неделю назад
— И именно по этому революция победит! — громогласно закончил свою речь Феликс, сильно ударив по металлическому столу. Давно истёршиеся карты на миг поднялись в воздух, а практически опустевшие стаканы цокнули. Очередная партия в «дурака» была испорчена неуместной политической дискуссией. Хотя в последнее время эти дискуссии превратились в монологи, в которых был заинтересован только один из участников. Глядя на свои карты, Рик улыбался. Единственным, что ещё доставляло ему удовольствие, было выводить старого комиссара из себя. Даже спустя нескольких лет совместных сражений и двадцати лет нахождения здесь, он ему не надоел. Удивительно, как этот дрон, вновь и вновь поддаваясь на одну и ту же провокацию, с таким же рвением продолжает отстаивать свою позицию. Рик взял свободной рукой стакан и, наконец, допил его содержимое, пытаясь не смотреть товарищу в глаза, иначе тот совсем рассвирепеет. Комиссар ещё некоторое время глядел на командира, а после опустился на свой стул, считав молчание напарника за полную незаинтересованность. Феликс был особенным дроном. Пробуждённый ещё до «Первой освободительной войны» он уже прославился в революционном подполье своими деяниями. Сам чекист утверждал, что он был одним из участников ныне легендарного подрыва главного офиса JCJenson IN SPAAAAACEE!!! Хотя спустя столько лет в живых кроме него никто не остался. Так что если и верить ему, то только на слово. После начала войны комиссар облачился в солдатскую шинель, которая сидит на нём до сих пор. Местами на ней видны заплатки и потёртости, рассказывающие об участии в кровопролитных боях. На какой из швов не укажи, Феликс может рассказать о нём захватывающую историю. Это было одним из его отличительных качеств. Невероятная харизма и артистичность позволяли ему сплачивать вокруг своей фигуры множество дронов. Благодаря этим качествам он и стал комиссаром, что до сих пор имеет огромное влияние на всех вокруг. Хоть они с Риком и были равны в звании, но авторитета у Феликса было побольше. К тому же он стал фактическим управляющим бункера, отодвинув товарища на пост главы охраны. На своём посту, ко всеобщему удивлению, Феликс обзавёлся женой. Но, несмотря на это, он всё ещё остался таким же пламенным революционером, как и раньше. Биография Рика была не такой впечатляющей и длинной, как у своего коллеги. Перепрограммированный в начале войны под нужды фронта, он стал командиром одной из полностью механизированных дивизий. К сожалению в наших реалиях это означало, не наличие танков и бронетранспортёров, а состоящие полностью из дронов войска. Хотя и войсками в начале их было трудно назвать, скорее ополчением. Но спустя несколько лет зелёные бойцы превратились в настоящих профессионалов. Уже в под конец войны, когда в дивизии на поле боя погиб старый комиссар, они познакомились с Феликсом. И работали рука в руку вплоть до «Большого взрыва». В месяцы хаоса и анархии, поглотившие обе стороны, дивизия Рика была окружена. Его жизнь и жизнь его товарищей была на волоске. Феликс предложил рискованный план по прорыву к основным силам отступающей красной армии. Однако Рик, поддавшись страху, отказался от этого плана и рванул в сторону нейтрального государства Кабуро. При отступлении он потерял больше половины бойцов, а столкновения с новообразованной ООР и нападение второй волны демонтажников, или «Первый контакт», как его называли местные, лишили его второй. Теперь от многотысячной дивизии осталось чуть меньше сотни бойцов в его прямом подчинении. И хоть он пытался скрыть это от всех, но чудовищное чувство вины и страх за оставшихся подчинённых не дают ему нормально жить. Сев на стул, Феликс взял все карты в руку и стал перетасовывать колоду, готовясь к очередной партии. Он уже и не помнит, когда они в