить. За этими словами тут же следует недовольный вздох. Дилюк супится, хмурится и раздраженно сопит, а в его голове наверняка выстраиваются совершенно неправильные логические связи, которые совершенно точно приведут Дилюка к неправильным выводам, а их — в очередную жопу. Но Аякс сносит это с улыбкой. Аякс вообще спокойный. Почти всегда. Пока Дилюк не начинает говорить. — Я умею пить, — рычит он, опираясь рукой на бедро Аякса и сжимая его пальцами, — я докажу, что я умею пить. О, вот оно. Точнее она. Та самая жопа. — Как же? — совершенно точно не-игриво-и-невинно спрашивает Аякс, касаясь носом виска омеги. От Дилюка и правда пахло слишком терпко и совсем несладко — никакой омежьей нежности, только древесные ноты, запах гари и кислое вино. Но так было даже намного лучше. Реакция следует незамедлительно: омега начинает чаще дышать, цепляется за Аякса и чуть слышно рычит, привлекая к себе внимание: — Шоты. Наперегонки. — О-о… Боже, что за гениальные идеи живут в твоей прекрасной рыжей голове, — Аякс щелкает его по носу и улыбается очаровательно-недовольному лицу, — тогда… победитель получит право на желание? То, как хищно блестят глаза Дилюка на это предложение, пугает даже Аякса. И чего только может желать такая принцесса, как он? У Дилюка всегда и все было. Рюмки им выставляют по очереди и Аякс внимательно следит за тем, чтобы рыжая бестия не начала лакать ядерно-градусные смеси раньше времени, а после просит бармена начать обратный отсчет. Три, два, один… А дальше руки не слушаются, пока он опрокидывает в себя шот за шотом. Алкоголя во рту слишком много. Разумеется, Аякс побеждает, жмурясь и спешно закусывая спиртовой привкус, который раскаленной лавой течет по горлу. Дилюк не закусывает. Дилюк вообще ничего не делает и не двигается — сидит и дышит, смотрит на последние две рюмки, не решаясь допить их. — Все, принцесса, — улыбается Аякс, оттягивая Дилюка подальше от алкоголя, — тише, тише. Ты все равно проиграл, не мучай себя… — Я. Не. Проиграл, — упрямится омега, а после приваливается к Аяксу, — а… Черт, как же болит голова от этого тупого пойла! Почему тебя ничего не берет?! Чертовы альфы… — Это ты слаб к алкоголю, а не я устойчивый, — ласково шепчет Аякс, поглаживая друга по голове и представляя примерно, как крутится мир в чужих глазах. Дилюк всегда быстро напивался. Особенно когда этого сам очень хотел… — Нет, это ты… дурак… И альфы все… дураки! — Может, тебе альфы и не нужны? — задумчиво бормочет Аякс, слушая недовольство друга всем противоположным полом. — У тебя когда-нибудь было с омегами, а, принцесса? — Что… Нет, — вздыхает парень, болезненно прикрывая глаза, — это какая-то глупость. — Глупости ты обычно и делаешь, когда пьяный, — щурится Аякс, наминая чужие бока, пока Дилюк извивается и просит не щекотать, потому что его тошнит. Такой наивный. — Глупый! Глупый альфа, аха-ха, а-а! Аякс! — Ладно-ладно. Глупый альфа придумал тебе желание, — ухмыляется Аякс, с хитрой улыбкой спускаясь к чужому уху и выдыхая горячий воздух, прекрасно зная, насколько Дилюк слаб к незатейливым ласкам, — ты найдешь какого-нибудь симпатичного омегу… Подойдешь к нему, представившись альфой… — Аякс… Дилюк вздрагивает в его руках так послушно и податливо, что хочется остановить все эти фантазии о другом омеге, схватить Дилюка и увезти к себе домой. В голове тут же катятся кубарем мысли о том, что бы Аякс с ним сделал в своей большой кровати, доводя до криков, стонов и отчаянных просьб. Он сглатывает ком в горле, вздыхает и делает над собой усилие, продолжая вкрадчиво шептать: — Соблазнишь его и поведешь на второй этаж… М-м, — он бархатно смеется, наслаждаясь дрожью в своих руках. — Да, Люк, ты будешь очень напористым и активным мальчиком. Покоришь его… А