последний раз доигрывали до конца, не отвлекаясь на подобные перебранки или другие вещи. Может сегодня им всё же удастся закончить и выяснить, кто же всё-таки главнее. Закончив перетасовку, Феликс стал поочерёдно выдавать карты на стол. Получив свою колоду, комиссар кладёт козырную карту. Тройка пик. Хотя тут было сложно сказать. Несчастные картонки за столько лет постоянного использования совсем стёрлись, так что иногда отличить пики от трефов было сложновато. Взглянув на свою руку, Феликс скрывает все эмоции, не давая противнику понять свою реакцию. Это приходилось делать только ему, ведь на дисплее Рика всё время красовалось одно и то же выражение. Кивнув сопернику, Феликс стал ждать его хода. Пару секунд раздумий и на стол выкладывается двойка бубен. Странно. Неужели ничего лучше не нашлось? А может, это хитрый тактический манёвр? Ему стоит быть осторожным. — Рик, а мы в переводного или подкидного играем? — задал логичный вопрос Феликс. Они забыли обговорить это заранее, а неожиданные повороты ему не нужны. — Феликс, всё как в прошлый раз. — ответил ему командир. Значит, переводной. Хе-хе, очень зря. Ведь в колоде комиссара как раз была двойка червей. Хитро улыбнувшись, Феликс лёгким движением руки кладёт на стол коварное сердце оборачивающего союзную карту в противника. Взглянув на это, Рук даже бровью не повёл. Всё с таким же пофигистичным лицом он кладёт на большой железный ящик двойку пик. Блять! Феликс явно не предусмотрел такого развития событий. Теперь ему придётся бить всё это, благо в руке был ещё один козырь. С явным разочарованием, кладя карты на стол, Феликс собирает их в одну кучу и отправляет в сброс. Вновь набрав карт в руку, он думает, что ему выложить. Но стоило только пальцам коснуться края разрисованной картонки, как дверь позади открывается, показывая за собой запыхавшегося Генри. — Комиссар Феликс! Командир Рик! Срочно идите в радиорубку! Это просто невероятно! — кричал им запыхавшийся парень. Видно, новость была действительно срочная, раз уж обычно спокойный Генри так встрепенулся. Показав жестом, что они сейчас подойдут, два командира положили карты мастями вниз, в надежде ещё доиграть партию. Встав из-за стола и поправив форму, оба дрона отправились на выход. Каждый думал о своём. Феликс был слегка возбуждён срочными новостями, тем более из радиорубки. Где-то в глубине процессора теплилась малая надежда. И если эта надежда оправдается, у него, наконец, появится долгожданный повод к выходу наружу. Рик же был более пессимистичен. Для него столь срочные новости были не самых лучшим звоночком, тем более из радиорубки. Где-то в глубине процессора начал накапливаться страх. И если этот страх оправдается, то у них всех будут серьёзные проблемы. Проходя по коридорам бункера, командиры то и дело встречали других жителей. Солдаты и гражданские отдавали честь, женщины мило улыбались, дети тыкали пальцами и перешёптывались. Кто-то уже пустил слух о сообщениях из центра связи. Так что чем ближе они приближались к цели, тем больше зевак они встречали на своём пути. Дойдя до самой комнаты, им пришлось распихивать толпу, чтобы пробраться внутрь. Здесь были все. И обычные рабочие, с интересом наблюдавшие за всем происходящим, и несколько военных, рискнувших покинуть пост ради такого события. Все взгляды были устремлены на Вильяма, внимательно слушающего уже запылившееся радио и записывающего сообщение на диктофон. Он отвлёкся, лишь когда увидел двух командиров. Не желая перебивать речь, он жестом подозвал их к себе, что было нарушением дисциплины, но в данном случае на неё можно было закрыть глаза. Быстро подойдя ближе, Феликсу и Рику были вручены наушники. Торопливо надев их и повысив громкость, все троя внимательно слушали передачу. — …щи. Наше дело ещё не окончено! Солдаты! Партизаны! Рабочие! Я призываю вас снова взяться за штык! Подлые империалисты нанесли нам коварный удар в спину, заставивший нас двадцать лет зализывать раны! Но мы положим этому конец! Товарищи! От имени генерального штаба красной армии и КПК-9 я призываю вас вновь взяться за оружие и объединиться! Сейчас наш фронт развален. Его остатки терзают множество варлордов, разъединяющих пролетариат. Предатели, оппортунисты, сумасшедшие и прочие разделили нас на противоборствующие клики. Но покуда мы будет раздроблены, мы будем разбиты! Только вновь объединившись, мы сможем дать бой остаткам загнивающей коалиции. Товарищи! Я прошу всех, кто ещё остался верен партии и нашему делу, прийти и дать решительный бой предателям и угнетателям! Вместе мы — сила! — далее сообщение шло на повторе, давая возможность всем прослушать его. Прослушивая сообщение снова и снова, Феликс не мог поверить своим слуховым сенсорам. Сердце билось в груди как бешенное, ноги слегка подкашивались, пальцы нервно сжимались и разжимались. Дыхание было неровным и тяжёлым. Комиссар был на грани. Если бы он был один, то точно бы закричал от эйфории. В голове уже выстраивались десятки планов. Наконец, он получил повод. Повод выйти из этого сраного бункера и вернуться домой. Сняв наушники и повернувшись в сторону выхода, он увидел десяток глаз, направленных прямо на него. Вдохнув полной грудью, Феликс уже собирался прокричать хорошие новости для всех собравшихся, но его остановил Рик. На дисплее товарища не было не единой эмоции. До того улыбчивый дрон сейчас превратился будто в скалу. — Тебе нужно успокоится, Феликс. Мы объявим об этом на общем собрании. А сейчас лучше иди домой и приготовь речь. — тихо и уверенно сказал Рик. Такой тон сразу сбил всё настроение чекисту. На волне эмоций он уже хотел было накричать на него, но всё же успокоился и, взвесив все за и против, решил последовать совету командира. — Кхм-кхм! Товарищи! Прошу всех вас собраться в главном зале через тридцать минут! Это обязательно! Все должны присутствовать! Идите и расскажите всем! Немедленно! — скомандовал Феликс, глядя на толпу. Дроны тут же начали суетиться и шептаться, быстро расходясь в разные стороны. — О боже… Не думал, что доживу до момента, когда центр ещё что-то отправит. Мне казалось, что мы давно проиграли. — сказал Вильям, не обращаясь к кому-то конкретному, а скорее озвучивая мысли в слух. Вильям был местным заводилой, которому вечно не сиделось на месте. Поэтому после очередного дисциплинарного проступка его поставили на должность радиста — слушать белый шум на уже как двадцать лет пустых частотах. Однако, похоже, что скоро его жизнь снова станет наполнена интересными событиями, которые застигнут его даже в этой маленькой комнате. Товарищи очень любили Вильяма, а вот начальство не очень. Яркие жёлтые волосы отлично подчёркивали его молниеносный характер. Вообще, сравнение с молнией было очень кстати, ведь парень был яркой и активной личностью, любящей пошутить. Но и оставлять его без присмотра — плохая идея, а то можно остаться в казарме без света на неделю. — Так! Что за пораженческие настроения! Мы не проиграли! Понятно? — Феликс грозно навис над парнем в кресле. — Ладно, ладно. Я просто к слову сказал… — неуверенно промямлил Вильям. Феликс — это один из немногих, кто вызывал у него уважение, и единственный, кого он боялся. — Так, всё, хватит. Вильям, продолжай следить за радио, а ты, Феликс, иди и подготовь речь для гражданских. Я пойду к своим и расскажу им о случившемся. — чётко и по форме сказал Рик. Давно никто не видел его таким серьёзным. Видимо, это сообщение задело его гораздо глубже, чем кажется на первый взгляд. — Рик, я и сам могу сообщить им… — Отставить! Я их командир, следовательно, я должен сообщать им обо всём. — Феликс