потом признаешься, что омега! — Больной ублюдок, — хохочет Дилюк с красными от смущения щеками, но что-то в Аяксе подозревает, что на самом деле эта идея омеге тоже понравилась. Хотя бы потому, что Дилюк тут же начинает оглядываться, садится ровнее, закинув ногу на ногу и очаровательно сводит бедра, когда Аякс укладывает руку ему на живот, чтобы больше не сползал, увлекаясь ерзаньем. Разумеется, Аякс замечает абсолютно все — даже то, что как Дилюк закусывает губы и невежливо принюхивается к запаху Аякса, прикрывая глаза и наклоняясь ближе. Пьяный Дилюк — та еще безумная шлюшка. Аякс ухмыляется, вспоминая последний раз, когда после очередного вечера в баре они проснулись в одной постели. Дилюк мог врать сколько угодно себе, но обманывать Аякса? Самая глупая ошибка в жизни этого очаровательного омеги. Дилюк даже не представляет, с кем он имеет дело, и кто время от времени имеет его. — Пойдем, — хмыкает Аякс, — я утешу этого омегу, когда ты его отошьешь и вызову тебе такси. Хороший ведь план, м? — Так ты предложил играть на желание, чтобы потрахаться?! — возмущается Дилюк, снова скаля крошечные клыки. — Животное! Аякс хмыкает, рассчитывается за бесчисленные коктейли, недопитую кружку пива, парочку закусок и тащит Дилюка в танцевальный зал. Музыка становится в одно мгновение громче, толпа людей пляшет и толкается в куче, и Аякс едва успевает притянуть Дилюка поближе прежде, чем меняется музыка и движения людей на танцполе. — Пиздец, — вздыхает Дилюк, утыкаясь в шею Аякса и обнимая его, пытаясь не шататься. Люди вокруг движутся размазано-хаотически. Аякс едва успевает вглядываться в чужие силуэты, ловя в свои руки Дилюка, которого тоже шатает. — Держись. Тебе еще соблазнять нашу жертву, — напоминает Аякс и внутреннее веселится, пытаясь это представить. — Пиздец. — Давай-давай, принцесса, тебя еще со школы с альфой путают, ты себя вообще нюхал? Все получится, не бойся! Дилюк морщится, вылезая из объятий, но смотрит внезапно трезвым и уверенным взглядом. Решился? Аякс ухмыляется, и пошлости из его рта не вылетают только потому, что Дилюк хватает его за руку и резко дергает куда-то в сторону от танцующей толпы. Омега тащит его уверенно, расталкивая пьяные тела в разные стороны, и Аякс не может сдержать смеха, видя такую непоколебимость и решительность. Дилюк идет быстро, но не забывает глазеть по сторонам, словно акула, которая выслеживает свою добычу, а после на мгновение замирает. И в следующую же секунду срывается с места, начиная шагать еще быстрее. Нашел? Аякс пытается высмотреть в толпе их будущую жертву, но людей слишком много. И непонятно, кто Дилюка так сильно зацепил. Люди смазываются в одно пятно, хотя Аякс уверен, что не пил больше нужного. Просто все на мгновение теряет свою значимость вместе с краской, меркнет безжалостно, а перед ним только Дилюк. Его рыжие пушистые волосы, которые смешно пружинят в кудрях, когда омега почти бежит. Такие же рыжие, как в третьем классе, когда Аякс впервые его поцеловал, а Дилюк не ответил. Такие же рыжие, как в тот вечер, когда Аякса впервые бросили и обидно было настолько, что он плакал лучшему другу в плечо. Такие же рыжие, как в их первую ночь, в которую Дилюк скакал на его члене и выглядел настолько довольным и счастливым, что счастливее человека Аякс после этого ни разу не видел. Такие рыжие. Такие прекрасные и обожаемые Аяксом волосы, которые лезут в лицо, когда Дилюк резко тормозит. Они вылезают из толпы быстро, все вдруг обретает движение, разгоняется, будто не было этого непонятного видения, не было поцелуя в третьем классе и похотливой улыбки почти десять лет спустя. Аякс жадно глотает наконец не такой разгоряченный воздух, как в толпе, пытаясь отдышаться. И задыхается в следующую же