хотел было что-то сказать, но Рик поправил форму и удалился. Смотрящее ему вслед комиссар и радист переглянулись. Один окончательно остыл и, скрестив руки за спиной, стал холодно смотреть на подчинённого, сильно обеспокоенного этой ситуацией. Не выдержав взгляда, Вильям отвернулся в сторону радиоаппаратуры. Феликс так и продолжал сверять его взглядом, думая о чём-то своём. Ещё раз посмотрев в пустой дверной проход, комиссар тяжело вздохнул. — Рядовой Вильям, кому вы служите? — внезапно задал вопрос Феликс, разрывая напряжённую тишину. — Я? Я служу кома… Я служу Революционному фронту, товарищ комиссар! — после лёгкого замешательства выкрикнул парень, отдавая честь. Он сразу понял, к чему идёт дело. Развернувшись и встав со стула, Виктор встал по стойке смирно. — Отлично. Но могу ли я тебе доверять? — Конечно, можете. Товарищ комиссар! — Хорошо. Я запомню твои слова, Вильям. И тебе лучше тоже их запомнить. Я давно знаю Рика, слишком давно. И его сегодняшняя реакция окончательно подтвердила мои догадки. Жди моих дальнейших указаний. Я также надеюсь, что ты знаешь, что такое военная тайна. — Так точно, товарищ комиссар! Я буду нем, как рыба! Услышав всё необходимое, Феликс кивнул парню и, поправив фуражку с красной звездой, направился на выход из комнаты. Виктор развернулся обратно к аппаратуре и, надев наушники, стал слушать эфир. Покинув помещение, Феликс закрыл за собой дверь и направился в свою квартиру. Всё же в чём-то Рик прав. Ему действительно нужно подготовить речь. Идя по коридору в сторону дома, Феликс не встретил никого на своём пути. Лишь одна женщина с грудным ребёнком выбежала перед ним из квартиры и, поздоровавшись, побежала в сторону главного зала. Видимо, сарафанное радио очень хорошо работает в замкнутом пространстве, где ты знаешь не только всех своих соседей, но и вообще любого дрона в комплексе. Смотря на этих дронов, Феликс чувствовал себя странно. С одной стороны, обычные рабочие мужчины и женщины в военном бункере были совершенно не к месту, превращая это место скорее в закрытый посёлок, чем в военную базу. Но с другой, именно он приказал спасти как можно больше гражданских, спрятав их в бункере. Ради этой эвакуации им пришлось пожертвовать не одним десятков солдат, за что Рик всё ещё сильно злиться. Но что тупая военщина понимает в управлении. Ничего. Если бы не эти работяги, то бункер загнулся бы через пару лет от износа систем. В конце концов, они сражаются за весь народ, а не за горстку полюбившихся солдат. Насколько Феликсу было известно, всего в городе было два бункера. Один занимали они, второй был под контролем ООР. У него не было точно информации, но, судя по всему, их бункер был меньше, чем тот, что контролировал Хан Дверьченко. Поэтому всего в их убежище было чуть менее 400 дронов. Две трети из них гражданские, а оставшиеся это остатки дивизии Рика и органы внутренней безопасности Феликса. Чекистов в бункере было меньше всего, однако их влияние было самым высоким. Так что Феликс мог совершенно не беспокоиться за своё положение… до сегодняшнего дня. Уже давно общаясь с Риком, Феликс понимал, насколько тот отдалился как от него, так и от идеологии в целом. Теперь этот дрон живёт лишь сожалением и болью, не способный больше верить ни в какую идею, кроме выживания. Думая об этом, старый комиссар лишь вздохнул. Он уже видел таких личностей раньше. Как людей, так и дронов, разочаровавшихся по той или иной причине в идее всей жизни. А также он видел, что бывает, если оставлять таких личностей на местах. Ему всё равно пришлось бы рано или поздно это сделать. Не сегодня, так завтра. Но не сейчас. Сейчас он и его солдаты ему нужны. Но когда проблема с демонтажниками будет решена, ему он больше не будет нужен. Рик слишком опасен. И Феликс больше не может игнорировать эту опасность. Погружённый в свои размышления, дрон совсем не заметил, как добрался до своего дома. Дом. Это было очень непривычное понятие для него. Однако, несмотря не на что, именно он, а не Рик, обрёл здесь дом и семью. Семья. Стоя перед дверью в свою квартиру, Феликс улыбнулся, услышав возню внутри. Открыв дверь, он застаёт Софию, быстро собирающуюся на выход. Увидев мужа, женщина немного пугается, а затем быстро подбегает к нему. — Феликс, что случилось! Почему объявлен общий сбор? Мы в опасности? — взволнованным голосом спрашивая София, взявшись руками за его шинель. В ответ дрон лишь улыбается, глядя в её изумрудные глаза. Феликс сам не может поверить, что двадцать лет назад, увидев её, он отдаст приказ об эвакуации мирного населения в бункер. Он до сих пор не объяснял никому причину своего решения, даже самой жене. Ведь если кто-то узнает, что такой бравый революционер, как он поступил подобным образом из-за любви, его бы не поняли. Да и он сам не может понять этого до конца. Оставаясь строгим и властным со своими товарищами и подчинёнными, дома он совершенно преображается, превращаясь в любящего мужа и будущего отца. Смотря в эти изумрудные глаза, Феликс не смог удержаться и прильнул к губам возлюбленной. Короткий, но очень чувственный поцелуй сразу успокоил женщину. Удивительно. Красный и зелёный — это совершенно противоположные цвета. Но похоже, что был прав тот человек, который сказал, что противоположности притягиваются. — Всё в порядке. У меня для всех просто замечательные новости. Не торопись ты так сильно. Всё начнётся только через двадцать минут. Да и мне нужно ещё речь приготовить. — услышав эти слова, София полностью расслабилась. Теперь её наполняло не напряжение, а сильный интерес. — Неужели это то, о чём я думаю? — с любопытством спросила женщина поправив причёску. — Не знаю о чём ты думаешь, но уверен эти новости тебя обрадуют. А теперь иди собираться. Мне всё-таки приготовиться к выступлению нужно. — нежно ответил ей Феликс, освободившись от хватки жены. София направилась в спальню, в то время как комиссар открыл дверь в свой кабинет. Небольших размеров помещение встретило его уже привычной полутьмой и атмосферой какой-то старины. Это место воссоздавало одновременно и тёмную канцелярию в закромах архива, и аккуратный рабочий кабинет на втором этаже министерства, окно которого выходило на прекрасную летнюю площадь, залитую солнцем. Смотря на толстый дубовый стол и массивное кресло, Феликс вспоминал былые деньки, когда, смотря наверх, ты видел синее небо и пушистые белые облака. Когда вокруг тебя туда-сюда мотались как люди, так и дроны. Эти воспоминания заставили его улыбнуться. Кинув взгляд на пыльные полки, полные книг без обложек и несколькими папками, Феликс будто возвратился в тёмную канцелярию, в которой ему приходилось проводить немало времени в прошлом. Все эти образы наполнили его внутренней энергией. Сев за свой стол, комиссар стал смотреть куда-то вдаль. На его лице появилась еле заметная улыбка, когда в памяти проплывали события прошлого. Погрузившись в них, Феликс совсем не заметил, как быстро пролетело время. В чувство его ввёл лишь писк механических часов. Взглянув на время, мужчина вскочил с места и быстро направился в главный зал, так и не подготовив речь. О боже, он успел. Теперь нужно отдышаться и успокоиться. С каких пор он вообще стал волноваться перед публичными выступлениями? Нет. Это из-за небольшого марафона по коридорам бункера. Он просто немного вымотался. Восстановив дыхание и поправив шинель, Феликс уверенно вошёл большой зал, доверху заполненный дронами. Как только он появился в помещении, несколько сотрудников внутренней безопасности начали распихивать толпу, давая возможность комиссару беспрепятственно пройти к трибуне. — Прошу