секунду, когда видит, в чью именно сторону уверенно шагает Дилюк, дергая его за руку. Да он же… божество. Аякс никогда его тут не видел, ведь если бы видел — они бы давно уже потрахались. На парне узкие брюки, кружевная рубашка с кучей рюшей и оборок, которые наверняка нельзя снять быстро, не порвав, а еще тугой корсет, что приковывает к себе все внимание, высокие сапоги с цепочками, которые наверняка будут греметь, если опрокинуть этого омегу на кровать… и совершенно бесстыдно-хмельной вид. Румяные щеки, бесовская улыбка и бокал вина в руке. Не так ли выглядели греческие боги? Аякс хмыкает, опуская взгляд и следя за вырезом почти до живота, который обнажает нежную бронзовую кожу, что красиво сияет под бликами от прожекторов в клубе. Красивый. Настолько красивый, что Аякс глупо улыбается и чувствует бесконечное сожаление, когда отпускает руку Дилюка. И даже непонятно, по какому поводу. Но Дилюк хватает его за запястье и с силой тянет ближе к себе. — Ты идешь со мной, — облизывается омега, и взгляд его темнеет, а у Аякса внутри что-то очень опасно переворачивается, — к нему. И все тело будто разом начинает лихорадить, когда Аякс понимает, что именно Дилюк задумал сделать. По крайней мере, этой ночью. Весь жар тут же прилипает к паху, а стыд наверняка отпечатывается на щеках, будто бы Аякс не был тем, кто уверенно предложил другу этот план. — Скучаешь? — улыбается Дилюк, подходя к омеге, который только рад вниманию от них двоих, судя по его вмиг загоревшемуся взгляду. — А вы хотите это исправить, м-м? Аякс хмыкает, на мгновение прикрывая глаза и позволяя пьяному Дилюку позориться до конца — заказывать для омеги коктейли, угощения и всячески оказывать знаки внимания. Аякс пропадает где-то в мыслях: третий класс, танцпол, греческие боги. Все мешается, а под веками пляшут звезды. Но когда он уже открывает глаза, то сидит на диванчике где-то на втором этаже — Дилюк уже успел оплатить вип-зал? — и прижимается щекой к плечу Дилюка, который довольно смеется над шуткой омеги. Кэйи — звучит имя с уст Дилюка, и звучит так вкусно, что Аякс непроизвольно облизывается и сглатывает. Дилюк притащил его трахаться с этим омегой. Дилюк определенно знал, что делает. Насколько вообще был способен знать, что делает. Правда же? — Такие очаровательные, — смеется Кэйя, оглядывая их жарким взглядом, и тянется к ним рукой, — вы как два рыжих котенка. — Хочешь, помурчу тебе на ушко? — ухмыляется Аякс, наклоняясь к нему через Дилюка, который тут же зарывается пальцами в его волосы, массируя и оттягивая до приятных мурашек, которые бегут по спине. Кэйя смотрит на него долгим и внимательным взглядом, а после шепчет тихое «иди сюда», и у Аякса сносит тормоза. Потрахаться прямо на глазах Дилюка? Пока он смотрит и тоже хочет? Возбуждение окатывает волной, под которой Аякс задыхается. И добровольно тонет. — Как отказать такой соблазнительной омеге? — хмыкает Аякс, опираясь ладонью на бедро Дилюка и пытаясь переползти поближе к парню, чтобы вжаться в его грудь и вдохнуть больше этого сладко-мятного аромата, от которого кружится голова. — Отказывать точно не стоит, — смеется Кэйя, облизываясь и поднимая глаза на Дилюка, — но есть одна проблема, котенок. — М-м? Аякс чувствует, как за одно мгновение теряет всякое равновесие, а на голову надавливает рука друга, больно оттягивая за волосы и роняя Аякса носом прямо между ног Кэйи, утыкая в пах. Запах тут же щекотит ноздри, мята мешается с холодком, ментол в носу жжется, а возбуждение даже от такой унизительной позы сжимает и горячит внутренности. Аякс поднимает глаза, разглядывая эту божественную картину и чувствует, как краснеют щеки, когда Кэйя улыбается ему, смотря сверху вниз. — Я не омега, малыш. Это звучит как контрольный в голову.