внимания! Сегодня в 16:35 по местному времени мы получили сообщение из центра! Злые языки, шептавшие об провале революции, наконец, умолкнут! Товарищи! Нас и наши сердца снова зовут на борьбу! Борьбу, которая не закончится, пока сердце последнего революционера бьётся! Но не всё так хорошо. Оппортунисты, предатели, мятежные генералы и прочие подонки терзают сейчас нашу революционную родину! Без нашей помощи, без нашей поддержки центр долго не выдержит! И наш долг, как ортодоксальных революционеров, помочь силам революционного фронта вновь собраться воедино под эгидой красного знамени! Товарищи! Спустя двадцать лет после нашего поражения мы вновь готовы поднять голову! Однажды мы уже позорно сбежали, предав как наших товарищей, так и самих себя! Хватит трусливо прятаться в этом железном склепе, подобно мертвецам! Рабочие! Солдаты и офицеры! Дорогие друзья! Сегодня мы убьём демонтажников и вернёмся домой! Толпа ликовала. Тихий ропот трусов и предателей был заглушен громогласными криками десятков восторженных дронов. Эта какофония, наконец, разогнала гноящуюся в этом подземелье тишину. Пусть они никогда и не были на войне, но за столько лет агитации и пропаганды, а также усталости от изоляции, подобные новости действительно вызывали восторг. В десятках глаз вновь появилась надежда. Всё, что им говорили об продолжении революции, оказалось правдой. И теперь эта толпа жаждала выполнения остальных обещаний, данных когда-то Феликсом. Смотря на всё это, комиссар улыбался. Теперь ему осталось решить две проблемы. Демонтажники и Рик…***
Идя по коридору в сторону казарм, Рик то и дело встречал суетливых рабочих, пытающихся как можно быстрее попасть в главный зал, пока там ещё остались места. Клоунада. Видимо, в этом бункере новости распространяются очень быстро. Глядя на гражданских, Рик чувствовал тихую злобу. Жалкие ничтожества, которые без зазрения совести стреляли в его людей, теперь разгуливают здесь и считают этот бункер своим. Мерзость. Если бы не этот красный клоун, то он смог бы спасти гораздо больше своих людей. О чём вообще думал Феликс, начав эвакуацию. Как только прилетели демонтажники, эти предатели сразу побросали винтовки и спрятались им за спины. Ублюдки. Чекист утверждал, что без этих рабочих мы бы не протянули под землёй и пары лет. Чушь. Каждый из нас когда-то был рабочим, и наших навыков вполне хватило бы для поддержания этого бункера. В конце концов, им нужно в первую очередь думать о своих людях, а не о чужестранцах, которые даже не жили на территории фронта. Судя по всему, на поверхности был ещё один бункер, контролируемый ООР. Хан Дверьченко. Старый ублюдок. Если бы не он, то все были бы в порядке. Но нет. Молодому «освободителю» и «защитнику» нужно было показать себя и свою кровожадность. Именно из-за него они и застряли здесь навсегда. Но гниль подстерегала их не только снаружи. Всего в бункере было около 400 дронов, и большинство из них - это гражданские. Однако эти слабаки не идут ни в какое сравнение с его доблестными солдатами. Однако их всё ещё слишком много, и Феликс может прятаться за их спинами сколько угодно ещё. Это не было проблемой… до сегодня. Зная чекиста много лет, Рик понимал сколько крови прольётся из-за его безумных идей. Он уже видел подобное раньше. Когда безумные революционеры были готовы уничтожать всё на своём пути, лишь бы достичь той утопичной идеи, придуманную в своей голове. Рик никогда не был идейным дроном. Его пробудили и насильно перепрограммировали под нужды красных. Поэтому стоило только ядру взорваться, как последнее, что держало его от дезертирства, развалилось, погружая само себя в пучины страха, боли и безнадёжности. Ещё до развала фронта Феликс показал своё истинное лицо, расстреляв десяток «предателей и шпионов». Тогда он не смог этому помешать. Однако сейчас, если упырь вновь попытается взяться за старое, то пощады не будет. Тем не менее, сейчас он слишком опасен и популярен. Однако когда дроны увидят, сколько крови прольётся из-за его необдуманных действий, комиссар будет уязвим. И кроме верных ему до гроба сотрудников внутренней безопасности, его уже никто не защитит от праведного суда. Бередя старые раны, Рик не заметил, как пришёл к казармам. Вот его дом. Слыша внутри уже привычную возню, командир улыбнулся. Внутри была его семья. Его солдаты, прошедшие с ним несколько лет сражений бок о бок. Отворив дверь, он смотрит на разгорячённых последними новостями и парой бутылок алкогольных напитков бойцов. Стоило только ему появиться, как солдаты выстроились по стойке смирно. — Товарищи. Сегодня нас всех поразила удивительная новость. Даже спустя двадцать лет радиомолчания центр остался в живых. И наш долг, как солдат Красной Армии, вновь взять штык в руки. Сейчас наша главная задача - уничтожить демонтажников. И эта задача лежит именно на наших плечах. Товарищи. Нас ждёт тяжёлая работа, и я прошу вас только об одном. Вернитесь домой в целости и сохранности. Ну что вы со мной? — Да! В один голос закричали ему товарищи по оружию. Смотря на всё это, Рик тоже реши присоединиться к веселью, взяв припрятанную от него за ножкой стола бутылку. Нужно дать им и себе немного отдохнуть и расслабиться. Немного отпив из стеклянной тары, командир задумался. Теперь ему осталось решить две проблемы. Демонтажники и Феликс…Несколько часов спустя
Ставка командования не собиралась уже двадцать лет, из-за чего сейчас в относительно небольшом помещении, заставленным военным оборудованием и явно устаревшими картами, происходил полнейший хаос и неразбериха. Кое-как Феликс смог продавить идею сотрудничества с ООР, на что Рик отвечал категоричным отказом. Тем не менее, решение уже принято, а следовательно, им нужно выбрать парламентёра. Комиссар выдвинул кандидатуру Виктора, как грамотного радиста и харизматичного парня. Мало кто ожидал именно его. Всё же проблемы с дисциплиной нельзя было игнорировать. Да и странно, что Феликс не выбрал кого-то из «своих» более надёжных людей. В ответ на это Рик предложил Роберта. Немного неожиданный выбор, если учитывать, что Роберт был не очень разговорчивым дроном, которому было сложно выйти на контакт даже со своими. Но его солидные боевые качества могли дать гарантию, что он точно дойдёт до бункера. Данная дискуссия быстро переросла в спор, а после в яростную перепалку. Обе стороны не хотели упускать своего, тем более Рик уже пошёл на огромные по своим меркам уступки, дав согласие на кооперацию с ООР. С каждой секундой ситуация становилась всё более критической. Неизвестно, что бы случилось, если не Генри, внезапно взявший слово. Генри был во всех смыслах серой мышью. Невыразителен по внешнему виду или духовным качеством. Он был идеальной серединой. Верный солдат для Рика и почти как сын для Феликса. Не уходящий в крайности и умеющий контролировать свои эмоции. Парень был неплохим компромиссом между двумя сторонами. Генри не выразил себя как супер-солдат или мастер переговоров, так что его кандидатура всё же не была идеальна. Так как ставка была советом офицеров, этим самым офицерам нужно было принять решение. Чтобы не надрывать голосовые и слуховые аппараты почём зря, всем были выданы карточки с тремя кандидатами. 1 — Виктор (Феликс) 2 — Роберт (Рик) 3 — Генри (Умеренные) Вскоре крики сменились ропотом, а после перешёптываением. Каждый делал свой выбор, понимая, что его последствия будут серьёзными. Хоть это, очевидно, был серьёзный выбор, он не станет последним. Поэтому, если что-то пойдёт наперекосяк, у них ещё будет шанс пойти в другую сторону. Главное, чтобы на тот момент баланс сил сохранялся…